Алан Фолсом - Послезавтра

• Название: Послезавтра
• Автор: Алан Фолсом
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 1995
• ISBN: 5-7001-0207-2

Отца зарезали мясницким ножом на глазах у десятилетнего сына. На всю жизнь Пол Осборн запомнил лицо убийцы, человека со шрамом. Встретив его спустя двадцать восемь лет в парижском кафе, Пол бросается в погоню. Но вскоре он сам становится объектом преследования. По следу американского хирурга идут один из лос-анджелесских детективов и агенты Интерпола, пытающиеся раскрыть длинную серию убийств, совершенных с особой жестокостью. Головы всех жертв отделялись от тела одним и тем же способом…

Постепенно сквозь мозаику событий в разных частях света проступает мрачная картина всемирного заговора. Его тайные цели могут стать явью. Послезавтра…

Лишь на последних страницах романа читатель узнает, зачем понадобилось тайной профашистской организации вести исследования в области криогенной хирургии. Наделенный поистине богатым воображением, автор книги увлекает читателя в водоворот самых невероятных событий.

---

Это «почему?» приобрело еще более интригующий характер, когда оказалось, что рядом с сотней блестящих фигур, приглашенных на чествование Либаргера, сам виновник торжества выглядел бесцветным и совсем незначительным.

Бад-Годесберг подготовил досье Элтона Карла Либаргера. Он родился в Эссене в 1933 году в семье обедневшего каменщика. Элтон Либаргер был единственным ребенком, закончил школу в 1951 году, а затем исчез в водовороте событий в послевоенной Германии. Спустя тридцать лет он вынырнул словно ниоткуда – как мультимиллионер, живущий в похожем на средневековый замок поместье «Анлегеплатц» в двадцати милях от Цюриха и контролирующий деятельность любой мало-мальски значительной западноевропейской корпорации.

Встает вопрос – каким образом?

В налоговых декларациях Элтона Карла Либаргера с 1956 по 1980 год отмечено: профессия – бухгалтер, адрес – вернее, адреса – обыкновенные многоквартирные дома в Ганновере, Дюссельдорфе, Гамбурге и Берлине (и только с 1983-го – в Цюрихе), доходы – едва достигающие прожиточного уровня.

Но с 1983 года его доходы резко скакнули вверх, а в 1989 году, когда у него случился инсульт, облагаемый налогами доход, можно сказать, вырос до астрономической цифры – сорока семи миллионов долларов.

И этому нет объяснений! Люди бывают чертовски удачливы, верно. Были случаи, когда наживались состояния за одну ночь. Но как может заурядный бухгалтер, всю жизнь проживший на грани нищеты, внезапно превратиться в могущественного, влиятельного промышленника и финансиста? И при этом по-прежнему оставаясь загадочной фигурой. Он не числился в правлениях европейских корпораций и банков, университетов, госпиталей, благотворительных организаций. Не состоял ни в одном частном клубе. Не участвовал ни в какой политической деятельности. На его имя не существовало ни водительских прав, ни свидетельства о браке, ни даже кредитной карточки. Так кто же он? И почему сто самых уважаемых и влиятельных граждан Германии прибывают со всей страны, чтобы отпраздновать его исцеление?

Реммер высказал предположение, что все эти годы Либаргер тайно занимался наркобизнесом. Он переезжал из города в город, получал огромные суммы денег и сразу же вкладывал их в швейцарские банки. К 1983 году он имел достаточно, чтобы узаконить свое положение.

Маквей покачал головой. Одна и та же мысль появилась у него и у и Нобла одновременно, как только они прочли список гостей. Их внимание привлекли два имени – Конрад Пейпер и Густав Дортмунд. Вместе с Шоллом они являлись основными пайщиками ГДГ, «Гольц девелопмент груп» – корпорации, которой принадлежала «Стендэд технолоджиз» из Нью-Джерси, нанявшая в 1966 году Мэри Риццо Йорк для проведения серии экспериментов с сжижением газов. В том же 1966 году Мэри Йорк была убита Альбертом Мерримэном по приказу Эрвина Шолла.

Это убийство было совершено еще до прихода Конрада Пейпера в ГДГ, он появился в правлении в 1978 году. Но с его приходом ГДГ заняла ведущее положение в нелегальной торговле оружием. До этого компания занималась обычными деловыми операциями.

– А что представляет собой Дортмунд? – поинтересовался Маквей.

– Ну, у него скромное положение – он всего-навсего президент федерального банка… Дортмунды, подобно Ротшильдам, знаменитая банкирская династия на протяжении двух веков.

– Поэтому Дормунд, как и Шолл, – неприкосновенная фигура, – заключил Маквей.

– Привлечение Дортмунда к суду, несомненно, вызвало бы скандал, если ты это имеешь в виду.

– А что известно о Конраде Пейпере?

– О нем я почти ничего не знаю. Богат, женат на фантастически красивой женщине, она, кстати говоря, сама тоже очень богата. Известно лишь, что его дед, Фридрих, снабжал оружием половину планеты в обеих мировых войнах. А теперь его заводы перешли на производство безобидной продукции – штампуют кофеварки и пылесосы.

Маквей покосился на Нобла, слегка покачав головой. Все по-прежнему оставалось неясным, список гостей мало что им сказал. В Шарлоттенбургском дворце должны были собраться люди, при обычных обстоятельствах готовые в глотку друг другу вцепиться. Сам по себе список гостей напоминал своего рода немецкий справочник «Кто есть кто». И все эти политические оппоненты и просто враги, богатые, влиятельные, знаменитые, должны были рука об руку войти в сокровищницу прусской монархии, чтобы отметить выздоровление Элтона Либаргера, человека с темным прошлым.

И тут же смерть Мерримэна и последовавшая за ней полоса кошмаров. Крушение поезда Париж – Мо, убийство Лебрюна в Англии, его брата в Лионе, Бенни Гроссмана в Нью-Йорке – казалось, весь мир оказался в руках неизвестных преступников! И это еще не все, надо вспомнить отребье нацистского прошлого, внедрившееся в Интерпол, – Хуго Класса, почтенного эксперта по отпечаткам пальцев в Лионе, и Рудольфа Хальдера в Вене.

– Первое звено в этой цепи убийств – это убийство Осборна-старшего в апреле тысяча девятьсот шестьдесят шестого года после того, как он создал новый вид скальпеля. – Маквей подошел к окну и уселся на подоконник. – Последнее – пока – Лебрюна, сегодня утром… После того как он догадался о связи между убитым Альбертом Мерримэном и выдающимся дактилоскопистом герром Классом. Так одно звено тянется за другим, из прошлого в сегодняшний день… Прямая линия…

– …ведущая к Эрвину Шоллу, – закончил Нобл.

– И перед нами все те же вопросы: как? почему? что происходит?

Работа в отделе расследования убийств, как правило, заключается в бесчисленном повторении этих вопросов, если, конечно, не посчастливится схватить какого-нибудь типа с еще неостывшим оружием в руках над трупом только что убитого человека. Поиск преступника – это почти всегда тщательный анализ обстоятельств, все новых и новых версий, пока дело не становится ясным, как день, очевидным, как перегородивший дорогу большой камень с выписанным красной краской на боку словом «ключ».

Но здесь обычные полицейские методы не срабатывали. Это дело как заколдованный круг – без начала и конца. Чем больше информации они получали, тем шире становился круг, и больше ничего.

– Безголовые трупы, – вслух сказал Нобл.

Маквей закинул руки за голову.

– Ладно. Попробуем начать с них.

– О чем вы говорите? – Реммер непонимающе переводил взгляд с одного на другого.

В федеральную полицию Германии, как и в другие полицейские управления европейских стран, поступил рапорт Маквея о найденных обезглавленных трупах. Но Маквей умышленно не указал в рапорте, что трупы подвергались глубокому охлаждению при очень низкой температуре. Поэтому Реммер не мог понять, о чем идет речь. Маквей решил, что пора рассказать ему все с самого начала.

Глава 98

Герд Ланг из Мюнхена был симпатичным кудрявым молодым человеком, инженером-программистом, приехавшим в Берлин на трехдневную выставку компьютерной техники. Он занимал номер 7056 в новом крыле отеля «Палас».

Герду Лангу было тридцать два года, недавно он пережил мучительный развод, поэтому неудивительно, что на выставке у него завязалась оживленная беседа с привлекательной двадцатичетырехлетней блондинкой, проявившей большой интерес не только к экспонатам, но и к самому Герду. Воодушевленный явным сходством их вкусов и интересов, он пригласил новую знакомую продолжить беседу за коктейлем и, возможно, обедом. Скоропалительное развитие знакомства обернулось для Ланга не лучшим образом: когда после нескольких бокалов коктейля Герд пригласил девушку сделать еще по глоточку у него в номере, она быстро приняла и это предложение. В полной темноте они устроились на кушетке, и Герд Ланг почувствовал, как пальцы девушки погладили его шею, потом пальцы начали сжиматься, при этом она мило улыбалась, словно спрашивала, как ему это нравится. Он открыл рот, чтобы объяснить, что ему это совсем не нравится, и вдруг почувствовал, что хватка стала смертельной. Он попытался разжать пальцы девушки, но она оказалась невероятно сильной. Девушка с улыбкой наблюдала за его усилиями, словно это была какая-то игра. Лицо Герда Ланга побагровело, потом приобрело фиолетовый оттенок. Последняя его мысль была: «Почему она улыбается?..»

Когда агония закончилась, девушка перетащила тело Ланга в ванную комнату, положила в ванну и задернула занавеску. Вернувшись в гостиную, она достала из сумочки бинокль, настроила его и навела на освещенное окно комнаты 6132. Сквозь тонкую прозрачную занавеску она увидела силуэт высокого мужчины со светлыми, почти белыми волосами. Он стоял у самого окна. Девушка взяла прибор ночного видения и навела объектив на крышу. В зеленоватом мерцании она различила силуэт стоявшего у самого ее края мужчины с автоматом на плече.

– Вот черт! Везде полиция, – шепотом выругалась она и перевела объектив на окно шестого этажа.