Иван Афанасьев - В Праге в одиннадцать

• Название: В Праге в одиннадцать
• Автор: Иван Афанасьев
• Жанр: Научная Фантастика

Журнальный вариант романа Астральные битвы… Текст сокращен, убраны сквозные сюжетные линии цикла Избранник Демиургов

---

В Лхасу он прибыл под своим именем. Связи Даниеля протягивались и сюда, в религиозный центр буддизма. Недрагову устроили встречу с человеком, чье имя на одном из местных наречий означало: Крепкое Дерево. Сам он предложил называть его Ваджа.

Когда тот человек, что привел гостя, вышел за дверь монастырской кельи, Павел немедленно взглянул на Ваджу астральным зрением. Чутье подсказало, что так же поступил и собеседник. Среди мастеров астрала это не считается хорошим тоном. Все равно, что заглядывать через плечо пишущего человека. Но другого выхода не было. Трудно ожидать, что мастер Крепкое Дерево владеет основными европейскими языками. Тот примитивный английский, кое-как освоенный Недраговым за время путешествия, для серьезного разговора не годился.

Аура Ваджи была ровной. В ней не было ничего необычного: особой энергии, густоты, протяженности. Но она не мерцала, как ауры большинства людей, а светила ровно. Мастер Крепкое Дерево обладал изумительно развитым самоконтролем. Его ментальная защита воспринимаясь, как полная пустота. Павел так и не узнал о нем почти ничего.

— Прошу извинений, мастер Ваджа. Боюсь, что мой английский слишком слаб для разговора о серьезных вещах. Хорошо я владею только французским и немецким, еще, неплохо, греческим. И славянские языки для меня родные.

Ваджа ответил спокойно, не изменяя выражения благожелательности на лице:

— Я немного говорю на языке Святого Афона. Полагаю, Вы обучались там?

Он говорил с сильным акцентом, но фразы строил правильно, немного по-книжному.

— Какое обучение вы получили на Святой Горе, мастер Павел? Чему хотите научиться у нас?

Они проговорили с мастером Крепкое Дерево около часа. Старцы Святого Афона развивали астральные способности только у людей, чей жизненный путь вел либо к защите святой веры, либо к искусству исцеления. Все прочие возможности развития они считали сугубо индивидуальным делом, оставляя их на совести взыскующих истины. А вот бойцов и лекарей обучали. Павла обучали как бойца.

Ваджа задавал вопросы, отвечая на которые, Недрагов многое впервые понял в себе. Рядом с ним он чувствовал себя неисправимо юным, обуреваемым нелепыми страстями. Сам мастер побывал на Афоне как дипломат. Лхаса и Афон, буддизм и православие извещали друг друга о важных событиях. Поэтому собеседник Недрагова прекрасно знал, что сейчас происходит в Европе.

— Мы вступили в тесные связи с друидами, со старцами Святой Горы, с некоторыми последователями Мухаммеда. А вот Ватикан отказался поддерживать с нами связь. Я не могу их винить. Среди буддистов многие поддерживают тех, кто стоит за Гитлером.

К тому времени Павел уже был наслышан, что далай-лама и его окружение симпатизируют национал-социалистам. Ваджа подтвердил его предположения о расколе среди буддийских мастеров астрала.

— Буддизм не знает обязательств перед религиозными авторитетами. Наш раскол — это не то, что назвали бы расколом европейцы. Просто некоторые помогут Гитлеру, а некоторые — его врагам. И при этом не поссорятся между собой. Вам, Павел, наверное, трудно такое понять? Теперь Вы согласитесь с тем, что учиться у мастеров буддийской традиции Вам не стоит? Навыки простейших действий Вы имеете, а дальнейшее обучение требует усвоения основ нашего учения.

— Мастер Ваджа, но то же самое можно сказать почти о любом европейце!

Мастер отрицательно покачал головой.

— О многих, но не обо всех, мастер Павел. Есть ученики, для которых вершиной являются самые начальные навыки. Их учителя берутся обучать — вреда не будет. Есть те, кого можно переделать. И есть те, чьи силы настолько велики, что они способны уйти дальше учителя. Таких тоже принимают. Это большой риск, но немногие успехи перевешивают его.

Мастер Ваджа выложил на стол маленький деревянный ящичек и открыл крышку. На мягкой подставке лежали три старинные монеты.

— Как Вы, мастер Павел, сформулируете вопрос о необходимости обучаться для Вас именно здесь? Вопрос должен быть ясен и допускать однозначный ответ.

Этого вопроса Недрагов ждал. Он и сам часами искал ответ на него, пока его лошадка карабкалась по горным кручам здешних гор. Ответ, если подходить к вопросу честно, был попросту детским — любопытство. Желание знать, что же в самом деле умеют легендарные мастера буддийской традиции, о которых ходило столько слухов. В Тибет он поехал, казалось бы, случайно, под влиянием мимолетного побуждения. Но так ли это на самом деле?

Мы ничего не делаем случайно. Любое, самое непродуманное действие имеет свои причины в прошлом, имеет точки притяжения в будущем. Не всегда мы их знаем, но попытаться разобраться можем. Если Бог по своему промыслу не отведет наших глаз, разобраться можно.

Павел не анализировал, толкал ли его мысль лукавый Враг рода человеческого, но сама собою родилась такая мысль: "Я — воин, назначенный остановить нашествие сторонников нечистого. И здесь я, чтобы вооружиться перед сражением".

— Даст ли мое обучение здесь мне наибольшие силы?

Мастер Ваджа слегка шевельнул губами:

— Вы не указали время обучения. Предполагается, что Вы начнете его сейчас?

Недрагов утвердительно кивнул. Мастер Крепкое дерево кивком указал мне на монеты.

— Возьмите три монеты в правую руку. Встряхните их, мысленно задавая себе свой вопрос, и бросьте на пол. Шесть раз подряд. Я сам запишу результат.

На небольшом листе бумаги Ваджа, наблюдавший за тем, какой стороной ложатся брошенные монеты, начертал одну над другой шесть линий. Одни из них были сплошными, другие — с разрывом.

— Вы, мастер Павел, сейчас получите ответ на свой вопрос. Я использую старинную китайскую процедуру предсказаний по способу короля Вэна. Прорицание зашифровано в гексаграмме, которую я только что начертал. Она состоит из двух триграмм, одна над другой. Их значение раскрыл Фу-Си, а король Вэн истолковал значение 64 гексаграмм. Это было во времена династии Чжоу, три тысячелетия назад. Две тысячи лет назад, при династии Хань, Кен Фон создал "систему короля Вэна", которую я использую сейчас.

Замолчав, тибетский мастер нарисовал возле каждой линии по иероглифу, а затем пометил две линии кружочками и нарисовал справа еще одну гексаграмму, отличающуюся от первой.

— Вопрос касается силы. Семейная триграмма — Гром, ей соответствует Дерево. Вас символизирует дерево, а момент прорицания соответствует Металлу. Металл разрушает дерево. Сейчас ни одна попытка начать обучение не приведет к существенному приросту силы. По результатам выпадения монет я составил исходную гексаграмму. Некоторые ее линии активны, они переходят в линии другого рода. Ян в инь и наоборот, что позволяет начертать окончательную гексаграмму. День и месяц, когда был задан вопрос, задают определенный элемент, один из пяти, и животное, всего их двенадцать. Между элементами, как и между животными, существуют определенные отношения. А исходная и окончательная гексаграммы показывают возможность развития ситуации. И главное, — мастер посмотрел на Недрагова ободряюще, хотя тот изо всех сил изображал на лице вежливый интерес, — в случае любых сомнений надлежит прислушиваться к здравому смыслу.

— А что подсказывает здравый смысл? — Павел надеялся, что голос его прозвучал без издевки.

Ваджа еще раз осмотрел обе гексаграммы, делая на них пометки и соединяя некоторые иероглифы линиями.

— Я прочитал гексаграммы так — сейчас любое обучение принесет новых друзей, но не силу. Но если приступить к обучению весной, в более благоприятные месяцы, к югу отсюда, то можно надеяться на успех.

Здравый смысл неплохо подсказал мастеру. Сейчас осень, на то, чтобы полноценно овладеть местным языком, понадобится не меньше четырех месяцев. Начинать учебу прямо сейчас Павел все равно не готов. Но что там, к югу от Тибета? Там ведь Британские владения. Индия, жемчужина британской короны. Ваджа тихо подсказал:

— Индийские йоги. Древняя традиция. Они сохранили древнюю мудрость. К тому же, мастер Павел, им чужды наши установки сохранять любую жизнь.

В 1934 году Павел получил весточку от старцев Святого Афона. Мир шел к войне, и они хотели обсудить с ним, сильнейшим защитником православной веры, необходимые меры. В монастыре Недрагов провел год. Встречался с иезуитами, с суфиями — посланниками мусульманских духовников. Они живо интересовались европейскими делами, стараясь выработать собственную позицию. Приезжал эмиссар далай-ламы. Дипломатия… Против Гитлера никто из них не призывал выступать, все только прощупывали позиции друг друга. Наконец отец Григорий благословил Павла.

— Возможно, грядущее лихолетье разлучит нас. Ты не зря потратил время, мы рассчитываем, что ты будешь, с Божьей помощью, самостоятельно принимать решения. Помни, мы здесь будем всегда молиться за тебя.