Дэвид Гранн - Затерянный город Z. Повесть о гибельной одержимости Амазонией

• Название: Затерянный город Z. Повесть о гибельной одержимости Амазонией
• Автор: Дэвид Гранн
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-00590-7

В 1925 году британский полковник Перси Фосетт отправился в джунгли Амазонки, чтобы отыскать столицу инков, легендарное Эльдорадо, которое он предпочитал называть «город Z». Экспедиция пропала — и поиски ее следов сделались наваждением для множества людей. А некоторым из них это стоило жизни.

В 2005 году нью-йоркский журналист Дэвид Грани заинтересовался судьбой отважного полковника и неожиданно для себя тоже отправился в Бразилию. Его книга — это и историческое расследование, и трагикомические злоключения современного горожанина, оказавшегося в джунглях. А еще — взволнованный рассказ о величественном и до сих пор малоизученном крае.

В 2009 году книга попала в шорт-лист премии Сэмюэла Джонсона за лучший нон-фикшн, а вскоре стало известно о ее предстоящей экранизации. На роль Фосетта приглашен Брэд Питт.

---

Ривз перешел к делу. Если Фосетт и другие студенты последуют его инструкциям, они могут составить новое поколение великих первооткрывателей. Ривз научит их тому, чего на протяжении почти всей истории человечества не умели делать картографы: определению своего местоположения, где бы они ни находились. «Если вы завяжете человеку глаза и доставите его в любую точку земной поверхности, скажем куда-нибудь в глубину Африки, и затем снимете с него повязку, он [при должной подготовке] быстро покажет вам на карте то самое место, где он находится», — заявлял Ривз. Более того: если Фосетт и его коллеги отважатся взойти на самые большие вершины и проникнуть в самые густые леса, они смогут нанести на карту те царства, что еще остаются в нашем мире неоткрытыми.

Ривз показал им несколько странных предметов. Один напоминал телескоп на металлическом колесе, с многочисленными винтами и отсеками. Ривз пояснил, что это теодолит, позволяющий определять угол, характеризующий положение небесных тел относительно горизонта. Он продемонстрировал им и другие инструменты: искусственные горизонты,[31] анероиды и секстанты, — и затем вывел Фосетта и остальных на крышу здания, чтобы испытать эти приборы. Туман часто мешал наблюдать солнце или звезды, но сейчас видимость была неплохая. Широту, объяснял Ривз, можно вычислить, измеряя угол, отвечающий высоте полуденного солнца над горизонтом, или относительную высоту, на которой находится Полярная звезда. Каждый из студентов попробовал определить свое местоположение с помощью этих устройств: необычайно трудная задача для начинающего. Когда пришла очередь Фосетта, наставник смотрел на его действия с восхищением. «Он невероятно быстро схватывал все новое, — позже вспоминал Ривз. — И, хотя он никогда прежде не пользовался секстантом и искусственным горизонтом для наблюдения звезд, я помню, как в первый же вечер он спроецировал положение звезд на искусственный горизонт и мгновенно, без всяких затруднений определил точную высоту. Всякий, кто пытался это проделать, знает, что обычно это удается только после долгих упражнений».

Фосетта учили не только проводить геодезическую и картографическую съемку, но и по-настоящему видеть — записывать и классифицировать все, что его окружает, используя умение, которое греки называли аутопсисом. Подспорьем для студентов служили главным образом два руководства.[32] Первое — «Искусство путешествовать», написанное Фрэнсисом Гальтоном для широкой публики. Второе — «Советы путешественникам», изданные под редакцией Гальтона и ставшие своего рода неофициальной библией общества. (Фосетт захватил экземпляр даже в свою последнюю экспедицию.) В издании 1893 года утверждалось: «Если путешественник не ведет наблюдений, это большая потеря как для него, так и для всех остальных». И далее: «Помните, что первейшие и наилучшие инструменты — собственные глаза путешественника. Пользуйтесь ими постоянно и фиксируйте ваши наблюдения прямо на месте, имея с собой для этой цели записную книжку с нумерованными страницами и карту… Отмечайте, если они вам попадутся, все значимые находки; реки и ручьи, их полноводность и цвет; горные хребты, их характер, видимое строение, обледенение; цвет и формы ландшафта, преобладающее направление ветра, климат… Короче говоря, описывайте для себя все, что видите в тот или иной момент». (Необходимость документировать любое наблюдение была так укоренена в путешественниках того времени, что Роберт Фолкон Скотт во время своей гонки к Южному полюсу продолжал вести заметки, даже когда он и все члены его экспедиции уже умирали. Среди последних слов, нацарапанных в его дневнике, есть и такие: «Если бы мы выжили, я бы должен был сам рассказать целую повесть о выносливости, упорстве и храбрости моих спутников, и эта повесть потрясла бы сердце любого англичанина. Теперь эту повесть должны рассказать мои неуклюжие записи и наши трупы».)

Чтобы отточить наблюдательность будущих путешественников, в руководствах, как и на семинарах, проводимых обществом, излагались основы ботаники, геологии и метеорологии. Кроме того, студентам преподавались начала зарождающейся дисциплины — антропологии, которую часто называли «наукой о дикарях». Несмотря на контакты викторианцев с ошеломляющим количеством иных культур, в этой сфере по-прежнему действовали почти исключительно дилетанты и несведущие энтузиасты. (В 1896 году в Великобритании был лишь один университетский профессор антропологии.) Фосетта учили видеть контуры материков; теперь его таким же образом обучали, как наблюдать Иных — тех, кого «Советы путешественникам» именовали «дикарями, варварами, или слаборазвитыми народами». Учебник предостерегал студентов против «предрассудков, которыми полон ваш европейский образ мысли», хотя и отмечал, что «установлено, что некоторые народы уступают другим по объему и сложности мозга, и в этом отношении австралийцы и африканцы находятся ниже европейцев».

Как и для картографирования мира,[33] для измерения людей также имелись свои «инструменты»: рулетки и штангенциркули для определения параметров тела; динамометры для оценки мышечной силы, пружинные весы для определения массы тела; гипс для снятия слепков; краниометр для установления размера черепа. «В случае необходимости скелеты туземцев, особенно черепа, следует переправлять в метрополию для детального исследования», — предписывало руководство. Разумеется, это может оказаться непростым делом: «Едва ли благоразумно рисковать вызвать неудовольствие туземцев, забирая их покойника». Считалось, что неизвестно, как «проявляются чувства у различных народов, так что весьма важно подмечать, насколько при внешнем наблюдении эти проявления отличаются от наших — когда они улыбаются, смеются, хмурятся, плачут, краснеют и т. п.».

Кроме того, Фосетта и его соучеников обучали основам альпинизма и проведению экспедиции как таковой, от изготовления подушек из грязи до выбора лучших вьючных животных. «Невзирая на свое непобедимое упрямство, осел — превосходное, терпеливое животное, чересчур презираемое нами», — отмечал Гальтон, вычисляя, со своей обычной маниакальной въедливостью, что осел способен нести на себе примерно шестьдесят пять фунтов груза, лошадь — до ста фунтов, верблюд — до трехсот.

Руководителю экспедиции рекомендовалось перед отправлением дать каждому члену своего отряда подписать официальное соглашение, что-то вроде договора. Гальтон приводит его образец:

«Мы, нижеподписавшиеся, составляем экспедицию с целью исследования, под руководством м-ра X, места под названием_____, при этом всецело и без оговорок отдавая себя (а также своих лошадей и снаряжение) под его начало, обязуясь при этом выполнять все его указания, направленные на достижение указанной цели, начиная с текущего дня с. г. и до нашего возвращения в_____, в случае же неисполнения данного условия мы готовы принять все последствия, которые могут включать в себя… Мы честно обещаем приложить все усилия для соблюдения гармонии в нашем отряде и для того, чтобы экспедиция достигла успеха. В чем и подписываемся.

(подписи)»

Студентов предупреждали, чтобы они не слишком упивались властью над своими людьми и постоянно были настороже, высматривая возможное недовольство, заговоры или зреющие бунты. «Всеми силами способствуйте веселью, пению, розыгрышам», — советует Гальтон. Надлежит также внимательно относиться к помощникам из местных: «Искреннее, шутливое, но твердое отношение, в соединении с демонстрацией большего доверия к дикарям, нежели вы действительно ощущаете, — вот лучший путь».

Болезни и травмы могут изнурить отряд, и Фосетт получает некоторые базовые медицинские указания. Так, его обучают, как удалить гниющий зуб: следует «попеременно толкать и тянуть» его. Если вы приняли внутрь что-то ядовитое, нужно немедленно вызвать у себя рвоту: «Воспользуйтесь обмылком или порохом, если под рукой нет рвотного». При укусе ядовитой змеи Фосетту следовало прижечь ранку порохом или же вырезать пораженный участок ножом. «Затем выжгите [область вокруг укуса] концом железного шомпола, нагретого как можно ближе к белому калению, — рекомендует Гальтон. — Артерии залегают глубоко, и обычно мясо можно без особого вреда взрезать или прижечь — сжав кожу пальцами как можно сильнее. Далее следует приложить наивозможнейшую энергию и даже жестокость для того, чтобы не позволить укушенному поддаться сонливости и головокружению, которые обычно являются следствием проникновения в тело змеиного яда и которые часто приводят к смерти». Лечение кровоточащих ран (скажем, нанесенных стрелой) было столь же «варварским»: «Налейте в рану кипящий жир».

Впрочем, ничто не могло сравниться с ужасной перспективой голода и жажды. Путешественнику предлагалось освоить фокус с «возбуждением» слюны во рту: «Это можно проделать, жуя что-нибудь, например лист дерева; можно также держать во рту пулю или гладкий, не впитывающий влагу камешек, наподобие гранулы кварца», — пояснял Гальтон. В случае голода Фосетту предписывалось пить кровь животных, если таковую удастся добыть. Провозглашалось, что саранча, кузнечики и другие насекомые также съедобны и могут спасти жизнь. («Чтобы приготовить их, оторвите им ноги и крылья и изжарьте насекомых на железной сковороде с небольшим количеством жира, как кофе».)