Владимир Мокротоваров - Отдых с удочкой

• Название: Отдых с удочкой
• Автор: Владимир Мокротоваров
• Издательство: Краснодарское книжное издательство
• Жанр: Хобби и ремесла
• Год: 1981

В предлагаемой книге рассказывается о водоемах Кубани, открытых для любительского лова рыбы, даются советы о том, где, когда и какими снастями ее ловить. В специальном разделе помещено описание рыб, обитающих в водоемах Краснодарского края. Библиофил с интересом познакомится с тем, что сказано о человеке с удочкой в произведениях художественной литературы.

---

«Как это хорошо, — говорит у него вяленая вобла, — что со мной эту процедуру (вычистили внутренности и выветрили мозги. — Авт.) проделали! Теперь у меня ни лишних мыслей, ни лишних чувств, ни лишней совести — ничего у меня не будет!»

Больше всех в литературе повезло почему-то щуке. Достаточно вспомнить баснописца Крылова. Наш современник Вадим Шефнер точно знает, где обитает утконосая хищница:

Во тьму, на дно речного омута,
Где щука старая живет,
Засасывает листьев золото
Задумчивый водоворот.

Эпически описывает охоту на щук с острогой молодой И. А. Бунин:

Костер трещит. В фелюке свет и жар.
В воде стоят и серебрятся щуки.

Шолоховское перо явило нам в «Поднятой целине» юмористический образ деда Щукаря. Ну и прозвище! У Пришвина в «Кащеевой цепи» есть притча о рыбаке, вытащившем щуку.

Ныне совсем забытый поэт С. Надсон писал стихи, полные безысходной грусти. В одном из них муза нашептала ему томные строки о… ком бы вы думали? О леще.

…В затоне, где к волне
Склонясь, поник жасмин, свой цвет в нее роняя.
Плеснулся сонный лещ и скрылся в глубине.

Поэт-романтик Э. Багрицкий написал «Романс карпу». Это даже не романс, а настоящая ода.

Закованный в бронзу с боков,
Он плыл в темноте колеи,
Мигая в лесах тростников
Копейками чешуи.
Зеленый огонь на щеке,
Обвисли косые усы,
Зрачок в золотом ободке
Вращается, как на оси.

Образ, достойный кисти фламандских мастеров.

Чехов в рассказе «Рыбье дело» дает шутливые характеристики целому ряду рыб. Голавль у него «рыбий интеллигент», поскольку «галантен, ловок, красив и имеет большой лоб». А вот налим «тяжел, неповоротлив и флегматичен, как театральный кассир». Не повезло линю. Чехов нарисовал его совсем уж несимпатичным: это «ленивая, слюнявая и вялая рыба».

А что можно сказать о такой прозаической рыбешке, как хамса? Думаете, что-нибудь убийственно-саркастическое? Ошибаетесь. Бунин так написал о море и о хамсе:

Летом в море легкая вода,
Белые сухие паруса.
Иглами стальными в невода
Сыплется под баркою хамса.

Энергично, точно и как образно сказано.

Грустный и нежный рассказ о страсти к рыбной ловле, которая оказалась сильнее страха смерти, написал Ги де Мопассан. Рассказ называется «Два друга». Приятели-парижане часовщик Мориссо и галантерейщик Соваж во время войны с пруссаками выбрались из осажденного города половить любимых рыбешек — пескарей. Клев был отменным. «Солнце обдавало их спины ласковым теплом; они уже ничего не слышали, ни о чем не думали, весь мир перестал для них существовать — они удили». Их взял в плен немецкий патруль. И две удочки уплыли вниз по течению… Несмотря на посулы и угрозы прусского офицера, друзья-рыболовы не выдали пароля и были расстреляны.

Вспомним и такие драматичные разноплановые повествования, как «Старик и море» Эрнеста Хемингуэя и «Царь-рыба» Виктора Астафьева.

Верно замечено: рыболов-любитель отличается от других людей тем, что он на одну мечту богаче, чем все остальные. «Мы удим, — пишет в рассказе „Бобришный угор“ советский писатель Василий Белов, — а это значит, мы уже как бы и не мы, мы растворились, сравнялись с вечной природой, произошло то самое слияние с рекой, с кустами и травой, с небом, ветром и птицами, когда забываешь самого себя. Наверное, в этом и есть главная тайная прелесть уженья и охоты».

Сколько состояний, образов и примет родной природы проходит перед человеком с удочкой в эти счастливые часы! Наблюдай, ощущай, восхищайся. Учись ценить и любить Родину, дарящую тебе это чудо… «Опрятней модного паркета блистает речка, льдом одета», — читаем у поэта. Чувствуете за этими строками запах сырой воды из лунки, пробитой пешней рыбака?.. А вот бунинское пятистишие об осени:

Ночь побледнела, и месяц садится
За реку красным серпом.
Сонный туман на лугах серебрится,
Черный камыш отсырел и дымится,
Ветер шуршит камышом.

И эта картина хорошо знакома рыболову. Возьмет в руки томик поэта — вспомнит благодарно. О речке в июле не скажешь лучше, чем Тютчев:

В небе тают облака,
И, лучистая на зное,
В искрах катится река,
Словно зеркало стальное!

Каждым затвержена наизусть еще с детства никитинская строфа, звучащая лирическим гимном русской природе:

Звезды меркнут и гаснут. В огне облака.
Белый пар по лугам расстилается.
По зеркальной воде, по кудрям лозняка
От зари алый свет разливается.

Рыбалке, как любви, все возрасты покорны. Люди всех профессий. Например, среди заядлых удильщиков — множество работников кино, театра, эстрады. Сын Зевса, Аполлон, покровитель искусств, отложил свой лук и кифару, взял в руки удочку… «Я рыбачил почти всюду, куда ездил», — не без гордости признается известный советский кинорежиссер, земляк кубанцев ейчанин Сергей Бондарчук. А вот «признание в любви» киноартиста Николая Крючкова. «Лет шести взял я впервые в руки удочку и с тех пор всю свою жизнь не расстаюсь с ней даже на съемках… Говоря откровенно, когда мне предлагают участвовать в кинофильме, меня интересует не только роль — я выясняю, будет ли поблизости съемок какой-нибудь водоем».

На одной из самых читаемых страниц популярного еженедельника «Неделя» — гостевой 13-й странице — Н. Крючков признается с улыбкой (1980, № 50): «Знаете, когда клюет — даже курить забываю…» И продолжает серьезно: «Наедине с природой чувствуешь себя чище, добрее, очищаешься от неприятностей и привходящих обстоятельств».

Ф. И. Шаляпина «соблазнил» рыбалкой художник К. А. Коровин. У него, страстного удильщика, была дача на реке Нерли на Владимирщине. Приехавший в гости певец, по его же собственным словам, «живо выучился» искусству рыбной ловли. И даже шутливо заметил: «Я, брат, теперь и петь брошу, буду только рыбу ловить… Ведь это черт знает какое удовольствие!»

Немудреная снасть — удочка. А сколько эмоций — от чувства покоя на душе до восторга — испытывает человек, когда она в руках! Это верный способ снять стрессовое состояние, «разрядиться». У авторов этой книги есть товарищ, который повсюду возит с собой в потрепанном «командировочном» портфеле леску, намотанную на мотовильце, и коробку с крючками. В час отдыха он непременно на речку. Сил прибывает!..

«Уженье, как и другие охоты, — читаем у С. Т. Аксакова в упомянутых выше „Записках“, — бывает и простою склонностью и даже сильною страстью». Страсть вызывает уважение. Жены заядлых любителей, как правило, не ропщут, когда их мужья в ночь под субботу или воскресенье «колдуют» над плитой, готовя «верную» приваду, а в три утра на цыпочках выходят из квартиры, прижимая к себе драгоценные удочки… Хорошо сказал К. Г. Паустовский: «Удильщик сродни сказочникам и мечтателям».

Человек с удочкой учится любить Родину… Но стоп. Не слишком ли категорично? Так ли это? Что общего между ними — высоким гражданским понятием и способом организации личного досуга? Но ведь сказал тот же Паустовский: «Любовь к родной стране невозможна без любви к ее природе. Поэтому все, что приближает нас к природе и роднит с ней, в том числе и рыбная ловля, — патриотично в самом широком смысле этого слова…»

А ведь и в самом деле так!

Эти строки пишутся на Кубани. Знаменит край у двух морей — Черного и Азовского — не только пшеничными и рисовыми нивами, но и реками, прудами, лиманами. Есть где отдохнуть, побродить по берегу с удочкой в руке. Есть множество мест, где хочется снять шапку перед величием и мощью южной природы. А вот книжек о ней что-то маловато. Не жалуют ее своим вниманием писатели. Рыболов и охотник, турист и краевед ждут высокохудожественного рассказа о кубанском крае, достойного строк, написанных о крае мещерском… Читатель замечает и ценит каждое свежее слово. Четверть века назад — в 1955 году — в Краснодаре был издана поэтический сборник «Кубанские зори». Среди других там помещено стихотворение «Рыболов» Ивана Вараввы. Немудрящие вроде стихи. Непритязателен сюжет. Садится солнце в плавнях; от стены камыша плывут в степь запахи моря; ведет по зеленому царству лимана свою «посуду просмоленную» рыболов. «Спокойный, будто изваяние», — так характеризует его поэт. Стихи «для настроения». И вряд ли сам Иван Варавва пророчил им большую судьбу, завидную долю. Скорее всего отразилось в них мимолетное впечатление, молодое чувство восторга от встречи с природой. Но разве этого мало? Разве проиграли стихи, будучи скроенными из того драгоценного материала, который идет на закаты и восходы, леса и пажити, шум дождя и всплески рыб и который зовется иногда обезличенным термином «окружающая среда»? И надо ли стесняться и сдерживать свою творческую экспрессию, когда вольно дышится в родной стороне и «синь сосет глаза»?