Федор Шахмагонов - Ликуя и скорбя

• Название: Ликуя и скорбя
• Автор: Федор Шахмагонов
• Издательство: Советский фонд милосердия и здоровья
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1990
• ISBN: 978-5-9533-1722-1, 5-9533-1722-0

Исторический роман Федора Шахмагонова «Ликуя и скорбя» посвящен важнейшему периоду в истории Руси — периоду правления великого князя Дмитрия Ивановича, разгромившего татаро-монгольских завоевателей на Куликовском поле.

В чем смысл великой и кровопролитной битвы, произошедшей много веков назад на Куликовом поле? Стала ли она важнейшей вехой в борьбе Московской Руси за политическую независимость от Орды? Нет, отвечает в своем романе Ф. Шахмагонов, убедительно и ярко воссоздающий предысторию битвы и саму картину сражения: ценой колоссальных лишений и жертв Русь не просто отстояла для себя право самостоятельно развиваться, но, по сути дела, спасла европейскую цивилизацию. Тщательно изучив сохранившиеся письменные памятники Куликовского цикла, автор выстроил на их основе высокохудожественный ряд сильных, запоминающихся образов великих воителей и подвижников, сохранивших для потомков Русскую землю, Святую Русь.

---

Батый говорил: «О, Евпатий Коловрат! Многих сильных богатырей моей орды побил ты, и многие полки пали. Если бы у меня такой служил — держал бы я его против сердца!»

Двигаясь по Оке вверх, войско Батыя пришло к Коломне. То была надежная крепость. Сюда пришло войско великого владимирского князя Юрия Всеволодовича, сына великого Всеволода Большое Гнездо. Сам Юрий собирал полки во Владимире, готовил город к осаде, послал во главе войска сына Всеволода Юрьевича. У стен города сошлись на сечу, бились долго и жестоко. В битве был зарублен хан Кулькан, младший сын Чингисхана. Но сколь ни храбра была владимирская дружина, сколь ни стойки были ее воины и черные люди, пришедшие на подмогу витязям, стрелы лились и лились. Одолел Батый и двинулся по Москве-реке в глубь владимирского княжества. Пала Москва. Батый неревел свое войско на лед реки Клязьмы. 4 февраля Батый обложил своим войском Владимир, его отряды сходили на Суздаль, сожгли и разграбили город.

Юрия Всеволодовича не было в городе, он ушел на север собирать войско в нетронутых нашествием городах, немало досадуя, что послушался советчиков и своих робких мыслей отсидеться в осаде. Надо было идти к рязанскому князю, когда тот звал на подмогу... И однако не думал князь, что враг сможет овладеть Владимиром, стоял он неприступной твердыней Северной Руси. Не верил бы в прочность его стен, не оставил бы в городе княгиню с княжатами.

6 февраля пришельцы обставили город острогами и начали метать многопудовые камни и бочки с горящим земляным маслом. На другой день начался приступ, пришельцы перебежали по приметам через рвы и полезли на стены. Весь день шел бой в городе, пали один за другим крепостные обводы. Княгиня и ее ближние затворились в Успенском соборе, собор загорелся, и все задохнулись в дыму и огне.

В шесть дней пала Рязань, в один день Коломна, в один день Москва и Суздаль, в три дня пал Владимир, перед пришельцами лежала беззащитная земля, казалось бы, уже не осталось ни одной крепости, что могла бы устоять против Батыева потока.

Овладев Владимиром, Батый начал великую облаву на Руси. От Владимира в разных направлениях растеклись войска, охватывая всю Северную Русь. Взят Ростов Великий, взят Углич, взяты Ярославль и Кострома, пал Переяславль, пали Юрьев Польский, Дмитров, Волок-Ламский, Кснятин, Городец на Волге, Стародуб. С Углича войско темника Бурундая вышло на реку Сити и разгромило стан Юрия Всеволодовича. И сам великий князь пал в бою, как рядовой воин. Батый двинул тумены на Торжок.

22 февраля сошлись все «облавы» у стен Торжка. Отсюда лежал путь к Новгороду на Ильмень-озере — городу, на который зарились пришельцы, вступая в пределы русской земли, городу несметных богатств.

Надо спешить, ибо февраль уже пахнет весной и в столь северных краях. Владимир пал в три дня, долго ли взять Торжок? Батый и ханы рассчитывали овладеть Торжком в один день, но первые приступы были отбиты, войско понесло тяжкие потери, пришлось обнести город тыном и начать приступ. День за днем катапульты, баллисты, большие пороки били в городские стены камнями, жгли земляным маслом, стрелки из луков обливали стрелами. Бой шел и день и ночь, но Торжок не сдавался. Четырнадцать дней простояли у Торжка. Город сожгли, сровняли с землей, но зима повернула на весну. Те, кому удалось спастись из осады, кто прорубился сквозь ряды Батыева войска, бежали в Новгород. Отряды Батыя преследовали беглецов до Игнач Креста. Там их встретила новгородская сторожа, всадники, закованные в дощатые доспехи, на конях, защищенных броней. Схватились, отведали новгородского удара и повернули вспять. Батый неистовствовал, поход на Новгород не удался. Надо было собрать все силы из «облав», а силы поредели.

А тут - вот  она,  весна,   лед  вскроется,   и  пути  оборвутся.

Ханы собрались на совет и решили идти на юг облавой и всякий город и крепость, что встретятся на пути, брать и разорять. В несколько потоков от Торжка, от Переяславля, от Владимира двинулись пришельцы на юг.

Вышли к городу Козельску. О таком городе и слыхом не слыхали, когда начинали поход на Рязань. Подскочили к острогу, одождили стрелами и полезли на стены. Но тут же были отбиты. Сие показалось нелепым после захвата таких городов, как Рязань, Коломна, Владимир, Тверь и Торжок. Кинулись опять на стены, и опять — отбиты. Опять, как и ранее, взяли город в острог, наставили камнеметы и начали рушить стены. Два дня летели в город камни, горящие бочки с земляным маслом, на третий день ринулись на приступ в проломы в стенах. Тесно было в бою, козельцы топорами и мечами крушили врагов, резали ножами. Телами врагов завалили проломы в стенах. Батыевы воины отступили. Батый собрал совет ханов, как быть с городом. Козельцы в ту же ночь сделали вылазку, напали на стенобитные орудия, обрезали противовесы, пожгли камнеметы и порубили множество пришельцев. К городу стянулась вся «облава».

Шли дни, бои не прекращались ни на час. Два месяца бились Батыевы тумены под Козельском, одолели числом, погубив тысячи своих воинов. Малолетний князь козельский Василий утонул в крови, что текла из города полноводным ручьем в Жиздру. Батый потерял трех темников, город стер с лица земли и нарек его «Град Злой».

Ушли...

Ветер разносил пепел над пустошами, где когда-то стояли русские города, где звенели колоколами соборы, звенели колокола церквей, где колыхались хлебные поля, где гудели у колод пчелы и цвели яблоневые и вишневые сады...

Из лесных урочищ, из оврагов выходили на пепелища люди начинать жизнь сызнова.

С чего-то надо пойти русской земле вновь. Как исстари явились из Новгорода люди, так и теперь Новгород выставил и князей, и княжьих людей, и ремесленников, что могли обучить делу тех, кто спасся.

Князь   новгородский   Ярослав   Всеволодович,   брат Юрия владимирского, убитого в бою на Сити, сел на великокняжеский стол.

«По первом взятии Батыева великий князь Ярослав Всеволодович обновил землю Суздальскую и множество людей собрал, начал грады, разоренные Батыем, ставить по своим местам».

Батый меж тем разорил южную Русь, сровнял с лицом земли Киев, сходил походом в Европу, напоил коней в водах Адриатического моря и, вернувшись на Волгу, основал государство Орду. В 1243 году он вызвал к себе в стольный город Сарай великого князя владимирского Ярослава Всеволодовича и утвердил старейшим князем на русской земле. Этим утверждением положил начало «пожалованию» русским князьям их родных земель. Теперь князь не был князем, пока не получил ярлыка на княжение из рук ордынских ханов.

Живуч русский люд — вернувшись из лесов, из глухих, недоступных ордынцам урочищ, начали рубить новые избы, ставить города, затаили надежду сбросить ордынских властителей с шеи. Не успели подняться, явилась Неврюева рать, карательное нашествие в сердце Северной Руси, где назревала гроза на Орду. Пятнадцать лет, велик ли срок, чтобы подняться для противоборства. Но на этот раз не сдались без боя, много потерял Неврюй своих воинов в битве под Переяславлем. Мстил жестоко. Горели города, рушились храмы, тянулся длинной вереницей полон русичей в Орду.

Зарастали раны, иные города уже больше и не поднялись, засыпанные пеплом и прахом, но бил живой родник все на той же северной земле — стоял Новгород недоступной твердыней для Орды. Минуло двадцать лет, и явилось новое нашествие, пришли «царевы татары», повоевали новгородские волости, прошли огнем и мечом Бежецкую волость, добрались до Вологды, но Новгород на Ильмень-озере остался нетронутым. Опять есть откуда пойти русскому корню.

Не прошло и десяти лет, как хлынула на русскую землю рать Кавгадыя и Алчедая. В старинных книгах записано: «Татарове разсыпашася по всей земле... и опустошиша вся». Разрушены Переяславль на Трубеже, Муром, разграблены Владимирская, Суздальская, Ростовская, Юрьевская, Переяславская, Тверская, Торжковская волости.

Неспокойны были и годы после нашествия Кавгадыя, налетали ордынские каратели на южные окраины, не давали головы поднять, угоняли полон, жгли и вытаптывали поля. Не прошло и десяти лет, поднялась Орда в нашествие столь же жестокое, как и Батыево. Пришла на Русь Дедюнева рать. Летописцы записали, что Батый разрушил четырнадцать русских городов, четырнадцать городов разрушил и Дедюня, «всю землю пусту сотвориша», «разбегошеся розно люди черные и все волости Переяславскыя и тако заметеся вся земля Суздальская, татары людей из лесов изведоша». Всюду, где прошел огнем и мечом Батый, прошел той же черной смертью Дедюня.

Ни дань, ни откуп, ни дары богатые не могли отвести ордынских ратей. Земледельцу не давали времени воспользоваться плодами своего труда, ремесленника разоряли, одного князя натравливали на другого, разжигая родовые распри и соперничество, иные князья вместо того, чтобы объединиться брат с братом и бить Орду, шли в Орду просить ордынскую рать на брата.