Нэнси Фармер - Море Троллей

• Название: Море Троллей
• Автор: Нэнси Фармер
• Издательство: Эгмонт Россия Лтд
• Жанр: Детские приключения
• ISBN: 5-9539-0901-2

В те времена, когда на Земле еще водились драконы, тролли и морские чудовища, а седобородые барды и скальды слагали свои волшебные песни, жил в Англии один мальчик… Вместе с сестрёнкой он попадает в плен к пиратам-викингам. Страшные испытания выпадают на его долю, со всех сторон его окружает Зло. Казалось, спасения нет, но помощь друзей и вера в добро помогают ему преодолеть все преграды и завоевать долгожданную свободу…

«Большинство воинов-викингов были самыми обыкновенными людьми. Но встречались среди них и берсерки: таких высыхали в бой в первых рядах для подрыва боевого духа противника. Берсерки не боялись смерти. Они стремились убить как можно больше врагов, прежде чем падут в битве и отправятся в Вальхаллу…

…Джек поднял глаза: прямо над ним возвышалось чудовище из самых страшных, самых худших его ночных кошмаров. Страшилище было восьми футов ростом, голову и плечи его украшала взлохмаченная копна жестких оранжевых волос.

…Тут драконица взмыла еще выше — и зависла в воздухе. Затем она разжала когти, и Джек с Торгиль, пролетев несколько метров, шлепнулись в кольцо камней. Со всех сторон на них уставились круглые, блестящие, пронзительные глаза. Джек едва не завопил от ужаса: он понял, зачем их сюда притащили…»

Для детей среднего и старшего школьного возраста.

---

Джек шел впереди, указывая путь. Он провел Торгиль мимо поля, где некогда лежали ослабевшие снежные совы. Отыскал рощу яблоневых и грушевых деревьев, грецких орехов и лещины.

— Ага, так вот ты где едой разжился, — догадалась воительница.

— Слушай — Джек предостерегающе поднял руку. Впереди то нарастал, то затихал гул тысяч и тысяч пчел. Ощущение было такое, что рой придется руками раздвигать, чтобы протиснуться.

— Терпеть не могу пчел, — буркнула Торгиль. — Я однажды попыталась взять меду из улья, так они меня здорово пожалили!

— Если их не сердить, то пчелы, они ничего себе, — возразил Джек — Мама научила меня одному заклинанию: оно успокаивает растревоженный рой.

— Ну, не знаю… Я их языка не понимаю, но, по-моему, они вовсе даже и не рассержены. Но и довольными их тоже не назовешь — слишком уж они для этого дикие и буйные. Я бы сказала, что эти пчелы одержимы.

— Вроде как берсерки? — уточнил Джек.

Да, что-то вроде этого…

— «Да уж, кому и знать, как не тебе», — подумал Джек, но вслух этого, конечно же, не сказал. Он вспомнил Олафа и его людей во власти безумного ликования — перед тем, как они вырезали усадьбу Гицура. Джек и Торгиль долго стояли, не трогаясь с места и прислушиваясь к неумолчному гуду.

— А на пчел-берсерков твое заклинание подействует? — спросила наконец девочка.

— Понятия не имею, — признался Джек.

— Ну, всё лучше, чем ничего, — Торгиль извлекла на свет оба ножа.

— Что это ты такое задумала? Заколоть всех пчел по очереди? — фыркнул Джек. — Норны позволили нам оказаться здесь. Те же норны либо дадут нам пройти к источнику, либо не дадут. И что бы любой из нас ни предпринял, изменить решения норн мы не в силах.

Торгиль неохотно убрала ножи обратно в ножны. Затем снова взяла Джека за руку, и они побрели дальше. Местность постепенно повышалась, и наконец дети вышли к громадному холму.

— Глянь-ка! — воскликнула Торгиль.

Над холмом высился гигантский ясень — тот самый Ясень, Древо Иггдрасиль; он возносился всё выше, выше и выше, так что просто не верилось, что глаза смертных способны прозревать такие дали.

Во все стороны от дерева раскинулись ветви — ветви, бурлящие жизнью. Все птицы небесные гнездились в этих ветвях, равно как и все на свете насекомые. Одни точили кору, уничтожая ее. Другие обгрызали листья. Везде и повсюду живые существа питались деревом, но и обретали в нём приют для своих детенышей. Джек различал в кроне оленей с оленятами, волков с волчатами и даже мужчин и женщин с детьми — ибо ветви Иггдрасиля проникали и в Срединный мир.

Корни же расползлись по обе стороны холма — одни уходили в Мир Огня, другие — в ледяные чертоги Хель. Гигантский змей, свернувшись кольцами в необозримой глубине, погрузил свои страшные клыки в кровеносные жилы дерева. Но на верхушке ясеня угнездился гигантский орел: он взмахивал крылами и возвращал в листву дыхание жизни.

Вниз и вверх по кряжистому стволу, насмешливо попискивая, носилась встрепанная белка.

— Рататоск, — шепнула Торгиль. — Эта белка разносит сплетни по всем девяти мирам.

На самой вершине ясеня сияла золотая ограда, подпираемая огромными серебряными столбами, — едва ли не выше луны, и при этом видимая столь отчетливо, что и не захочешь, а попытаешься дотянуться. Внутри ограды расстилалось великолепное зеленое поле, в центре ее виднелась рощица На поле красовалось немало роскошных дворцов и башен; в самом роскошном чертоге врата были такие широкие, что сквозь них прошла бы одновременно тысяча человек.

— Это — Асгард, обитель богов; а это — врата Вальхаллы, — задохнулась Торгиль. — Ох, если вдруг увидишь Олафа — скажи мне. Ох, как же мне туда хочется — прямо сейчас!

— Прямо сейчас — нельзя, — шепнул Джек, крепко держа девочку за руку. Торгиль вся дрожала, точно раненая птица — Это только кажется, что до врат рукой подать, а на самом деле карабкайся хоть сто лет — всё равно не долезешь, даже и не приблизишься. Я знаю, что это за Дерево. Это жизненная сила как есть. Его грызут, и подтачивают, и рубят топорами, но Дерево не умрет вовеки, потому что оно — сама земля.

— Не умрет вовеки? А как же Рагнарёк?! — вскричала Торгиль.

— Норны пытаются заставить вас поверить в Рагнарёк, в будущее, где есть только война и всеобщая гибель. Но их видение — лишь один-единственный лист на Дереве. Потому что есть еще Острова Блаженных, куда уходят великие короли и герои.

— Куда ушла Медб, — тихонько отозвалась Торгиль.

— Да, а еще есть Вышнее Небо — для христиан вроде меня, и множество иных мест, о которых мне ничего не ведомо. Иггдрасиль вмещает их все.

С Дерева струился непрекращающийся дождь — точно ливень серебряных стрел, — но до земли капли не долетали. Пчелы — да, вот наконец и пчелы! — собирали медвяную росу еще в воздухе. Гигантские медовые соты свисали с ветвей точно чудесные плоды. Зимы здесь не бывало, так что в ульях пчелы не нуждались. Они тысячами парили в воздухе, вверх-вниз, и в гудении их звучала незамутненная радость.

Глава 36 Источник Мимира

У подножия дерева, в том самом месте, где Иггдрасиль соприкасался с долиной, виднелся колодец. Небольшой такой, неприметный колодец на вершине холма, и тут же — ведро на веревке; рядом с родительским домом был в точности такой же.

— А выглядит заурядно, — заметил Джек.

— «Прежде чем в дом войдешь, все входы ты осмотри, ты огляди, — ибо как знать, в этом жилище недругов нет ли?» — процитировала Торгиль любимое скандинавское присловье. — И еще: «Муж не должен хотя бы на миг отходить от оружья»[5]. Хочешь один из моих ножей?

— Это духовное искание, — не без раздражения возразил Джек. — Ну почему ты всегда предполагаешь, что рядом поджидает враг?

— Потому что враг всегда поджидает рядом, — просто ответила воительница — Как бы то ни было, ты должен пожертвовать что-нибудь жизненно важное, прежде чем сможешь отпить хоть глоток.

— Прям и не знаю… как-то тут слишком мирно. Может, только всего и нужно-то, что подняться на вершину?

— Без страданий ничего не обретешь, — возразила Торгиль.

— Это у вас, у скандинавов, любимый фокус такой: всеми правдами и неправдами умудриться пострадать в любой самой безобидной ситуации.

— Да, конечно, рабы всегда уклоняются от героических деяний, — фыркнула Торгиль.

— А для вас героизм — всего лишь шанс получить хорошую взбучку, — злобно парировал Джек.

Они вновь стояли нос к носу; у мальчика руки чесались отвесить воительнице знатную плюху. Он видел: Торгиль тоже ужас как хочется подраться. Пчелы загудели громче, едва ли не оглушая детей; одна врезалась Джеку прямо в лоб. Джек отпрянул назад. Повсюду вокруг них яростным шквалом клубился черный пчелиный рой. Глаза Торгиль расширились, в них читалась тревога.

— А ну-ка сядь, — приказал Джек Девочка повиновалась. — Дыши глубже. И думай о чем-нибудь мирном.

— Я ничего мирного не знаю, — сказала Торгиль.

— Ну, тогда вспомни, как ты играла в «Увернись от копья» с увальнями. Короче, представь себе что-нибудь приятное.

Воительница закрыла глаза и, судя по улыбке на ее лице, и впрямь припомнила что-то отрадное. Сам Джек принялся вспоминать о том, как сиживал под рябиной вместе с Бардом — ох, как же давно это было! Пчелы убрались прочь, в крону Иггдрасиля, вновь вернувшись к своему извечному занятию — сбору медвяной росы.

— Почему они на нас напали? — спросила Торгиль, открывая глаза.

— Они на нас пока что не напали. Пчелы очень чувствительны к чужому гневу или страху, — объяснил Джек. — Вот мама, например, никогда не собирала мед, будучи в расстроенных чувствах. Мы чуть не подрались — а здесь это, видимо, не дозволено…

Торгиль собралась было съязвить что-нибудь в ответ, но глянула вверх, на пчел, и прикусила язык.

«Да мне же только и надо, что подняться на этот вот холмик, — твердил про себя Джек. Внезапно ему отчего-то ужасно расхотелось трогаться с места — Это же совсем просто. Дома я черпал воду из колодца сотни и сотни раз».

— Может, помочь? — саркастически осведомилась Торгиль.

— Я просто задумался.

Джек встал и усилием воли заставил себя сделать первый шаг. Склон был куда круче, нежели казалось со стороны. На середине подъема мальчику пришлось остановиться и перевести дух. Но он неуклонно карабкался всё выше и выше, понемногу подбираясь к могучему дереву и безобидному на вид колодцу. Он слышал, как белка Рататоск осыпает его сверху злоехидными насмешками. Он слышал, как мириады жуков и червяков грызут кору. Но вот наконец и колодец. «А что если я загляну через край — а там на дне лежит глаз Одина? — подумал Джек. — А что если он на меня ка-ак посмотрит?!» Руки его тряслись, но мальчик заставил себя взяться за ведро. Однако едва он коснулся деревянной бадейки, словно гигантская рука протянулась к нему и смахнула, точно докучную мошку. Джек кубарем покатился вниз по холму, всё быстрее и быстрее, пока не ударился головой о камень — и не остановился.