Юрий Корольков - СНОВА В КИТАЕ

• Название: СНОВА В КИТАЕ
• Автор: Юрий Корольков
• Жанр: О войне

---

После приема снова начались боевые дни.

Летали, дрались, побеждали, хоронили товарищей.

Начинался период тропических дождей. С утра до вечера небо было затянуто тяжелыми облаками. Весь день над аэродромом стоял сырой полумрак и дождь прямыми, толстыми, как бамбук, струями падал на землю. Техники, летчики в непромокаемых плащах уныло бродили по коридорам аэродромного здания, тоскливо поглядывали из окон на хмурое небо. Их настроение можно было измерять барометром, висевшим на стене у дежурного по штабу.

Метеослужба, находившаяся в распоряжении гоминдановской армии, работала плохо. Часто летчики не имели никакого представления о том, какая погода за триста – четыреста километров от аэродрома. Возможно, только здесь, под Ханькоу, прохудилось небо, а там, дальше, можно летать, выполнять боевые задания?.. Может быть, может быть...

Дежурный по штабу то и дело вызывал синоптиков, синоптики запрашивали метеоцентр, и оттуда неизменно отвечали: карта погоды уточняется, точных данных пока нет.

Тимофей Крюкин, казалось, тяжелее других переносил затянувшееся безделье. В тесном дождевике, обтянувшем его могучую фигуру, он беспокойно вышагивал из угла в угол... Руки чуть не по локоть торчали из рукавов – во всем Ханькоу не могли подобрать для него дождевик, всё привозили какие-то недомерки. Приятели подшучивали, а Тимофей злился, всё его раздражало – и бесконечные ливни, и этот макинтош-недомерок. Не вытерпев, мокрый и злой, зашел к дежурному, сел на табурет, достал сигареты.

Начал издалека:

– Слухай, казак, говорят, что китайцы в засуху колотят своих богов за то, что не посылают дождя. Верно это?

– Верно, я тоже слышал... Вытаскивают из кумирни и лупят чем попало.

– А что, если б и нам взять какого да поколотить. Хоть бы на ком отыграться... Может, их главного синоптика. Как думаешь?

Дежурный засмеялся:

– Это нам не положено... Вот получим новую материальную часть, тогда летай вволю – хоть в дождь, хоть в туман...

– Знаешь, что я тебе на это скажу, Игнат? Одна дивчина все свадьбу откладывала, да так вековушкой и осталась...

– Что же нам делать?

– А вот что... Бить нам некого, поэтому самим надо погоду разведать. Есть у меня такая думка, казак...

Дня через два, когда немного развёдрилось, Тимофей поднялся над аэродромом и пошел на восток. Прижатый тяжелыми облаками, летел до самого Цзюцзяня. В пелене моросящего дождя едва виднелась земля. И вдруг – бывает же такая удача! – облака неожиданно рассеялись, и над головой засияло солнце. Дальше небо было совершенно чистое – над Янцзы, разлившейся, как море, была отличная видимость. Летчик развернул машину, в самом радужном настроении вернулся на аэродром и доложил командиру группы. Решили немедля действовать.

Еще до начала дождей бомбардировочная группа намеревалась произвести удар по японским кораблям, стоявшим на Янцзы, между горами Уху и Аньцином. Скорее всего, у японцев находились здесь перевалочные пункты. Морские транспорты поднимались сюда вверх по реке с военными грузами, войсками, разгружались в портах. Река Янцзы была главной артерией снабжения японской экспедиционной армии. К первому удару по коммуникациям готовились тщательно, внезапность нападения должна была принести успех. Сезон дождей вынудил летчиков отложить операцию, и вот разведка Тимофея Крюкина позволила снова вернуться к выполнению задуманного плана.

Если взглянуть на карту Центрального Китая, можно увидеть коричневую россыпь горных кряжей, подступающих с юга к долине Янцзы. В ясную погоду было бы удобнее всего зайти со стороны гор, раскинувшихся до Ханьчжоу, до побережья. Но как быть сейчас, когда сплошная облачность затянула этот горный район? И все же решили лететь – заходить с юга. Тимофей вспомнил Испанию, горы Астурии, Гвадаррамы. Там тоже приходилось летать над скалами. У него и его товарищей был опыт... На этот раз Тимофей и надеялся...

Девять бомбардировщиков тяжело оторвались от земли и строем клина легли на курс. А дождь все лил... Вскоре появились скалы, острые их клыки поднимались под самые облака. Скалы все чаще преграждали путь, приходилось с трудом продираться между вершинами. Идти девяткой было уже тесно, и Тимофей дал сигнал разойтись звеньями. Но вскоре и звеньям стало тесно в воздухе. Скалистые горы сходились так близко, что и одному самолету, казалось, не пройти сквозь эти теснины. Тимофей подал новую команду – разойтись по одному. Самолеты вытянулись длинной цепочкой, и облака все ниже прижимали их к земле.

Вершины гор казались столбами, что подпирают мутную тяжесть неба. Родилась мысль – лезть в облака, пробивать их толщу, но Тимофей сразу отказался от этого. Вершины гор исчезали в густых облаках, и кто знает, на какой высоте надо лететь, чтобы не напороться на острые скалы.

Внизу сквозь синеватую дымку мелькнула горная речка. Пошли вдоль ее русла, высота упала до полутораста метров. Сверху лежала плотная крыша облаков, внизу, совсем рядом, земля, а по сторонам темные, мокрые скалы... Машины – тяжелые бомбардировщики – шли почти на бреющем полете.

За всю свою летную жизнь Тимофей не испытывал такого напряжения. Горы сжимали, давили облака, и только впереди, в узком коридоре скал, бежала набухшая дождями речка – там было спасение, а может, гибель... Но вот гряда облаков и хребты Хуанлинских гор остались позади. Безмятежно сияло солнце, голубело небо. Смертельная опасность отступила.

Как и намечалось, вышли к порту Уху. Здесь был пустынный, безлюдный район, на многие километры затопленный полыми водами реки Янцзы. Снова построились звеньями и широкими спиралями стали набирать высоту. Поднявшись на пять тысяч метров, полетели вверх по реке, высматривая японские корабли.

Недалеко от Аньцина, там, где река делает крутой изгиб, заметили плывущую вверх по течению флотилию японских кораблей – около тридцати судов. Впереди громадным утюгом шел флагман, водоизмещением в десятки тысяч тонн. Японцы не обратили внимания на самолеты, летевшие на большой высоте из глубокого японского тыла. Никому не могло прийти в голову, что это самолеты противника. Но летчикам снова не повезло – с запада надвигался фронт густых облаков. Порт Аньцин уже скрылся в дождевом мареве, вот-вот облака закроют только что найденную цель... А на судах уже заметили опасность, корабли, шедшие в кильватере, рассыпали строй, над флотилией вспыхнули разрывы снарядов – зенитные пушки открыли заградительный огонь.

Фронт облаков затягивал землю, первая гряда уступом шла на большой высоте, и оставалась единственная возможность – опуститься ниже, в зону огня, чтобы вернее поразить цель. Пикировали вниз до двух тысяч метров. Штурман склонился у прицела, и Тимофей подчинялся каждому его слову. Рев моторов сменился тишиной, машина падала все ниже. Всем своим телом летчик ощутил, что штурман сбросил бомбы. Облегченная машина вздрогнула, рванулась вперед. Тимофей потянул на себя ручку. Посыпались бомбы и с других самолетов. Японский флагман, в который попали три бомбы, накренился, из чрева его вырвалось пламя, и он, как орех, раскололся надвое. Два других корабля были еще на плаву, но и они начали быстро погружаться в воду. Это все, что увидели летчики. Через мгновенье они вошли в облака и, набрав высоту, легли на обратный курс.

В тот день в записной книжке Тимофея Крюкина появилась еще одна строка, которую только он сам мог расшифровать:

«7 ч. 25 мин. 9 СБ. Горы, тяж. обл. Над Янц. 5000 мт. Ат. с 2 т. Ит.: три кор. Мы бпт».

Это означало: «В 7 часов 25 минут поднялись на девяти скоростных бомбардировщиках. Шли в горах и тяжелых облаках. Над Янцзы поднялись на пять тысяч метров, атаковали с двух тысяч. Итог: потоплено три корабля, мы вернулись на аэродром без потерь».

События трудного боевого дня уложились в одну строку записной книжки летчика.

И еще один бой в китайском небе запомнился летчикам-добровольцам, еще одна строчка появилась в записной книжке Тимофея Крюкина. Вскоре после «горного перелета», как называли летчики свой первый удар по японским кораблям на Янцзы, сиоганьская группа добровольцев стала получать новую технику. Прежде чем приземлиться на запасных аэродромах, скоростные машины совершили далекий путь в тысячи и тысячи километров – из Советской страны. Ван ю-шинам не терпелось испытать их в воздухе, в бою. Но пока они только придирчиво разглядывали их на земле, похлопывали ладонями, оглаживали фюзеляжи, как породистых рысаков...

– Знать, це дюже добрый конь! – удовлетворенно приговаривал Тимофей, обхаживая со всех сторон новую боевую машину.

Потом начались облеты, тренировки, но пока боевые задания выполнялись на прежних самолетах. Кроме высоких скоростей новые машины обладали еще одним качеством – их потолок чуть не вдвое превышал предельную высоту машин, до сего времени находившихся на вооружении. Обычно воздушный бой проходил на высоте в четыре-пять тысяч метров, редко-редко машины поднимались до шести тысяч. Это одинаково относилось к советским и японским бомбардировщикам. Но прибывшие самолеты легко поднимались на девятикилометровую высоту, сохраняя притом маневренность, скорость и безотказность в управлении. Пока нерешенной проблемой оставалась только тренировка летчиков – там, на границе стратосферы, в разреженном воздушном пространстве, пилотам нужна куда большая выносливость, чем при обычных полетах. Да и бомбежка с такой высоты требовала большего искусства штурманов.