Татьяна Алексеева - Выход где вход

• Название: Выход где вход
• Автор: Татьяна Алексеева
• Жанр: Современная проза

Роман о недвижимости. Что труднее сдвинуть — камень или собственные представления о себе и своей жизни?

---

— Кит, ну, пожалуйста, прости! — тщетно взывала она, семеня где-то рядом, но чувствуя себя на другой планете. — Ведь не из-за меня всё развалилось. Она сама… Это же — настоящая вампирша! Ей постоянно требуется приток свежей крови. А такая квартира — лучшая приманка для неопытных доноров.

Кит приоткрыл машину, извлек оттуда щеточку на длинной ручке и принялся старательно стряхивать снег, налипший на крышу.

— Зато мы с тобой сравнялись, — вдруг нащупала Вера неожиданный ход. — Сам же помнишь, как нас с позором однажды уже выгнали. Хозяйку твой тон тогда возмутил! А потом я тебе припоминала и ты злился… Говорил в ответ, что сделка бы всё равно развалилась. Ну, сегодня нас по моей вине выгнали. Хочешь — можешь меня теперь этим шпынять? Или давай лучше друг другу простим и забудем, а?

Кит потеплевшим взглядом окинул Веру:

— Тебя куда подвезти?

Проплывшие на запад тучи вернулись и плотно закупорили небо. Снегопад усилился. Всё закружило, запорошило ворохом вздыбившегося снега. От порывов ветра снег встал столбом. Выглядело так, словно он летит вверх — от земли к небу. Машина пробивалась по проспекту с трудом. На пять метров вперёд ничего не было видно.

— Ох, и погодка! — осторожно прощупывала обстановку Вера. Пыталась определить, готов ли Кит с ней разговаривать. — Теперь-то уж точно зима пришла. Разве поверишь, что позавчера был 'плюс' и всё зеленело?

— У нас всегда так, — устало выдохнул Кит. — Страна контрастов.

От его утренней бодрости не осталось и следа. Он поник, съёжился. Но зато стал больше прислушиваться, словно ища в окружающем зацепку, способную поддержать его, как-то вдохновить.

— Да уж, — медленно проговорил Кит, задумчиво глядя перед собой. — Сегодняшняя тётка — не из тех, кто клешни расцепляет. Думаю, она ещё хуже Амалии. Не согласилась бы ни на один вариант.

— Вот и я про то же! — обрадовано встрепенулась Вера. — За её деньги… За те, что стоит квартира её мужа, она может поехать только на окраину. А туда ей — самомнение не позволит.

Небо слегка успокоилось. Туча, взбаламутившая вокруг столько снега, отступила. Машины задвигались быстрее. По краям проспекта проступили дома. Вскоре в воздухе остались только редкие снежинки.

— Мне больше всего мужика её жалко, — повеселев, рассуждала Вера. — Уверена, что он чувствовал себя гораздо лучше, пока её не встретил. Жуть, как его сейчас поминутно от кашля скрючивает. Неизвестно ещё, что там у него с легкими… Наверняка все его болячки от того, что эта баба хочет контролировать каждый вздох. Задушила его просто!

— Да уж, влип мужик. Так и хотелось ему сказать: 'Беги, Вася, беги! Спасайся!', - печально ухмыльнулся Кит.

— От такой разве убежишь? Весь простор для маневра — внутри её акульей пасти.

Оба одновременно засмеялись. Вера ощутила прилив тепла в самой сердцевине. Она была так благодарна Никите за то, что тот понял, простил, перестал злиться. Последние дни он то и дело вызывал в ней смешанное чувство нежности и уважения, удивления и доверия. Ну, уважение-то, положим, всегда было… Но вот эти новые оттенки чувств её саму изумляли. Что-то внутри плавилось и текло ему навстречу. Втайне завороженная, Вера смотрела, как красиво Кит ведет машину — сколько самообладания, покоя, внутреннего равновесия. Она даже не успела задуматься о неожиданных эмоциях. Просто чувствовала нарастающее волнение и беспричинную радость.

Кит затормозил и припарковался к краю дороги. Мягко откинулся на спинку, прикрыл глаза.

— Нет, Вер, надо передохнуть. Посидим немного? Я что-то после этой тетки чувствую себя как выжатый лимон.

— Угу, — с готовностью поддержала Вера. — Я же говорила: она — вампирша. Меня саму словно пережевали и выплюнули.

Вера вдруг осознала, что Кит обладает такой же изысканной кошачьей пластикой как Марина. Только подруга была худенькой и невысокой, что подчеркивало её грациозность. А Кит — полноватым, крепко сколоченным. Но, приглядевшись, можно было заметить в его движениях струящуюся плавность. И в сочетании с уверенной мужественностью…

— Тэ-э-эк… Значит, Ванда и вчерашние покупатели у нас отпали. Амалия под вопросом. Витя с его трешкой — в работе. Диогеныч — в работе. Марь Ивана — на выходе. Через пару недель может быть сделка. Если, конечно, ничего не сорвется.

Кит достал из 'бардачка' ежедневник и деловито отчеркивал в нем строчки, расставляя пометки. Вера вжалась в кресло, теряясь — то ли обидеться на его отстраненность, то ли залюбоваться. Она и раньше видела перед собой те же привлекательные черты — устойчивость, спокойствие, силу. Но их затеняла ребячья обидчивость и амбициозность, в которые нередко впадал Кит. Теперь же его обидчивость казалась Вере душевной тонкостью, амбициозность — мужским достоинством, а покой и устойчивость — весомыми признаками мудрости. Общее впечатление: мужчина-ребенок. Точнее, сын… Что-то в Никите сейчас напомнило ей Петьку — его хрупкую шейку, тонкие запястья, полупрозрачную, ещё не загрубевшую кожу. Внешне-то Кит совсем на него не походил. Сходство рождалось, скорее, из щемящей противоречивости качеств, смешения уязвимости и силы. Из Вериных ощущений.

— Слушай, а вот та тетка, которая на днях звонила… ну, Инфузория Геннадьевна… Она тебе не перезванивала? — полюбопытствовал Кита, оторвавшись от ежедневника.

— Валерьевна, а не Геннадьевна, — механически поправила Вера, продолжая впитывать его жесты. — Нет, она пропала. Мы ей не подошли. Будет искать риелторов подешевле.

В глазах у Кита появился новый оттенок — внимания, которое не хочет быть замеченным. Он что-то новое почувствовал в Вере и пытался угадать — что именно. А, может, просто поймать её на интересе к себе… Вера мгновенно уловила, что заинтриговала его своим меняющимся отношением. Испугалась, что её обнаружат, раскроют — прежде, чем она сама этого захочет. Отвернулась к окну. Но голова сама вернулась в исходное положение. Глаза — в Никиту.

Загадочно улыбнувшись чему-то внутри себя, он неспешно закурил. Долго, размеренно чиркал зажигалкой, которая не хотела срабатывать. Вера не отрывала глаз от его рук. Кисть была широкая, с полноватыми пальцами, по-детски коротко и неровно обстриженными. А, может, даже и обкусанными. Это предположение снова напомнило о ребёнке, которого ей так хотелось чувствовать в Никите. Хотя, признаться, уверенность, исходящая от него, была важнее. В ответ на уверенность она где-то глубоко внутри сама начала чувствовать себя ребенком… Ей уже давно, много лет, было жизненно необходимо в кого-то зарыться, спрятаться. Расслабиться и как следует поплакать. Найти прибежище.

— Вы сегодня с Егорием одну квартиру смотрите или больше? — многозначительно взглянув на неё, спросил Никита.

— Одну, — не сразу поняв вопрос, мотнула головой Вера. — Да и ту-то с трудом нашла. Ты ж его знаешь. Чувствую — зря проходим. Опять всё впустую.

Кит докурил. Затушил остаток сигареты, разбрасывая крохотные искорки. Вера жадно втянула воздух. Ей сейчас был страшно приятен сладковатый табачный аромат, терпкий и головокружительный. Взволновавший её мужчина благодаря этому призвуку дыма стал к ней ближе. Словно вместе с запахом он проникал в неё, тонко и неуловимо.

Кит забросил ежедневник в бардачок, ненароком коснувшись запястьем Вериного колена. Та, словно ужаленная, отшатнулась. Поджала ноги, втянула в рукава кисти рук, как-то вся подобралась. Реакция выглядела чрезмерной: она была в брюках, а на колени ещё и куртка свисала. Что-то вроде легкого недоумения изогнуло брови и уголки губ Кита. Он искоса глянул на Веру. Промолчал. Пауза затягивалась.

— Как ты вообще-то живешь? — вдруг спросил Никита со странной теплотой в голосе. — А то всё работа, работа… Что-нибудь у тебя ещё происходит?

— Вот подруга уезжает — я тебе рассказывала, — жалобно улыбнулась Вера.

Впервые за долгие месяцы кто-то так явно заинтересовался её жизнью, её чувствами. С Мариной всё было по-другому. В чувствах подруги Вера сама торопилась раствориться, задвигая свои в какой-то неприметный чуланчик. А тут… Даже ком подкатил к горлу. В груди сжалось и защипало. Она не знала, что ещё из себя выдавить. Не хотела, чтобы Кит видел, как слёзы навернулись на глаза. Дитёнок внутри Веры просыпался, открывал глазки, искал — кому улыбнуться. Испуганный или растерянный ребёнок в собственной душе был хорошо ей знаком. А вот счастливый ребенок, доверчиво потопавший навстречу другому, пробудился впервые за много лет.

— А сын как? Муж-то помогает? — лицо Никиты озарило сочувствие. В голосе появилась мягкость и понимание. Взгляд показался Вере нежным. Но ещё больше её поразило, что смотрел он не на неё, а как бы внутрь её.