Кирилл Якимец - До поворота (Кровавый Крым)

• Название: До поворота (Кровавый Крым)
• Автор: Кирилл Якимец
• Жанр: Научная Фантастика

---

— Свяжи его, — попросила девочка.

— Зачем? — стягивая жилистые запястья, Слава снова увидел знакомую татуировку. — Смотри.

— Вижу, — проверив крепость ремня, она склонилась над бандитом и резко нажала, почти ударила в точку у основания носа. Из ноздрей полилась темная кровь, парень шумно задышал.

— Смотри-ка, получилось! Потащили.

— Куда?

— Тяни, давай.

Смело ухватив связанного бандита за ноги, она чуть сдвинула его с места.

— Там щель есть, нам поговорить с ним надо…

Взвалив пленника на плечи, шатаясь больше от усталости, Слава побрел за Милой куда-то вниз, где отполированная подошвами за многие столетия тропа обрывалась. Легко перепорхнув по валунам, девочка прыгнула прямо в море, Слава едва сдержал невольный крик. Бросить тело он побоялся, внизу только бешенная вода. Слава осторожно перегнулся и увидел Милу, сталкивающую в море вместе с камнем еще одного в черной коже.

— Давай сюда!

На мгновение Слава даже оторопел от такой наглости: прыгать на два метра вниз с сумкой и восьмюдесятью киллограммами живого мяса за плечами, на карниз в один метр! Она рехнулась! Но девочка поднялась по боковому проходу.

— Ну, что? Там дыра есть. За ней дверь железная. Давай, пока светло…

Сбросив наконец с себя надоевшую тяжесть, Слава понял, что действительно уже вечер. Солннце, розовое и жирное, готовилось опустить лоснящиеся бока в сероватую морскую жижу. Мила сбрасывала тела. Первое, второе, третье тело пронеслись мимо Славы вперемежку с камнями. Следом сорвался огромный валун. Мила испуганно вскрикнула. Задев пару раз по краю скалы, валун шандарахнул совсем рядом со Славой и, подпрыгнув, улетел в воду.

Там, где ударился валун, от скалы отвалился крупный плоский кусок, оголив ржавую покрытую сумрачной зеленой краской дверь. Дверь жалобно скрипнула и вновь застыла на покореженных петлях. Следом за трупами и камнями вниз спрыгнула Мила. Увидев ее, последний бандит окончательно пришел в себя и заворочался, пытаясь разорвать ремень.

— Все, туристов выгнали. Ворота закрыли. Ух ты, — Мила поворошила ногой золу, — пожрать бы!

— Ты всех вниз покидала?

— Ага, этот гад из Ферганы…

Глянув на оставшегося бандита, Мила резво оборвала себя и прищурилась.

— Обыскать надо.

Извиваясь как червяк, парень перекатывался по всей площадке, стараясь уйти от ее рук, пока Слава не дал ему под дых.

— Во!!!

Мила держала в руке нож, две ампулы и одноразовый шприц в целлофановом пакетике.

— Теперь ты сам все скажешь?

В ответ бандит только попытался улыбнуться, но не смог и сплюнул на землю кровавый сгусток.

— Ух, вот это да! — забыв про пленника, Мила остановилась возле зеленой двери — Мальчик-с-пальчик в гостях у людоеда: людоеда людоед приглашает на обед… Как ты думаешь, это тоже генуэзцы? — она хитро посмотрела прямо Славе в глаза.

— Нет, конечно.

Слава никак не мог оторваться от странной татуировки. Кто-то рассказывал про зонные метки, но это наверняка не то, слишкои красиво — рыбка, казалось, плыла в стайке, которю почему-то не видно, по барьерному рифу из кожи, мускулов и волос, улыбаясь, будто песенку напевала.

— Славка…! — глухо позвало из-за двери, — И-и-иди сюда!

В недоумении остановившись перед стальной крепкой преградой, Слава заметил сложный кодовый замок, который как будто недавно закрыли, выдавив красивую надпись готическими буквами на немецком языке. Узнавалась загогулина «В» и еще что-то черно-романтическое — загогулины с черепом, знакомые по фильмам, наверное… Дверь стояла прочно, на века — даже краска не облупилась. Как же Мила туда прошла? Слава еще раз внимательно осматрел зелено-бурую плоскость…

— Да там с боку петли сбиты… — лежа на камнях, связанный парень дружелюбно скалился, наблюдая за Славой. Может еще ему под дых заехать? У парня не хватало двух предних зубов, да и лет ему было не девятнадцать, а, судя по морщинам, под тридцать или больще, глаза только пустые какие-то, но с напряжением.

— Сам разберусь… — Слава сразу нашел щель, где камень отбил скалу. Видно, она обваливалась тут и раньше. Теперь, если посильнее нажать, ворота вообще готовы отвалиться, и петли все ржавые, не выдержат… Оглянувшись на связанного, Слава протиснулся внутрь.

— Давай за сумкой, там фонарик был! И этого потащили, — сказала Мила из темноты.

Пришлось протискиваться обратно, железо скрябнуло по рубашке и оторвало последние пуговицы.

— Что ты там нашла?

— Черт его знает. Темно.

Задумавшись, Слава остановился перед щелью. Как туда этого-то протаскивать? Мила с сумкой была уже там, приглушенно доносился ее мат — обо что-то стукнулась. Уперев ноги о скалу, Слава потянул дверь на себя, но два сантиметра брони даже не дрогнули. Скрученными буграми напряглись мышцы, пот тек на лицо, но подлая дверь держалась крепче, чем камень. Связанный обидно рассмеялся. Разозлившись, Слава подхватил пленника под мышки и сунул в шель верхнюю часть туловища, потом за ноги протолкнул остальное.

— Ага, молодец. Я его поймала, — пленник все равно неестественно смеялся, его одолевал безудержный и безостановочный хохот, расходившийся волнами под невысоким потолком. Мила зажгла фонарик и посветила им в перекошенное лицо, — Ты что?

— Темноты боюсь. — Смех прекратился.

Оставив связанного лежать в неудобной позе, Мила обвела широким лучом стены — камень и провода, туннель, как в метро, только узенький, и колея для железной дороги есть.

— Это то сокровоще гномов?

— Каких еще гномов? — Мила посветила Славе прямо в глаза, и он на минуту ослеп. — Здесь таблички на немецком. Слушай, а вдруг тут заминировано? — она отступила назад.

— Кто не рискует…

Слава рванул вверх какой-то рубильник, невольно дышать перестал, но ничего не произошло.

— … Тот не пьет! — закончил он и на всяий случай вернул рычаг в прежнее положение.

— Лампа перегорела, — осветив потолок, Мила разглядывала ряд подвешенных дутых стекляшек. — Ну, что? Пойдем? — острый язычок принялся облизывать губы, потом закатал их внутрь, к зубам.

— Зачем? — сделав вглубь пару шагов, Слава внимательно посмотрел под ноги — голый камень. Ровный, гладкий, с небольшими зазубринами, где недавно, лет пятьдесят назад, отбойный молоток прошел. Сам туннель казался старше.

Мила нервно переминалась на месте:

— Мин нет! Пошли же! Только к рельсам не прикасайся. Иди по камню…

— Боюсь, — честно ответил Слава. Драки с бандитами стали для него уже чем-то привычным, обычной частью странного путешествия. Но от темного камня веяло настоящей жутью, которая страшнее самой смерти. И внезапно из самой глубины этой жути раздался каркающий голос:

— Ауф ди берге вилль их штайген, Во ди фроммен хюттен штеен, Во ди бруст зих фрай эршлиссет, Унд ди фраен люфте веен.

Слава испуганно оглянулся и понял, что голос принадлежал пленному бандиту. Бандит неестественно дернул головой и продолжил:

— Хайне. Ди Харцрайзе. Путешествие на Гарц.

— И что это значит? — Слава догадался, что бандит процитировал какой-то немецкий стишок.

— Гейне. Я хочу подняться в горы, где живут простые люди, там, где грудь вольготно дышит и свободно веют ветры. Да. Ветры, как показывает опыт, веют в основном не из груди, а из задницы. Но Гейне был романтик. И дурак. И гений.

— Ты чего? — Мила осторожненько пнула бандита носком туфли, — забылся?

— Руками не трогать. Под напряжением! — глядя на табличку, перевел парень.

— Ага, значит, и мины есть?

— Не знаю, здесь не написано, — бандит снова ухмыльнулся, потянувшись, — но я на проводах лежу, а ноги на рельсах, значит — тока нет…

— Слушай, может, ты сам пойдешь?

— Конечно пойду.

— Нет, — остановил ее Слава, — он ногами дерется!

— Ага, — подтвердил связанный, — красный пояс был.

— Но ведь он же темноты боится…

— Ничего, — острые мурашки пошли по спине, как будто кто-то смотрит сзади, Слава даже оглянулся, — Полежит.

— Не, я лучше впереди пойду, — мирно улыбался парень. — Грудью на мины! Считайте меня комсомольцем!

— Нет, — но Слава опоздал, Мила уже распустила ремень и помогала парню подняться. Сделав пару приседаний, тот помахал в воздухе ногами. По гримасе, пробежавшей через его лицо, Слава понял, что ему больно.

— Пошли, — парень смело шагнул вперед, как будто и руки у него свободны.

— Дойче зольдатен, унтер официрен…

— Да тише ты!!!

Впереди, вроде, что-то посыпалось. Или нет. Просто эхо от шагов. Коридор уводил все ниже, плавно петляя. Иногда в стенах появлялись двери, одна из них была открыта. Слава заглянул — вниз уходила крутая железная лесенка.

Наконец, коридор перестал кружить и оборвался длинным низким залом. Луч фонарика выхватывал из темноты пузатые тяжелые диваны со сгнившей обивкой, большие одинаковые ящики и кучи какого-то странного тряпья. С одной из стен лупил злобный пустой глаз черный нарисованный орел, сидящий на кружочке со свастикой.