Максим Перфильев - Жажда Смерти

• Название: Жажда Смерти
• Автор: Максим Перфильев
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

34.

Каждый из нас на этой земле в продолжение всего времени существования строит свою собственную империю. Эта империя может быть очень большой, а может быть невероятно маленькой — настолько, что рано или поздно теряется и поглощается другими, более крупными. Она начинается с разума человека, с его мыслей, с его мнения. Тогда, когда человек становится личностью, когда он осознает, что может выбирать то, что ему нравится, когда он осознает, что делает себя сам, что он в состоянии изменить себя и сформировать именно таким, каким хочет, и когда он это действительно делает — тогда начинается строительство его собственной империи. Работа, хобби, увлечения, дом, семья, друзья, круг общения — одни из составляющих этой империи. Это владения человека, то, что в той или иной степени принадлежит ему, то, над чем он имеет определенную власть. Каждый из тех людей, с кем мы общаемся, оказывает на нас определенное влияние. И каждый из наших близких друзей, имеет над нами определенную власть, так же, как и мы имеем власть над ними. Мы в состоянии отговорить близкого и родного человека от совершения какого-либо поступка, мы в состоянии остановить его, и мы также в состоянии заставить его что-то сделать, в состоянии заставить работать его на нас. Любая дружба основана на взаимной помощи и некой обязанности друг перед другом. Именно на основании этого существуют такие понятия, как предательство и измена. Если мы имеем близких нам людей, ты мы в определенной степени являемся им рабами, и они являются нашими рабами. Мы подстраиваемся друг под друга — и это нормально, на этом основано общение между людьми, и даже между людьми и животными. Наша задача прийти к гармонии взаимной выгоды со своими друзьями — не быть тем человеком, которым все пользуются, и не быть тем человек, который пользуется всеми и ничего не отдает взамен. Это основа уважения. Уважение и понимание — основа дружбы. Дружба и любовь — основа семьи. Семья, дружба, увлечения, работа — составляющие той империи, которую строит каждый человек. И в большинстве случаев это является пределом границ его империи. Но есть люди, которые обладают большей властью, и оказывают больше влияния на окружающий их мир. Цари, областные начальники, руководители преступных группировок, директора фирм, бизнесмены, крупные деятели культуры, известные музыканты, писатели, художники, политики, журналисты, законодатели моды — каждый из них имеет определенную власть, и каждый из них способен построить свою империю, границы которой могут простираться на огромные расстояния, а — могут быть всего лишь инструментом исполнения чьей-либо воли.

Что самое интересное, власть — достаточно призрачное понятие. Человек может иметь очень большую империю, но она может оказаться совсем не его собственностью — его просто использовали для того, чтобы эту империю создать, а он, одурманенный чувством осознания власти, стал марионеткой в чьих-то руках. Даже самые спонтанные желания человека поддаются влиянию — влиянию собственного организма, влиянию психологии, влиянию препаратов, и влиянию духовных существ — с точки зрения религии. Важно вовремя понять, кому может быть выгодна власть твоей империи, кто может стоять за ней, а также — какой властью обладаешь ты сам, и насколько она реальна. Часто великую империю выгоднее использовать в своих целях, чем уничтожать ее. Те, кто обладают настоящей властью — понимают это, и они всегда будут действовать тихо и незаметно, так, что ты никогда даже не узнаешь об их существовании, тебе будет казаться, что ты бог и имеешь безграничную власть, а на самом деле ты всего лишь исполнитель чужой воли, который даже не подозревает о том, что им управляют. Опьяненный властью, ты потеряешь способность здраво мыслить и станешь не только чьим-то рабом, но еще и превратишься в того, кто никогда не сможет воспротивиться и поднять бунт, потому что не видит властелина над собой — не видит того, кто им управляет, и не видит того, что им, вообще, управляют. Мы все являемся чьими-то рабами. Мы все являемся рабами самих себя и друг друга — рабами добровольными. Освобождаясь из одного рабства, мы всегда обращаемся в рабство другое. Есть лишь одна Личность, которая желает, чтобы его рабы тоже были личностями — чтобы они строили свои собственные империи. Она ввела это понятие и установила законы: каждый ребенок рано или поздно вступает в подростковый период — время, когда человек становится личностью, свободной от родителей и учителей. И хорошо бы многим родителям это понять — понять, что их дети — это не их собственность — это личности. Это — закон жизни. И он установлен Личностью, которая создала самую великую в мире империю, но больше всего продолжает ценить свободу своих рабов.

Вспоминая определенные моменты из своего прошлого, Викториус не ставил перед собой какой-то конкретной цели. Он не собирался извлекать из всего этого какой-либо урок, и у него не было желания анализировать сейчас все эти события и пытаться найти ошибку в своих действиях. Он просто совершал некое путешествие по своей жизни, производил обзор того мира, который он создал, и в котором он пребывал. Он делал это, скорее инстинктивно, или подсознательно, испытывая некое побуждение. Он оглядывался на свою империю, и размышлял над тем, кому было выгодно, чтобы он ее построил, и над тем, насколько реальной властью он сам в ней обладал.

Он потратил свою жизнь на осуществление по-настоящему значимой цели, достойной, великой цели — по крайней мере, она такой выглядела. Если все это бред, если все это обман и не имеет никакого значения, тогда что же вообще в этой жизни значимого? Она бессмысленна, и эти люди, которые находятся сейчас рядом с ним, эти люди, которые были рядом с ним в начале экспедиции — они живое тому подтверждение. Жизнь бессмысленна. Она настолько же велика и значима, насколько велика и значима жизнь бактерий и микроорганизмов. Для кого она имеет значение, кроме самих бактерий? Кто задумывается над их существованием и ценит их жизнь? И кто задумывается над существованием и ценит жизнь человека, если ее не ценит сам человек? Для кого жизнь его — Викториуса Малочевского — имеет смысл, если она не имеет смысла даже для него самого? Но если все, во что он верит, правда — тогда этот смысл есть.

Оглядываясь на свою жизнь, пресвитер, наверное, все-таки не жалел о том, что потратил ее именно на то, на что потратил. По крайней мере, у него еще оставалась надежда на то, что она действительно значима и небессмысленна. В противном же случае можно было сразу же застрелиться, как только он вышел из утробы своей матери — все равно во всем этом существовании нет ничего достойного этого существования. И те пять человек, которые его все это время окружали, были живым тому подтверждением.

Викториус посмотрел на все свои дела, на то, чем он занимался, и увидел, сколько сил, сколько боли, сколько нервов он потратил на это. И сейчас ему было совершенно безразлично, правильно ли он провел свою жизнь. Возможно, он выбрал не тот путь, возможно, он зря столько страдал, возможно, истины нет, возможно, она есть, но он ее не нашел, возможно, он был близок к ней, но не достиг ее, возможно, он ее достиг, но она ему не понравилась, и он ее отверг, возможно, ему стоило выбрать другую религию, возможно, он не правильно понял свою религию — сейчас ему все это было безразлично. Он устал. У него не было больше сил для того, чтобы начать все заново, у него больше не осталось сил, чтобы, найдя истину, сделать столько же, сколько он уже сделал. Ему казалось, что он полностью исчерпал свой потенциал. И самое главное: он не видел совершенно никаких предпосылок, чтобы верить во что-то другое. Коммунизм, национализм, демократия, глобализация, антиглобализация, гуманизм, технический прогресс, "красота спасет мир", Грин Пис, даже ислам, буддизм, языческие культы — у него не было никаких причин, чтобы верить в эти идеи. У него не было никаких причин, чтобы бросить предмет своей веры и поверить во что-то другое. У него не было для этого никаких оснований. Никаких доказательств. Тогда зачем это делать? Разумнее остаться в том, что ты уже знаешь, и ждать, пока все разрешится. Ждать, когда откроется истина.

Однако на основании того, что он сейчас видел, он понимал, что еще может что-то сделать. Неизвестно, получится это или нет, но он может хотя бы попытаться. Даже не ради Бога, а ради людей. Он очень своеобразно относился к Богу и испытывал к Нему самые разные, порой совершенно не религиозные, чувства, но он продолжал идти за Ним. Он любил Бога, но его любовь была достаточно специфической — очень циничной и без фанатизма. Он не основывал ее на чувствах — непонятно, на каком месте здесь были чувства, и были ли они вообще. Но его любовь к Богу была выбором. Очень осознанным, с болью, со смирением, с переступанием через себя и преодолением ненависти, выбором. А вот людей он действительно любил, как самого себя, и эту любовь он чувствовал. Он всегда готов был жертвовать собой ради их спасения, и он готов был на это даже сейчас. Он не знал, почему в нем есть это чувство — может, он просто выработал его в себе за долгие годы работы священником, может, он просто видел в этом смысл, но он любил людей. И, если за Бога он готов был отдать жизнь по долгу и с холодным расчетом, то за людей — по любви.