Герхард Баумрукер - Скандал

• Название: Скандал
• Автор: Герхард Баумрукер
• Издательство: СП «ПАНАС»
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-7799-0009-4

Журналисту Клаусу Майнингену предлагают вести на TV обновленную передачу под названием «Откровенно о политике» — при участии звезд политического горизонта, выдающихся деятелей экономики и культуры, а первым гостем программы пригласить его старшего брата — известного и уважаемого в обществе человека.

Но все оказывается не так просто…

---

— Самое главное, ты должен доложить, что я тебе сообщила. И на этом я не остановлюсь. Видел ты этот золотой карандашик, Бирнбаум?

Вахмистр оглядел изящный и, видимо, дорогой карандаш.

— Что ты хочешь с этим делать, Тереза?

— Я не знаю, кому этот карандаш принадлежит. У герра сенат-президента, я знаю точно, такого не было. Могу поклясться. Я нашла его вчера в его комнате, когда пришла от зубного врача. Еще прежде, чем вызвала доктора Бюзольда. Я этот карандашик спрятала, он лежал в кармане платья, которое я до сегодняшнего дня не надевала. А? Что ты теперь скажешь?

Вахмистр Бирнбаум почесал в затылке.

— Я скажу немного, Тереза. Карандашик. Ну и что? На нем, наверное, только твои отпечатки пальцев и есть — ничьи больше. Чей он? Этого самого Червонски или как его…

Тереза затопала ногами:

— И все же, говорю тебе, — это важная улика.

— Хорошо, хорошо! — согласился вахмистр. — При первом же удобном случае я передам все комиссару Хаузеру.

Он открыл ящик письменного стола и осторожно положил туда карандашик.

10

Когда послышался звонок, Ингрид неохотно поплелась к двери. Она подумала, что пришел почтальон, контролер газовой сети, сосед или посыльный, и уже готовилась преградить дорогу в комнату, если бы кто-нибудь из них захотел туда прорваться. Но это был Клаус Майнинген.

Он был одет, как и прежде, в кожаную куртку и свитер с широким воротом, в значительной степени утративший свой первоначальный белый цвет. Похоже, он не переодевался со вчерашнего дня, и это ей не понравилось. Он по-прежнему был небрит, выглядел как сезонник-строитель, но все это было неважно. Главное, перед Ингрид стоял Клаус Майнинген, и в первый момент она хотела броситься ему на шею.

Но уже в следующее мгновение она отпрянула, да и он не приближался к ней, видимо чувствуя себя не в своей тарелке. Сейчас оба вели себя сдержанно, помня о скорбных событиях, происшедших в Моосрайне.

— Привет, — просто сказала Ингрид.

— Вы смотрите на меня так, словно в следующую минуту захлопните дверь перед самым моим носом, — заметил Клаус. — Что с вами? Я вам причинил какую-то неприятность?

Ингрид покачала головой. Она и в самом деле не хотела пускать Клауса дальше передней: увидев комнату, он, наверное, составит не совсем лестное мнение о ее обитательнице. Но все ее опасения тут же улетучились… А, что бы он о ней ни подумал, она проводит его в свою камору.

— Входите. И приготовьтесь увидеть кое-что непривлекательное.

Она провела его в свое убогое жилище, которое до сегодняшнего дня казалось ей вполне приличным.

Клаус вошел, немного испуганно огляделся, затем недоуменно пожал плечами.

— Чего вам еще не хватает? — спросил он. — Над вами не каплет, даже цветы на подоконнике есть. В Боливии я жил в бараке из ржавого гофрированного железа. Барак продувался насквозь, а ветер с берега там дует постоянно. Да еще каждую ночь, ложась спать, я со страхом глядел вверх — крыша могла в любую минуту свалиться на голову… А вот этот стенной шкаф — образчик молодежного стиля — просто приводит меня в умиление: красиво и удобно!

Клаус дотронулся до небольшого шкафа с резными дверцами. Ингрид до сих пор видела в нем только еще одно хранилище — и ничего больше. Ну, а теперь… Может, этот шкаф и в самом деле ничего?.. Она немного смутилась.

— Во всяком случае, вы легко переносите всякого рода неудобства и трудности.

Он рассмеялся и протянул ей руку:

— Мне кажется, нам нужно прежде всего поздороваться. Ну а потом договоримся обо всем прочем.

При всем желании Ингрид не могла понять, куда он клонит. Но, видимо, что-то должно было произойти. Не стоять же им так вечно.

— Для начала — сядем.

— Спасибо. Сядем.

Ингрид убрала с дивана книги и бумаги и села.

Для Клауса даже нашелся свободный стул.

— Вы выглядите так, словно только что из этой своей Боливии, — заметила Ингрид.

Клаус тряхнул головой и улыбнулся:

— Я еще не был дома. Прочесывал местность на машине.

— Все это время?

— В конце концов попал в «Космо-Тель». Это люди, которые мне… А разве я вам о них не рассказывал?

Ингрид покачала головой.

— Ну, и?.. — спросила она небрежно, всем своим видом показывая, что эти люди ей неинтересны.

Клаус пожал плечами:

— Ничего. Паршиво. Прием был отнюдь не восторженный. К тому же куча упреков, выговор.

— Ну, о последнем вы уже успели забыть, насколько я вас знаю. Или не так?

— Нет. Старался забыть. Но нервы… Как-как вы сказали? Насколько вы меня знаете?

— Мы уклонились от темы, — сказала Ингрид.

— Напротив. Я должен, Ингрид…

— Ах, оставьте, пожалуйста, ничего вы мне не должны, так же как и я ничего не должна вам…

— Однако…

— Нет-нет, Клаус! Вы что-то там себе вообразили, но все совсем не так.

Было немного странно, что он сидит напротив нее и слушает то, что она говорит. Впрочем она знала, что ей не удастся его переубедить… А ведь он не всегда такой — небритый, неухоженный. Клаус Майнинген, исходивший и изъездивший весь мир викинг…

— Беда в том, что вы чересчур рассудительны. Просто беда. Я бы на вашем месте не стал все подчинять доводам рассудка. Жаль. Очень жаль.

Ингрид вдруг стало смешно, и она облегченно рассмеялась. «Надо же, поднялась в такую рань, и оказывается, ради вот такого, одетого как бродяга, небритого Клауса, который сидит и смотрит на нее, ероша волосы на и без того взлохмаченной голове!» Все еще улыбаясь, она проговорила:

— Если хотите что-нибудь для меня сделать, дайте сигарету.

Он бросил на диван пачку. Ингрид открыла ее и в тот же момент ощутила, что волновалась напрасно; она почувствовала облегчение и знала, что дальше ей будет еще легче. Она вынула сигарету для Клауса, передала ему ее вместе с пачкой, позаботилась об огне.

— Я знаю, что нам дальше делать, — сказал он. — Я приведу себя в порядок, а после этого… Короче — я приглашаю вас на ужин, а там посмотрим.

— И вы думаете, это очень оригинально?

— Нет. Но, безусловно, полезно. Ну?

Ингрид молча курила.

— Вы чудо, — произнесла она наконец. — Я принимаю приглашение.

Клаус с удивлением поглядел на нее:

— Вот так просто?

— Да.

— Интересно!

— Вы разочарованы?

— Совсем наоборот! Я уже приготовился было к словесной дуэли… Но насчет аргументов у меня слабовато.

— Так каким же образом вы стали бы меня убеждать? Только откровенно!

— Блефовал бы, конечно, — прищурившись, ответил Клаус.

— И продолжали бы блефовать даже тогда, когда стало бы ясно, что обман раскрыт, что меня не удалось провести?

— Так в этом и состояла моя цель: ведь обман, который раскрыт, — самый действенный.

Ингрид вздохнула.

— Я боюсь, что таким образом вы далеко зайдете.

— Возможно, — согласился Клаус. — Если позволите, я потрачу некоторое время на то, чтобы снова обрести облик цивилизованного человека, а затем заеду за вами. Скажем, в семь. Да? Итак, в семь.

— И куда же мы направимся?

— Не имею понятия. Но в этом и вся прелесть. Положитесь на меня.

Клаус спускался по лестнице, по которой недавно поднимался, в самом радужном настроении, громко и фальшиво насвистывая какой-то шлягер — что-то легкомысленное, даже развязное. Куда-то пропала нервозность, исчезла раздражительность. Он как мальчик прыгал со ступеньки на ступеньку.

Клаус сел в машину и поехал. «Все это чепуха, — думал он по дороге домой. — Кротхоф с его мятными таблетками… Смешно! И чего он крутит все вокруг да около? Да и комиссар Хаузер не такой уж самоуверенный: то так повернет, то этак… Убийство! Ну и ну!.. Он, Клаус Майнинген, водит всех их за нос. Ингрид он уже провел. Но рано еще радоваться. Надо продолжать игру, и все будет в порядке».

Клаус жил в недавно построенном доме на Миттлерен Ринг, в холостяцкой, уютной, современно обставленной квартире с бассейном на крыше. Квартира располагалась на двенадцатом этаже и состояла из четырех помещений: маленькой прихожей, ванной, небольшой кухоньки, в которой он готовил завтрак и, возвращаясь домой поздней ночью, ужинал, и огромного салона, превосходящего по площади три указанных помещения вместе взятые.

Блестящий, облицованный гранитом вестибюль, стекло и бетон, мозаичный пол, абстрактные фрески. Вход в ресторан, бар, кегельбан. Свет, веселье, жизнерадостность. Медленный лифт. Слишком медленный. Клаус сейчас взлетел бы на ракете — вверх, сквозь крышу…

«Ты не в своем уме, ты словно пьян. И все из-за этой Ингрид? Ребенок! — твердил он себе. — Все это так несерьезно!»

Он открыл дверь, захлопнул ее за собой и в три шага преодолел расстояние от двери до салона.

В салоне в современном кресле с пестрой обивкой кто-то удобно устроился. Галлюцинация, подумал Клаус. Но это была не галлюцинация. Это была Ева Кротхоф.