Иван Афанасьев - Ожидание Двойной Кошки

• Название: Ожидание Двойной Кошки
• Автор: Иван Афанасьев
• Жанр: Фэнтези

Воплощение мечты: попасть в мир, где ты великий маг и боец, где надо сразиться с небывалым врагом и спасти королевство.

---

— Благородные доны, благополучно ли добрались? — Мишка снял широкую шляпу с пером, скорее всего — гусиным, и сделал церемонный жест ею перед грудью.

— Хвала Великим Светлым, дорога была чиста, — машинально ответил я.

Федор отвернулся в сторону, скрывая улыбку. Он не мог перестроиться так быстро. Да и играть в виконта на асфальтированном перроне действительно, совсем не с руки. Я на мгновение подумал, что такое пренебрежение условностями вполне могло стоить ему в новом мире дворянства. У магии своя логика, а мы, придумывая свой мир, все стремились стать в нем дворянами. А иначе зачем вообще путешествовать в иной мир? Землю пахать и скотину пасти можно и здесь.

Пройдя поселок, мы углубились в лес. Вскоре нам показали схрон, в котором нашлись плащи и другие атрибуты для нашего нового мира, в которые мы с Федором и облачились. На открытии мира предметам земной современности не место. И даже дорогу мы освещали средневековым фонарем, купленным в антикварном магазине за приличные деньги. Федор еще нацепил на себя бляху, принадлежавшую, кажется, ночным стражникам одного из ганзейских городов. В таком виде мы и явились в дом Святозара.

Над крышей дома качались на ветру темные верхушки деревьев. На лай собаки вышел хозяин, держа в руке свечку. Мы проследовали за ним в заднюю часть дома, бросили плащи на сено и улеглись. Святозар удалился, не сказав ни слова. Всю ночь мне снились тихие спокойные реки, в которых лениво плавали в прозрачной воде рыбы со спокойными мордами.

Короткий завтрак состоял из сушеной рыбы и молока. В молчании мы собрались на поляне неподалеку от дома. Открывшийся мир всегда был магическим — и по законам переходов между мирами пребывание в нем измерялось не временем. Сколько бы лет я в нем не провел, вернусь в наш мир в ту же секунду, в которую отбыл. При одном условии — если в том мире я не буду пользоваться магией. Каждое мое магическое действие требует земного времени. Мелкое заклятие — секунд. Серьезное колдовство — месяцев.

Обойтись без колдовства в магическом мире невозможно. Так что моего возвращения товарищи могут ждать долго. Мне же желательно не задерживаться далее первого сентября. Учеба, сами понимаете. Сейчас Открыватели стоят вокруг, потому что их совместные усилия откроют мне дорогу. То, что открытие удалось, они поймут, как только я исчезну. Они еще постоят вокруг, конечно. Вдруг мне придется срочно вернуться — уж эта возможность всегда при мне. Но досрочное возвращение мира не откроет. А в какой момент моя судьба, сливаясь с судьбой мира, открывает его, я смогу почувствовать только интуитивно.

Открыватели встали вокруг меня, положив руки мне на плечи и на голову. Все происходило в молчании. Сосредоточенные лица, никаких улыбок. Каждый понимал, появись у кого из них мысль о дне сегодняшнем — и ничего не получится. Все было обговорено и прорепетировано не раз. Я смотрел на растущий вокруг лес, освобождая сознание от мыслей и пропустил момент, когда руки открывателей внезапно исчезли. А вокруг сплошной стеной стоял лес.

Часть первая. Открыватель

Гвид и колдунья

Темный платок полностью закрывал волосы Кайтар. Платье из грубой шерсти, кое-как окрашенной в коричневый цвет, глаз не радовало, но и не скрывало фигуры девушки. Офедр, серый гвид, а также Длинное Ухо королевства Светори не знал, что лучше: скрыть юный возраст своей спутницы платьем и платком ученицы колдуньи, или же рискнуть, скрывая ее принадлежность к ненавистному простонародью племени чародеев. Трудно было угадать, в каком случае риск окажется больше. Ученицу колдуньи могли растерзать обозленные на все колдовское отродье родичи пострадавших от колдовства; в этом случае бесславный конец ждал бы и самого Офедра. Его, как сопровождающего, мучить бы не стали — просто прибили дубиной или же выпустили кишки. Кайтар же ждала бы в этом случае поистине мученическая смерть.

Пострадавшие родственники частенько сбивались в ватаги и подкарауливали на торных путях разных представителей колдовского племени: ведьм, мастеров наговора, ведунов. Они, то ли взаправду, то ли по наивности, полагали, что знают способы справиться с рядовыми умельцами из колдовского племени. Конечно, никто из них и не надеялся, что сумеет справиться с гроссведуном или патентованным колдуном. Хотя, подозревал Офедр, многие из отчаявшихся от горя и длительного лесного существования родственников не испугались бы и настоящего мастера чародейства. Уж слишком далеко зашло их отчаяние.

Потому и решился гвид Длинное Ухо укрыть девушку лишь платком колдуний, оставив простое платье, в котором в Качкаре ходили крестьянки да служанки низшего разряда. Если Кайтар сочтут служанкой, она рискует лишь тем, что ее тела станут домогаться пьяные солдаты или же шальные молодцы из высокородных. Первых Уфельд не опасался — после перехода границы, едва оказавшись на землях родного королевства, он вырыл из привычного тайника свою бляху. Стоит ее показать любой солдатне — и их уважение обеспечено. Гвид, вспомогательный армейский служащий, оружия в руки не брал, командовал только такими же безоружными пособниками войска, но имел власть, равную армейскому десятнику. В чем-то его власть простиралась даже выше — приказывать гвидам могли лишь тысячники, и то — не каждому. Зеленым и красным гвидам могли приказывать любые тысячники, серым — только тысячники гвардии, черные гвиды подчинялись только Великому Герцогу.

Платок на голове девушки, если бы и не остановил разохотившегося до молодой женской плоти высокородного шалопая, все же мог его задержать еще на стадии возникновения желания. Ни крестьянки, ни служанки Светори по молодости платков не носили. Платок считался уделом старух да колдовского отродья. Впрочем, сейчас гвид встретить в придорожной корчме "Подгорье" разгульных высокородных шалопаев, которым никто не указ, уже не опасался. Время обеда: если бы загулявшие аристократы появились бы в корчме накануне, сейчас уже шла бы серьезная опохмелка. А в обеденном зале стояла тишь да благодать.

В углу хлебали тюрю деревянными ложками мужики-возчики. Эти задираться ни с кем не станут, народ серьезный. Их старший, едва Офедр с девушкой вошел в зал, скользнул по нему недобрым взглядом, чуть подольше оглядывал Кайтар, а потом опустил глаза в тарелку. Стало быть, вошедшие были ему неинтересны. И хорошо. Кто их, сиволапых, знает? Вдруг у кого от Багровой Чесотки племянница любимая или дочь померла? В деревнях многие болезни сглазу колдуний приписывали, оттого и зайти колдунье в иную деревню было равносильно прыжку в пропасть. А как узнаешь, какая деревня безопасна, пока в нее не вошел?

Возле входа сидел одиноко с кувшином вина длинный субъект унылого вида. На него серый гвид внимания не обратил. Знакомы были, да только знакомство это не из приятных, к тому же объявлять о нем открыто ни тот, ни другой, никогда бы не стали. Вильяус, черный гвид, служил Великому Герцогу; Офедр — маршалу гвардии, которым по традиции был принц крови, надежнейшая опора короны. Великий Герцог и королевская семья друг друга на дух не переносили. Но если аристократы выражали свою ненависть подначками на придворных собраниях да интригами, подчиненные им люди охотно били друг другу морды и охаживали дубинками. До смертоубийства, хвала Великим Светлым, не доходило.

А Офедр однажды Вильяуса выручил. Случилось то в Качкаре, где счеты между земляками враз забывались, и Вильяус, случись что, можно было не сомневаться, в беде его не бросит. Доложит, ясное дело, по начальству, что Длинное Ухо Офедр вернулся с той стороны и притащил с собой подозрительную девку. А может, он лучше самого Офедра знает, кто такая Кайтар, и почему ее столь срочно тайком надо было из Качкара выдернуть. Здесь, в пограничье, земли великого герцогства. А у герцога, дело ясное, все схвачено, муха без разрешения не пролетит. Похоже, совсем не зря здесь Вильяус сидит, делая вид, что Офедра вообще не видит.

Знатный пожилой господин с тремя слугами, увешанными оружием по самые уши, только приступили к обеду. Это за одним столом для благородных. А что за другим? Две дамы, три служанки, слуга и сопровождающие их пять гвардейцев. Так, понятно, дамы явно высокородные, но себя напоказ не выставляют. Вуали, приподнятые лишь на время обеда, простая посуда из корчмы. Конечно, закуска наилучшая, да и прислуживает им сам Зогер, корчмарь. Гвардейцы пожевали хлеба с сыром и сидят мрачные, даже вина не пьют. Третий стол пустует. А что будет позади нас?

Офедр обернулся, как бы в поисках прислужника, и внимательно осмотрел дальний угол корчмы, где обычно сидела совершенно голопузая и беспородная публика. Пятеро. Двое вида очень даже подозрительного, этакие битые и тертые искатели приключений. Глаза в сторону отвели, но гвид и так понял — эти двое примечают каждое движение, кто бы его в корчме не сделал. И вина не пьют — молоко себе заказали. Короткие походные плащи, одинаковые, что у обедневших дворян, что у доверенных слуг или вольных ремесленников, оттопыриваются. Кинжалы, стало быть. Что же, граница рядом, удивляться нечему.