Реджинальд Хилл - Прах и безмолвие

• Название: Прах и безмолвие
• Автор: Реджинальд Хилл
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1995
• ISBN: 5-7001-0211-0

---

— Ну тебя-то никто не приглашал, — заметил Дэлзиел.

— Да, это так. Она была из женщин, которые не изменяют мужьям, до самого развода верность хранят. Даже когда этот муж безнадежный неудачник!

Дэлзиел мрачно улыбнулся. Этот прохвост действительно думал, что он неотразим. Если дамочка не желает с ним погулять, так значит, она ни с кем не гуляет.

— Ты не очень-то высокого мнения о Филипе Свайне? — предположил он.

— Если он упустил такой шанс в жизни, он должен быть полным кретином! — отозвался Митчел. — Вообще-то я его лично мало знаю. Как я уже говорил другому полицейскому, он никогда не был членом клуба. Но я хорошо помню его брата, тот как раз был членом клуба, и он мне нисколько не нравился. Господи, послушать, как он разговаривал, подумаешь, что «Москоу-Фарм» — родовой замок, а в Свайнах течет королевская кровь!

— Это ты про Тома Свайна? Который застрелился?

— Да, про него. Слушайте, детектив, если это все, то мне действительно пора возвращаться к членам клуба. И я надеюсь, вы сохраните мое имя в тайне. Я не хотел бы, чтобы все женщины в округе считали меня треплом, который выдает их.

Его имидж героя-любовника вновь предстал во всей своей красе.

Дэлзиел небрежно проговорил:

— Не вижу причин распространяться. Тем более что ты мне почти ничего не сказал из того, что я не знал раньше.

Когда они раскалываются, похлопай их по плечу и скажи, что все, что они тебе рассказали, ровным счетом ничего не стоит. И тогда неизвестно, какую самую тщательно хранимую тайну они вдруг выдадут.

— Да? Тогда вы наверняка знаете, что Том Свайн просил у Гейл денег на то, чтобы привести в порядок свою ферму?

— Гейл?! Но, скорей всего, он обращался к своему брату!

— Да какие у Филипа деньги? Только его жалованье, которого явно было недостаточно, чтобы покупать своей жене туфельки от Гуччи. Нет, Том обратился прямо к ней, к источнику денег, и получил прямой отказ.

— Это она тебе сказала?

— Косвенно. Еще я слышал, что как-то раз он попытался подбить под нее клинья вечером здесь, в клубе. Ей это не понравилось, и она его просто послала. На следующий день, ба-бах! Немудрено, что она все время чувствовала себя виноватой. Она потому и помогла Филипу привести в порядок «Москоу-Фарм». Чувство вины. Если бы этот дурак не решил бы, что лучше он будет бедным, но здесь, в этой богом забытой дыре, чем богатым, но в Лос-Анджелесе, он на этом чувстве вины мог играть сколько влезет.

— Но почему она чувствовала себя виноватой? — поинтересовался Дэлзиел. — Том Свайн, наверное, у многих просил в долг. Откуда такая уверенность, что именно ее отказ толкнул его на это?

— Так ведь он ясно дал это понять, вот что я вам скажу. Да, действительно говорят, что он выбрал именно его, потому что это самое надежное средство, но мне-то ясно, что это было что-то вроде прощальной записки.

— О чем это ты, парень, что-то я не пойму. Что выбрал?

Митчел взглянул на него и вдруг победно рассмеялся.

— Вы не знаете, а? Тогда, во время следствия, этому не придали никакого значения, но у вас, там, в полиции, обязательно должны быть записи на этот счет. Так вот, позвольте просветить вас, мистер Дэлзиел. Оружие, с помощью которого Том Свайн вдребезги разнес себе голову, был принадлежавший его золовке кольт «питон»!

Глава 6

Питер Кумбс был тощий брюнет аскетической наружности, более подходящей для монаха-иезуита, чем для директора по кадрам в современной конторе. Его немигающий взгляд заставил Паско почувствовать себя не в своей тарелке, будто собеседник обладал способностью читать его мысли. Паско не помогло даже то, что, отведя глаза от лица мистера Кумбса, он увидел за его спиной на стене фотографию в рамке. На фотографии была изображена красивая блондинка, лежащая на лужайке в обществе собаки колли и двоих детей.

Кумбс оглянулся и, будто и вправду читая мысли Паско, с гордостью сказал:

— Моя семья. Включая и собаку. У вас есть дети, мистер Паско?

— Есть. Дочка. Собаки нет.

— Да, так я и думал, принимая во внимание вашу работу, — проговорил Кумбс, не развивая дальше свою мысль и предоставив Паско гадать, делала ли его служба в полиции негодным к тому, чтобы иметь собаку, либо к более чем единственному акту продолжения рода.

— Я пришел поговорить насчет вашего мистера Уотерсона. — сказал Паско, принимая безмолвное приглашение присесть в кресло около кофейного столика. По всей вероятности, жесткий стул перед столом Кумбса предназначался для посетителей иного рода.

— Не нашего мистера Уотерсона, уже не нашего, — поправил мистер Кумбс. — Могу я поинтересоваться, с чем связан ваш интерес?

— Извините, нет. Я могу сказать вам лишь одно: с вашей фирмой это никак не связано, кроме того, что мистер Уотерсон здесь прежде работал. Кажется, у вас работает мисс Кинг? Беверли Кинг?

Паско подумал, что таким образом можно разом убить двух зайцев. Во-первых, разузнать об этой секретарше, ибо именно Кумбс был Лучше всех осведомлен о персонале фирмы; во-вторых, выяснить, как у Кумбса обстояли дела в семье. Если Кристина Кумбс по-прежнему живет со своей семьей, состоящей из мужа, двоих детей и собаки, вряд ли она прячет Уотерсона в своем доме где-нибудь в кладовке.

— Боюсь, вы снова ошибаетесь, — возразил Кумбс. — Да, у нас работала некая мисс Кинг. Однако на данный момент это уже не так.

— Правда? — насторожился Паско. — А когда она уволилась?

К его разочарованию, ответ был таков:

— Несколько недель назад. Я легко могу это уточнить. Я не ошибусь, предположив, что ваш интерес к мисс Кинг вызван желанием получить какие-нибудь сведения о мистере Уотерсоне?

Он, несомненно, был внимателен и осторожен, совсем как иезуит, которого внешне так напоминал.

— Вы знали, что у нее роман с мистером Уотерсоном? — в лоб спросил Паско.

— Ну, конечно, — без тени сомнения ответил Кумбс.

— Откуда?

— Я застал их в компрометирующей ситуации в офисе во время обеда.

— И что вы сделали?

— Я пригласил их зайти ко мне на следующий день.

— Вместе? — удивился Паско.

— Конечно нет. С Грегом — мистером Уотерсоном — мы мило побеседовали. Я сказал ему, что вовсе не пытаюсь блюсти чужие нравы, но вынужден, настаивать, чтобы, в целях сохранения доброго имени фирмы, он вел свою личную жизнь за пределами офиса.

— И как он отреагировал?

— Мне показалось, все это его позабавило, — ответил Кумбс. — Он громко рассмеялся. Сказал, что сделает все зависящее от него. Но я все-таки не понял, почему это его так рассмешило.

Кумбс с серьезным видом уставился на Паско, который с трудом удержался от того, чтобы не бросить взгляд за спину собеседника на фотографию, на которой его жена лежала на лужайке.

— И вы в таком же тоне поговорили с мисс Кинг? — спросил он.

— Едва ли.

— Да? А почему?

— Мисс Кинг работала у нас всего два месяца. И она не производила хорошего впечатления.

— А в чем конкретно заключалась ее работа? — поинтересовался Паско.

— Мы взяли ее в качестве машинистки. У нее были навыки работы с компьютером, она была знакома с программированием, и мы надеялись, что при появлении вакансии сможем использовать ее в этих областях. Но, буду с вами откровенен, ее постоянные опоздания, невнимательность и общее отношение к работе делали такой перевод невозможным.

— Как же так, у нее такая высокая квалификация, а она пошла работать простой машинисткой?

— Она, собственно, и не сама пришла, ее прислали. Она работала в Лондоне, в «Честер Белкорт»; мы являемся дочерним предприятием этой компании. В записке одного из директоров из Лондона говорилось, что у нее какие-то проблемы личного характера, которые, возможно, уладятся с ее возвращением в Йоркшир, и что, если мы могли бы помочь трудоустроить ее, мы проявили бы к ней гуманность, а ему сделали бы одолжение.

— Вы сказали — «возвращение»?

— Да, она из Монксли. Вы знаете это местечко?

Монксли была маленькая деревенька в болотистой северной части Йоркшира, ее отдаленность от других населенных пунктов нисколько не компенсировалась особой живописностью.

— Так, слышал что-то, — проговорил Паско. — Она там живет?

— У нас сначала был ее тамошний адрес, но после того, как она стала работать у нас, она переехала в город, если это можно так назвать.

— В каком смысле «так назвать»?

— Она взяла в аренду яхту под названием «Блюбелл», представляете? Одну из тех посудин, которые стоят на приколе по всей верфи Балмера, — с отвращением сказал он. — Уверен, что вы их хорошо знаете.

Паско улыбнулся. Старые складские помещения верфи Балмера снесли, и на их месте построили небольшие частные домики. Владельцы земли, стараясь получить максимальную отдачу, стали сдавать внаем и яхты, стоящие по всей длине верфи. Может быть, они и не предполагали, что люди будут использовать яхты в качестве постоянного жилища, но именно это произошло, и постепенно, но неуклонно стали возникать и увеличиваться трения между оседлыми землевладельцами и, как правило, беспутными «лодочниками». Несколько месяцев назад дело дошло до того, что «лодочников» обвинили в использовании нескольких яхт под публичные дома. Расследования не привели ни к чему, кроме как к выявлению склонности пары обитательниц плавучих жилищ устраивать вечеринки, где господствуют свободные нравы. Но среди представителей среднего класса надолго распространился миф о плавучих борделях, наподобие ладьи Клеопатры роскошно убранных, в которых любовники ласкают друг друга под звуки флейты.