Сергей Палий - Монохром

• Название: Монохром
• Автор: Сергей Палий
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2010

Аннотация:

В заброшенной деревне у завода "Юпитер" происходят загадочные события. Появляются могущественные существа, способные покидать Зону и жить за ее пределами. Это не люди, но и не мутанты. Они – новое порождение гиблой земли.

Угольники. Вольный сталкер Минор встречает странноватого паренька Лёвку, который говорит, что поможет добраться до шахты быстрее военных и раздобыть артефакты, позволяющие угольникам уходить за Периметр.

Минор и проверенная команда из Госта, Дроя и Зеленого снова в деле!

Сталкеры ускользают из-под носа военных и направляются в самое пекло, чтобы попасть в заброшенную шахту и разжиться ценным хабаром. Но их проводник не так прост. Постепенно открывается завеса страшной тайны, которая касается не только этого скромного на вид паренька, но и самого Минора.

---

Шахта встретила нас стеной аномалий и шквальным ветром, сбивающим с ног. Вокруг разрытого, что твоя могила, входа серело кольцо из погибших растений. Ровное, словно какой-то сумасшедший чертежник обозначил гигантским циркулем область, где живое стало мертвым. Скорчившиеся ветки кустов, кривая сосенка без намека на хвою, свинцово-пепельные стебли бурьяна. И вовсе не ушедшая зима была виновником этого геометрического кладбища – ведь за пределами незримой границы из-под жухлой листвы пробивалась молодая травка. А внутри кольца – ничего.

Аномальная субстанция, которую Лёвка называл черным туманом, – вот что послужило причиной возникновения плеши.

Вдруг я понял, почему меня терзает чувство пережитого ранее. Я уже видел такие сизые, монохромные цвета на улице Миражей, когда попал под морок. Когда не смог спасти Светлячка, свою несуществующую дочь. Не уберег ее от всепоглощающей, щемящей стужи… Я встряхнулся.

Жутко, конечно, но рефлексии мешали сосредоточиться, а предаваться жалостью к каждой травинке у меня ни времени, ни желания не было. Нужно живей соображать, как пройти сквозь целый каскад «электр», «воронок» и «жарок» – чудовищное переплетение аномалий разной природы преграждало путь. Эх, вот бы сейчас «компас» – артефакт, с помощью которого мы с Латой сумели найти проход среди сонма ловушек возле ЧАЭС… Отставить. Думать в сослагательном наклонении вредно.

Я остановился рядом с Лёвкой и, щурясь от ветра, глянул в дрожащее марево.

– Дело табак. Чтобы в этой каше найти лазейку, придется час возиться.

– Считанные минуты остались. Может, разрядим какую-нибудь аномалию и проскочим?

– Да они ж тут в два ряда. И вперемешку. Не сумеем просчитать оптимальную траекторию так быстро. И ветер проклятый мешает…

Я осекся. В поле периферийного зрения попали движущиеся объекты. Резко развернувшись, я понял, что не ошибся: со стороны болотистой низины, где валялись сегменты труб, приближались три фигурки в обрывках маскировочных камуфляжей. Лёвка тоже заметил бредущих по пояс в грязи солдат. – Неужто перебили черномордых? – удивился я. – Не думаю. – Парень помассировал шею. – Мне кажется, у одного из угольников есть «жемчуг», и они уходят группой: мощности одного артефакта, наверное, хватает, чтобы экранировать несколько измененных организмов за пределами Зоны. Правда, сложно сказать, что случится, когда они попадут под выброс. – А вояки?

– А вояКи под горячую руку попались. Четверых мимоходом порвали, а трое вон, сам видишь, ковыляют.

– Но тот черномордый, что напал на нас… Почему он от группы отбился и решил в одиночку поохотиться?

– Ефрейтор-то? Да этого мудака скорее всего просто выгнали. Вот он и решил из меня «жемчуг» достать, чтоб тоже за Периметр слинять.

– Что ж, логично. – Фигурки «пылевиков» скрылись за нагромождением труб, и я глянул на ПДА. Три яркие точки двигались не шибко быстро, но без задержек. Приближались. – Ладно, давай проход искать, пока солдафоны палить не начали. Потрепать-то бойцов потрепали, но в шахту попасть им по-любому надо, как и нам. А чует мое сердце, что места там может на всех не хватить. Лёвка тряхнул почерневшей рукой.

– Я еще в пятиэтажке обратил внимание, что жар на измененные участки кожи действует не ахти как. – Есть идеи? – Видишь, вон там, возле деревца?

– «Электра» и «жарка», в два слоя. – Я рефлекторно поежился, глядя на аномалии. – Что задумал?

– «Электру» мы разрядим чем-нибудь увесистым, а «жарку» я попробую проскочить. Если повезет, то на секунду-другую образуется коридор, и у тебя тоже будет шанс. – Безумие… – Альтернативы?

– Если б… – Я прикинул наши шансы на успех. В принципе процентов пятьдесят, коли болевой порог на ожоги у Лёвки и впрямь смещен. – Ладно, давай пробовать. Но если ты сдохнешь, получится крайне глупо.

– Я все равно сдохну, Минор.

Взгляд Лёвки проморозил меня. В его расширенных глазах пылало то ледяное пламя дикой одержимости, которое заставляло сильных и умных людей идти на костер в темные века. Прожилки на черных скулах налились перламутром, будто кровь превратилась в ртуть и просвечивала сквозь стенки сосудов и кожу.

Когда я открыл рот, чтобы возразить, парень громко и отчетливо проговорил: Тот, на кого ты сейчас смотришь, уже сдох.

Я пожал плечами. Ну что тут скажешь? Каждый из нас волен выбирать, жить или умирать. Этот хотя бы хочет другим помочь. Его личное дело. Самому-то мне альтруизм не то чтобы шибко близок как стиль бытия, но цель паренька по крайней мере достойна уважения.

Место, где в два слоя раскорячились «электра» и «жарка», действительно было одним из самых тонких в стене аномалий. Эх, чуток побольше бы времени… Обошли бы сплошной смертоносный рукав и спокойно нырнули бы в шахту с другой стороны. Да только нет этого времени! Вокруг – болото. Пока будем через жижу ковылять, либо выброс накроет, либо солдафоны расстреляют. Еще метров на пятьдесят поближе подползут, и мы для них будем как мишени в тире.

Я подтащил к дрожащим на ветру искоркам «электры» ржавую дверь от грузовика, которая валялась в груде металлолома, примерился и показал жестом Лёвке, что готов. Он отошел метров на пять и замер. Размахнувшись как следует, я швырнул дверь в аномалию. Железяка кувыркнулась в тугом воздушном потоке и чуть было не угодила в соседнее скопление, где теснились «воронки» и «карусели». Но повезло: ветер не смог сильно изменить траекторию «снаряда», и потревоженная «электра» с оглушительным треском разрядилась. Молнии, подобно щупальцам перепуганного кальмара, раскинулись в разные стороны, и одна из них стеганула рядом с моей ногой. Яркий излом даже оставил выжженный след на краешке подошвы.

Следом за оплавленной дверью сиганул Лёвка. Владения «электры» он пролетел без проблем – аномалия, видно, еще не перезарядилась и не успела коротнуть второй раз. А вот «жарка» отработала по полной. Пламя с неприятным гулом проглотило парня, и огненный столб загудел, словно рой обозленных пчел.

Счет пошел на секунды. Вдохнув поглубже, я прикрыл рукавом лицо, прижал к боку «Узи» и с разбегу ринулся в закрывающееся «окно». У-у-х, братцы, страшно-то как!

Ноги оторвались от земли. В ушах загудело. От статики волоски по всему телу встали торчком – хорошо хоть башка лысая… А затем ужасная, пронзающая каждый нерв боль заставила на мгновение забыть обо всем на свете. Кожу будто рывком содрали с мышц и окунули в кипящее масло.

Крик даже не успел вылететь из меня, потому что глотку тоже обожгло.

Грохнувшись наземь, я принялся отчаянно молотить по себе руками, сбивая огонь. На самом деле его на мне не было, но мысль о том, что я обгорел, настолько крепко впилась в мозг, что верить глазам в первые секунды я решительно не желал.

К счастью, все обошлось. Отчасти потому, что основной термический удар принял на себя Лёвка, отчасти потому, что совсем недавно, отпрыгнув с линии атаки вертолетных орудий, я окунулся в грязь и промок. А ведь могли еще и патроны в израильской пушке взорваться – вот смеху было бы. Придя в себя, я бросился к парню и помог ему подняться на ноги. Прямо скажем, досталось мутагену нехило. Волосы практически полностью сгорели, дыхательная маска превратилась в переплавленный кулон, мотающийся на шее, комбинезон стал похож на тлеющий дуршлаг. В тех местах, где его тело мутировало, видимых повреждений не было, а вот открытые участки кожи покрылись бугристыми волдырями. На ногах Лёвка стоял, хотя штормило его нещадно. – Можешь идти?

– Да. – Парень отстранился от меня. Его тут же качнуло ветром и повело в сторону, но Лёвка напрягся и не потерял равновесия. Превозмогая боль, выцедил: – К шахте. К шахте, скорей…

Мы двинулись к взрыхленному взрывами и лопатами месиву из земли, железа, колотых кирпичей и бетона. Над всем комковатым курганом на манер могильного креста возносилась одинокая стальная конструкция, которая когда-то, по всей видимости, была частью копера. У подножия растерзанного холма возле просевшего фундамента торчал остов караульной будки. А рядом темнела нора. Ни дверного прохода, ни лестницы, ни каких-то еще признаков цивилизованного спуска не значилось. Ну ни дать ни взять – лаз в кротовье логово.

– Там везде так… разрыхлено и прополото? – не удержался я.

– Не знаю. Раньше здесь был ф-фполне приличный добывающий комплекс: склады, террикон, как положено. Даже подвесная дорога. Когда черный туман прорвался, ф-фнутренности шахты и лаборатории по мяло, я уже рассказывал. Но ф-ф-ф… блин! Ф-в то время на поверхности раздрая не было.

Губы Лёвке пожгло, и слова давались ему с трудом, поэтому я не стал больше мучить парня дурацкими вопросами. Мы подошли к входу. Сквозь порывы холодного ветра из чрева главного ствола шахты дохнуло теплом. Что ж, не худший вариант – хотя бы не околеем под землей. Проблема нарисовалась другая. Нора уходила вниз под крутым углом, и света с поверхности хватало всего на несколько метров. А фонарь остался в рюкзаке, который Дрой еще утром выкинул с баркаса в речку. В походном наборе юного ролевика осветительных приспособлений также не значилось.