Евгений Красницкий - Стезя и место

• Название: Стезя и место
• Автор: Евгений Красницкий
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0427-8

Место и роль – альфа и омега самоидентификации, отправная точка всех планов и расчетов. Определишь их правильно – есть надежда на реализацию планов. Определяешь неверно – все рассыпается, потому что либо в глазах окружающих ты ведешь себя «не по чину», либо для реализации планов не хватает ресурсов. Не определяешь вообще – становишься игрушкой в чужих руках.

Жизнь спрашивает без скидок и послаблений. Твое место – несовершеннолетний подросток, но ты выступаешь в роли распорядителя весьма существенных ресурсов, командира воинской силы, учителя и воспитателя сотни отроков. Если не можешь отказаться от этой роли, измени свое место в обществе. Другого пути нет!

---

– А ты чего хотел? – мрачно осведомился Демьян. – Чтобы нас полными ратниками признали?

– Нет, но мы же бунт в Ратном подавили, хутор взяли, острог…

– Не та это война, Рось, – вмешался Мишка. – Это вообще не война, а так. В настоящем бою нас бы, как цыплят, передавили. Вон сегодня на дороге двое безоружных полоняников так нам надавали…

– Да слышал я, Минь! Но ты же справился?

– Случайно… повезло, но все время везти не будет.

– Так что же, с нами теперь можно, как с холопами, обращаться? С хутора чуть не взашей выгнали! Обозники!

– Ладно, не трепыхайся! – Даже Роська сегодня вызывал у Мишки раздражение. – Чего Митька-то позвал?

– Он всех наших собирает… ну… Совет.

– Ну вот там и поговорим. Далеко еще?

У костра действительно сидел почти весь Совет Академии, не было только Петра, Николы и Кузьки, оставшихся в крепости и готовивших под руководством Осьмы ладью к рейсу в Слуцк. Мишка доложился по форме:

– Господин старшина, ратники Михаил и Демьян по твоему приказу прибыли.

Дмитрий не прервал, казалось бы, ненужную формальность, но поднялся и выслушал доклад стоя. Потом кивнул и указал на расстеленную на траве попону:

– Садитесь.

Ни малейшего дискомфорта оттого, что Мишка докладывает ему, как рядовой, Дмитрий, казалось, не испытывал, более того, разговор он начал так, будто всю жизнь командовал Младшей стражей:

– Про тебя, Михайла, опять чудеса рассказывают. Говорят, что ты не только здоровенного бугая отлупил, а еще и в дерьме его вывалял. Что, душу отводил?

– Спасался, он меня запросто грохнуть мог.

– Понятно… – Дмитрий глянул на Мишкин правый сапог. – Не успел рядовым стать, как уже обувка не в порядке?

Такого Мишка от Дмитрия никак не ожидал! Кровь мгновенно бросилась в лицо, он уже набрал в грудь воздуха, чтобы… он и сам не знал, что скажет, к тому же Дмитрий не дал ему такой возможности.

– Илья, подбери Михайле что-нибудь из добычи. Это он, наверное, того бугая пинал, забыл сгоряча, что каблуком бить надо… Бывает, главное, что сам уцелел.

– Сделаем. Ну-ка стаскивай сапог, мерку сниму. – Илья приложил веточку к Мишкиной ноге и обломил ее по размеру. – Сейчас в темноте копаться не стану, а утром подберу что-нибудь. Ты где ночуешь-то?

Мишка выпустил воздух – охота ругаться куда-то пропала – и неопределенно ответил:

– Да мне в дозор идти. Если за ночь десяток куда-нибудь опять не ушлют, буду там, где меня Роська нашел.

– Ни в какой дозор ты не пойдешь. – Дмитрий говорил все тем же спокойным голосом, в котором едва-едва угадывалась начальственная снисходительность. – На эту ночь у всей Младшей стражи одно задание – детишек к болоту повезем. Если детей за болото выведем, то родители малость подуспокоятся: не бросать же малышню.

– А чего ночью-то? – недоуменно спросил Артемий.

– Потому что малышня побоится в ночной лес убегать. – Дмитрий дал пояснение так, словно уже не один раз занимался подобным делом. – Да и те, кто из острога сбежать успел, не догадаются ночью у дороги стеречь.

– Что, так много народу сбежало? – удивился Роська.

– Корней сказал, что примерно пятая часть жителей, из них половина рыбаки, – ответил Дмитрий. – А там же одни мужи и парни молодые, да еще при каком-никаком оружии. Багры, остроги, топоры, ножи, может быть, и луки найдутся.

– А что, много детей? – поинтересовался Матвей, ковыряясь веточкой в костре.

– Десятков пять-шесть наберется, а что?

– Кого-то убить придется, – ответил Матвей, не прерывая своего занятия.

– Детей?!! Ты что, сдурел? – перебивая друг друга, возопили Артемий и Роська.

– Да, детей, – подтвердил Матвей, все так же глядя в костер. – Для того нас и посылают.

– А ну-ка! – Дмитрий вырвал веточку из руки Матвея. – Говори, что знаешь!

– Ничего не знаю, но догадываюсь. – Матвей не обратил ни малейшего внимания на то, что у него отобрали веточку, и не изменил позы. – Тетка Настена говорила, что нас взрослые ратники опасаются и оттого злятся, потому что невместно сопляков опасаться. Я думаю, что Корней тебя прилюдно облаял, для того чтоб показать: Младшая стража в полной его власти, что захочет, то и сотворит. А мы теперь должны показать, что крови не боимся, даже и детской, тогда ратники не нас опасаться станут, а Корнея бояться… – Матвей запнулся, потом продолжил уже совсем иным тоном, почти шепотом: – Кровь… кровь жертвенная всем нужна, чистая, детская…

На всех сидящих у костра от этих слов повеяло такой жутью… даже Мишку пробрало, хотя он прекрасно понимал, что это всего лишь матвеевский «пунктик», от которого тому не избавиться, наверное, до конца жизни. Он уже открыл рот, чтобы произнести что-нибудь подходящее к случаю, но его опередил Демьян, произнесший в своей мрачной манере:

– Надо – убьем.

– А ну хватит! – гаркнул Мишка, начисто позабыв о своем новом статусе. – Никому не надо и никого не убьем! Совсем охренели тут… – Пришлось прерваться, потому что с языка чуть не сорвалось сакраментальное «без меня». – Матюха, кончай народ пугать! Митька, ты-то куда смотришь? Старшина, едрена вошь, чего у всех рожи такие похоронные? Илья, ну хоть ты им скажи…

– Чего говорить? Ты, Михайла, лучше их послушай, для того и собрались. Что с тобой, Бешеный Лис? Тебя прилюдно обгадили, а ты утерся и притих, ребят твоих шпыняют как… Бурей бы, к примеру, даже с самыми распоследними обозниками своими так обращаться не позволил! И даже не свои – с Княжьего погоста… срамотища! От тебя слова ждут, знака какого-нибудь, а ты даже Варлама окоротить не можешь, как подменили. – Илья сплюнул в костер, помолчал, потом спросил уже спокойным тоном: – А может, ты задумал чего? Ты от нас-то не таись, если нам не верить, то кому же еще тогда? Мы же за тебя… да чего хочешь!

Илья умолк и искательно заглянул Мишке в глаза. Взгляды всех остальных тоже скрестились на бывшем старшине. Надо было что-то отвечать, и Мишка, глянув на каждого по очереди, спросил:

– Знака, значит? Слова? Ну а что бы вы на моем месте сделали? Не нравится вам мое поведение, ладно. Каким оно тогда, по-вашему, должно быть?

– Да каким угодно, только не таким! – тут же взвился Артемий. – Корней не только тебя унизил, он нам всем в лицо плюнул! И все остальные… А мы же не железные, Роська вон сегодня сразу двоих из своего десятка отметелил…

– За дело! – зло огрызнулся Роська. – И еще отметелю! А вернемся в крепость…

– Тихо, тихо, тихо! – остановил его Мишка. – Артюш, я же спросил: что бы ты делал на моем месте?

– Не знаю! – ответил Артемий таким вызывающим тоном, словно не сознавался в собственной несостоятельности, а в чем-то уличал Мишку. – Мы тебя… мы к тебе… в общем, ты знаешь такое, что нам неизвестно, вот мы и ждем… а ты ничего не делаешь. – И тут же, противореча сам себе, добавил: – Ушел бы от Корнея! Сжег бы крепость и всю Младшую стражу увел бы за собой. Что б знали…

– Понятно. – Мишка кивнул. – А идти куда? К Свояте на дудке играть? Мальчишки сопливые больше никому не нужны.

– Не к Свояте, а к Никифору Палычу! – ответил вместо Артемия Роська. – Крепость, конечно, жечь незачем, но уходить надо. Мы со своими самострелами такую ладейную рать устроим, да хоть на нурманов иди! А не захочет Никифор с Корнеем ссориться, так нас Ходок возьмет. Мы в пять десятков самострелов любую ладью захватим, сами себе хозяевами станем и – гуляй, не хочу!

– Так. Значит, двое – за бунт, – подвел итог Мишка. – А ты, Демьян? Что бы ты на моем месте делал?

– Я на твоем месте уже побыл… немножко, когда дед велел мне старшинство принять. И мне не понравилось, больно хлопотно, я и от городового боярства-то обалдел, а тут вообще все на себе тащить. Не-а, братец, давай-ка сам разбирайся. Я тебя когда-нибудь подводил? Нет, не подводил! И сейчас не подведу, а думай ты сам. Варлам, кстати, на коня твоего глаз было положил. Негоже, говорит, рядовому на таком коне ездить. Ну я ему объяснил, пока ты дрых… – Демка изобразил свою «фирменную» мрачную ухмылку. – Больше почему-то не хочет Зверя себе забирать. Так что спину прикрою, можешь рассчитывать, но уходить мне чего-то неохота. Дом бросать, родителей, Кузьку… Не, не хочу.

– Ишь, на коня позарился, с-сучонок! – пробормотал себе под нос Илья.

– А ты, Матюш, что скажешь? – обратился Мишка к Матвею.

Матвей сначала помолчал, так долго, что Мишка уже решил, что не дождется ответа, а потом быстро забормотал с каким-то, похожим на истерическое, придыханием:

– Это испытание. Стерпеть надо, стерпеть, доказать, что ты и это тоже можешь выдержать. Все же смотрят, ждут: что ты сделаешь, как себя поведешь? Сейчас Корнею уже, наверное, докладывают, что мы тут собрались и шушукаемся. Значит, еще внимательнее смотреть станут, будут думать: до чего мы договорились? Испытание, Минь, ты только выдержи, не сломайся. У тебя получится, сразу на бешенство не сорвался – молодец, давай и дальше так же, пусть видят, что тебя ничем не взять. Ты можешь, ты крепкий, ты светлый… – Голос Матвея становился все громче, а речь все торопливей и невнятней. – Мы все должны… выдержим, справимся… потом им все зачтется, а сейчас наша сила в терпении… выдержать, выдержать надо…