Адольфо Биой Касарес - История, ниспосланная провидением

• Название: История, ниспосланная провидением
• Автор: Адольфо Биой Касарес
• Издательство: Симпозиум
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-89091-106-6

Имя Адольфо Биой Касареса (1914–1999) в аргентинской – и в мировой! – литературе стоит рядом с именами Борхеса и Кортасара. «Борхес завораживает, Кортасар убеждает, Биой Касарес тревожит» – это краткая и точная характеристика, данная французским критиком Юбером Жюэном наиболее значительным прозаикам современной Аргентины. Действительнось, окружавшая Биой Касареса, вызывала у писателя тревогу. И эта тревога явственно звучит в психолого-фантастических романах «План побега», «Сон о героях», «Спящие на солнце», упрочивших всемирную известность автора «Изобретения Мореля».

Помимо романов, в настоящее издание включены избранные рассказы разных лет. Все произведения публикуются на русском языке впервые.

---

– Это ваше личное дело – полагать что вам вздумается, пусть так! Но я не позволю вам глумиться над доброй половиной мира и сеять сомнения, которые не могут быть конструктивными, ибо отрицают самые корни веры.

Наверное, у меня голова немного шла кругом – слишком много было шампанского и слишком много Оливии. Внезапно у меня в голове мелькнуло: «Судя по голосу, это не Коуто». И верно. У Коуто голос был грубый, низкий и глухой; у дьявола же – очень смешной голосок, высокий и какой-то детский, похожий на голос кого-то из моих коллег, кого-то очень знакомого и тоже смешного. Дьявол продолжал:

– Бога не существует? Дьявола не существует? Ничто не препятствует злу, заложенному в человеке? Нет, мой друг. Вы ошибаетесь, и вы огорчаете меня. Скажите: разве не существуют тюрьмы, эти подлинные образцы учреждений для борьбы со злом, где отбывают наказание преступники и те, кто в своем печальном легкомыслии забыл, что нельзя обижать ближнего? Оставьте ваши насмешки и поверьте мне: есть рай, и есть ад, и ад так же необходим, как и рай. Поверьте, все это существует, я надеюсь, что вам подтвердит сию истину ваше собственное доброе сердце, и тогда я пожму вашу руку.

Дьявол протянул через стол огромную руку. Пожал ли ее Ланкер? Будучи людьми по природе своей невоинственными, мы, сидевшие рядом, подумали, что он ее даже не видит, но он, без сомнения, все видел и демонстративно не заметил протянутой руки. Он сказал:

– А знаете, я вообще не верю, что вы существуете. Вы просто повторяете все эти идиотизмы, которые известны всем, но которые мало кто решается высказать вслух.

По мере того как Ланкер говорил, тот, другой, стал видоизменяться, казалось, он увеличивается в размерах и меняет цвет.

– Вы не хотите пожать руку, которую я протянул вам? – быстро спросил дьявол. – Вы оскорбляете меня? Вам угодно меня оскорбить? Я принимаю вызов.

Он вытащил перчатку, даже не знаю откуда, и ударил ею Ланкера по щеке.

– Я пришлю вам своих секундантов, – объявил он.

Я забыл про Оливию, я был не на шутку встревожен. Ланкер же, напротив, совершенно успокоился.

Перед нами появились две маски унылого вида, одна с головой осла, другая – козла, и обе в обтягивающих комбинезонах из черной кожи. Они сказали, что пришли либо получить отказ от дуэли, либо согласие на сатисфакцию посредством оружия и т. д.

– Сатисфакция посредством оружия, – воинственно прозвучал голос Ланкера.

– Здесь неподалеку есть вилла, довольно своеобразная, не правда ли? – сказал секундант с козлиной головой, доверительным тоном и с иностранным акцентом.

– Именно так, – подтвердил Ланкер. – Вилла в Кабальито, ее все знают. А как зовут хозяина?

Вопрос был обращен ко мне. Я обхватил Ланкера за плечи и зашептал на ухо:

– Вы знаете, кто этот дьявол? Знаменитый дуэлянт международного класса! У нас еще есть время найти предлог ad usum,[27] обойти вопрос о дуэли sine die[28] и исчезнуть ipso facto[29]

В тот момент мне, пожалуй, не хватало оснований утверждать, что дьявол был великим дуэлянтом; однако я не импровизировал на тему «ложь во благо»; я говорил о том, что, мне казалось, я знаю, или о том, что слышал. Ланкер же, напротив, судя по всему и слышать ничего не хотел. Он воскликнул:

– Мне нужен секундант. Вы, полагаю, не откажетесь, но нужен еще один. Сеньор, вы не хотите помочь нам в одном смелом предприятии?

Он обращался к какому-то зеваке, в которых никогда нет недостатка там, где собирается толпа. Тот был в костюме домино, а уже известно, что мы с Оливией думаем о тех, кто, демонстрируя узость воображения, облачается в самый избитый маскарадный костюм, вместо того чтобы познать полет фантазии. Что еще мог хотеть этот несчастный, как не быть секундантом Ланкера и заодно удовлетворить свое любопытство? Он принял его предложение, ну конечно же, он его принял.

Очень скоро мы в количестве восьми человек – Оливия, которая не отходила от Ланкера, сам Ланкер, я, домино, дьявол, его секунданты и врач, одетый в костюм петуха, – разместились в двух такси и отправились в Кабальито.[30] Мне трудно сказать, как мы выглядели со стороны; другое такси было похоже на клетку со зверьем, одетым под людей. Согласен, для кого-то это могло стать поводом для шуток; мне было не до смеха. Когда я увидел их всех, освещенных луной, – их машина обогнала нашу, – меня охватил ужас. В самом деле, во всей этой картине было нечто дьявольское, может быть, это ощущение возникало, потому что у дьявола были маскарадные рога, кто знает, может и так.

Когда мы подъехали к вилле, мне пришлось выдержать осаду со стороны Оливии. Бедняжка тоже хотела идти с нами. В роли рефери выступил Ланкер.

– Ты останешься в машине, – приказал он.

На этом одна дискуссия закончилась и началась другая – с водителем, который тоже стал препираться, потому что не хотел нас ждать. Пообещав скоро вернуться, я распрощался и с ним, и с Оливией. По эвкалиптовым аллеям мы дошли до дома со статуями, галереями и застекленными балконами. Встретила нас пожилая супружеская чета. Какой симпатичный оказался старик! Пока сеньора рассказывала нам, будто о своих детях, о пистолетах и шпагах, он на учебной рапире демонстрировал разницу между французской и итальянской школами фехтования, а потом поведал, подробно рассказав о техническом аспекте дела, о дуэлях с наиболее тяжелыми ранениями. Сеньора пообещала нам с милой гримаской:

– После всех этих пум-пум, – она подмигнула и подняла кверху указательный палец, – непременная чашка шоколада с тостами, намазанными маслом и посыпанными сахаром, и бисквитиками из кондитерской «Лучшие бисквиты»!

Она ошиблась. Никакого пум-пум не было. Состоялся поединок на шпагах в каком-то месте, окруженном благоухающими растениями, куда мы спустились по извилистой тропинке. Чуть подальше каменных львов, изваяния которых отдавали дилетантством и подделкой, но которые тем не менее, как заверил нас владелец, были точной копией уже не знаю какой флорентийской пантеры, – расчищенная площадка, пространство, окруженное искусственными скалами и кактусами, которая вызвала во мне определенные ассоциации, коими я и поделился с моим коллегой-домино:

– Похоже на ворота в ад.

– В сад? – переспросил он.

Чего еще было ждать от домино?

Я, со своей стороны, как вы, наверное, помните, был ангелом, точнее, по велению Оливии, ангелом-хранителем нашего друга, так что, воплотившись в собственную маску, я твердо решил, что мой долг – спасти Роландо, поэтому настойчиво прошептал ему на ухо:

– Давайте скажем им, что мы пошутили. Жизнь прекрасна, у вас есть Оливия, так зачем же все это терять?

– Настоящий кабальеро всегда готов потерять все по той или иной причине, – ответил он.

– Этот паршивый дьявол не стоит столь огромной жертвы, – воскликнул я.

– Он уже считает, что я мертвец.

– Но ведь это абсурд! – отчаянно запротестовал я. – Послушайте же, когда мы будем пить горячий шоколад, обещанный нам сеньорой, вас не будет с нами, и знаете почему? Из-за глупой детской выходки, до которой уже никому и дела не будет.

– В таком случае, – сказал он мне с печальной улыбкой, – вам придется выпить две чашки: за себя и за меня.

Чтобы не оставлять последнее слово за ним, потому что я видел, что Ланкер уже встал в позицию, я крикнул ему:

– Для меня это все равно, что две чашки свинца.

Под руководством старичка, управлявшегося со своим делом с очаровательной непринужденностью, дуэль началась. Откуда я узнал, что дьявол был опасным дуэлянтом? Сейчас я думаю, что это случилось благодаря ореолу сверхъестественного, который окружал нас в ту ночь. Как бы то ни было, дьявол был непобедим. Какой решимостью, какой храбростью должен был обладать Ланкер, чтобы продолжать свою проигранную битву! Я не стану произносить сострадательные фразы, я пресеку в корне собственное лицемерие, но я не оскверню свой рассказ, который является своеобразной эпитафией Ланкеру, общими рассуждениями, чем бы они ни были продиктованы – подлинно религиозным чувством или желанием высказать хулу в адрес грешников. Каждый извлечет такую мораль, какую захочет. Мое перо запечатлеет только чистоту и прямоту души, с которой мой друг бросился в бой против рая и ада, его беспримерное мужество, которое не опиралось даже на надежду. Об иных храбрецах не всегда скажешь такое.

Ланкер атаковал без устали, действия дуэлянтов казались чрезвычайно слаженными до тех пор, пока вдруг плащ дьявола не взвился ввысь, словно два красных крыла, а шпага, быстрая и смертоносная, не блеснула, словно луч. Она проткнула Ланкера насквозь на уровне сердца. Мы поспешили к нему, торопясь оказать – увы! – запоздалую помощь. Еще одно необычное видение, последнее в этом сюжете, остановило нас: мы увидели дым, будто из маленького очага, который шел из-под тела Ланкера, почувствовали запах серы и услышали, как разматываются цепи кандалов. Осенив себя крестом, домино прошептал: