Тиамат - Выбор Дэнны

• Название: Выбор Дэнны
• Автор: Тиамат
• Жанр: Эротика

История любви Лэйтис Лизандер. Действие происходит в мире «Эклипсиса».

---

— Степняков тебе не хватило?

— Не так. Ты же понимаешь… Лэй, умоляю!

Одно маленькое движение, и… Какая же она горячая…. просто обжигающая… и совсем мокрая. Их тела сами находят нужный ритм, и кончают они одновременно, она сжимает его коленями, впивается пальцами в плечи, вскрикивает еще и еще, содрогаясь с ног до головы в оргазме.

— Не зря я тебя на Симург отпустила, зайка. Ты за эти дни прямо повзрослел.

— Так ты поэтому мне не давала?

— Ну, ты был слишком нежный, робкий какой-то. Я так не люблю. Сейчас — другое дело. Осмелел… Ммм, куда это ты руки тянешь?

— Еще хочу.

— Ни хрена себе заявочки. А ну-ка, на спину и ножки в стороны. Посмотрим, как тебя растянули…

Светлое небо, как же хорошо.

* * *

Осень выдается богатой на события.

После Симурга появляется на свет младший брат Дэнны. Родители дают ему имя Этери. Леди Лизандер вместе с Дэнной приходит посмотреть на младенца. Весь квартал в шоке. Родители совершенно очарованы ею. Потом она присылает подарок — обученного пса-охранника с золотистой шерстью и веселыми умными глазами.

От эутангов в крепость приезжает разодетый и увешанный золотом мальчишка, с черными волосами, заплетенными в сотню косичек. Как только он называет имя Лэйтис Лизандер, всем становится все ясно, хоть он больше не знает ни слова на всеобщем. «Я же сто раз говорила вождю: хватит с меня их дурацких обычаев!» — кричит она, врываясь в гостиную и осекается при виде того, как ее собственный оруженосец увлеченно целуется с юным эутанга. «Я не ждал вас так рано, госпожа…» — Дэнна напускает на себя виноватый вид. «Он тебе нравится? Ну, так сам его будешь трахать». Обычаи это допускают — принять посланника и тут же передать его кому-нибудь из друзей. Она быстро целует мальчишку в губы и нехитрой пантомимой показывает: ты мне нравишься, он мой любовник, спать будешь с ним. «Черт, ну не прямо же здесь…» Но мальчишка уже стоит перед Дэнной на коленях. Плюнув, Лэйтис уходит ночевать в казармы, а они кувыркаются в ее спальне и вытворяют друг с другом что-то совершенно непотребное. Леди-капитан дает ему отпуск на неделю и ключ от маленькой комнаты в казарме, и он успевает похвастаться мальчишкой перед Маттео, когда они выбираются из кровати, и вплести ему в косы несколько ниток поддельного жемчуга, и купить ожерелье из переливающихся голубых камней, на которое тот засмотрелся на рынке, и узнать, наконец, как его зовут: Джейртан.

Так же неожиданно в Белой крепости появляется кавалер Ахайре, возникает прямо на пороге дома капитана Лизандер, свежий и цветущий, как роза в третий месяц весны, и Дэнна разбивает тарелку, а Лэйтис опрокидывает кресло. «А как же Академия?» «Я ужасно соскучился по тебе…» И Дэнна даже не ревнует. Как можно ревновать к блестящему Альве Ахайре, который уже издал в столице свой первый сборник стихов и привез подписанный экземпляр леди Лизандер! Он и мечтать не может, что на него обратят внимание, и тут кавалер Ахайре говорит ему на ушко: «Дэнна, ты прелесть, правда, и я был бы совсем не против… но так уж случилось, что я дал обет не спать с мужчинами, пока не закончу Академию. Без обид?» — и целует в уголок губ. И Дэнне приходится на три дня уступить ему свои права на спальню леди Лизандер, и утешает его только то, что потом кавалер Ахайре снова исчезнет из их жизни.

Но исчезает не только он.

Она расстается с леди Сольвейг Солантис. Никто не знает, что у них там вышло, даже Дэнна. Но зато весь город узнает о пощечине, которую леди-капитан отвесила наместнику Валеска на приеме. Поединка не случилось, скандал удалось замять, но леди-капитан приходится отсидеть две недели на гауптвахте. Дэнна таскает ей из кухни всякие вкусности, и охранники иногда пускают его на ночь, в нарушение всех правил.

Выйдя с гауптвахты, она приглашает его на первое настоящее свидание — в «Камарго», и Дэнна наслаждается ошеломленными взглядами своих бывших коллег. Она снимает для них самый шикарный номер, с огромной кроватью и зеркалом на потолке, и они занимаются любовью до утра.

Наступившая зима оказывается еще более счастливым временем, чем лето. Зимой степь затихает, энкины больше не ходят в набеги, прочие племена не шлют послов, и патрули отправляются вдвое реже, и обязанности оруженосца становятся проще, и прекращаются изнурительные тренировки, и треть кавалеристов уходит в отпуска, а оставшиеся пьянствуют за троих.

Теперь они в полном распоряжении друг друга: иногда по целым дням валяются в постели, потягивая горячее вино с пряностями, лениво переговариваются, обсуждая прочитанные книжки или сплетничая. Кончается зима. Год назад Дэнна в нее влюбился. Кончается весна. Год назад они познакомились, если это можно так назвать, и он стал ее оруженосцем.

На исходе весны в гарнизон Белой крепости переводится капитан Тьерри Тинвейда. Дэнна еще не знает, какую роль в его судьбе сыграет этот человек.

* * *

— Высокомерный ублюдок!

Кипя от злости, Лэйтис меряет шагами комнату Ньярры. Сам он сидит у стола, вытянув длинные ноги, улыбается насмешливо-добродушно. Она шипит и ругается, жестикулирует яростно, и «высокомерный ублюдок» — еще самое приличное, что она говорит про капитана Тинвейду.

— Дьявольское пламя, да что он о себе возомнил? Я степь поливала кровью, пока он прохлаждался на илмайрской границе! Он хоть одного-то кочевника издали видел? Хоть раз в шатре жил? А все туда же, выпендривается!

Ньярра слушает все это и говорит с удовольствием:

— Лэй, а что тебя бесит-то так — что умничает много или что в вырез тебе не заглядывает?

Останавливается, меряет его взглядом, фыркает.

— И то, и другое, Нийе. И не знаю, что больше.

— За что тебя люблю, леди-капитан — за откровенность.

— Так что ты предлагаешь, трахнуть его и успокоиться?

— Тебе решать. Что, так нравится?

Она вспоминает серые пронзительные глаза, твердый рисунок губ, кольца темных волос на висках, широкие плечи.

— Нравится, черт побери. Какого хера он на меня даже не смотрит?

— А ты что хотела, чтобы он тебе задницу лизал? Не из таких он.

— Да из каких он вообще? Не наш он, чужой, не приживется. За каким чертом он сюда перевелся? Вот не было печали. И смотрит так, будто мы дикари, а он — криданский король. А сам из провинции захудалой, и в столице-то ни разу не был, небось.

— Постой, ты что, в его бумаги залезла? Полковник тебе голову оторвет, если узнает.

Она разводит руками.

— Должна ж я была выяснить, с чего он так нос дерет. Ну воевал, да, — говорит неохотно. — На эссанти даже ходил пару раз. Правда, было это чуть не пятнадцать лет назад. А с тех пор все по мелочи — разбойники да эйхеле.

— А он тобой тоже интересуется.

— С чего ты взял?

— На тебе ж не написано, что ты у Змеиного ручья на южном фланге дралась. А он в курсе.

— И верно. Не прост капитан Тинвейда, ой не прост.

С простым они бы так не лаялись на советах. Он слова цедит холодно, равнодушно, не глядя — она сладким голосом издевается, с милой улыбкой и взглядом в упор, а скулы сводит от бешенства. Прочие офицеры веселятся, наблюдая за их словесными поединками. Впрочем, открыто они не сцепляются. Это значит признать врага, бросить вызов, и придется принять бой, а оба они пока не готовы. Приглядываются, принюхиваются, как псы перед дракой, проверяют друг друга. Рано или поздно сорвались бы, но до этого не дошло.

— Как насчет кофе, капитан Лизандер?

— Вы приглашаете или напрашиваетесь, капитан Тинвейда?

— Приглашаю. Нужно обсудить кое-что.

Губы ее норовят сами собой расползтись в улыбке. Есть! Первый сдался!

Только это, черт возьми, даже на почетную капитуляцию не похоже. Он все так же равнодушен, потягивает кофеек, ведет светскую беседу о делах крепости и на Лэйтис по-прежнему не смотрит. Она тихо злится. Был бы загляденье мужик, не будь он таким ледяным. Ведь не дурак, и язык у него как надо подвешен, и мечом владеет отлично, и в седле держится так, что залюбуешься… а ресницы, черт возьми! Вот так, когда он в профиль, они хорошо видны, и нижняя губа чуть выпяченная… и пялиться можно сколько захочешь, он и не заметит.

Обидно это — своих же братьев-кавалеристов словно и за людей не считает. Тягостна с ним беседа, не улыбается, не шутит, заинтересованности не проявляет. Здесь, в Белой крепости, к такому не привыкли, здесь все открыты и искренни, все друг другу приятели. А еще больше она не привыкла, чтобы к ней равнодушно относились. Бывали те, кто терпеть ее не мог с первого взгляда, бывали те, кто шарахался от ее кавалерийской прямоты, но больше было тех, кто смотрел на нее с симпатией, с восхищением.

Дэнну вспомнить только, мальчика своего. И взгляд его жаркий из-под ресниц, и руки жадные по всему телу, и шепот: «Богиня!»

Лэйтис вздрагивает от нахлынувших воспоминаний и не смотрит больше на капитана Тинвейду. Заканчивает разговор, прощается и уходит. «Черт с тобой, золотая рыбка!» Какой смысл терять время здесь, когда дома ждет Дэнна? Вот и свеча горит на подоконнике. Презрев дверь, она впрыгивает из сада в спальню и сразу же набрасывается на него, сонного, полуодетого, растрепанного.