Альфред Ван Вогт - Черный разрушитель

• Название: Черный разрушитель
• Автор: Альфред Ван Вогт
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-09007-Х

Альфред Ван Вогт повлиял на западную научную фантастику не менее сильно, чем Роберт Хайнлайн и Айзек Азимов. Один из многих учеников мастера, Филип Дик, писал о своем учителе так: «Многое из того, что я написал и что выглядит как результат применения наркотиков, на самом деле результат очень серьезного чтения Ван Вогта… Он показал, что люди, что бы они ни помнили о себе, могут быть на самом деле другими, и вот эту мысль я нашел совершенно замечательной».

В сборник, который вы держите в руках, вошли лучшие образцы малой прозы писателя, которые вряд ли оставят равнодушными всех ценителей фантастического жанра.

---

Это был он сам в возрасте пятнадцати лет.

Стало почти совсем темно, но он успел разглядеть и узнать второго спутника, появившегося рядом с первым. Это опять был мальчик. Он сам, в возрасте одиннадцати лет.

«Три Билла Грейсона», — подумал Грейсон. Он дико захохотал, потом бросился бежать.

Когда он снова обернулся, никого сзади не было. Запыхавшийся, с прорывающимися сквозь одышку рыданиями, он перешел на шаг и почти сразу же в мягком сумраке услышал смех детей. Ничего странного в этом звуке не было — знакомый звук, но он поверг Грейсона в ужас.

— Все они — это я в разном возрасте, — пробормотал он и, обращаясь в темноту, произнес: — Эй вы, убирайтесь! Я знаю: вы лишь галлюцинации.

Силы покинули его, голос упал до хриплого шепота, и он подумал: «Галлюцинации? А уверен ли я в этом?»

Глубокая депрессия и невыразимая усталость охватили его.

«Харт и я, — проговорил он устало, — мы оба сошли с ума».

Наступил холодный рассвет.

Грейсон с надеждой ждал восхода солнца: быть может, тогда наступит конец безумию этой ночи. Свет постепенно ширился, и перед Грейсоном стал вырисовываться какой-то пейзаж. Он в замешательстве огляделся вокруг: он стоял на холме, а под ним простирался его родной город Калипсо в штате Огайо.

Не веря своим глазам, он смотрел вниз, и это было так похоже на реальность, что он не выдержал — побежал туда, к городу.

Да, это был город Калипсо — такой, каким он был в детстве Грейсона. Он пошел туда, где должен был находиться его дом. Да вот и он сам: этого десятилетнего мальчишку он узнал бы везде. Он позвал мальчика; тот взглянул на него, повернулся, побежал и исчез в доме.

Грейсон лег на траву и закрыл глаза.

— Кто-то, — сказал он себе, — кто-то прокручивает картины моего мозга и заставляет меня смотреть их.

Ему показалось — если, конечно, он останется жив и в здравом рассудке, — что эта мысль заслуживает того, чтобы ее запомнить.

Прошло шесть дней после ухода Грейсона. В спасательном аппарате оставался один Джон Харт. Он шевельнулся и открыл глаза.

— Есть хочу, — сказал он вслух, ни к кому не обращаясь.

Подождал, сам не зная чего, потом сел, тяжело поднялся с койки и направился в камбуз.

Поев, он подошел к двери и долго стоял, глядя перед собой. Открывающийся вид напоминал Землю, и от этого Харт почему-то почувствовал себя лучше. Он решительно спрыгнул вниз и направился к ближайшему холму. Быстро темнело, но он и не подумал возвращаться. Вскоре покинутый им корабль растворился в ночи.

Девушка, с которой он встречался в молодости, заговорила с ним первой — она вышла из темноты, и они долго-долго беседовали, а потом решили пожениться. Их тут же обвенчал священник, приехавший на машине. Обе семьи были уже в сборе, и бракосочетание закончилось пиром в прекрасном доме в окрестностях Питтсбурга. Старика священника Харт знал с детства.

Молодая чета отправилась в свадебное путешествие, и свой медовый месяц супруги провели сначала в Нью-Йорке, потом у Ниагарского водопада, а затем на аэротакси добрались до Калифорнии, где и решили обосноваться. Откуда ни возьмись появилось трое детей, и вот они уже владельцы огромного ранчо, на нем пасется миллион голов рогатого скота, и кругом ковбои, одетые, как кинозвезды.

Цивилизация, возникшая и расцветшая вокруг Грейсона на планете, которая прежде была бесплодной, безвоздушной пустыней, для Грейсона казалась кошмаром. Продолжительность жизни окружавших его людей равнялась семидесяти годам. Дети рождались через девять месяцев и десять дней после зачатия. Он похоронил шесть поколений основанной им семьи. И вот однажды, переходя Бродвей (это улица в Нью-Йорке), он вдруг увидел: с противоположной стороны навстречу ему двигался человек; его невысокая крепкая фигура, походка и манеры заставили Грейсона застыть на месте.

— Генри! Генри Молкинс! — крикнул он.

— Да, я… Билл Грейсон!

Обменявшись рукопожатием после первого взволнованного приветствия, они безмолвно смотрели друг на друга. Молкинс заговорил первым:

— Там, за углом, бар.

После второй рюмки вспомнили о Джоне Харте.

— Ищущая форму жизненная сила использовала его мозг, — индифферентно заметил Грейсон. — По-видимому, она не смогла найти собственного воплощения. Она попыталась использовать меня…

Тут он вопросительно взглянул на Молкинса. Тот утвердительно кивнул:

— И меня.

— Думаю, мы слишком сопротивлялись.

Молкинс вытер со лба испарину.

— Билл, — сказал он, — все это похоже на сон. Я женюсь и развожусь каждые сорок лет. Я беру в жены двадцатилетнюю девушку. Через несколько десятков лет она выглядит на все пятьсот.

— Как ты думаешь, все это происходит лишь в нашем мозгу?

— Да нет, не думаю. По-моему, вся эта цивилизация существует в действительности — что бы мы ни подразумевали под существованием.

Молкинс застонал.

— Давай не будем вдаваться в эти дебри. Когда я читаю философские сочинения, объясняющие жизнь, я чувствую себя на краю бездны. Если бы только нам удалось как-нибудь освободиться от Харта!

Грейсон мрачно улыбался.

— Ты что, еще не знаешь?

— Чего не знаю?

— У тебя есть при себе оружие?

Молкинс молча протянул ему игольно-лучевой пистолет. Грейсон взял его, приставил к своему правому виску и нажал на изогнутый спуск. Молкинс рванулся к нему, но было уже поздно.

Показалось, будто тонкий белый луч прошел сквозь голову Грейсона. Сзади в деревянной стене образовалась круглая, черная, дымящаяся дыра. Целый и невредимый, Грейсон стоял как ни в чем не бывало.

— Что нам делать, Билл? — спросил он с тоской.

— Мне кажется, нас держат про запас, так сказать, в резерве, — сказал Грейсон.

Он поднялся и протянул руку.

— Ну что ж, Генри, рад был повидать тебя. Давай будем встречаться здесь раз в год и сравнивать свои наблюдения.

— Но…

Грейсон улыбнулся. Улыбка вышла чуть принужденной.

— Крепись, друг. Разве ты не понимаешь? Ведь это самое удивительное явление во Вселенной. Мы будем жить вечно. Как видно, мы являемся вероятными заменителями на случай, если что-то пойдет не так, как надо.

— Но что же ЭТО такое? Что совершает ЭТО?

— Задай-ка мне этот вопрос через миллион лет. Может быть, тогда я смогу тебе ответить.

Он повернулся и, не оглядываясь, вышел из бара.

Рулл

Внезапно профессор Джеймисон краешком глаза заметил чужой космический корабль. Профессор сидел в ложбине в дюжине ярдов от края обрыва, довольно далеко от люка спасательной шлюпки, и работал с дневником наблюдений, комментируя вслух представленные там данные. Из них следовало, что Лаэрт III находится так близко к невидимой границе между контролируемыми Землей и Руллом зонами космического пространства, что факт его опережающего обнаружения людьми сам по себе мог рассматриваться как большая победа в войне Земли и Рулла.

Он как раз подводил этот итог, когда заметил над головой и чуть-чуть слева опускающийся на плато корабль. Профессор поднял на него взгляд — и замер, раздираемый противоположными побуждениями.

Первый импульс — вскочить и броситься к спасательной шлюпке — был подавлен пониманием того, что электронные средства слежения чужого корабля мгновенно засекут его перемещение. Потом замаячила смутная надежда, что, если не двигаться, и он сам, и его корабль останутся незамеченными.

Профессор сидел в нерешительности, а его напряженный взгляд уже разглядел знакомый силуэт быстроходного корабля и опознавательные знаки Рулла на нем. Обширные знания во всем, что касалось Рулла, позволили ему мгновенно определить, что это исследовательское судно.

Исследовательское судно! Значит, Рулл тоже обнаружил Лаэрт.

И кто знает, может, за этим маленьким судном следует целый флот боевых кораблей, в то время как профессор был тут совершенно один. Его спасательная шлюпка покинула «Орион», в данный момент продолжающий двигаться в прежнем направлении в парсеке отсюда. Это было сделано с целью исключить возможность того, что автоматические зонды руллов зафиксируют след шлюпки в пространстве.

«Орион» направляется к ближайшей базе, где должен подобрать живую силу и технику и только потом вернуться. Это произойдет через десять дней.

Десять дней. Джеймисон внутренне застонал, пригнувшись и стискивая в руке дневник наблюдений. Все-таки не исключено, что его корабль, отчасти прикрытый кроной дерева, останется незамеченным, если сам он будет недвижим. Склонив голову набок, он сверлил чужака взглядом, мысленно побуждая его свернуть в сторону.

И пока он так сидел, перед его мысленным взором проходили картины различных вариантов того, чем все это может обернуться, один ужаснее другого. Во Вселенной никогда не было такого воинственного разума, как у руллов. Безжалостные, не поддающиеся ни на какие попытки вступить в контакт, руллы убивали любого человека, оказавшегося в поле их зрения. Земные корабли, рискнувшие проникнуть в космическое пространство Рулла и подвергшиеся нападению, либо немедленно спасались бегством, либо уничтожались. В отличие от них, руллские корабли, залетевшие в космическое пространство Земли, никогда не спасались бегством. Вначале люди всячески сопротивлялись попыткам втянуть их в галактическую войну, однако упорная убийственная политика неумолимого врага в конце концов вынудила их отвечать адекватно.