Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер

• Название: Джеральд Даррелл. Путешествие в Эдвенчер
• Автор: Дуглас Боттинг
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-010245-3

Имя Джеральда Даррелла известно всем, кто интересуется миром живой природы и неравнодушен к тому, в каком состоянии достанется планета нашим потомкам.

Даррелл стал, по зову сердца, одним из первых экологов в те времена, когда о движении "зеленых" еще никто не помышлял. Мечта о собственном зоопарке, где он попытается собрать и развести животных, которым грозит вымирание, зародившаяся у него еще в детстве, воплотилась в действительность в его зрелые годы на британском острове Джерси.

Его путешествия в самые потаенные уголки земного шара в поисках экзотических животных послужили материалом для его замечательных книг, сразу ставших бестселлерами благодаря искрящемуся юмору и неутомимой жизнерадостности их автора.

А эта авторизованная биография, написанная Дугласом Боттингом - известным писателем и сценаристом студии Би-би-си, поможет узнать о тех счастливых и печальных эпизодах личной жизни Джеральда Даррелла, которые не вошли в главы его книг.

---

«Аргентина — это одна из немногих стран мира, где можно отправиться в путешествие и на полпути одновременно увидеть и точку отправления, и место назначения, — писал Джеральд. — Плоская, как бильярдный стол, пампа простирается вокруг вас, и кажется, что она уходит далеко на край света». Ловить зверей Джеральд начал именно в пампе вокруг «Лос-Инглесес». Первыми трофеями экспедиции стали восемь земляных сов и пара кукушек гуира. Самые распространенные в окрестностях «Лос-Инглесес» птицы оказались самыми редкими и находящимися на грани вымирания. Речь идет о чайях, или «больших крикунах», крупных, похожих на гусей птицах, которые вызывали неукротимый гнев местных фермеров за то, что их стаи опустошали огромные поля люцерны. Немногие из собранных Джеральдом за всю его жизнь птиц произвели на него такое впечатление, как Эгберт, птенец чайи, которого он поймал через несколько дней после приезда в «Лос-Инглесес»:

«Это был самый трогательный, самый забавный и самый очаровательный птенец, которого я когда-либо видел. Ему вряд ли было больше неделя от роду. Тело его было совершенно круглым, величиной не больше кокосового ореха. На длинной шее сидела высокая куполообразная голова с крошечным клювом и парой приветливых коричневых глаз. Серовато-розовые ноги были непомерно большими по сравнению с размерами тела и, казалось, совершенно не повиновались ему. Из верхней части туловища росли два маленьких дряблых кусочка кожи, похожих на два пальца изношенных кожаных перчаток; они были приставлены к телу словно случайно и исполняли роль крыльев. Одет он был в нечто вроде ярко-желтого костюма из свалявшегося неочищенного хлопка. Птенчик выкатился из мешка, упал на спину, с трудом поднялся на свои огромные плоские лапы и, слегка приподняв забавные крылья, с любопытством уставился на нас. Затем он открыл клюв и застенчиво произнес: «Уип». Это привело нас в такой восторг, что мы забыли ответить на его приветствие. Он медленно и осторожно приподнял одну ногу, вытянул ее вперед и поставил на землю, а потом проделал то же самое с другой ногой. Он смотрел на нас с сияющим видом, явно гордясь тем, что успешно выполнил такой сложный маневр. Немного отдохнув, он снова произнес «уип» и вознамерился повторить все сначала, очевидно, желая доказать нам, что его успех не был случайным… Мне не раз приходилось встречать забавных птиц; как правило, они были смешными благодаря своей нелепой внешности, отчего и самые обычные их движения казались смешными. Но еще ни разу мне не приходилось встречать такой птицы, которая, подобно Эгберту, не только смешна сама по себе, но и беспредельно комична во всех своих действиях. Ни одна птица, которую я когда-либо видел, не могла заставить меня смеяться до упаду».

Следующую остановку Дарреллы сделали в Парагвае, в маленькой деревушке Пуэрто-Касадо на берегу реки Парагвай. Здесь они собирались ловить зверей на поросшей кактусами равнине Чако. Добраться до Чако из Касадо можно было тремя способами — верхом, в повозке, запряженной буйволами, или посредством «автовиа» — своеобразной железной дороги, роль поездов на которой исполняли старые автомобили «Форд». Автовиа тянулась на двести километров. Большую часть своей коллекции Дарреллы пополнили именно благодаря ей. Туда же, куда автовиа не добиралась, они отправлялись на лошадях, постоянно открывая что-то новое для себя — например, восхитительную цветочную реку, попавшуюся им на глаза, когда они пересекали поляну, заросшую золотистой травой:

«Пересекая поляну, мы обнаружили, что она делится на две части широкой извилистой лентой чудесных молочио-голубых цветов, уходящей вдаль, подобно небольшой речке. Когда мы подъехали ближе, я понял, что перед нами действитатьно речушка, но она настолько заросла водяными растениями, что увидеть воду было почти невозможно. Сверху ее прикрывал ковер голубых цветов, а под ним виднелись переплетающиеся глянцевито-зеленые листья. Цветы были такой нежной, чистой голубизны, что казалось, будто кусочек неба упал на землю между рядами коричневых стволов пальм. Мы вошли в речку, копыта лошадей мяли листья и цветы, и позади оставалась узкая полоска воды. Черно-красные стрекозы плавно кружили над нами, сверкая на солнце прозрачными крыльями. Когда мы выбрались на противоположный берег и снова вошли в тень пальм, я повернулся в седле и еще раз полюбовался великолепной улицей голубых цветов; наш след в виде сверкающей полосы воды перерезал ее, как молния летний небосвод».

Дни шли, коллекция росла. Никогда нельзя было предположить, что принесет следующий день. Дарреллы собирали животных сами и покупали их у местных охотников. Очень скоро у них появились самые разнообразные животные — от лягушек Баджета до дикой кошки, от енота-крабоеда до чернолицего ибиса. Через два месяца пребывания в Чако коллекция стала весьма внушительной. Чако — это рай для птиц, поэтому птиц у Джеральда было вдвое больше, чем других представителей фауны.

«В любой коллекции есть два-три зверя, которые становятся зверолову особенно дороги», — писал Джеральд, рассказывая об обезьянке-дурукула Кае, детеныше енота-крабоеда Пу и о сером лисенке Фокси. Но никто из животных не мог сравниться с Сарой Хагерзак, детенышем гигантского муравьеда. Когда ее поймали, Саре была всего неделя или около того. От носа до кончика хвоста в ней было всего два с половиной фута, а шум она производила, «как пароходная сирена, страдающая ларингитом».

Когда Сару вытряхнули из мешка, в котором ее принесли, она стала кружить по комнате, пока не наткнулась на ногу Джеки. Тогда муравьедаха радостно вцепилась в нее. Джеральд попытался отцепить звереныша, но тот, словно пиявка, прилепился к его руке, перебирая лапами поднялся выше, а потом уютно улегся на плечах, как роскошный меховой воротник, «Так в нашу жизнь вошла Сара Хагерзак, — писал Джеральд, — и она оказалась на редкость очаровательным, милым существом. …Прежде всего она оказалась исключительно голосистой. Стоило замешкаться с кормежкой или не приласкать ее, когда она требовала внимания, и Сара призывала вас к повиновению во всю мочь своих легких. Главной радостью в ее жизни была возможность обниматься и быть обнятой».

Сара прожила с Дарреллами несколько недель, а потом начались зимние дожди. Настало время подумать о возвращении в далекий Буэнос-Айрес со всеми собранными зверями. Но в это время в Асунсьоне, столице Парагвая, произошла революция. Удача отвернулась от Джеральда. Ему посоветовали покинуть страну при первой же возможности. Единственный доступным средством передвижения был легкий самолет — а это означало, что пойманных животных придется оставить. Эти известия погрузили Джеральда в черную депрессию. Ничего не оставалось, кроме как открыть дверцы клеток и вьтустить животных на волю. Но сказать так легче, чем сделать. Многие животные не желали уходить. Джеральд уносил зверей за пределы лагеря, но они возвращались, их носы торчали из-за деревьев. Они сидели и ждали очередной кормежки. Джеральд выбрал нескольких животных, которые могли поместиться в крохотном самолете (в том числе и Сару Хагерзак), и вернулся в Буэнос-Айрес.

Во время краткого перерыва в военных действиях самолет благополучно вывез Дарреллов из Асунсьона. Они были в безопасности, но финансовое состояние экспедиции оказалось плачевным. Экспедиция обошлась Джеральду в три тысячи фунтов, он потратил все, что заработал на «Перегруженном ковчеге». Поимка нескольких животных в последние дни пребывания в Аргентине не могла компенсировать потерю тех экземпляров, которые ему удалось поймать в Парагвае.

Вскоре пришла пора покидать Южную Америку. Животных погрузили на палубу корабля «Звезда Парагвая» и тщательно привязали клетки, чтобы атлантические штормы не сдвинули их с места. В салоне друзья распрощались с Дарреллами, и утром корабль отплыл в Англию. «Мы махали и кивали на прощанье, а затем, когда провожающие почти исчезли в темноте, раздался самый печальный звук на свете — низкий мрачный рев пароходной сирены, прощальный привет уходящего в море судна». Джеки было особенно грустно. Она полюбила Аргентину и не хотела покидать новых друзей.

Но питомцы требовали постоянного ухода, так что времени на печаль не оставалось. С первыми лучами солнца Дарреллы выпивали по чашке чая и отправлялись чистить клетки, мыть горшки и миски на палубе. Хорошо еще, что плавание проходило в тропических водах, так что птицы не простужались. Сару Хагерзак трижды в день прогуливали по палубе, и так продолжалось до тех пор, пока корабль не вошел в более северные широты.

Но не все было так плохо. В отличие от судна, доставившего Дарреллов в Южную Америку, «Звезда Парагвая» была настоящим лайнером. Звероловам предоставили отличную каюту, пища была превосходной, напитки лились рекой, а сервис был на высоте. Дарреллы подружились с пассажирами и командой и стали постоянными участниками всех вечеринок и гулянок, которые заканчивались с рассветом. На костюмированном балу Джеральд и Джеки нарядились парагвайцами и получили первый приз. Единственным человеком, кому пребывание на борту шумной семейки с необычным багажом удовольствия не доставило, был капитан, который вечно ворчал по поводу грязи и из-за того, что животные постоянно отвлекали команду.