Константин Якименко-Сегедский - Последняя мировая. История одного снайпера

• Название: Последняя мировая. История одного снайпера
• Автор: Константин Якименко-Сегедский
• Жанр: Боевая фантастика

Конец 2012 года. Все страны бывшего СССР, а так же многие другие, разрушены массированным ядерным ударом. По счастливой случайности главный герой оказывается вне зоны поражения. Вместе с горсткой выживших он направляется в ближайший разрушенный город, в надежде понять, что же произошло. Постепенно он осознаёт, что является свидетелем грандиозного заговора, направленного на уничтожение миллиардов людей по всей планете. Но выбраться из этого хаоса не так-то просто: вражеская армия уже высадила свой десант, чтобы истребить всех уцелевших. Пройдя через множество стычек с захватчиками, убив множество врагов и встретив на поле боя девушку своей мечты, ему, наконец, предоставляется шанс отомстить заговорщикам. И он не упустит свой шанс.

---

На этом он замолчал, а слово вновь взял Сергей:

— Вы всё слышали! Выходим через десять минут! Всем, кто идёт, обязательно взять с собой противогазы!

— Умеешь надевать противогаз? — обратился я к Юле.

— Вообще-то никогда даже в руках не держала, — пожала плечами она.

— Я научу тебя. В этом нет ничего сложного: противогаз у тебя уже собран, — взял я его у неё из рук. — Смотри, сначала обязательно сними головной убор, — стянул я с себя шапку с маской, — затем надеваешь противогаз на подбородок, а затем и на всю голову, — показал я на своём примере, одев его на себя, разглаживая складки резинового шлема.

Я сделал несколько вдохов и снял противогаз:

— Вот так главное, чтобы он плотно обтягивал голову, не образуя складок. Теперь ты, — я протянул его ей. — Попробуй.

— Ну и видок у тебя был, — улыбнулась она, примеряя его на себе. — Надеюсь, хоть на мне он будет смотреться лучше.

Надев его, она взглянула на меня:

— Ну как?

Выглядела она, конечно, комично, но я не подал виду, что это так. Внимательно осмотрев его, я остался доволен: ни одной щели не было — размер подошёл.

— Хорошо, можешь снимать, — разрешил я.

— Ух! — вздохнула она, стянув его с головы. — А дышать-то в нём тяжеловато.

— Зато в нужный момент он может спасти тебе жизнь, — заметил я.

В это время люди уже начали выходить, направляясь вслед за Сергеем, который повёл их к складу продовольствия.

Ко мне подошёл полковник:

— Игорь, пойдёшь со мной спереди, — сказал он, кивком приветствуя Юлю. — Смотри в оба.

— Ясно, — кивнул я и обернулся к своей спутнице. — Пойдём?

— Да.

Мы быстро обогнали медленно продвигающуюся группу людей и, выйдя вперёд, расположились позади Сергея, которому вместе с полковником следовало выбирать наиболее безопасное направление движения. Остальные ополченцы расположились вдоль всего строя.

Группа вышла из двора: вокруг всё было таким же, как и вчера. Всё тот же снег, присыпавший разрушенный город. Наверное, похоже, выглядел и Сталинград, когда его освободили наши.

— Невероятно: как долго строился такой большой город, и как быстро его разрушили. И зачем? Кому такой город теперь нужен, где не уцелело ни единого здания? — поражалась Юля, глядя по сторонам.

— Возможно те, кто это сделал, вовсе не собирались использовать эти здания. Они просто сравняли город с землёй, словно разровняли площадку для чего-то другого, — ответил я. — По своему опыту могу сказать, что это очень напоминает те дворы, где производился снос старых зданий, на месте которых планировалось строительство новых.

— А вместе с тем зарыли и не нужных им людей, — мелькнула у Юли жуткая, но такая похожая на правду мысль.

— Будем надеяться, что это не так.

Мы перешли улицу, затем вновь прошли через двор, а затем снова улица и двор. Похоже, даже без явной угрозы, полковник вёл нас таким образом, чтобы мы практически всегда находились под прикрытием зданий и между развалами, где всегда можно было укрыться от огня случайной засады. Каждый раз, перед тем как выйти на открытый участок, мы с полковником тщательно осматривали местность, и только после этого разрешали остальным проследовать за нами.

Миновав руины населённых кварталов, мы вышли к довольно обширному парку. Конечно же, я узнал его. Это был парк, в котором ещё на первом курсе академии мы занимались физкультурой, где гуляли, когда не было занятий и сидели на лавочках, распивая пиво после удачно сданных экзаменов.

Этот район я знал хорошо. Юля тоже оживилась, узнавая места, где она совсем недавно гуляла со своими подругами. Правда, теперь этот парк лишь отдаленно напоминал тот, что был здесь до недавнего времени. Он находился на возвышенности, где сила взрывной волны была значительной, отчего все, как один, деревья были повалены или сильно наклонились строго по направлению распространения взрыва.

Эта местность была крайне открытая, отчего нам пришлось пройти по краю парка вдоль незначительной ложбинки, скрывшей нас со стороны. А дальше — всё те же дворы, руины, улицы и вездесущий снег, не желавший, казалось, показывать нам, что скрыто под его ровным ковром.

Близилось обеденное время, но о еде, пока мы не доберёмся до склада, и думать было нечего. С собой мы ничего не брали, отчего все надежды были только на склад.

Но вот из очередного полуразрушенного двора мы вышли на довольно узкую дорогу в две полосы, ведущую к складам. Здесь, в глубине старой застройки, здания располагались очень кучно, отчего и разрушения тут были не такими значительными. Оставалась надежда, что и сами склады были не слишком повреждены, иначе грош цена всему нашему походу.

Но нам всё-таки повезло: когда мы обогнули протяжённый, но не высокий забор, то увидели вполне целое, без особых повреждений здание продуктового склада, окружённое целым комплексом складских построек. Спереди его опоясывала широкая металлическая площадка для погрузочно-разгрузочных операций с грузовиков, крытая навесом. За ними находились широкие двери, ведущие прямо в складские помещения.

— Что ж, кажется, нам улыбнулась удача, — проходя во двор склада, произнёс Сергей. — Вперёд! — окликнул он всех. — Нам следует торопиться.

И торопиться было чего: уже давно было за полдень, а ещё следовало открыть двери складов, разыскать необходимые продукты, желательно те, которые имеют длительный срок хранения и находятся в жестяной таре, более-менее ограждённые от воздействовавшей на них всепроникающей радиации. Потом сложить всё это в мешки и коробки — не нести же всё в руках. Мало того, что путь не близкий, теперь уставшие и нагруженные, на обратный путь мы затратили бы раза в два больше времени, чем на путь сюда. Тут не то, чтобы пообедать, тут нет времени даже передохнуть. Так что в лучшем случае мы вернулись бы к темноте.

Мы поднялись на грузовую площадку и, отстрелив навесной замок, вошли внутрь. Здесь было темно, не было окон, как и электричества, а того света, что проникал через открытую дверь, явно не хватало чтобы осветить хоть сколько-то это обширное помещение. Пришлось разжигать импровизированные факела и использовать припасённые фонарики, чтобы не заблудиться в бесконечных коридорах коробов и сложенных в аккуратные паллеты мешков и ящиков с самым разнообразным содержанием. Всё это, а вместе с тем и пол, было присыпано слетевшей во многих местах со стен штукатуркой и осыпавшимся от взрыва высоким потолком, который едва виднелся при свете карманного фонарика.

По-быстрому натаскали к выходу упаковки с различными консервами в жестяных банках и из больших ящиков, найденных здесь же, принялись сооружать нечто подобное на сани, в которых мы перевозили до этого оружие и которые неплохо зарекомендовали себя. На несколько таких саней взгромоздили все взятые продукты и потащили их обратно.

Так, без обеда и отдыха, мы продолжили свой путь, решив, что лучше отдыхать будем тогда, когда доберёмся обратно до бункера. Тем более, что время уже поджимало.

А вокруг всё было по-прежнему: небо, как и раньше, затянуто светлыми тучами, лёгкий морозец щекотал кожу, и никаких признаков неприятеля на горизонте. Может, они, наконец, оставили нас в покое? Или замышляют нечто ещё более коварное? А, может, наши войска уже выбили неприятеля и скоро к нам придёт долгожданная помощь? Кто знает? Но опыт подсказывал, что лучше было готовиться к худшему — так надёжнее.

И снова потянулись всё те же дворики и улицы, улицы и дворики. Мы шли по своим же следам, по протоптанной дорожке, как шли сюда. Так тащить грузы было намного легче: не надо было заново перепахивать сугробы, опасаясь напороться на неожиданный выступ арматуры или чьи-то останки, разбросанные по всему городу. Однако и след при этом после нас оставался куда более заметным, но без этого было невозможно обойтись. Нам же оставалось лишь надеяться, что снег ещё пойдёт и припорошит следы, выдавшие бы нас с потрохами любому, кто прошёлся бы здесь и не поленился посмотреть, куда эти следы приведут.

Мы как раз подошли вплотную к парку, когда услышали отдалённый рев двигателей самолётов. Быстро сообразив, что нужно делать, мы мгновенно укрылись за ближайшими развалинами, упав в сугробы. Мы с Юлей укрылись за бетонным блоком, у руин разрушенного высотного здания. Полковник укрылся за соседним блоком, расколотым надвое. Мы замерли на месте, осторожно выглядывая из-за укрытий.

Самолёты летели с запада, в один ряд, покрывая, таким образом, широкую зону в несколько километров. Количество их было не менее двадцати. Летели достаточно высоко, практически под облаками, затянувшими весь небосвод, отчего невооружённым глазом разглядеть их принадлежность и отличительные знаки было невозможно. Использовать же оптику было опасно.

— Будут бомбить? — испуганно спросила Юля.