Генри Каттнер - Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности

• Название: Хогбены, гномы, демоны, а также роботы, инопланетяне и прочие захватывающие неприятности
• Автор: Генри Каттнер
• Жанр: Фэнтези

В сборник вошел роман «Ярость», а также избранные рассказы автора.

---

– Но я могу заразить тебя бубонной чумой, – нервно ответил Мартин. – Поцелуи передают инфекцию. Это научный факт!

– Ник!

– Ну… не знаю… А когда у тебя в последний раз был насморк?

Эрика отодвинулась от него как могла дальше.

– Ах! – вздохнул Мартин после долгого молчания. – Эрика, ты…

– Не заговаривай со мной, тряпка! – сказала Эрика. – Чудовище! Негодяй!

– Я не виноват! – в отчаянии вскричал Мартин. – Я буду трусом двенадцать часов. Но я тут ни при чём. Завтра после восьми утра я хоть в львиную клетку войду, если ты захочешь. Сегодня же у меня нервы, как у Ивана Грозного! Дай я хотя бы объясню тебе, в чём дело.

Эрика ничего не ответила, и Мартин принялся торопливо рассказывать свою длинную, малоправдоподобную историю.

– Не верю, – отрезала Эрика, когда он кончил, и покачала головой. – Но я пока ещё остаюсь твоим агентом и отвечаю за твою писательскую судьбу. Теперь нам надо добиться одного – заставить Толливера Уотта расторгнуть контракт. И только об этом мы и будем сейчас думать. Ты понял?

– Но Сен-Сир…

– Говорить буду я. Тебе не потребуется сказать ни слова. Если Сен-Сир начнёт тебя запугивать, я с ним разделаюсь. Но ты должен быть там, не то Сен-Сир придерётся к твоему отсутствию, чтобы затянуть дело. Я его знаю.

– Ну, вот, я опять в стрессовом состоянии! – в отчаянии крикнул Мартин. – Я не выдержу! Я же не русский царь!

– Дамочка, – сказал шофёр, оглядываясь. – На вашем месте я бы дал ему от ворот поворот тут же на месте!

– Кому-нибудь не сносить за это головы! – зловеще пообещал Мартин.

– «По взаимному согласию контракт аннулируется…» Да, да, – сказал Уотт, ставя свою подпись на документе, который лежал перед ним на столе. – Ну, вот и всё. Но куда делся Мартин? Ведь он вошёл с вами, я сам видел.

– Разве? – несколько невпопад спросила Эрика. Она сама ломала голову над тем, каким образом Мартин умудрился так бесследно исчезнуть. Может быть, он с молниеносной быстротой залез под ковёр?

Отогнав эту мысль, она протянула руку за бумагой, которую Уотт начал аккуратно свёртывать.

– Погодите, – сказал Сен-Сир, выпятив нижнюю губу. – А как насчёт пункта, дающего нам исключительное право на следующую пьесу Мартина?

Уотт перестал свёртывать документ, и режиссёр немедленно этим воспользовался.

– Что бы он там ни накропал, я сумею сделать из этого новый фильм для Диди. А, Диди? – Он погрозил сосискообразным пальцем прелестной звезде, которая послушно кивнула.

– Там будут только мужские роли, – поспешно сказала Эрика. – К тому же мы обсуждаем расторжение контракта, а не права на пьесу.

– Он дал бы мне это право, будь он здесь! – проворчал Сен-Сир, подвергая свою сигару невообразимым пыткам. – Почему, почему все ополчается против истинного художника? – Он взмахнул огромным волосатым кулаком. – Теперь мне придётся обламывать нового сценариста. Какая напрасная трата времени! А ведь через две недели Мартин стал бы сен-сировским сценаристом! Да и теперь ещё не поздно…

– Боюсь, что поздно, Рауль, – с сожалением сказал Уотт. – Право же, бить Мартина сегодня в студии вам всё-таки не следовало.

– Но… но он ведь не посмеет подать на меня в суд. В Миксо-Лидии…

– А, здравствуйте, Ник! – воскликнула Диди с сияющей улыбкой. – Зачем вы прячетесь за занавеской?

Глаза всех обратились к оконным занавескам, за которыми в этот миг с проворством вспугнутого бурундука исчезло белое как мел, искажённое ужасом лицо Никласа Мартина. Эрика торопливо сказала:

– Но это вовсе не Ник. Совсем даже не похож. Вы ошиблись, Диди.

– Разве? – спросила Диди, уже готовая согласиться.

– Ну, конечно, – ответила Эрика и протянула руку к документу. – Дайте его мне, и я…

– Стойте! – по-бычьи взревел Сен-Сир.

Втянув голову в могучие плечи, он затопал к окну и отдёрнул занавеску.

– Ага, – зловещим голосом произнёс режиссёр. – Мартин!

– Ложь, – пробормотал Мартин, тщетно пытаясь скрыть свой рождённый стрессом ужас. – Я отрёкся.

Сен-Сир, отступив на шаг, внимательно вглядывался в Мартина. Сигара у него во рту медленно задралась кверху. Губы режиссёра растянула злобная усмешка.

Он потряс пальцем у самых трепещущих ноздрей драматурга.

– А, – сказал он, – к вечеру пошли другие песни, э? Днём ты был пьян! Теперь я всё понял. Черпаешь храбрость в бутылке, как тут выражаются?

– Чепуха, – возразил Мартин, вдохновляясь взглядом, который бросила на него Эрика. – Кто это сказал? Всё – ваши выдумки! О чём, собственно, речь?

– Что вы делали за занавеской? – спросил Уотт.

– Я вообще не был за занавеской, – доблестно объявил Мартин. – Это вы были за занавеской, вы все. А я был перед занавеской. Разве я виноват, что вы все укрылись за занавеской в библиотеке, точно… точно заговорщики?

Последнее слово было выбрано очень неудачно – в глазах Мартина вновь вспыхнул ужас.

– Да, как заговорщики, – продолжал он нервно. – Вы думали, я ничего не знаю, а? А я всё знаю! Вы тут все убийцы и плетёте злодейские интриги. Вот, значит, где ваше логово! Всю ночь вы, наёмные псы, гнались за мной по пятам, словно за раненым карибу, стараясь…

– Нам пора, – с отчаянием сказала Эрика. – Мы и так еле-еле успеем поймать последнего кари… то есть последний самолёт на восток.

Она протянула руку к документу, но Уотт вдруг спрятал его в карман и повернулся к Мартину.

– Вы дадите нам исключительное право на вашу следующую пьесу? – спросил он.

– Конечно, даст! – загремел Сен-Сир, опытным взглядом оценив напускную браваду Мартина. – И в суд ты на меня не подашь, не то я тебя вздую как следует. Так мы делали в Миксо-Лидии. Собственно говоря, Мартин, вы вовсе и не хотите расторгать свой контракт. Это чистое недоразумение. Я сделаю из вас сен-сировского сценариста, и всё будет хорошо. Вот так. Сейчас вы попросите Толливера разорвать эту бумажонку. Верно?

– Конечно, нет! – крикнула Эрика. – Скажи ему это, Ник!

Наступило напряжённое молчание. Уотт ждал с настороженным любопытством. И бедняжка Эрика тоже. В её душе шла мучительная борьба между профессиональным долгом и презрением к жалкой трусости Мартина. Ждала и Диди, широко раскрыв огромные глаза, а на её прекрасном лице играла весёлая улыбка. Однако бой шёл, бесспорно, между Мартином и Раулем Сен-Сиром.

Мартин в отчаянии расправил плечи. Он должен, должен показать себя подлинным Грозным – теперь или никогда. Уже у него был гневный вид, как у Ивана, и он постарался сделать свой взгляд зловещим. Загадочная улыбка появилась на его губах. На мгновение он действительно обрёл сходство с грозным русским царём – только, конечно, без бороды и усов. Мартин смерил миксо-лидийца взглядом, исполненным монаршего презрения.

– Вы порвёте эту бумажку и подпишете соглашение с нами на вашу следующую пьесу, так? – сказал Сен-Сир, но с лёгкой неуверенностью.

– Что захочу, то и сделаю, – сообщил ему Мартин. – А как вам понравится, если вас заживо сожрут собаки?

– Право, Рауль, – вмешался Уотт, – попробуем уладить это, пусть даже…

– Вы предпочтёте, чтобы я ушёл в «Метро-Голдвин» и взял с собой Диди? – крикнул Сен-Сир, поворачиваясь к Уотту. – Он сейчас же подпишет! – И, сунув руку во внутренний карман, чтобы достать ручку, режиссёр всей тушей надвинулся на Мартина.

– Убийца! – взвизгнул Мартин, неверно истолковав его движение.

На мерзком лице Сен-Сира появилась злорадная улыбка.

– Он у нас в руках, Толливер! – воскликнул миксо-лидиец с тяжеловесным торжеством, и эта жуткая фраза оказалась последней каплей. Не выдержав подобного стресса, Мартин с безумным воплем шмыгнул мимо Сен-Сира, распахнул ближайшую дверь и скрылся за ней.

Вслед ему нёсся голос валькирии Эрики:

– Оставьте его в покое! Или вам мало? Вот что, Толливер Уотт: я не уйду отсюда, пока вы не отдадите этот документ. А вас, Сен-Сир, я предупреждаю: если вы…

Но к этому времени Мартин уже успел проскочить пять комнат, и конец её речи замер в отдалении. Он пытался заставить себя остановиться и вернуться на поле брани, но тщетно – стресс был слишком силён, ужас гнал его вперёд по коридору, вынудил юркнуть в какую-то комнату и швырнул о какой-то металлический предмет. Отлетев от этого предмета и упав на пол, Мартин обнаружил, что перед ним ЭНИАК Гамма Девяносто Третий.

– Вот вы где, – сказал робот. – А я в поисках вас обшарил всё пространство-время. Когда вы заставили меня изменить программу эксперимента, вы забыли дать мне расписку, что берёте ответственность на себя. Раз объект пришлось снять из-за изменения в программе, начальство из меня все шестерёнки вытрясет, если я не доставлю расписку с приложением глаза объекта.

Опасливо оглянувшись, Мартин поднялся на ноги.

– Что? – спросил он рассеянно. – Послушайте, вы должны изменить меня обратно в меня самого. Все меня пытаются убить. Вы явились как раз вовремя. Я не могу ждать двенадцать часов. Измените меня немедленно.