Ярослав Хабаров - Серебряный доспех

• Название: Серебряный доспех
• Автор: Ярослав Хабаров
• Жанр: Фэнтези

Первая книга из серии романов по вселенной знаменитой игры "Берсерк"!

В далеком мире Лаара сражаются странствующие отряды пяти стихий, ведомые могущественными магами. Веками они боролись за выживание в этом мире, некогда опаленном огнем Катаклизма.

Чудовищные монстры и могущественные чародеи, представители темной и светлой стороны, воины, доведшие до совершенства умение убивать - всех их вы встретите на страницах книги Ярослава Хабарова "Серебряный доспех".

Умертвия и служители богини Кианны преследуют бесстрашную девушку-воина, принадлежащую к гонимому ордену архаалитов, таинственное существо освобождается из плена болот, чумные тотемы поднимаются из густого тумана…

Окунитесь в мир великих свершений, высоких страстей и кровопролитных магических битв!

---

Даже не видя, как посинела царапина, оставленная на плече Гирсу острым наконечником, Хазред мог бы в этом поклясться.

– Проклятье, Хазред, - прохрипел Гирсу, - я, кажется, умираю…

Хазред не ответил. Он помог другу лечь на траву, выдернул из земли копье и, не помня себя от ярости, помчался навстречу врагу.

Из зарослей осоки вылетело еще одно копье. Хазред не успел бы ни отскочить, ни увернуться. Ему попросту повезло - его противник промахнулся. Еще мгновение - и перед трясинщиком возник разъяренный троллок.

Трясинщик слишком хорошо знал, какая участь его ожидает. Последнее, что видел Хазред, прежде чем нанести удар, было искаженное ужасом узкое удлиненное лицо, покрытое желтовато-коричневыми пятнами. Не размахиваясь, Хазред просто нанес удар копьем. Длинный костяной наконечник, напоенный ядом, вонзился в живот существа. Из горла трясинщика вырвался странный хриплый звук, похожий на смешок. Глаза его сразу же остекленели, и он повалился набок. Его длинные пальцы обхватили древко, как будто трясинщик сам пытался воткнуть копье как можно глубже в собственное тело.

По всей округе разнеслась отвратительная кислая вонь. Хазред поскорее выскочил из зарослей осоки. Он не без оснований полагал, что даже запаха будет достаточно, чтобы причинить серьезные неприятности. Когда имеешь дело с ядами, существует одно-единственное правило безопасности: держись от них подальше.

Этому завету и стремился следовать Хазред. Сам он почти не прибегал к ядам. Не хотел рисковать, не обладая достаточными знаниями. На его памяти несколько троллоков ухитрились нанести себе смертельные раны, приготавливая отравленные стрелы отнюдь не самоубийства ради, а для совершенно иной цели.

Гирсу корчился на земле, без стеснения оглашая окрестности громкими жалобными стонами. Хазред окинул друга беглым взглядом.

– Ты сможешь идти?

– Не знаю…

–Прекрати рыдать, как параличная старушка! - рявкнул Хазред.

– Я воин, - сказал Гирсу жалобно. - Воины ненавидят свои слабости.

– Ненавидь свою слабость как-нибудь менее отвратительно.

– Мы не будем продолжать погоню? - спросил Гирсу.

Хазред сел рядом с ним на землю, коснулся его распухшей, как бревно, руки.

– По-твоему, нам следует и дальше преследовать принца-упыря? - поинтересовался он.

– Я стараюсь не обращать внимания на боль и сосредоточиться на деле, - объяснил Гирсу.

– Трясинщик спутал нам все планы, - сказал Хазред со вздохом. - Впрочем, кое-что я все-таки узнал.

– Завидую тебе, - прохрипел Гирсу. - Я узнал только то, что из всего отряда архаалитов осталась какая-то женщина и что принц-упырь, гнусное умертвие, для чего-то гнался за ней, точно влюбленный тролль за Речной Девой.

– Очень смешно.

– Я вовсе не смеюсь.

Хазред покачал головой, отвечая каким-то своим потаенным мыслям. Наконец он произнес:

– Идем.

Он подставил другу плечо и помог тому подняться на ноги. Вместе они заковыляли по болоту, иногда увязая по колено и выше, а подчас даже падая в лужи и барахтаясь в попытках подняться. Оба молчали. Гирсу даже не ругался - сберегал силы.

Поначалу Гирсу считал, что Хазред желает доставить его домой. Это было бы самым простым и логичным решением. Умирающему троллоку лучше расстаться с жизнью на глазах у близких, чтобы они получили возможность приобщиться к его мужеству перед лицом неизбежной кончины.

«Может быть, обо мне сложат песню», - подумал Гирсу.

Очевидно, в полузабытьи он высказал свою мечту вслух, потому что Хазред сердито отозвался:

– Удивительные глупости лезут тебе в голову! Кто же станет слагать песнь о неосторожном болване, который сдуру попал под копье трясинщика? Разумеется, если ты умрешь, я не стану рассказывать дома всех обстоятельств. Для этого мне пришлось бы объяснять, как мы с тобой сваляли дурака. Нет уж. И не надейся.

Скоро даже Гирсу, снедаемый болью и лихорадкой, сообразил, куда же на самом деле тащит его Хазред.

В первый миг эта догадка заставила его обмякнуть в руках друга.

– Нет! - вырвалось у Гирсу.

– Что «нет»? - удивился приятель.

– Только не туда!

– Не куда?

– Ты ведь идешь к ведьме?

– Это единственный выход.

– Никогда не думал, что скажу это, но, Хазред… Я боюсь.

– Боишься?

– Послушай, я не испугался ни упырей, ни Ханно-пивовара, ни даже разъяренного голодного тролля… помнишь, когда мы встретили с тобой разъяренного голодного тролля?

– Отлично помню. Едва унесли ноги, - фыркнул Хазред.

– Но болотная ведьма - другое дело, - продолжал Гирсу уныло.

– Почему? - удивился Хазред. - Она может оторвать тебе голову с тем же успехом, что и Ханно-пивовар. Не вижу большой разницы.

– Болотная ведьма - женщина, а женская жестокость особенно… ну… жестока.

– Всегда мечтал посмотреть, оправдывает ли ведьма те слухи, что распускают о ней на болотах, - заявил Хазред.

Гирсу пытался сопротивляться, цеплялся ногами за корни, всей тяжестью обвисал на руках у Хазреда, но тот оставался неумолим.

Несколько раз друзьям чудилось, будто над головами у них пролетало какое-то бесшумное существо. Они догадывались, что это такое. Болотная ведьма держала у себя сову. Гигантскую плотоядную тварь, одетую мягкими серыми перьями. Невидимая, вездесущая, она беззвучно летала по ночам и повсюду выискивала добычу. Скрыться от нее было невозможно. Иногда болотная ведьма по нескольку дней держала свою сову взаперти - нарочно морила ее голодом и злила, а потом вталкивала в ту же комнату связанную жертву. Сова разрывала несчастное существо когтями и склевывала - наутро в комнате обнаруживались лишь белые кости. Ни кусочка мяса, ни клочка кожи, даже волос не оставалось.

– Как по-твоему, ее сова следит за нами? - спросил Хазред.

Не без удовольствия он почувствовал, как Гирсу содрогается.

Хазред и сам не знал, для чего дразнит и пугает приятеля. Возможно, врожденное умение предвидеть будущее подсказывало ему, что эта история закончится благополучно, и он попросту веселился. Возможно. Хазред никогда не доверял до конца своим предчувствиям. Он вовсе не считал себя провидцем. Во всяком случае, Хазред знал: чтобы дело действительно завершилось без потерь и трагедий, следует проявить больше осмотрительности и расторопности.

***

Обиталище болотной ведьмы находилось внутри огромной кочки, плавающей на поверхности болота. К дому со стенами из дерна вела дорожка, сделанная из сучковатых поленьев, которые были связаны между собой грубо сплетенными веревками. Когда троллоки ступили на эту дорожку, она затряслась и закачалась над трясиной. Эта дрожь передалась и хижине, и вскоре на пороге показалась сама болотная ведьма - уродливая старуха, вся покрытая густо-коричневыми щетинистыми бородавками. Одеяние из косматых звериных шкур ниспадало с ее плеч до земли. Под этим нарядом трудно было разглядеть тело ведьмы. Следует, впрочем, отдать троллокам должное - им и в голову не приходило задуматься о том, что же скрывает ведьмино платье от постороннего взора. Зрелище, как говорится, для закаленных духом.

Ведьма взмахнула жилистым кулаком.

– Что вам надо? - пронзительно закричала она.- Зачем пришли?

– Позволь нам войти и уж тогда объясниться, премудрая, - отозвался Хазред. Он слыхал, что ведьму можно задобрить лестью и изысканной вежливостью.

– Грубиян! - завопила она. - Я нарублю из тебя корм для моей совы, а толстая шкура твоего приятеля пойдет на новую занавеску для моей хижины!

– Не сомневаюсь, что тебе под силу и то и другое, - закричал Хазред, втайне радуясь тому, что Гирсу без сознания и не в силах сейчас ответить ведьме достойно. - Однако позволь же нам войти! Я хочу рассказать тебе новости!

– Ты принес мне новости? - с подозрением прищурилась старуха.

– Да, уважаемая госпожа, и какие новости! - заверил Хазред.

– Брось ты! - рявкнула ведьма. Хазред остановился на шатких мостках, обостренно ощущая близость болотной бездны.

– Что я должен бросить? - спросил он.

– Своего приятеля! - захохотала ведьма.

– Нет, уважаемая госпожа, я лучше брошу пустые разговоры, - ответил Хазред и сделал еще несколько шагов.

– Ха! Ты за словом в чужие закрома не лазаешь, - хмыкнула ведьма. - Но это не означает, что я тебе поверила.

Хазред находился уже в двух шагах от входа в хижину.

– Посторонись, уважаемая госпожа, - попросил он.

– Вот еще! Убирайся!

Она попыталась столкнуть его с дорожки, но Хазред удерживал равновесие и упорно отказывался падать. Несколько раз из трясины высовывались чьи-то предусмотрительно распахнутые пасти, но затем, не без разочарования, пасти захлопывались и медленно погружались в глубину болота.

– Позволь… поговорить… - пропыхтел Хазред, втискиваясь в хижину вместе с бесчувственным (и очень тяжелым) Гирсу и сопротивляющейся ведьмой.

Холодные влажные пальцы ведьмы скользнули по лицу Хазреда, а затем все трое ввалились в хижину и рухнули на пол, застеленный сухим камышом.