Кей Хупер - Смысл зла

• Название: Смысл зла
• Автор: Кей Хупер
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Жертвы похожи, как две капли воды: красивые, успешные и светловолосые.  Эти шокирующие убийства женщин ужасают обитателей маленького сонного городка.  Даже не имея ни единой зацепки, начальник полиции Рэйф Салливан должен найти ответы на все свои вопросы, до того, как очередная, безукоризненно-хитро соблазненная жертва безжизненно падет к ногам убийцы.          

 ФБР присылает своих самых опытных специалистов на помощь. Специальный агент Изабэл Адамс не только уверена в себе, бесстрашна и неумолимо нацелена на победу, как и сам Салливан, к тому же она ещё и экстрасенс. И блондинка.

Несмотря на скептические мысли, относительно способности нового партнера проникнуть в темные глубины разума убийцы, Салливан все же не может не отметить, как четко Изабэл настраивается на одну волну с убийцей, отслеживая и предполагая его дальнейшие ходы, разгадывая мрачные замыслы со смертельным исходом, которыми тот всецело одержим. Но, подкрадываясь всё ближе к разгадке, Изабэл решает сама стать наживкой, временно превратившись в следующую жертву.

---

— Но это был не психологический портрет, составленный ООП, — заметила Изабелл. — Его составляли не мы.

— ООП не может разрабатывать все запросы по психологическим портретам, — терпеливо напомнил Бишоп. — У нас едва хватает людей, чтобы справиться с делами, которые нам поручают.

— Я знаю, нам не позвонили по этому поводу, так как убийца, такой с виду обычный. В этой стране действуют в среднем около ста серийных убийц, и он — один из них. Ничего не указывало на то, что наши специальные способности понадобятся в этом расследовании. Но я говорю вам, — в этом деле нечто большее, не выявленного обычным психологическим портретом. Намного больше, — она помолчала, потом добавила. — Всё, о чем я прошу, чтобы вы сами посмотрели эти материалы, вы оба. Потом скажете мне, если я не права. 

Бишоп снова переглянулся с Мирандой.

— И если ты права? Изабелл, даже если ООП возьмется за это расследование, принимая во внимание обстоятельства в Гастингсе, ты — последний агент, которого я хотел бы отправить туда.

Изабелл улыбнулась.

— Вот почему меня обязательно нужно туда отправить. Я пойду принесу дело.

Она ушла, не дожидаясь ответа, и когда Бишоп вернулся к столу и сел, то проворчал.

— Черт возьми.

— Она права, — сказала Миранда. — По крайней мере, насчет того, кто должен поехать.

— Да, я знаю.

— Мы не можем ее защитить.

— Нет. Но если это то, что я думаю… ей понадобится помощь.

— Тогда, — спокойно ответила Миранда, — мы сделаем так, что у нее эта помощь будет. Нравится ей это или нет.

Четверг, 12 июня, 2 часа дня

— Шеф, так вы говорите, что у нас не орудует серийный убийца?

Алан Мур, репортер из Гастингс Кроникл, имел более чем достаточный опыт донести свой голос, не срываясь на крик, и его вопрос был ясно слышен в шуме переполненной комнаты, заставив замолчать всех остальных. Более тридцати пар глаз уставились на Рэйфа в ожидании ответа.

А он вполне мог бы задушить своего друга детства. Стараясь говорить ровно, Рэйф просто ответил:

— Мы не знаем, что у нас есть, помимо трех убитых женщин. Вот поэтому я прошу вас, леди и джентльмены, не вызывайте ненужных волнений, наши граждане и так вполне обеспокоены.

— Разве вы думаете, что в подобной ситуации, им не стоит беспокоиться? — Алан посмотрел вокруг, дабы убедиться во всеобщем внимании, а потом добавил, — Эй, я — блондин, и даже я обеспокоен. И если бы я был блондинкой лет двадцати с небольшим, я бы просто перепугался до чертиков.

— Если бы вы были блондинкой лет двадцати с небольшим, мы бы все перепугались до чертиков, — сухо отметил Рэйф. Он подождал, пока смех утихнет, полностью сознавая тот факт, что этот смех был и веселым, и нервным. Он хорошо умел чувствовать пульс своего города, да и не надо было иметь какие-то особые способности, чтобы почувствовать напряжение в этой комнате. В этом городе.

Все были напуганы.

— Слушайте, сказал он. — Я очень хорошо понимаю, что женщины тут, в Гастинсе, встревожены, — независимо от того, блондинки ли они, брюнетки, рыжие или любого другого цвета волос, — и я ни капельки их не виню. Но я также знаю, что бесконтрольные теории и догадки в газетах, на радио, или в любом другом СМИ только способствуют панике.

— Бесконтрольные?

— Не начинайте кричать о цензуре, Алан. Я не говорю вам, что печатать. Или не печатать. Я прошу вас нести ответственность за свои слова, потому что есть очень тонкая грань между предупреждением людей, чтобы те проявляли бдительность и осторожность, и криками «пожар» в переполненном театре.

— Так у нас серийный убийца? — требовательно спросил Алан.

Рэйф не колебался.

— У нас есть три убийства, и мы полагаем, что их совершил один и тот же человек, что подходит под установленный критерий для серийного убийцы.

— Другими словами, у нас в Гастингсе безумец, — достаточно громко пробормотала женщина-репортер, чтобы её услышали.

И на эту реплику Рэйф ответил, всё так же спокойно.

— По определению, серийный убийца — условно, сумасшедший, хотя он может и не состоять на учете медицинского учреждения. Но это не значит, что на вид преступник отличается от вас или меня. Они редко ходят с рогами и хвостом.

Репортер, упомянувшая о «безумце», поморщилась. — Ладно, поняла. Все под подозрением, и давайте все ужаснемся. — Она была блондинкой.

— Давайте побеспокоимся, а не ужаснемся, — поправил Рэйф. — Ясное дело, что мы посоветуем блондинкам возрастом от двадцати с небольшим до тридцати быть особенно осторожными, но мы точно не знаем, являются ли возраст и цвет волос важными факторами, или это просто совпадение.

— У меня есть что сказать по поводу ошибочного фактора, — ответила она.

— И я не могу сказать, что виню вас за это. Просто помните, что на этом этапе, мы можем быть уверены в очень малом, — мы знаем лишь, что в Гастингсе серьезная проблема. Теперь, так как отделение полиции маленького городка недостаточно подготовлено и оснащено, чтобы заниматься подобным преступлением, мы попросили о помощи ФБР.

— Они предоставили профиль? — вопрос задала Пейдж Гилберт, репортер одной из местных радиостанций. Она была более живой и спокойной, чем другие женщины в комнате, держалась явно свободнее, может быть потому, что была брюнеткой.

— Предварительный. И прежде, чем вы спросите, Алан, мы не станем делиться подробностями этого профиля, пока такие знания не помогут нашим гражданам. На данной стадии расследования всё, что мы реально можем сделать, так это посоветовать всем быть предельно осторожными.

— Этого недостаточно, Рэйф, — пожаловался Алан.

— Это всё, что у нас есть. Пока что.

— Так что ФБР даст нам?

— Опыт: Отдел Особых Преступлений пришлет агентов, подготовленных и имеющих опыт в выслеживании и поимке серийных убийц и специалистов-криминалистов, которые изучат и оценят улики, которые мы собрали.

— Кто будет руководить расследованием? — спросил Алан. — Разве ФБР обычно не берет на себя командование?

— Я продолжу возглавлять расследование. Роль ФБР — помогать и поддерживать, ничего больше. Так что я не хочу прочитать или услышать слухи о том, что федеральные офицеры ущемляют права представителей штата, Алан. Понятно?

Алан слегка поморщился. Как хороший репортер он старался быть честным и объективным, но часто панически боялся «вмешательства» правительства, особенно на федеральном уровне, и всегда вслух протестовал, когда подозревал нечто подобное.

Рэйф выслушал еще несколько вопросов от собравшихся репортеров, скорее испытав смирение, нежели удивление, когда понял, что некоторые репортеры были направлены телевизионными компаниями столицы штатах[3] . Если расследование уже сейчас заработало сколько внимания, то лишь вопрос времени, когда оно станет вопросом национального масштаба.

Замечательно. Это просто замечательно. Он меньше всего хотел, чтобы национальная пресса заглядывала ему через плечо и предугадывала каждое его решение.

Плохо уже то, что у него есть Алан.

— Шеф, вы полагаете, что убийца — местный житель?

— Шеф, вы нашли еще какую-нибудь связь между жертвами?

— Шеф…

Он отвечал на вопросы почти автоматически, используя по возможности различные варианты «без комментариев» или «у нас пока что нет достоверной информации по этому вопросу». Он сам созвал эту пресс-конференцию, вовсе не потому, что мог рассказать о ходе расследования, а потому что стало известно о крайне диких предположениях, в надежде не довести ситуацию до крайности, до того, как эти дикости напечатают, или сообщат в эфире.

Рэйф сосредоточился на толпе перед собой, отвечая на их вопросы, но вдруг, почувствовал в комнате странную перемену, как будто доступ воздуха каким-то образом стал больше, а сам воздух — свежее. Чище. Это было странное ощущение, как от внезапного пробуждения. О, то было ненастоящее. Вот — реальность.

Что-то изменилось, и он не знал, к лучшему или к худшему.

Краем глаза Рэйф увидел движение и сумел повернуть голову немного, так, чтобы никто из репортеров не понял, что у шефа полиции изменился объект внимания.

Но все же он удивился, что никто другой не заметил, что она вошла, хотя она вошла из коридора, став позади кучки репортеров. Рэйф сомневался, что ее часто не замечали. Он отметил, что женщина остановилась, чтобы что-то сказать одному из его офицеров, показав нечто напоминающее удостоверение личности, вызвавшее явное удивление. Несомненно тот ответил с заиканием, потом Рэйф заметил, как она прошла мимо и стала возле двери. Женщина рассматривала толпу репортеров и их спутанный клубок камер. Ее полуулыбка вовсе не была веселой, а скорее грустной. Она была одета в удобную одежду по погоде: джинсы и топ без рукавов, волосы были стянуты в аккуратный хвостик. Она походила на кого-то из журналистской братии.