Мариэтта Шагинян - Путешествие по Советской Армении

• Название: Путешествие по Советской Армении
• Автор: Мариэтта Шагинян
• Издательство: Государственное Издательство Художественной Литературы
• Жанр: Публицистика
• Год: 1957

Первый свой очерк об Армении — «История одного канала» — М. Шагинян опубликовала в «Правде» 18 ноября 1922 года. В 1923 году ею была выпущена книга «Советская Армения» с приложением протоколов Первого сельскохозяйственного съезда, которые писательница вела собственноручно. В 1926 году в результате новой поездки в Армению и Азербайджан Шагинян создает еще ряд очерков («Зангезурская медь», «Нагорный Карабах», «Выстрел у Волчьих ворот», «Ночь в Джульфе» и другие), впоследствии собранных в одну книгу «Советское Закавказье».

Очерки М. Шагинян об Армении 20-х годов послужили своего рода этюдами для книги «Путешествие по Советской Армении», собравшей весь многолетний опыт поездок писательницы по различным районам Армении. Впервые отдельным изданием книга «Путешествие по Советской Армении» вышла в 1950 году в издательстве «Молодая гвардия». Удостоена Сталинской премии третьей степени за 1950 год.

---

Вместе с И. А. Орбели в Ереван приезжали работать сотрудники Эрмитажа — такие крупные ученые, как К. В. Тревер и Б. Б. Пиотровский. Они участвовали в раскопках и изучении древних поселений в Армении, особенно памятников урартской культуры, крепости Кармир-Блур над Ереваном.

За короткое время существования Академии наук Армянской ССР проделаны очень крупные работы. В области гуманитарных наук — собран, критически пересмотрен и переведен эпос о Давиде Сасунском, тысячелетие которого отпраздновано незадолго до Отечественной войны; изданы четырехтомный «Толковый словарь армянского языка» академика С. Т. Малхасяна; монументальная история армянской литературы старейшего ученого Манука Абегяна; ценное исследование Б. Б. Пиотровского «История и культура Урарту»[124], капитальное исследование Тороса Тораманяна «Материалы по истории армянской архитектуры»[125], содержательный труд академика Я. А. Манандяна «Тигран Второй и Рим» и большое количество других работ, частично упоминаемых мною в тексте; проведена конференция по раннему Ренессансу в странах Закавказья, на которой по сути дела были заложены основы для серьезной разработки этого исторического вопроса.

Еще более важные работы ведутся в физико-математической, биологической, геологической, химической, гидротехнической, агробиологической областях. У самых вершин Арагаца поднялась Всесоюзная лаборатория братьев Алихановых по изучению космических лучей; в ереванской низине заработала гидротехническая лаборатория И. В. Егиазарова по изучению моделей для гидроустановок; создана мощная обсерватория в Бюракане, для которой получено прекрасное оборудование.

Над «Историей медицины в Армении» систематически работает академик Л. А. Оганесов и многие, многие другие. Мы не охватываем здесь все имена и все работы, особенно производившиеся после войны, да и не в силах этого сделать. Но мы все же развертываем перед читателями этот список имен, потому что он ярко показывает всю степень внимания коммунистической партии и советского правительства к росту науки и необычайный расцвет науки в маленькой республике, где до революции никаких ученых, кроме монахов, имевших звание доктора наук, вообще не было, а ученым армянского происхождения, разбросанным по всей России и за ее пределами, не нашлось бы применения в тогдашней «Эриванской губернии».

Послевоенная пятилетка потребовала еще большего сближения научно-теоретической мысли с инженерно-технической практикой, с новаторами стахановского движения в промышленности, с Героями Социалистического Труда, мичуринцами-опытниками полей и садов. Это не могло не отразиться самым решительным образом на теме и характере академических работ. Стоит только представить себе, что нужно было сделать в Армении за пятилетку, — и острая нужда в помощи ученых, в новой перестройке их работы сразу становится ясной.

Республике нужны были геологические исследования, нужно было крупное водное строительство, — ведь в одном только Ереване предстояло проведение второго водопровода, расширение водопроводной сети на 40 километров, а канализационной — на 30 километров, то есть увеличение воды в городе в два раза; республике нужны были исследования для целого ряда химических производств в Кировакане, в Алаверди, для завода синтетического каучука, для алюминиевого завода.

За пять лет промышленное строительство в Армении по существу изменило весь производственный профиль республики, — до такой степени бурно развернулось оно. Свыше десяти новых крупнейших заводов в одном только Ереване означали создание и работу десятков новых лабораторий. Все это потребовало помощи химиков, технологов, гидрологов, геологов, техников; все это определило тематический план десятка институтов Академии наук; все это вызвало нужду и во множестве технических работников среднеинженерного состава — мастеров, чертежников, — и в республике создаются сейчас десятки новых техникумов. Наконец разворот строительства проводится под общим для всего нашего Союза лозунгом максимальной механизации. В сельском хозяйстве нужно полностью овладеть травопольным севооборотом, решить вопрос о своей пшенице, поднять продуктивность животноводства, освоить гнездовой способ посева леса.

Ученые Армении щедро и всесторонне ответили на этот огромный запрос. Институт сооружений и материалов, работая над проблемой замены дерева, дал ряд практических предложений, и на заводе имени Дзержинского уже построены станки, которые в десятки раз интенсифицируют тёску и обработку камня; работы института по легкому бетону, по каркасам для высотных строек, как и работы его руководителя, одного из ведущих ученых в области сейсмографии, проф. Назарова, уже вышли за пределы республиканского значения. Институт водноэнергетический опробует и изучает (на действие воды) не только модели основных гидротехнических сооружений республики, но и модели великих строек коммунизма. Институт генетики и селекции неутомимо внедряет в сельскохозяйственную практику новые мичуринские сорта, обеспечивает республику армянской пшеницей. Институт животноводства решает животноводческую проблему, создает продуктивные новые породы скота, вывел ценнейшую породу овец, кроликов и т. д., а Институт растениеводства решает проблему кормовой базы.

Я даю лишь самый беглый перечень институтов, о работе которых, — о каждой работе каждого института, — можно было бы написать отдельную книгу.

Практическое значение целого ряда научных дисциплин и исследовательских институтов при Академии наук видно каждому хотя бы в самом названии института, в самом характере науки. Читателю легко представить себе, как ученые этих наук поворачиваются лицом к практическим задачам. Не так легко представить себе, что происходит в одной из отвлеченнейших научных областей, в математике, руководимой в Армении моим однофамильцем академиком А. Л. Шагиняном.

Надо сказать, что в Армении своей математики как науки долго не было, не имелось кадров для организации кафедры, для чтения многих факультативных курсов, для преподавания многих традиционных дисциплин. А без развития и движения математики как науки нет и не может быть развития и движения прикладных областей, основанных на математике. И вот академику Шагиняну, помимо его собственной большой творческой работы, пришлось заняться еще и безмерно важным для республики повседневным, терпеливым трудом организатора и педагога. Он помог создать в социалистическом Ереване культуру математики, поднять и воспитать молодые кадры. Сейчас во всем нашем Союзе, да и далеко за его пределами, знают о молодом ученом, избранном в две Академии наук (Армянскую и СССР), — Сергее Никитовиче Мергеляне; в три года окончив Ереванский университет, в полтора года московскую аспирантуру у проф. Келдыша, он написал интереснейшую работу по «Теории наилучших приближений в комплексной области».

Пройдут годы, — и, быть может, то, что встает перед нами законченным очерком уже созданного, большого культурного целого, покажется нам через несколько лет только робким началом гигантского развития науки и техники в Армении.

В верхней части города. «Матенадаран»

Так велика иллюзия низкого расположения Еревана («счастливая яма», «глиняный горшок»), что вы совершенно забываете его высотную отметку — курортную, почти высокогорную, превышающую Кисловодск. В верхнюю часть идут гулять; вверх разрастается будущий город, — к Канакеру, к Нор-Арабкиру; туда протягиваются трамвай, троллейбус; наверх, в старинное предместье Норк, с его виллами, садами и детским санаторием, выезжают «на дачу». Кверху прорезывается, весь в густой зелени, в лучших архитектурных образцах «индивидуального» строительства, новый проспект Баграмяна. И сюда, у самого подъема вверх, забрались, кроме Академии, университета и больниц, еще и другие важнейшие культурные учреждения республики.

Здесь прежде всего штаб армянской энергетики, великолепное здание Армэнерго, внутри облицованное розовым конгломератом. В прохладу этих высоких комнат с натертым до блеска паркетом стекаются все реки и речки Армении, замирая на стенах «профилями», цифрами будущих киловатт-часов. Всего несколько лет назад в небольшой комнатушке бывшего скромного «водхоза» начиналась эпопея первой районной гидростанции Армении — Дзорагэс. А сейчас Дзорагэс уже «весь в прошлом»: 15 ноября 1932 года он дал первый свой ток Алаверди с одного агрегата; 6 августа 1933 года заработал второй агрегат, прошла линия передачи на Кировакан; 1 июня 1934 года Дзорагэс официально принят в промышленную эксплуатацию; а в июне 1938 года он уже влился в общеармянский куст, вкладывая в этот «общий котел» 14 тысяч киловатт. Третий свой агрегат он отдал освобожденным от немецко-фашистской оккупации районам Северного Кавказа. И люди, работавшие на стройке помощниками монтера, тоже выросли вместе с ней: С. Я. Татевосян стал старшим научным сотрудником, А. М. Аймегикян — главным механиком…