Борис Михайлов - Немецкая любовь Севы Васильева

• Название: Немецкая любовь Севы Васильева
• Автор: Борис Михайлов
• Жанр: Современные любовные романы

История неразделенной любви русского рабочего парня и дочери богатого немецкого промышленника. События происходят в 1973 году и в начале 90-х. Детдомовец Сева Васильев впервые увидел свою мать в 28- лет, за несколько часов до ее смерти. Она признается, что родила его от немецкого офицера, квартировавшего у нее в годы Второй Мировой войны. Желая избавиться от позора, отдала сына в детский дом. Посвятить в подробности не успела. Изнасиловал ли немец её, или случилось всё по любви? Всеволод занялся распутыванием истории и после нелегких поисков находит отца, влюбляется.

---

Сева не горел желанием ехать, c большей радостью остался бы дома. Уезжая с отцом, лишался очередного свидания с Марикой. После визита в "Феникс" и ночи у неё дома, они встречались ежедневно. Пропустили лишь день, когда Марика ездила к родственнице в Дортмунд. Сказать отцу, что с удовольствием провел бы воскресенье в городе — обидеть. Видел, как отец рвался поделиться своей радостью и представить сына всем своим родственникам, показать город детства и любимые места на Рейне.

Сестры Берта и Герда из семьи скромного лютеранского пастора. Герда младше жены Курта и когда сестра вышла за аристократа Клуге, очень завидовала, просила и её познакомить с кем-нибудь из его круга, но родители настояли выйти замуж за пастора соседнего прихода. Став набожной, как родители и муж, она больше не завидовала богатой сестре и была счастлива своей судьбой. Сын Пауль не пожелал продолжить семейную традицию и, с помощью дяди, окончил Университет. Работал в городском магистрате. Женился, развелся и вел беззаботную жизнь молодого холостяка.

Встретила их Герда, тоже пропустившая службу, по случаю приезда родственников. По — родственному приветствовала Курта и Севу, обоих расцеловала, полюбопытствовала, кем им приходится Амалия. Долго рассматривала Севу, словно он прибыл с другой планеты, через Амалию засыпала вопросами о Советском Союзе, удивилась, что он не крещен, наказала Курту обязательно крестить сына. Сева первый русский, кого она видела.

Севу удивляло, а чаще возмущало, что встречавшиеся с ним, ничего не знают о его Родине. На полном серьезе спрашивают о медведях, разгуливающих по городу, интересуются, где воспитывают младенцев, которых коммунисты отбирают у родителей. Когда вступал в комсомол, его спрашивали не только какая партия у власти в Парагвае и кто секретарь СЕПГ в ГДР, а кто канцлер ФРГ, но и кто возглавляет Народный хурал Монголии. Знать всё это был обязан каждый четырнадцатилетний подросток, вступающий в комсомол. Дальше просвещение продолжалось на политчасе, политзанятиях, на принудительных лекциях, на которые сгоняли работяг. В итоге все его поколение худо-бедно, не всегда объективно, но знало, как живут люди, что творится в мире. Марика полгода проучилась в Ленинграде, её подруга Ингрид училась на русском отделении в Университете, Амалия изучала русскую литературу, и все они практически ничего не знают о Советском Союзе. Что ж тогда спрашивать с Герды, окончившей церковно-приходскую школу.

Накрывая стол, она поставила кувшин местного вина и заметила, "Рислинг" из семейного подвала. Отец прибавил, что семья свояченицы из потомственных виноделов и предложить гостям свое вино — традиция. Окрестности Кобленца славятся знаменитыми виноградниками и винами.

— У нас выращивают виноград Johannisberg Riesling — синоним настоящего "Рислинга". Вдоль Рейна и Майна на 40 километров простираются виноградники. Гряда гор защищает их от холодных ветров, много солнечных дней, — пояснила Герда.

Сева не преминул заметить, что в Стародубске иногда продают болгарские и венгерские вина, названия которых начинаются с "Рейн".

— Это не то! Самые лучшие вина только из виноградников с берегов Рейна и Мозеля, — не устояла похвастать Герда.

Пока гости беседовали с хозяйкой, вернулся со службы Дирк. Пастор перекрестил всех, обнялся с Куртом и Севой, рассказал, что как только прочитал в газетах о Севе, с нетерпением ждал встречи. Пришел после службы и Пауль. Тоже обнял дядю и Севу, поцеловал ручку Амалии, сразу положил на нее глаз.

После недолгого застолья, Курт извинился перед хозяевами, объяснил, что обещал показать сыну город, где в детстве проводил каждое лето, потом они едут в Санкт — Гоарсхаузен посмотреть знаменитую скалу — утес Лореляй. Экскурсоводом берут Пауля.

— Не знаю, говорил ли дядя, — двоюродный брат повернулся к Севе, — нашему городу две тысячи лет, сегодня важный культурный и деловой центр Среднего Рейна, у впадения Мозеля. Место это обязательно увидим, но начнем экскурсию со Старого города, с замка Кобленц.

Неширокими улицами и улочками объехали старинную часть города с готическими и романскими церквями, домами из местного красного песчаника, остановились у заборчика большого двухэтажного дома, бывшего родового гнезда семейства сестер Магды и Герды. На вопрос Севы, кто теперь здесь живет, Пауль ответить не смог — дом несколько раз переходил от одного владельца к другому.

Осмотрели знаменитый "Цветочный двор", остановились на площади перед церковью святого Кастора, построенной в 12 веке. Перед входом в храм, Пауль подвел гостей к каменному фонтану "Castor Brunnen" и рассказал историю сохраненных на фонтане надписей.

— В годы наполеоновских войн, в честь будущей победы над русскими, французский префект в 1812 году написал… — он попытался прочитать французский текст, а Амалия перевела: "Памятник о походе против русских". Пауль продолжал: — Как вы хорошо знаете, поход Наполеона на Россию для его армии закончился плачевно. В новогоднюю ночь 1814 года войска Пруссии и России форсировала Рейн и русская армия овладела Кобленцем, освободив от французов. Командующий русскими, урожденный француз на русской службе, продемонстрировал чувство юмора и приказал прибавить на постаменте к "памяти о походе против русских" дополнительную надпись на французском: "Vu et approuve par nous commandant (russe de la ville de Coblentz) le ler janvier 1814". На русский переводится как: "Видели и подтверждено нами. Русский комендант города Кобленца, 1 января 1814".

— А теперь едем на самое живописное место — знаменитый "Немецкий угол", — объявил отец Севы.

— Это визитная карточка города. Обычно знакомство с Кобленцем начинают отсюда, я специально повез вас вначале в Старый город. Побоялся, после будет не так интересно.

Оставив машину, все четверо направились к стреле — обелиску с флагом ФРГ.

— С 1897 года на огромном гранитном пьедестале здесь возвышалась конная статуя кайзера Вильгельма Первого — объединителя Германии. В 1945 году, в последние дни войны, американские солдаты, оккупировавшие Кобленц, разрушили памятник, уничтожили статую. Мальчишкой я прибегал сюда смотреть, как ремонтировали разрушенный пьедестал, а потом возвели обелиск, — продолжал рассказ о достопримечательностях города Пауль.

Отец Севы заметил, что тоже мальчишкой, до войны, часто бывал у памятника и надеется, его восстановят. Концерн "Клуге &Мейер" и ряд фирм выделили средства на реставрацию монумента Вильгельму Первому.

— Что угол понятно, в России назвали бы это место стрелкой, а почему немецкий? — спросил Сева Амалию. Она не знала или не решилась при боссе и местном экскурсоводе объяснять, перевела вопрос г-ну Курту.

— Когда-то здесь находилась резиденция "Рыцарей тевтонского ордена", более известного в Германии как "Немецкий орден", — пояснил он. — Потому и назвали место слияния двух рек "немецким углом". Посмотри, — он обнял Севу. — Слева Рейн, справа Мозель. Красиво? Еще одна достопримечательность — мост через Мозель, его начали строить в четырнадцатом веке.

— Вверх и вниз по течению Рейна множество старинных замков, практически на каждом километре, — продолжил Пауль. — В прошлую субботу ночью мы с друзьями были на теплоходной экскурсии "Рейн в огне". Впечатление — не забываемое. Замки расцвечены огнями, стреляют петарды, фейерверк. До самого рассвета теплоход возил по реке, а гид рассказывала историю замков.

— Может, найдешь время еще раз поехать и взять Севу? — предложил отец. — Посмотрит на замки ночью, заодно поупражняется в языке.

— Конечно, пусть приезжает.

Осмотрев место слияния рек, сфотографировавшись, взяли курс на Санкт — Гоарсхаузен. По дороге Пауль рассказывал легенды о Лорелее, цитировал Гейне:

Пловец в челноке беззащитном с тоскою глядит в вышину.

Несется он к скалам гранитным, но видит ее одну.

А скалы кругом все отвесней, волны — круче и злей

И, верно, погубит песней Пловца и челнок Лорелей.

Прочитав из Гейне, он помолчал, дал гостям возможность налюбоваться рекой, и продолжил экскурс в прошлое.

Идти в конец косы к самой Лорелее — огромной пятиметровой каменной девушке с распущенными волосами, сидящей на скале, г-н Клуге и Амалия отказались. Сева тоже не рвался, и Пауль пообещал в следующий раз на катере привезти Севу прямо к Лорелее. А пока рассказал еще несколько легенд. Сам он больше любил историю неразделенной любви.

— В прекрасную Лорелею влюблялся каждый, кто ее слышал или видел. Она же отдала свое сердце простому лодочнику, уплывшему в другую страну. В отчаянии Лорелея поднялась на утес и бросилась в Рейн. В память о ней и возведена скульптура. Проплывая мимо, моряки часто слышали ее грустную песню, зовущую к себе. Завороженные ее дивным голосом, рыбаки забывали о лодке, теряли весла и гибли в рейнских водоворотах, капитаны теряли управление судном, налетали на скалу и разбивались.