Анна Комнина - Алексиада

• Название: Алексиада
• Автор: Анна Комнина
• Издательство: Наука
• Жанр: История
• Год: 1965

Книга представляет описание истории царствования византийского императора Алексея I Комнина, написанное после его смерти дочерью. Хорошо знакомая с событиями того времени, Анна Комнина сообщает ценнейшие, подчас уникальные сведения о Первом крестовом походе, о войнах Византии с норманнами, печенегами, сельджуками, о многочисленных внутренних смутах и еретических движениях.

Книга по праву считается ценнейшим историческим памятником.

---

В этом месте расположены были один против другого два холма, одинаково высоко поднимающиеся над долиной; между ними находилась болотистая местность, поросшая всевозможными деревьями и кустарником. Там-то и устроил хитрец Ро-{76}берт засаду. Он приказал четырем отважным вооруженным воинам внимательно смотреть во все стороны и немедля бежать к нему, когда они увидят, что он схватился с Вильгельмом. Закончив предварительные приготовления, злодей Роберт оставил тот холм, который он показал Маскавелу как удобный для переговоров, а себе облюбовал другой, куда и поднялся вместе с пятнадцатью конными воинами и примерно пятьюдесятью шестью пешими. Построив их там, Роберт поделился своим замыслом с наиболее храбрыми из воинов, а одному из них, чтобы иметь возможность быстро вооружиться, приказал принести оружие: щит, шлем и акинак. Четверым же, находящимся в засаде, Роберт настоятельно наказал, чтобы они, едва увидев, как он схватился с Маскавелом, быстро бежали к нему.

В условленный день Вильгельм отправился заключить договор на вершину холма, на то место, которое ему еще раньше показал Роберт. Увидев приближающегося Маскавела, Роберт верхом поспешил к нему навстречу, радушно приветствовал и принял весьма сердечно. Они оба остановились на склоне холма, немного ниже его вершины, беседуя о том, что им предстояло сделать. Этот хитрец Роберт тянул время, переходя в разговоре с одного предмета на другой, а затем сказал Вильгельму: «Зачем мы утомляем себя, оставаясь на конях? Сойдем, сядем на землю и спокойно поговорим обо всем необходимом». Наивный Маскавел послушался, не подозревая о хитрости и о той опасности, которой он подвергается. Увидев, что Роберт сошел с коня, он и сам сделал то же самое, оперся локтем о землю и вновь вступил в беседу. Роберт согласился впредь быть верным слугой Маскавела и назвал его своим благодетелем и господином. Воины Маскавела видели, как оба они сошли с коней и возобновили беседу. Некоторые из воинов, страдая от жары и недостатка пищи и питья (было лето, когда солнечные лучи прямо падали на голову, и жара стояла невыносимая), сошли с коней, привязали их к ветвям деревьев и улеглись на землю, отдыхая в тени коней и деревьев, другие же отправились домой.

Так они поступили. Но этот хитрец из хитрецов Роберт, который все подготовил заранее, внезапно набрасывается на Маскавела – его взор, прежде спокойный, стал гневным – и ударяет его своей смертоносной рукой. Роберт набросился на Маскавела, и Маскавел набросился на Роберта. Он поволок Маскавела, и тот поволок его, и оба они покатились вниз по склону. Увидев их, четверо сидящих в засаде воинов выскочили из болота, подбежали к Вильгельму, крепко связали его {77} и бросились к стоящим на другой вершине всадникам Роберта, а те уже и сами скакали к ним вниз по склону. Сзади их преследовали воины Вильгельма. Тем временем Роберт садится на коня, надевает шлем, хватает копье и угрожающе потрясает им; прикрывшись щитом и обернувшись, он ударяет копьем одного из воинов Вильгельма, который от удара сразу же испускает дух.

Роберт отразил натиск конницы своего тестя и не дал ей прийти на помощь (остальные, увидев, что сверху на них несутся всадники Роберта и им помогает сама местность, тотчас показали тыл). И вот, после того как Роберт отразил натиск конницы Маскавела, последнего как пленника препровождают в оковах в ту самую крепость, которую он отдал в приданое дочери, когда обручал ее с Робертом. Город получил тогда своего властителя заключенным под стражу, поэтому и стал соответственно именоваться Фрурием[126].

Нелишне рассказать и о жестокости Роберта. Захватив Маскавела, он в первую очередь лишил его всех зубов, требуя за каждый из них большую сумму денег и допрашивая, где эти деньги спрятаны. А так как Роберт, не переставая, вырывал зубы, пока все не выведал, Маскавел лишился как зубов, так и денег. Затем взор Роберта упал на глаза тестя; раздосадованный тем, что тот зрячий, он ослепил его[127].

12. И вот он стал властителем всех владений Маскавела. С каждым днем увеличивалось его могущество, росло властолюбие. Роберт присоединял к уже завоеванным городам новые города, а к имеющимся богатствам – новые богатства. В короткое время достиг он герцогской власти и был провозглашен герцогом всей Лонгивардии[128], что возбудило всеобщую зависть. Роберт же, будучи человеком трезвого ума, использовал против своих противников то лесть, то дары и таким образом успокоил волнение толпы и искусно унял зависть знати. Прибегая в некоторых случаях и к оружию, он захватил всю власть над Лонгивардией и соседними с ней землями. Роберт постоянно помышлял о расширении своего владычества и мечтал о ромейском троне. И вот, выставляя в качестве предлога, как я говорила, свое свойство с самодержцем Михаилом, он начал войну с ромеями. Я уже имела случай сказать[129], что император Михаил, не знаю с какой целью, обручил своего сына Константина с дочерью тирана (ей дали имя Елены)[130].

Вновь вспоминая этого юношу, я печалюсь душой, у меня мешаются мысли, и я прерываю рассказ о нем, который хочу приберечь для подходящего случая. Об одном только не могу я умолчать, если даже мои слова окажутся и не к месту: кра-{78}сой природы и, если можно так выразиться, великолепным творением божественных рук был этот юноша. Если кто-нибудь только видел его, то говорил, что он отпрыск золотого века, о котором рассказывается в эллинских мифах: такой поразительной красотой он обладал. По прошествии стольких лет, вспоминая Константина, я готова разразиться слезами. Однако сдерживаю и сохраняю их до более удобного случая, ибо не хочу, смешивая плач по усопшему с историческим повествованием[131], внести путаницу в свою историю.

Этот юноша (о нем я уже говорила и здесь и в другом месте) родился до меня и, прежде чем я появилась на свет, он, чистый и непорочный, стал женихом дочери Роберта, Елены. Уже тогда в письменном виде был составлен договор, хотя он и не имел силы и не выходил за пределы обещаний, ибо юноша еще не достиг совершеннолетия[132]. Этот брачный контракт был расторгнут, когда на престол вступил Никифор Вотаниат. Однако я отклонилась от предмета своего повествования, и нужно вновь вернуться к тому месту, от которого я отклонилась.

Роберт, выйдя из безвестности, стал знаменитым человеком, собрал вокруг себя большое войско, замыслил сделаться ромейским самодержцем и стал изобретать благовидные предлоги, чтобы поссориться с ромеями и начать войну против них. Существуют две версии. Согласно первой, широко распространенной и достигшей моих ушей, некий монах по имени Ректор выдал себя за императора Михаила, явился к Роберту как к свату и стал жаловаться на свои несчастья[133]. Дело в том, что Михаил, который вслед за Диогеном взял в свои руки ромейский скипетр, после недолгого правления был свергнут восставшим против него Вотаниатом, постригся в монахи и позднее облачился в епископский подир, китару, а если угодно, в эпомиду. Сделать это посоветовал ему его дядя со стороны отца[134], кесарь Иоанн, который знал легкомыслие человека, находившегося тогда у власти, и опасался, как бы с Михаилом не произошло чего-либо еще более страшного.

За Михаила и выдал себя этот упомянутый Ректор, или, как его можно назвать, наглый выдумщик всевозможных каверз[135]. Он является к своему мнимому свату Роберту и поет ему о несправедливостях, которые якобы вытерпел, о том, как его свергли с императорского престола и как он дошел до такого состояния, в каком его теперь видит Роберт. По этой причине он просил варвара о защите. Он говорил о том, что прекрасная девушка Елена – невеста его сына – осталась беззащитной и лишилась своего жениха. Он кричал, что его сын {79} Константин и императрица Мария помимо своей воли, в результате насилия перешли на сторону Вотаниата.

Этими речами возбудил он гнев варвара и сподвиг его на войну с ромеями. Такая версия достигла моих ушей, и я не нахожу ничего удивительного в том, что некоторые люди незнатного рода притворяются знатными и благородными по рождению. В то же время мне прожужжали уши, сообщая вторую, более правдоподобную версию: никакой монах не выдавал себя за императора Михаила и не сподвиг Роберта на войну с ромеями, но все это выдумал сам Роберт – человек весьма склонный к разного рода каверзам. Дело же было таким образом. Как рассказывают, этот величайший негодяй Роберт давно уже вынашивал мысль о борьбе с Ромейским государством и готовился к войне. Однако некоторые знатные мужи из его окружения и даже его жена Гаита не давали Роберту вести несправедливые войны, выступать против христиан[136] и нередко сдерживали его, уже готового совершить нападение.

И вот, изыскивая благовидный предлог для войны, Роберт делится своими тайными замыслами с несколькими мужами и посылает их в Котрону[137] с таким приказом: пусть, они найдут монаха, который бы пожелал переправиться в Рим для поклонения храму великих апостолов – покровителей города[138], человека, вид коего не выдавал бы его неблагородного происхождения, приветливо обойдутся с ним, расположат к себе и доставят Роберту. После того как они отыскали упомянутого уже Ректора, человека хитрого и непревзойденного в мерзости, они письменно сообщают Роберту, находившемуся в то время в Салерно, следующее: к тебе явился просить помощи твой свойственник Михаил, которого изгнали с престола (Роберт сам приказал им отправить такое послание). Получив в свои руки письмо, он тотчас же прочел его жене, а затем, собрав всех своих графов, показал письмо и им, чтобы они не мешали ему, имеющему в руках такой благовидный предлог, начать военные действия. Все сразу же согласились с его решением. Роберт принял Ректора и вступил с ним в союз.