Михаил Черненок - При загадочных обстоятельствах

• Название: При загадочных обстоятельствах
• Автор: Михаил Черненок
• Жанр: Детектив

«...Пасечник находился в легкой стадии алкогольного опьянения. Весь заряд дроби пришелся ему в сердечную полость и застрял там. Смерть наступила вчера между девятью и десятью часами утра, а горло перерезано примерно на полчаса позднее...»

Антон Бирюков вступает в новую должность и тут будто нечистая подкинула это убийство...

---

— Я сотрудник уголовного розыска… — начал было Антон, но Тузкова грубо оборвала:

— И это дает вам право задавать интимные вопросики?

— Не раздувайте из мухи слона. Я пришел не ради амурного разговора.

Тузкова, вероятно, осознав беспочвенность своего возмущения, тихо проговорила:

— Ну, а чего Барабанова мне клеите…

— В тот вечер, когда вы были с Андреем в ресторане, его крепко ударили. Не знаете, кто?

— Не знаю, — поспешно ответила Майя. — Барабанов вышел из ресторана раньше меня. Когда я подошла к нему, у него уже был синяк под глазом.

— И вас это не заинтересовало?

— Андрей сказал, что не разглядел, кто ему кулак припечатал. Все?

— Нет, Майя, не все. Не слышали, как серебровский шофер Тропынин хотел по телефону подшутить над Барабановым насчет покупки машины?

Тузкова отвела взгляд в сторону:

— Не слышала.

— Ложный ответ.

— Хотите сплетницей выставить?

— Хочу знать правду.

— А потом скажете Тропынину, что я на него наговорила…

— У меня нерушимое правило: собирать информацию, а не распространять.

— Честно, Тропынин о нашем разговоре не узнает?..

— Не будем торговаться, не на базаре…

Майя нахмурилась, прикрыла полой халата обнаженную ногу и стала рассказывать, как лаборантка Вера и шофер из Серебровки Тропынин безжалостно разыграли Барабанова. Сейчас Тузкову прямо-таки нельзя было узнать. Антону даже показалось, что она всерьез подражает телевизионной пани Монике.

Слушая, Бирюков не мог избавиться от тревожного предчувствия и краем уха стал ловить посторонние звуки. За стенкой крутили магнитофон, в подъезде тоскливо мяукала кошка, на кухне тихонько журчала вода, бегущая из крана.

— Вера и Тропынин звонили при вас? — спросил Антон, когда Тузкова замолчала.

— Не-е-ет. Сергей снял трубку, чтобы звонить, а я закончила анализ и ушла из лаборатории.

— Но вы вроде как уверены, что они звонили…

— Само собой, уверена, Верка на каждом шагу мстит Андрею.

Бирюков хотел задать очередной вопрос, и вдруг показалось, будто то ли у шифоньера, то ли у платяного шкафа скрипнула дверца. Он чуть-чуть скосил глаза вправо и заметил, как одна из голубых створок ниши, начавшая было раскрываться, медленно прижалась на прежнее место. Тузкова, видимо, стараясь отвлечь внимание, капризно вздернулась:

— Собственно, что вам от меня надо?

— Шурупа знаете? — неожиданно спросил Антон.

На лице Тузковой мелькнуло похожее на испуг недоумение:

— Кого-о-о?

— Бывшего «Шуровоза», Сашку Бабенко.

— Сто лет не видала, — с усмешкой ответила Майя, но от Антона не ускользнуло, какой силы воли стоило ей ответить спокойно. Придерживаясь намеченного принципа неожиданности, он опять спросил;

— Кто у вас прячется в квартире?

Лицо Тузковой вспыхнуло так, словно ей влепили хлесткую пощечину. На несколько секунд Майя даже онемела, затем ярост­но швырнула медвежонка на пол и подскочила, как ужаленная:

— Перестаньте оскорблять!

Бирюков тоже поднялся:

— Откройте шкаф.

— Хотите на мои платья поглазеть?

— В женских платьях я плохо разбираюсь. Хочу увидеть Сашку Бабенко.

— Это произвол!

— Сейчас приглашу понятых…

— Вы рехнулись?

— Нет, я в здравом уме и трезвой памяти, — Антон быстро прошел к телефону. Краем глаза присматривая за дверью шкафа, набрал номер Голубева:

— Слава, срочно с опергруппой — на Целинную! Не забудьте санкцию прокурора на обыск у Тузковой…

— Через десять минут жди! — выпалил Голубев.

Бирюков бросил телефонную трубку и, по-прежнему не выпуская из вида шкаф, громко сказал:

— Выходи, Бабенко, говорить будем!

Около минуты в квартире царило гробовое молчание. Затем дверные створки шкафа с треском, словно их ударили изнутри, распахнулись, и оттуда, из-за развешанных на плечиках женских платьев, неуклюже вылез похожий на цыгана здоровенный детина с финкой в руке. Явно бравируя перед Тузковой, он ощерился в улыбке:

— Амба, начальник, добровольно сдаюсь. Пока твои не подъехали, давай разойдемся мирно. Отваливаю тебе полторы тысячи. Больше нету, честное слово,

— Вот ты какой, Шуруп… — медленно проговорил Антон. — Легким испугом отделаться хочешь?

Бабенко, поигрывая финкой, набычился. Что произошло в следующую секунду, Тузкова, видимо, не поняла. Реакция Антона на стремительный бросок Шурупа была мгновенной — финка, сверкнув лезвием, звякнула в прихожей, а сам Шуруп, утробно ёкнув, будто перевернутый тяжелый мешок, глухо ткнулся макушкой в пол. Перемахнув через него, Бирюков подхватил финку и мигом вернулся в комнату.

Наступила немая сцена. Антон издали услышал приближающееся завывание милицейской сирены. По зашторенному окну мелькнул яркий свет автомобильных фар, и тут же у подъезда дома захлопали двери оперативной машины. На полу, приходя в сознание, шевельнулся Бабенко.

Майя Тузкова, зажав ладонями рот, стояла возле дивана словно заледеневшая. У ее ног непонимающе таращил пуговицы-глаза плюшевый медвежонок…

20. Конец «эксперимента»

Солнце заполняло просторный кабинет начальника райотдела поигрывая бликами на длинном лезвии остро заточенного финского ножа, лежащего поверх пухлой пачки денег. Разговор участников следственно-оперативной группы, среди которых отсутствовал лишь следователь Лимакин, начал было переходить на отвлеченную тему, но подполковник Гладышев вернул его в прежнее русло. Посмотрев на деньги, он повернулся к Бирюкову и спросил:

— Значит, Бабенко рассчитывал взять у Барабанова больше?

— Да, Николай Сергеевич, — ответил Антон. — Шуруп считал, что Барабанов будет иметь при себе не меньше пяти тысяч, а у того наличными оказалось всего полторы тысячи.

Борис Медников, обращаясь к прокурору, невесело сказал:

— Храните деньги в сберегательной кассе…

Подполковник опять спросил у Бирюкова:

— Если, как ты рассказывал, Бабенко подбил глаз Барабанову, то почему Барабанов так безоглядно подсел к нему на цыганскую телегу?

— По всей вероятности, Андрей действительно тогда не разглядел, кто его ударил у ресторана.

— Ну, а чего этот… Шуруп бушевал с ножом, когда Ивану Екашеву руку поранил?

— Сцену ревности Тузковой закатывал.

— За секретаршу вымышленного председателя райпо по телефону говорила Тузкова?

— Да. Но об истинном замысле Бабенко она не знала. Майя рассказала Шурупу «идею» Тропынина. Тот сразу за нее ухватился и стая уговаривать Тучкову «подшутить» над Барабановым. Доказывая свою преданность, Тузкова согласилась. Кстати, в Серебровке Бабенко не в первый раз появился. Сразу после отбытия наказания он несколько дней тайком жил у Екашева — привет от сына привозил, самогоном позабавлялся. Хотел узнать, где старик прячет деньги, но безрезультатно. Даже убив Репьева и Барабанова, Шуруп не терял надежды «колупнуть» старика.

Судмедэжсперт Медников покачал головой:

— Чем Репьев Шурупу насолил?

— Пасечник припугнул Бабенко, что выдаст его в случае грабежа с убийством, а такие угрозы, Боря, убийцы не прощают.

— Непонятно, зачем он екашевский обрез до самой Крутихи под полой тащил.

— Чтобы уничтожить свои отпечатки и не навести на след Екашева. Я уже говорил: насчет старика у Бабенко были дальние планы.

— Разве Шуруп не мог без стрельбы покончить с Репьевым?

— Репьев был не из тех, кого можно в открытую ножом прикончить, — сказал Антон. — Бабенко это знал и решил бить наверняка. Кстати, за обрез он заплатил Екашеву двадцать пять рублей — дешевле старик категорически отказался продать.

— А Екашев говорил, за пятерку…

— Что касается денег, Степан Осипович все значительно уменьшает.

— Вот двужильный скряга! Меня очень интересует… Ну, допустим, накопил бы Екашев миллион, и дальше что?..

— Ничего, так и жил бы нищим.

— Нет, ты скажи: ну куда бы он сунулся с такими деньгами в нашем непорочном обществе?

— Никуда, Боря, успокойся. Миллионерам у нас путь заказан. Наше общество предпочитает жить скромно-одинаково.

— Эх-х-х… — сокрушенно вздохнул Медников. — Лучше бы мы жили по-разному, но богато.

Бирюков улыбнулся:

— «Разговорчики!» — как сказал бы участковый Кротов.

— Это было бы смешно, если б не было так грустно, — флегматично проговорил судмедэксперт и снова спросил Антона: — Как же Левкин нож оказался у Шурупа?

— Репьев в момент нападения на него вырезал свежие соты с медом для Розы, и Шуруп после убийства пасечника прихватил этот нож, чтобы «подпустить следователям тумана».

Подполковник Гладышев протянул Медникову только что распечатанную пачку «Казбека»: