Кирилл Якимец - До поворота (Кровавый Крым)

• Название: До поворота (Кровавый Крым)
• Автор: Кирилл Якимец
• Жанр: Научная Фантастика

---

За холмом проходила дорога — подъездной путь к даче Цеппелина. Еще не добравшись до вершины, Мила услыхала мощный рык моторов. Луис первым раздвинул кусты. Выглянул. Улыбнулся, поманил к себе Милу.

Мила тоже выглянула. Отсда дорога и «сторожка», бетонное приземистое здание с узкими бойницами, были прекрасно видны. Мила знала, что за бойницами скрываются пулеметчики. Но, похоже, для пулеметчиков настал последний бой. По дороге к «сторожке», загребая асфальт тяжелыми колесами, катило два серо-зеленых монстра — два бронетранспортера. Передний бронетранспортер, закрытый, был оборудован башенкой. Мила слыхала, что в башенке, вроде, должен находиться пулемет. Но ствол, торчавший из этой башенки, был подозрительно толст.

Не сбавляя скорости, бронетранспортер развернул ствол в сторону «сторожки». Гулко ударил выстрел. Да, это был вовсе не пулемет. Бетонная «сторожка» наполнилась изнутри огнем — и лопнула, разлетелась россыпью угловатых обломков, среди которых мелькнули обгорелые человеческие тела.

Бронетранспортер прошел под холмом, шумя и пачкая воздух кудрявой гарью выхлопа. Сразу за первой машиной шла вторая, открытая. Мила видела сверху, что за бронированными бортами скрываются скрываются люди. Вместо касок на головах людей белели одинаковые шелковые тюбетейки.

Один из пассажиров второго бронетранспортера привстал и приветственно махнул рукой в сторону холмов. Мила узнала Нурика.

— Сколько им пилить до дачи? — спросил Макс.

Мила прикинула в уме. Потом ответила:

— Без остановки — минут пять. Больше постов нет, дальше уже ворота. Главные.

Луис сжал кулак.

— Хорошо. Главные и нужны. Сколько людей на даче?

Макс покачал головой, сплюнул.

— Ненавижу экспромты. Даже не знаем, кто там ждет!

Мила снова начала прикидывать в уме. Четверо — на верхней веранде, четверо — у входа. Один человек возле калитки. Вокруг еще шесть человек гуляет. А Бек — при хозяине.

— Шестнадцать, включая Бека. Хотя… Я тут не была уже года три. Все могло перемениться. Чем вооружены — не знаю. Пистолеты, наверное, может быть — еще «калаши».

— А другой ход, не главный, существует? — спросил Макс.

Мила вместо ответа стала спускаться по склону холма к взорванной сторожке и взмахом руки поманила мужчин за собой.

За сторожкой начиналось поле, засеянное лавандой. Поле тянулось не далеко — впереди поднимались кипарисы, а над их острыми макушками шел легкий дымчато-коричневый контур. Горы.

— Дача — за кипарисами, — показала Мила.

Поле, на всякий случай, преодолели бегом. Добежавдо первых кипарисов, Макс и Луис присели, раздвинули жесткие ветки. И увидели дачу. Высокий бетонный забор с колючей проволокой. Из-за забора виднеется верхняя открытая веранда, над верандой — четырехскатная шатровая крыша.

Мила прищурилась. На веранде никого не было. Вокруг, кажется, тоже. Почему? Ответ пришел в виде запаха гари, гула взрывов и треска автоматных очередей. Над крышей всплыло плотное облако черного дыма. С той стороны, у главных ворот, шел бой. А задняя калитка находится здесь, за углом.

Мила поползла к забору на четвереньках. Луис догнал ее, подхватил под локоть, поставил на ноги.

— Так быстрее. Веди к калитке.

Бронированная узкая калитка была, разумеется, заперта.

— Думаю, там тоже никого нет. Все ушли на фронт, — усмехнулся Луис. — Прилягте-ка.

Макс упал на землю, увлекая за собой Милу. Луис что-то вынул из левого набедренного кармана и метнул в калитку. Пригнулся.

Земля чуть дрогнула, короткий грохот на мгновение заложил уши — и снова слышны лишь звуки далекого боя. Калитки на месте не было — только ошметки выдранных с корнем петель.

— Веди, дочка. Бегом! — Луис первым вскочил на ноги.

Здний дворик был пуст. Среди покореженных частей калитки лежал окровавленный труп охранника. «Ванька, — подумала Мила, — он меня на Мотоцикле катал…» Изящную тонкую деревянную дверь, ведущую в дом, Луис вышиб одним ударом ноги. Мила проскочила через узенький холл и побежала вверх по лестнице. Широкие перила, отчим запрещал по ним съезжать, боялся, что Мила разобьется. Верхний холл с мягкими кожаными креслами. Новые, отметила Мила, раньше их тут не было. Дверь в кабинет отчима приоткрыта.

Кабинет был абсолютно пуст, даже без мебели. Милу сюда никогда не пускали, но она сразу догадалась, какая мебель здесь должна стоять. Та самая, из фургона. Наверное, диван, торшер, письменный стол и полки с книгами все еще скрываются в подземельях Ливадии. Но отчим должен быть здесь, раз на эту дачу повезли Славу. Неужели…

Подвал! В подвал Миле тоже не разрешалось ходить, но она как-то пробралась тайком, спряталась за шкафом. И увидела такое!..

При этом воспоминании все сентиментальные чувства сразу исчезли.

— Туда!

Мила побежала к другой лестнице. Луис схатил девочку за плечо.

— Стой. Эта лестница ведет к главному ходу, так?

— Иначе не получится. Они в подвале, а туда — только через холл. Надо спуститься и сразу направо, дверь такая, вся черная… Три года назад была черная.

Луис пошел впереди, Мила посередке, Макс — замыкающим. На лестнице им никто не встретился. Но лестница оканчивалась дверью, из-за которой были слышны выстрелы. Луис прислушался.

— Они… С «калашами». А вот «беретта», тоже они… Теперь наши. Ясно. В холле два человека, остальные — на улице. Максик, стрелять буду я, у меня глушак.

Луис попробовал дверь — она оказалась не заперта.

— Дверь в подвал справа, говоришь?

— Да, — кивнула Мила, — вот за этой стенкой уже лестница вниз.

Луис протянул Максу гранату.

— Держи, последняя. Если та дверь заперта, кладешь под дверь, и мы — обратно сюда. Мил, не шевелись, пока не позову.

И Луис выскочил в холл. За ним юркнул Макс.

— А ты здесь откуда?!

Позади Милы на верхней ступеньке стоял молодой парень в джинсах. В руках у парня был автомат.

— Талгат! — зашептала Мила и стала торопливо махать обеими руками, — беги отсюда! Беги!

Но дверь снова распахнулась. Талгат поднял автомат, Луис вскинул руку с пистолетом быстрее. Чпокнул выстрел — Талгат скатился по лестнице к ногам Милы. В дверь вбежал Макс.

— Что, проблемы?.. А, уже нет. А там — проблемы.

С ужасающей силой совсем рядом грохнул взрыв, плафоны над лестницей потухли.

— Что ты взорвал? — подозрительно спросил у Макса Луис.

— Щит. Там дверь — никакой гранатой не прошибешь. Но я усмотрел рядом щит, кжется — стандартная кодовая система. Его и взорвал.

Луис поджал губы.

— Ну, рискнем.

В холле на толстом делтом ковре лежало два трупа, снаружи гремел бой, но Мила ничего не успела разглядеть — Макс, удовлетворенно покрякивая, отодвинул в сторону тяжелую толстенную дверь. Милу втолкнули на лестницу, ведущую в подвал. Снова Луис бежал впереди, а Макс замыкал.

— Сейчас сразу налево. Впереди — кладовые, а нам не туда.

В подвале было темно — все электричество в доме погасло. Но Мила слишком хорошо запомнила тот единственный раз, когда оказалась в самом запретном месте этого дома. Она вела Макса и Луиса на ощупь.

— Впереди провода… Вдоль них направо и до упора.

Они бежали в полной темноте, сворачивая по указаниям милы. Миновали последнюю лестницу…

Пинком ноги Луис распахнул последнюю дверь. И сразу заорал:

— Отойди от него! Шлюха! Мьерда!

Мила проскочила в страшное помещение вслед за Луисом. В дальнем конце возле компьютера суетился Евгений Альбертович. Возле него кто-то стоял, кажется — мама. Поодаль был еще кто-то. Кажется, Бек…

Но Мила поняла, что ей сейчас абсолютно плевать и на Бека, и даже на маму. Справа громоздилось какое-то чудовищное сооружение, похожее на зубоврачебное кресло из детских кошмаров.

И к этому кошмарному креслу был привязан толстыми ремнями голый окровавленный человек. Слава.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Перед ним стоял все тот же массивный дубовый стол с резным орнаментом по краю. Вытянутые вверх руки затекли до полного бесчувствия, ломило только спину и подмышки. Вообще, висеть вот так голым посреди комнаты, а тебя возят как троллейбус по заране — Отлично! Отлично! — пухленький человечек потирал пухленькие ладошки, — ага, все-таки сработало! Рад, очень рад за вас, молодой человек. Меня уговаривали принять более крутые меры. А и так обошлось. Это хорошо. Просто замечательно!

Человечек покровительственно потрепал Славу по боку. Острая резкая боль скрутила тело, из глаз брызнули слезы, на лбу выступили капли пота и, смешавшись со слезами, потекли с подбородка на грудь.

— У вас нежная конституция, Славик.

Евгений Альбертович сел за стоящий напротив стол.

— Ну, выкладывай, — неожиданно в его голосе послышался металл, и не сталь какая-нибудь, а ванадиевый сплав для космических ракет.