Владимир Набоков - Комментарий к роману "Евгений Онегин"

• Название: Комментарий к роману "Евгений Онегин"
• Автор: Владимир Набоков
• Издательство: Искусство-СПб / Набоковский фонд
• Жанр: Критика
• Год: 1998
• ISBN: 5-210-01490-8

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.

Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.

В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.

Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

---

Беловая рукопись (2382, л. 119 об.). За исключением начала стиха 1, эта строфа = гл. 8, XI.

[IV][909]

Предметом став суждений шумных,
Несносно (согласитесь в том)
Между людей благоразумных
4 Прослыть притворным чудаком,
Или печальным сумасбродом,
Иль сатаническим уродом,
Иль даже Демоном моим.
8 Онегин (вновь займуся им),
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
12 Томясь в бездействии досуга,
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.

Беловая рукопись (2382, л. 100). Эта строфа = гл. 8, XII.

[V]

Наскуча или слыть Мельмотом,
Иль маской щеголять иной,
Проснулся раз он патриотом
4 Дождливой, скучною порой.
Россия, господа, мгновенно
Ему понравилась отменно,
И решено уж он влюблен,
8 Уж Русью только бредит он,
Уж он Европу ненавидит
С ее политикой сухой,
С ее развратной суетой.
12 Онегин едет, он увидит
Святую Русь ее поля,
Пустыни, грады и моря.

В беловой рукописи строфа выпущена. Акад. 1937 и другие издания «Путешествия Онегина» включают ее в текст. Но Пушкин в беловой рукописи эту строфу вычеркнул и на полях пометил, что либо вся она, либо ее часть в том или ином виде переносится в «десятую главу». См. Дополнения к комментарию к «десятой главе».

Вариант

4 К счастью, мы располагаем фотоснимком правки беловой рукописи (ПБ 18, л. 4) настоящей, пятой строфы (и первых четырех стихов следующей). Он скрыт в недрах № 16–18 (1179 больших страниц) Лит. насл. (М, 1934), причем номер страницы (409) нигде не упоминается. Снимок опубликовал Томашевский в своем очерке о «десятой главе» ЕО ради пушкинской пометки на полях: «в песнь X», означающей, что эта строфа V или, по крайней мере, стихи о славянофильстве Онегина, вычеркнутые тою же рукой, которая дала небрежное указание на полях, переносятся в «десятую главу». Строфа была сочинена 2 октября 1829 г. и переписана 18 сентября 1830-го или незадолго до этого дня.

Но самая большая удача в том, что фотография позволяет проследить работу Пушкина над V, 4. Первоначальный вариант стиха (2382, л. 119, 118 об.) здесь тщательно зачеркнут:

В Hotel de Londres, что в Морской.

Сквозь чернила можно разобрать первое слово известного нам чернового варианта и, возможно, латинское t второго. Над этим зачеркнутым стихом написан другой:

Дождливой вешнею порой.

«Вешнею» зачеркнуто и сверху (сокращенно) надписано «скучною».

Тем же пером, что и помета на полях, Пушкин жирно зачеркнул «вешнею» и поставил сверху толстую закорючку, которую Гофман считает сокращением слова «скучною»[910].

Самой старой гостиницей в Петербурге был Демутов трактир на Мойке, недалеко от Невского. Основал его в 1760-х гг. купец Филип Якоб Демут (Demuth или Demouth; ум. 1802), купивший также большой дом на углу Невского и Адмиралтейской площади, в котором тоже устроил гостиницу — «Лондон», известную и как «Hotel de Londres». Это недалеко от Морской (пересекающей Невский чуть южнее), но не в самой Морской, как ошибочно указано у Пушкина{221}.

Андрей Дельвиг (1813–1887), кузен поэта Дельвига, в мемуарах упоминает, как в юности (в октябре 1826 г.) останавливался в этой гостинице{222}.

Английский путешественник Вильям Рэй Вильсон в своих «Путешествиях по России» («Travels in Russia», London, 1828, I, p. 218) пишет:

«Наконец мы добрались до Hotel de Londres и… наняли столовую, спальню и комнату для прислуги за семьдесят пять рублей [шестьдесят два шиллинга] в неделю».

Английский врач, д-р Августус Боззи Гранвилль, нанятый графом Михаилом Воронцовым сопровождать его и графиню из Лондона через Германию домой в Россию (графиня страдала от mal de mer[911]), выехал в Петербург в июле 1827 г. В своих болтливых «Путевых записках о путешествии в Санкт-Петербург и обратно» («St. Petersburg. A Journal of Travels to and from That Capital», 2 vols., London, 1828, I, p. 466–467) он рассказывает:

«Hotel de Londres расположен на углу [Невского проспекта] и напротив Адмиралтейства — место живописное, но шумное… [предлагаются] гостиная и спальня с завтраком и обедом за table d'hôte… [за] двенадцать рублей в день (восемь — десять шиллингов)».

[VI]

Он собрался — и слава Богу.
Июня третьего числа
Коляска легкая в дорогу
4 Его по почте понесла.
Среди равнины полудикой
Он видит Новгород-великой.
Смирились площади — средь них
8 Мятежный колокол утих,
Но бродят тени великанов —
Завоеватель Скандинав,
Законодатель Ярослав,
12 С четою грозных Иоаннов;
И вкруг поникнувших церквей
Кипит народ минувших дней.

Беловая рукопись (ПБ 18, л. 4).

2 Июня третьего числа — На следующий день после именин Пушкина{223}. Любопытное совпадение: у Поупа в подражании Горацию (1738) «в манере д-ра Свифта», в «Посланиях» («Epistles»), кн. I, послание VII:

Tis true, my Lord, I gave my word,
I would be with you, June the third…

(Милорд, вы правы, дал я слово
Прибыть к вам третьего июня…)

и у Байрона в «Дон Жуане», I, CIII:

Twas on a summer's day — the sixth of June:
I like to be particular m dates,
………………………………………………
They are a sort of post-house, where the Fates
Change horses, making History change its tune…

(Случилось это в летний день, шестого июня
Я люблю точность в датах,
………………………………………………
Они подобны почтовым станциям, на которых Судьба
Меняет лошадей, меняя тем музыку истории…)

В этот «роковой день» (I, CXXI, 2) начался роман Жуана с Юлией, продлившийся до менее определенной даты в ноябре, когда молодой человек был отослан в четырехлетнее путешествие; в 1784–1785 гг. оно привело его ко двору и к постели русской императрицы Екатерины II. Любопытно, что 6 июня по н. ст. (конец XVIII в.) — день рождения Пушкина. Шестого июня 1799 г. по н. ст. в «музыке истории» действительно зазвучала новая мелодия.

Байрон начал «Дон Жуана» 6 сентября 1818 г. в Венеции; последняя законченная песнь датируется 6 мая 1823 г. До отъезда из Италии в Грецию (8 мая 1823 г.; все даты даны по н. ст.) он успел написать четырнадцать строф следующей, семнадцатой песни. В это время в Кишиневе Пушкин должен был вот-вот начать ЕО (9 мая по ст. ст. или 21 мая по н, ст.).

Мне неизвестно, почему Томашевский, сохранив в Акад. 1937 установленное чтение «июня третьего числа», в ПСС 1949 и 1959 дает «июля третьего числа»{224}.

6—14 Новгород, древний Хольмгард, был основан викингами на пасмурной заре нашей эры. «Завоеватель Скандинав» — это норманн Рюрик, в 860-х гг., по преданию, вторгшийся на восточный берег протекающей через Новгород реки Волхов. Потомки Рюрика перенесли свой трон в Киев. Ярослав Мудрый (годы правления 1015–1054), автор первого русского свода законов, дал Новгороду важные привилегии, и к XIII в. город стал подобием независимой республики, управляемой народным собранием, «вече», через выборного «посадника». Но прискорбное возвышение Москвы и безжалостные московские деспоты утопили «Волховскую республику» в крови. В 1471 г. Иван III распространил на нее свои законы. Мужественные новгородцы сопротивлялись Москве (потому вечевой колокол и назван у Пушкина «мятежным»), но тщетно. В 1570 г. остатки новгородской вольности были уничтожены Иваном Грозным.

Пушкинское описание Новгорода в этой строфе крайне невыразительно: «полудикой» не создает никакой картины, колокола «средь» людных площадей мы не слышим, определение «мятежный» двусмысленно, хотя и не ново, четверо «великанов» очень неравнозначны, а «поникнувшие» церкви, вокруг которых «кипит» призрачный «народ», напоминают снеговиков во время оттепели.

В письме Пушкину из Петербурга в Михайловское от 18 октября 1824 г. (см. мой коммент. к гл. 8, LI, 3–4) декабрист князь Сергей Волконский выражал надежду, что «соседство и воспоминания о Великом Новгороде, о вечевом колоколе» вдохновят поэта.

Вариант

3 В черновой рукописи (2382, л. 118 об.) и в отвергнутом чтении в беловой рукописи (ПБ 18, л. 4):

…коляска венская…

Ср. в гл. 7, V, 2: «В…коляске выписной».