Татьяна Турве - Если ты индиго

• Название: Если ты индиго
• Автор: Татьяна Турве
• Жанр: Фэнтези

Тема детей индиго (или детей новой эпохи, как их называют) сейчас у многих на слуху. В основном ведутся бурные обсуждения, кто же они такие: фантастические монстры или будущие полубоги? Первыми, как обычно, сориентировались американцы и давно уже выпускают один за другим фильмы и сериалы про могущественных сверх-людей, наделенных сверх-способностями. Обычно выглядит довольно устрашающе. А что, если эти индиго просто живут среди нас — обыкновенные дети и подростки, но тоньше восприятием, чувствительней и потому в сто раз уязвимее? А что, если мы сами — индиго разных поколений?.. Разве что забывшие о своем происхождении.

---

Янка принялась себя всячески шпынять, да так увлеклась, что от обиды чуть не разревелась. Но распускать слезы в три ручья не оставалось времени. Злопыхательскую соционическую книжку она после короткого раздумья запрятала в надежном месте, в шифоньере под стопками вязаных носков. (Чтобы папа, не дай Бог, не разведал про эти рукавицы и не применил на практике…)

Всё утро, мотаясь как угорелая туда-сюда, Янка старалась не думать о Богдане. До поры-до времени удавалось не слишком погружаться в воспоминания о вчерашнем сокрушительном фиаско, но на остановке прихватило с новой силой. Делать-то больше нечего, стоишь себе и стоишь, прокручиваешь сотни раз в голове горькие попреки в свой собственный адрес… "За дурною головою и ногам нэма покою", — любит наставлять их с Яриком мама, под хорошее настроение.

Вот если бы можно было открутить ленту времени назад, всего на полдня, и начать всё с чистого листа! Яна была абсолютно, на тысячу процентов уверена, что Богдан теперь в ее сторону ни за какие коврижки не посмотрит — в этом нет никаких сомнений! А если и посмотрит, то начнет про себя прикалываться, вспоминая, как Яна Владимировна выкаблучивалась на дэнс-поле или напилась у барной стойки почти до положения риз… Даже вполне резонная мысль, что остальные девочки были ничуть не лучше и она на их фоне не слишком выделялась, нисколько Янку не утешила. Как говорят у них в лицее, дохлый номер…

И надо же такому случиться! У лицейских ворот Яна столкнулась нос к носу с запыхавшейся Юлькой: обе сперва уставились друг на друга, точно в первый раз увидели, и через секунду дружно рассмеялись. Вид у Юлии был не самый цветущий… (Да и у нее, Яны, наверняка тоже. Всю дорогу от остановки до лицея она старательно избегала смотреть во встречные витрины магазинов и стекла машин, чтоб саму себя не пугать.)

"Если у Юльки начинает открываться ясновидение, то ей тоже было нельзя… А я не предупредила!" — еще горче прежнего расстроилась Яна и ощутила себя последним (как говорит папа) хрюкающим парнокопытным. Но совместные злоключения сближают: не успев еще сказать ни слова, девочки взялись за руки и побежали к родному красному кирпичному зданию. (Судя по часам на мобилке, звонок на пару уже отзвенел три минуты назад.)

Математички на месте не обнаружилось, так что обошлось без эксцессов. И даже аудитория оставалась закрытой, что вообще было из ряда вон… Еще издали Яна заприметила Галю в крупногабаритных черных очках на пол-физиономии — значит, жива-здорова многострадальная подруга! Подойдя поближе, девчата убедилась, что с Галькой всё в порядке: та, как полагается, развернула яркое театральное представление перед женской половиной десятого "А". (Жаль, они с Юлькой с самого начала не слышали, такое уникальное шоу прохлопали ушами!)

Хотя про диско-бар Галина батьковна ни единым словом не обмолвилась, упирала в основном на лучший столик в пиццерии и Богданов белый "Мерс", который еще и карбиолет. Всё-таки в уме и сообразительности подруженции не откажешь…

— Ну наконец-то! У кого есть аспирин? — встретила их Галька, не теряя ни секунды на приветствия.

Яна и за собой не раз замечала эту демократическую привычку — правда, не все ее правильно понимают. Бывает, что возмущаются от этой махровой "невоспитанности" и пытаются вразумить, будто малого ребенка. Та же мама обязательно сделает подробное получасовое втирание, как должна себя вести "девочка ее возраста"… Янка пару раз пробовала ей популярно объяснить (разумеется, что без успеха): зачем все эти условности, "здрасьте" с "до свиданьями", когда каждый новый день — всего лишь продолженье предыдущего! И время на самом деле течет плавно, без разрывов, зачем же его насильно разделять на "сегодня" и "завтра"? Не лучше ли называть коротко и ясно — "сейчас"?..

Не зря же в описании Яниного соционического типа сказано, что Есенин — самый настоящий спец в плане обращения со временем, это творчество всей его жизни. Даже безбожно опаздывая, он непостижимым образом умудряется успевать везде, куда ему нужно… В чем Яна уже не раз убеждалась: если куда-нибудь не попала — значит, ей туда и не надо! (Мастер на своих семинарах по Рейки любит их наставлять: "Случайностей в жизни не бывает!") Иногда в приступе самодовольства Янке кажется, будто время течет персонально для нее: когда надо, замедляется или наоборот, ускоряет свой бег…

Короче, старина Хронос — ее верный покровитель и друг; следовательно, и относиться к нему надо уважительно. Уж во всяком случае, не размениваться на ежеминутные приветствия и расшаркивания ножкой — шестнадцать ритуальных подскоков, как при испанском дворе в прежние времена! И вообще, как дурачился одно время папа: "Если посмотреть с точки зрения Вечности…"

На запертой двери в аудиторию красовался очередной плакат, поражающий своей художественной мощью: криво от руки намалеванный череп и под ним исчерпывающая надпись черным маркером: "220 В". Искать скромного, но гениального автора долго не пришлось: Денис Кузьменко в самой гуще мальчишек довольно ухмылялся, посверкивая белыми зубами на смуглом скуластом лице. И подпихивал локтем верного Каплю, что возвышался над ним на целую голову. Оба прямо-таки сияли и лучились от гордости, точно два вольных художника, организовавших в складчину свою первую выставку. На Янку Капля самым безобразным образом ни разу не посмотрел, вел себя так, будто ее не существует.

"Неужели переболел? — удивилась девочка про себя. — Надо же, так быстро…" Тут бы радоваться, но вместо облегчения стало обидно донельзя: а она-то думала, что такая "незабываемая"! В последние дни всё идет наперекосяк, не так, как нужно: сперва Сережка высказал пару ласковых, потом перед Богданом опозорилась, да и с папой наверняка поссорилась… А теперь вон и Капля в наглую игнорирует — типа, мужская солидарность!

— Что, головка бо-бо? — съехидничала Янка вслух на Галины выразительные гримасы, не справилась с искушением. Мгновенной острой вспышкой промелькнуло далеко не дружеское удовлетворение, что есть, оказывается, кто-то еще более постадавший от вчерашних похождений. (Тем более разворотливая Галька, которая, как известно, и в воде не утонет… И которая сама же на эту дискотеку всех и потащила!)

— Ты что, на первую пару пришла? Вот героиня! — Юля послушно порылась в своей неизменной спортивной сумке и выудила оттуда слегка помятую одиночную (а потому безымянную) таблетку в бумажной упаковке. Галя с драматическим стоном закинула голову назад и с таким же непередаваемо страдальческим лицом предложенный аспирин проглотила, причем всухую. (Не забывая в процессе искоса поглядывать на аудиторию: на всех ли произвела должное впечатление?..)

Так что за Галину можно было не переживать: эта и в пустыне не пропадет, с тушканчиками подружится! А вот с Юлькой было что-то явно и пугающе не то: хмурая тень на обычно живом насмешливом лице и потухшие глаза в заспанных щелках век… Яна только сейчас разглядела: наверно, алкоголь так притупил чувствительность, как глухая стала! Бревно бревном. Еще одно подтверждение, что им обеим надо быть поосторожней с "этим делом" (как приговаривает в подобных случаях папа, щелкая себя по челюсти. А он-то, кстати, и капли спиртного в рот не берет — "йог-трезвенник", подначивает его мама. Ну, разве только шампанское на Новый год может выпить, чисто символически.).

Короче говоря, неизвестно, вернется ли после вчерашнего загула ясновидение или нет?.. Может, уже всё — забраковали ее, как полностью непригодную к дальнейшей эволюции! Юльку-то, по идее, не должны: с нее и спросу никакого нет, не знала… Ни в чем не повинная жертва обстоятельств.

Но отступать было некуда: Янка собрала оставшиеся силы — а их что-то, ох, негусто! — и попыталась настроиться на Юлию. Дело шло туго, мозги скрипели, как ржавая столетняя телега. Наконец с большим трудом и заминками, точно делая ей огромное одолжение, пошел звук, но изображение не появлялось. Юлька сегодня утром с кем-то разговаривала на повышенных тонах и больше того, скандалила, а еще потом плакала, закрывшись в своей комнате… Яна прислушалась к этому смазанному, сильно искаженному внутреннему звуку: незнакомый женский голос что-то взахлеб причитает, но слов не разобрать, одни пронзительные рулады. Она была уже близка к отчаянию из-за своего бессилия, но в самый безнадежный момент — как всегда в последнее время! — подоспела подмога. На сей раз в виде Оксаны Юрьевны: торопливо пробегая мимо со стопкой тетрадей, англичанка на ходу обронила, обращаясь к Юльке:

— Юля, Вы не забыли? Надо заплатить за сентябрь.

Девочки на мгновение затихли и развернулись к Юлии, а затем точно так же дружно отвернулись с наигранно безразличными минами, похожие на тряпичных кукол в руках умелого кукловода. И с преувеличенным рвением возобновили свои не слишком содержательные разговоры. Одной Яне было сбоку хорошо видно, что Юлька от этого уничтожающего вопроса в лоб едва заметно покраснела. "Зря Оксана вот так при всех! — расстроилась за подругу Яна. — Нет, чтоб по-человечески, отозвать тихонько на перемене…"