Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер

• Название: Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер
• Автор: Дуглас Боттинг
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Охота в этом первобытном мире была трудным, а порой и опасным за­нятием. Однако Джеральд очень быстро стал в этом деле настоящим спе­циалистом. Охотничьи вылазки его не пугали. В погоне за соблазнительной добычей он считал, что цель оправдывает средства.

«Я совершал совершенно незаконные поступки, охотясь по ночам при свете фонарей. Мы пользовались фонарями, похожими на шахтерские. Их укрепляли на лбу. В ярких лучах можно было видеть, как сверкают глаза животных, а свет настолько ослеплял их, что мы могли ловить зверей го­лыми руками. Каждую ночь я в сопровождении нескольких охотников от­правлялся в лес, пытаясь раздобыть чрезвычайно редкого лемура — ангван­тибо. Если бы мне удалось его поймать, сотрудники Лондонского зоопарка были бы на седьмом небе от радости. Но пока удача мне не улыбнулась.

В ту ночь нам не везло. Мы прошли несколько миль, не встретив ни од­ного животного. Затем мы вышли на берег реки. Речка была не слишком широкой, но довольно быстрой. Берега ее состояли из огромных плит серо­го песчаника. Вода пробила в камне несколько своеобразных канатов при­мерно трех футов шириной и двух футов глубиной. Берега речки густо по­росли папоротниками. Со мной были всего два охотника. Элиас — малень­кий и толстый, с лицом старого боксера — переваливался с боку на бок. Он любил яркие саронги с голубыми и оранжевыми цветами по всему полю. Другого охотника звали Андрая [2] . Он был высоким и гибким, обладал кра­сивым лицом и удивительно длинными пальцами. Походка Андраи была осторожной, крадущейся. Он жестикулировал, как типичный грек, а в оде­жде предпочитал бледные, пастельные тона. В эту ночь к нашему постоян­ному составу присоединился молодой парень по имени Эймос, на которого мы нагрузили все сети, сумки и мешки. Эймос оказался для нас довольно странным спутником. Он часто спотыкался, с грохотом ронял жестяные банки, с шумом раздвигал кустарник и при каждом удобном случае цеп­лялся за ветки различными частями своего груза.

Мы решили пройти вдоль этих каналов. Первым шел Элиас, за ним я, за мной Андрая, а за ним наш придурок Эймос, производивший шума не меньше, чем стадо испуганных слонов. Элиас сказал, что мы можем встре­тить крокодилов, и вырезал мне рогатину на случай подобной встречи. Я подумал, что вероятность такого события весьма мала, поэтому, когда никто не видал, выкинул свою рогатину. Не успел я это сделать, как Элиас внезапно остановился и протянул мне руку, шепотом прося передать ему рогатину. Я ответил, что потерял ее. Элиас застонал от возмущения, выта­щил свое мачете и кинулся вперед. Я попытался рассмотреть, кого же он пытается поймать. И тут я увидел что-то темное, извивающееся, размером примерно с детеныша крокодила. Элиас подкрался ближе, сделал быстрый бросок и попытался прижать лежавшего зверя к песку плоской поверхно­стью ножа. Это ему, однако, не удалось, зверь проскользнул между ногами Элиаса и, нырнув в воду, быстро поплыл в сторону Андраи. Тот бросился ему навстречу, но зверь проскочил мимо него и, похожий на миниатюрную торпеду, устремился в мою сторону. Я был убежден, что мы имеем дело с крокодилом, поэтому, когда животное приблизилось ко мне, я бросился на него, стремясь сверху схватить его голову. Зверь судорожно метнулся в сторону, я почувствовал, как его тело скользнуло по моей груди, руки мои не успели ухватиться за него, и он поплыл дальше. Теперь на пути зверя оставался только Эймос. Андрая, я и Элиас наперебой кричали, объясняя ему, что нужно делать. Эймос остановился и с разинутым ртом смотрел на плывущего зверя. Приблизившись к Эймосу, не сделавшему ни малейшей попытки схватить его, зверь проплыл мимо него и спокойно направился дальше, поднимая легкую волну. Он успел доплыть до груды крупных кам­ней на берегу, а Эймос все еще стоял неподвижно и следил за ним.

…Эймос показал нам скалу, под которой спрятался зверь. Скала нахо­дилась около воды, чуть выше поверхности воды находилось отверстие, в котором скрылся зверь. Элиас и Андрая одновременно склонились к ней и стукнулись с размаху головами. После короткой перебранки Андрая снова наклонился и засунул руку в нору с целью определить, какова ее длина. Зверек, очевидно, приготовился к таким действиям. Через мгновение Анд­рая с криком боли вытащил обратно окровавленную руку.

— Эта добыча кусает людей, — произнес Элиас с видом человека, сде­лавшего важное открытие.

С трудом удалось нам доказать Андрае, что именно ему, как самому вы­сокому из нас, следует снова просунуть руку в нору и извлечь оттуда зверь­ка. В ходе острой дискуссии Элиас и Андрая взаимно обвинили друг друга в трусости и успешно доказали ошибочность подобного утверждения.

Андрая лег на живот в шести дюймах от воды и стал медленно вводить руку в нору, все время объясняя нам, как умно он это делает. Затем насту­пило короткое молчание, нарушавшееся только яростным сопением Анд­раи, старавшегося нащупать зверя. Вдруг раздался торжествующий крик, Андрая вскочил на ноги и выпрямился, держа зверька за хвост.

До последней минуты я был убежден, что мы имеем дело с очередным детенышем крокодила, поэтому, увидев находящегося в руке Андраи зве­ря, был сильно удивлен. Андрая раскачивал за хвост крупную, с пригла­женной шкуркой водяную землеройку — одно из редчайших животных За­падной Африки.

Землеройке, однако, быстро надоело висеть на собственном хвосте, она слегка повернулась, грациозно подтянула свое мускулистое, гибкое тело и впилась зубами в большой палец Андраи. Гордый охотник взметнулся в воздух, разразился душераздирающими криками боли и стал дергать ру­кой, стараясь вырвать палец из зубов зверька.

— О-о-о! О-о-о! — кричал он. — О, Элиас, Элиас, отцепи его! О-о-о! О, Иисус! Он убьет меня… О-о-о! Элиас, скорее!

Мы с Элиасом включились в борьбу, пытаясь помочь Андрае, но я так хохотал, что толку от меня было немного. Наконец мы отцепили землерой­ку от пальца охотника и засунули ее, шипящую и яростно сопротивляю­щуюся, в мешок. Андрая сидел на берегу речки, тихо стонал и оплакивал гибель своего бледно-розового саронга. Когда он убедился, что смерть ему не грозит, мы двинулись в обратный путь. На берегу реки мы поймали двух крокодилов, так что ночной поход оказался весьма удачным».

Нельзя отрицать, что Джеральд и его африканские помощники, к кото­рым он стал относиться со всевозрастающей симпатией, в сложившихся обстоятельствах проявили храбрость, настойчивость и немалый опыт. Ка­залось, Джеральд с колыбели готовился к такому занятию, как ловля зве­рей в ночных джунглях. Его энергия и энтузиазм были неистощимы, чувство юмора никогда его не покидало, а непредсказуемость жизни зверо­лова доставляла ему истинное наслаждение. Джеральду нравилось ощуще­ние неизвестности. Он никогда не знал, что готовит ему грядущий день. Ночь за ночью, день за днем отправлялся он в тропический лес и практиче­ски никогда не возвращался с пустыми руками. Коллекция животных и птиц росла и требовала ухода. Джеральд писал матери:

«Мой день проходит так. В шесть часов в палатке появляется Пайос и будит меня. Он приносит мне чай. После трех чашек я наконец ощущаю себя живым и прямо в ночной рубашке отправляюсь кормить птиц и про­верять, кто сбежал или сдох этой ночью. К тому моменту когда я завершаю это важное дело, вода уже согрета и я могу помыться. После ванны я наде­ваю обычную одежду, вытаскиваю обезьян из спальных коробок и привя­зываю их к колышкам. За это время Пайос успевает приготовить мне зав­трак: папайя, два яйца, тост и кофе. Я съедаю завтрак, выкуриваю сигаре­ту и приступаю к основной работе дня.

Сначала ко мне прибегают четверо деревенских мальчишек с птицами, которых мне нужно посмотреть. Заслуживающих внимания я оставляю для Джона, а остальных покупаю на корм плотоядным, потому что они все равно уже полумертвы от жестокого обращения. После этого я направля­юсь к Дому Добычи, где моих указаний уже дожидается Дэн, мой десяти­летний помощник. Я чищу птичьи клетки, а он моет контейнеры для зерна и воды и наполняет их.

Затем мы переходим к животным. Мангусте нужно дать дохлую птицу, чтобы можно было почистить ее клетку, не боясь быть искусанным. Потом я приступаю к клеткам с дикобразами. У меня есть взрослая пара, одна взрослая самка и маленький детеныш. Детеныш очень мил. По вечерам он резвится и играет, как крольчонок. Если его напугать, он упирается лапа­ми в землю и топорщит свои иголки, становясь похожим на твою игольни­цу. После дикобразов я перехожу к летучим мышам. Они всю ночь уплета­ли бананы и папайю, поэтому утром их клетка похожа на настоящую по­мойку. После этого мне нужно накормить обезьян, которые галдят так, что не слышно даже собственных мыслей.

После обезьян меня ждут рептилии. Хамелеону нужно дать воды и на­ловить кузнечиков. Черепахи предпочитают фрукты и зелень. А крокоди­лов нужно помыть (довольно трудное занятие, надо заметить).