Виктория Щабельник - Осколки мира

• Название: Осколки мира
• Автор: Виктория Щабельник
• Жанр: Фэнтези

Вчера они объявили всеобщую эвакуацию. Интересно, куда? Солнечную систему человечество еще не освоило, в просторах океана прятаться бесполезно. Планета сгорит вся: люди, животные, птицы, насекомые. Растения погибли раньше. Мир постепенно превращался в пустыню. Нам конец. И мы, считавшие себя венцом творения, сгорим в адском пламени нашего светила, которое давало нам жизнь, тепло и радость. Наше солнце скоро уничтожит планету, и нет нам спасения. Но случилось то, чего никто не мог предположить. Вмешалась судьба…

---

Вот, недавно, прошел слух, что у озера Мара демона схватили, ну и великий инквизитор пожелал самолично допросить отродье. Чем дело закончилось в деревне, откуда вчера вернулся дед, еще не знали. Тут дед прервал свой рассказ и посмотрел на меня:

— Не пужайся внучка, крест я спрятал в лесу. Так что сам уже не найду, а мантию я сжег. Живи спокойно, здесь тебя не тронут.

— Но меня могут узнать в лицо, меня же видел не только тот псих, а и стражники, да и еще целая куча народу.

Дед, вздохнув, поднялся с табурета и подошел к столу. Покопавшись там, он извлек предмет очень похожий на привычное зеркало и, с некоторым сожалением протяну его мне. Я с трудом взяла и посмотрелась в него. И сразу поняла, почему дед выглядел таким расстроенным, когда мне его давал. На месте лица был ожог, уж не знаю, какой степени, но то, что мне предстоит еще долго избегать зеркал и людных мест, я поняла четко. Гибель моего мира оставила не только след в душе, но и на теле.

Когда-то я была обычной девушкой: рыжие волосы, глаза, непонятно какого цвета (то ли серые, то ли голубые), и очень бледная кожа лица. Ничего особенного, я даже слегка комплектовала по поводу своей обычности. Теперь же, у меня не было даже этого. Цветом лицо напоминало спелый помидор, и краснота сходить, по-видимому, не торопилась. Переведя взгляд с лица на ладони, я ужаснулась. Если с лицом можно было бы еще на что-то надеяться, то ладони мне, по всей видимости, придется прятать всю жизнь.

III

Шли недели. С дедом Корнеем мы легко нашли общий язык. Говорили о многих вещах, прежде всего — о переменах на нашей родине. Дед слушал меня широко раскрыв глаза, руки его подрагивали от волнения. И, несмотря на то, что я как могла, сглаживала острые факты нашей истории, на деда она произвела огромное и неоднозначное впечатление. Хоть его миром давно стал другой, он все же часто вспоминал о том, что было потеряно так внезапно. Корней часто рассказывал мне местные сказки и легенды, а мне нравилось его слушать и вспоминать. Мысленно, я возвращалась в прошлое к теплу и уюту своего дома и чувствовала себя почти счастливой. Волк не отходил от меня ни на шаг, и я знала, что в его особе я обрела надежного друга. И как же я хотела, чтобы это никогда не кончалось. Постепенно я стала понимать чужой язык, и даже пыталась связно говорить. По-моему деда это веселило, но он исправно несколько часов в день посвящал занятиям со мной. Письменная речь у меня выходила чуть лучше устной, что вызывало у него гордость как учителя, а у меня как ученицы. И месяца через четыре я уже могла прилично говорить, не вызывая подозрений, но интригуя интересным акцентом. Все это время я никуда не выходила. А дед, живя уединенно, практически не с кем не виделся. Но на всякий случай пустил слух о якобы приехавшей погостить внучке. По-моему на это клюнули, так как меня до сих пор никто не пытался использовать как хворост. Моя внешность постепенно стала принимать привычный вид, точнее, лицо вернулось от темно-бордового к бледно-розовому цвету, шрамов практически не осталось. Благодаря травкам и примочкам деда Корнея заживление происходило быстрее, чем я могла надеяться. К моему счастью ожоги были не так страшны, как выглядели вначале, а вот свою положительную роль в маскировке сыграли. Никто не искал бледную девицу, вместо демона с красным лицом. Только с ладонями мне так не повезло. Хоть краснота и опухоль исчезла, но шрамы остались, переплетясь к тому же в такой заковыристый узор, что мы с дедом справедливо решили никогда и никому их не демонстрировать. Под чутким руководством деда я сшила себе тонкие и, по-моему, довольно стильные перчатки без пальцев и не снимала их даже дома.

Иногда я выходила гулять, но только по ночам, опасаясь чьих-нибудь случайных взглядов. Хотя, какие взгляды? Мы ведь жили в лесу, куда никто не заходил. Мне нравилось прогуливаться по этому незнакомому, чужому миру. Растительность не слишком отличалась от той, к которой я привыкла. Лес состоял исключительно из елей, насыщенного зеленого цвета, сосен я здесь не встречала. Животных я видела редко, а то, что видела, надеюсь, окажется достаточно осторожным, чтобы не злить постоянно сопровождающего меня Лохматого. Ночные мотыльки и комары кружились над лесной поляной, привлеченные светом моего костра. Я часто по ночам сидела на поляне, не далеко от дедовой избушки, и старалась разобраться в себе. Что я чувствую к этому миру, кроме опасения и страха перед неизвестностью? Наверное, здоровое любопытство, ведь не каждому предоставляется возможность заглянуть в другой мир. Возможность, от которой я бы с радостью отказалась. А еще во мне доминировало единственное желание — вернуть назад все, что было у меня отобрано.

А еще я читала. У Деда Корнея на удивление оказалась довольно неплохая библиотека. Видимо советское воспитание, и лозунг о самой читающей стране сыграли свою роль. Вот только, доберись до этих книг инквизиция…. Я часто спрашивала его о том, каким чудом он их приобрел, но в ответ получала лишь хитрую улыбку и предложение попить чайку. Видимо деда не все мне рассказал о своем таинственном прошлом. Таким образом, я постигала историю неизвестного мне доселе мира, и дивилась необычайной способности некоторых личностей подстраивать ее под собственные интересы. Я узнала из книг, что лет двести назад, во время разрухи и мракобесия пришел сильный и отважный муж, совершивший бесконечное число подвигов и благосклонно принявший в благодарность от счастливых жителей трон Квазара. Впоследствии, расширив территорию с помощью военных операций, он создал империю, охватившую практически полмира. Именно правление Лори Мужественного подарило государству прогресс и светлое будущее. Сочетание прилагавшегося изображения сего мужественного господина, с ощущением на своей шкуре самого прогресса, озаботило меня вопросом: а так ли было плохо до его прихода, а если и было, то насколько.

В других книжных источниках я нашла подтверждение своим подозрениям. Лори и его потомки посадили страну в такую глубокую лужу, что вытащить ее оттуда представлялось возможным только при условии скорейшего вымирания всех «лорей» вместе взятых и прихода к власти действительно толкового и порядочного человека, а не пиромана, как очередной наследник (по-моему, Лори надцатый). А как вы спросите эти клоны, удерживали власть? Да очень просто: с одной стороны — сила, с другой — страх. Что может объединить бедных и богатых — только общий враг. А он имелся, и, судя по прочитанному, весьма серьезный.

Никто не знал, откуда они появились, но это произошло внезапно. Однажды мир разделился на светлую и темную половины. В прямом смысле. Где-то через сотню километров от самой дальней границы империи Квазар проходила невидимая грань, за которую мало кто отваживался переступить. А как эту грань определяли — да очень просто, сделавший шаг, в тот же час оказывался в полнейшей тьме, и двигаться дальше не решался. Так что любопытство шпионов империи так и осталось неудовлетворенным. А появлялись незваные соседи внезапно, совершали быстрый пробег по окраинам Квазара и исчезали, прихватив с собой металл, животных и…людей. И только в последние годы очередной Лори, похоже, внял предостережениям советников и начал предпринимать попытки остановить набеги. Ну, так, без особого фанатизма, а чтобы поддержать иллюзию о несокрушимости Квазара.

Но пока это ничего не меняло. Набеги продолжались, люди и домашний скот исчезали с периодичностью раз в квартал, за ними отправляли солдат в погоню, проходило пару дней и доблестные воины возвращались с пустыми руками и глубоким чувством выполненного долга. А большего с них никто и не требовал.

Не скажу, что обитатели Темного мира меня сильно заинтересовали, но все же, если я еще могла предположить, для чего им скот и металл, но люди? Неужели их правитель страдает той же манией, что и Лори, и ему попросту не хватает расходного материала? Или здесь нечто другое, и все гораздо глубже и интереснее?

Ознакомившись вкратце с историей этого мира, я задумалась — а что дальше? И дело даже не в подпорченной внешности (хотя и это тоже). Было ясно, что с моим характером, посттоталитарным воспитанием, и стремлением к свободе, я здесь не приживусь. Более того, в закромах моего разума упрямо зрела мысль — что недолго мне коптить мир Квазара (особенно если поймают). А подозрения на счет меня возникнут обязательно. Это здесь, в домике у деда Корнея, я могла чувствовать себя в относительной безопасности — до первой непредвиденной ситуации. К тому же, если меня найдут — дед наверняка пострадает, а я никогда себе этого не прощу. Мне нужно было уходить, вот только я не представляла — куда.

Иногда я мысленно возвращалась в прошлое и тихо рыдала в подушку, а Лохматый самозабвенно лизал меня в лицо, и мне становилось так себя жалко. А потом я вспоминала свое прибытие сюда камеру, кандалы и поражалась, что чувствую только злость, и ни капли сожаления о совершенном убийстве. Да, я защищалась, и он был явно не прав, но хоть какие-то чувства, кроме злости… На этом я старалась отбросить мысли о надвигающейся социопатии, думать о чем-то отвлеченном. Единственным светлым пятном за последние полгода для меня стали дед Корней и Лохматый, и я не хотела их терять. Но жизнь распорядилась иначе.