Джо Гудмэн - Буду твоим единственным

• Название: Буду твоим единственным
• Автор: Джо Гудмэн
• Жанр: Исторические любовные романы

Самый забавный, самый невероятный, самый закрытый клуб лондонского света - Компас-клуб. Четверо отпетых холостяков, поклявшихся никогда и ни при каких обстоятельствах не стать жертвами женских чар. Однако… мужчины предполагают, а женщины - располагают!

Перед вами - история Норта, джентльмена, больше всего на веете любившего опасные приключения - и подарившего свое сердце опасной красавице! Ведь загадочная Либби Пероуз, опалившая его пламенем обжигающей страсти и почему-то не желающая стать его женой, окружен покровом тайны, раскрыть которую Норту будет непросто… Помочь ему в силах только любовь!…

---

– Интересно, - сказала она. - Что за детали?

– Ну, - пожал плечами Норт, - несмотря на репутацию мадам Фортуны как талантливой предсказательницы и тот бесспорный факт, что ожерелье было найдено в моем чемодане, не думаю, что кто-нибудь и в самом деле поверил, будто Джентльмен - это я. Как справедливо отметила баронесса, я богат, как Крез, и хотя это не исключает меня из числа подозреваемых, но все же указывает на отсутствие мотива преступления. А что касается табакерки Саутертона, то, во-первых, едва ли бы я позарился на такую вещицу, а во-вторых, учитывая, что мы с Саутом друзья, у меня была масса возможностей завладеть ею раньше. Возникает закономерный вопрос: зачем мне понадобилось делать это сейчас?

– И правда, - заметила она с иронией. - Я задаю себе тот же самый вопрос.

Нортхэм в ответ только хмыкнул.

– Продолжай, - попросила она. - Ты меня просто заворожил ходом своих рассуждений.

Жаль, подумал Нортхэм, что она не видит сейчас его улыбки. Это сбило бы с нее спесь. Из авторитетных источников - а точнее, от знаменитой французской балерины - он знал, что эта улыбка способна вызвать в женской груди восторженный трепет. Достаточно вспомнить реакцию жены директора Хэмбрик-Холла - правда, это случилось раньше, чем Нортхэм узнал о воздействии своей улыбки на слабый пол и научился использовать ее только в крайних случаях. Тогда ему было всего двенадцать лет, и он был по-детски беспечен. Элизабет крупно повезло, что с тех пор он многое понял.

Прежде чем она заподозрила, что у него на уме, он заговорил:

– Золотые карманные часы с рубиновым брелоком, которые должны были служить призом победителю охоты за сокровищем, так и не были найдены. В моем чемодане их тоже не оказалось. По признанию леди Баттенберн, они не представляли особой ценности, но, безусловно, чего-то стоили. Не столько, разумеется, сколько табакерка Саутертона. Вряд ли гости Баттенберна считают меня настолько безумным, что бы вернуть табакерку и взять себе менее ценную вещь.

Элизабет внимательно слушала, не сводя с него пристального взгляда. Норт помолчал, собираясь с мыслями.

– Следует также отметить, что я, хоть и не являюсь Джентльменом, не могу доказать, что не брал ожерелья Луизы…

– Замечательно, - сухо проговорила Элизабет. - Я начинаю опасаться, что мое признание было не только несвоевременным, но и вообще неуместным.

Нортхэм издал низкий смешок.

– Что касается твоего признания, будто мы провели то утро - и ночь - вместе, то, боюсь, в это никто всерьез не поверил.

– Что? - Заявление Нортхэма повергло Элизабет в шок. - Не может быть! С какой стати я стала бы наговаривать на себя, не будь это правдой?

– Но ведь это неправда, - напомнил он.

– Конечно, неправда. Тем не менее мне не нравится, когда кто-то сомневается в моих словах.

Нортхэм вдруг подумал, что даже если он потратит всю оставшуюся жизнь на то, чтобы постигнуть ее логику, едва ли у него что-нибудь получится.

– Ты должна пообещать мне, что никогда не будешь требовать, чтобы я вникал в твои умозаключения. Потому что мой бедный мозг просто не вынесет такой нагрузки.

– Какая заманчивая мысль! - улыбнулась Элизабет. - Ладно, давай я попробую вникнуть в твои умозаключения. Если ты, конечно, соизволишь мне их объяснить.

– Я бы не назвал это умозаключениями, - возразил Норт.

До чего же он может быть нудным в своем желании разложить все по полочкам! Элизабет нетерпеливо топнула ногой.

Нортхэм усмехнулся:

– Большинство гостей сочли твое заявление чрезвычайно романтичным. Видимо, они решили, что тебя подвигла на это любовь, а отнюдь не нарушение приличий, якобы имевшее место. - Даже в темноте он видел, как Элизабет открыла рот, а затем закрыла его, так ничего и не сказав. - Надо заметить, что тому в немалой степени способствовала твоя незапятнанная репутация. В общем, гости оказались в сложном положении. С одной стороны, они не могли не принять твоего чистосердечного признания, и это освобождает меня от обвинений в краже ожерелья. С другой - они склонны думать, что ты пожертвовала собой, чтобы меня выгородить.

Элизабет покачала головой, не в состоянии поверить тому, что слышит.

– Откуда такая снисходительность к моей персоне? Я бы не стала утверждать, что в свете это обычное явление.

– Согласен. Наверное, это потому, что все убеждены в твоих высоких моральных принципах. И потом, позволю себе заметить, у меня тоже имеются верные сторонники. - Один из этих сторонников, сладко спавший неподалеку, всхрапнул.

– Они дружно прыснули и зажали рты ладонями. Норт вздохнул. - И наконец, тот факт, что мы собираемся пожениться, пресек возможные сплетни в зародыше. Высший свет готов на многое смотреть сквозь пальцы, если соблюдены приличия. С его точки зрения, разумеется. Вот если бы один из нас пошел на попятную…

Улыбка Элизабет исчезла, как и желание смеяться. Лучше бы он не произносил последних слов. Она не нуждалась в напоминании, что ничего уже не изменишь.

– Я понимаю, - удрученно произнесла она.

Нортхэм почувствовал, что у Элизабет испортилось настроение, и задумался над причиной, с тоской поглядывая на яблоню. Хорошо бы устроиться под ней в его излюбленной позе - прислонившись спиной к стволу, скрестив руки и вытянув ноги, - тогда, возможно, ему удалось бы сочинить теорию, которая объясняла бы слова и поступки леди Элизабет Пенроуз. Его амбиции не простираются так широко, чтобы понять всех женщин. С него хватит одной, этой.

Он глубоко вздохнул. Да, судя по всему, озарение еще не скоро снизойдет на него, если такое вообще случится.

– Леди Пауэлл имеет несколько иное мнение относительно твоего признания.

Это сообщение мигом вывело Элизабет из задумчивости.

– Вот как?

– Она считает, что ты сама подсунула ожерелье в мой чемодан, чтобы поймать меня в ловушку и вынудить жениться. Слышала бы ты, как она восхищалась твоей ловкостью… Сравнивала тебя с Макиавелли.

– Леди Пауэлл не способна отличить Макиавелли от моей левой ноги.

– Ну, возможно, тут я что-то напутал. Но то, что она восхищалась тобой, - чистая правда.

– Не сомневаюсь. Лорду Саутертону следует быть настороже, а то как бы она не последовала моему примеру.

– Его камердинер уже проверил его чемоданы - дважды.

– Губы Элизабет изогнулись в усмешке.

– Вполне оправданная предосторожность.

– Страх кого угодно сделает осторожным.

– Элизабет заразительно рассмеялась.

– А ты не задумывался о роли Саута в этом деле? Может, это он подложил ожерелье в твой чемодан в надежде, что я брошусь тебе на выручку? Не стоит забывать о пари. Трудно сказать, как далеко способен зайти человек, когда на кон поставлен целый соверен.

– Выиграл Уэст. Саут ставил на то, что мы не поженимся.

– Неужели?

– Представь себе.

Элизабет замолчала, потом осторожно спросила:

– Ты считаешь, что я сознательно заманила тебя в ловушку?

– Помнится, я предлагал тебе руку и сердце и был решительно отвергнут. Если бы ты передумала, то, надеюсь, так бы и сказала, вместо того чтобы пускаться на хитрости, которые еще неизвестно чем могли закончиться. - Нортхэм рассеянно толкнул ногой камешек, и он улетел в темноту, прошуршав по траве.

Элизабет терпеливо ожидала продолжения.

– Мне вдруг пришло в голову, что ты могла подумать, будто это я хотел поймать тебя в ловушку.

Уголки ее рта приподнялись в легкой улыбке.

– Ну, это была не слишком надежная ловушка. Ты мог придумать что-нибудь получше, чем заваривать всю эту кашу в надежде, что я приду тебе на помощь. Я слишком высокого мнения о твоих умственных способностях, чтобы подумать такое. Ты это хотел узнать, да?

Нортхэм хмыкнул, ничуть не обескураженный тем, что она видит его насквозь.

– По-твоему, я вор?

Вопрос так поразил Элизабет, что она не сразу ответила.

– Это даже не приходило мне в голову.

– Правда? Ни разу?

Она покачала головой.

– Признаюсь, это меня удивляет.

– Ты хочешь сказать, что предпочел бы, чтобы меня посещали подобные мысли? Боюсь, это выше моего понимания. Я привыкла считать, что мужчины дорожат своей честью. Если только ты не веришь в ту глупость, которую сказала леди Пауэлл.

– Какую глупость?

– То, что твоя репутация только выиграет от подозрения, будто ты и есть вор Джентльмен.

Одна из его бровей приподнялась.

– Как я понял, твое сердце не начинает безумно колотиться от этой идеи.

– Даже не трепещет! - Низкий смешок Норта вызвал у нее улыбку. - С какой стати я должна подозревать тебя? - спросила она, удивленно глядя на него.

Он ненадолго задумался, прежде чем ответить:

– Я мог бы назвать несколько причин. В первый вечер в Баттенберне я столкнулся с тобой в библиотеке.

– Ты сказал, что пришел за книгой.

– Да. Но ты не обязана принимать мои слова на веру.