Юрий Бурносов - Чудовищ нет

• Название: Чудовищ нет
• Автор: Юрий Бурносов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Встречайте новый мистический триллер Юрия Бурносова, автора знаменитой трилогии «Числа и знаки»! Испокон веков вампиры, оборотни и демоны живут среди людей, питаясь нашей кровью и нашим страхом. Испокон веков ведут с ними войну поколения «знающих людей» — маги, каббалисты, охотники за чудовищами. Много столетий тлела эта тайная война и достигла апогея в наши дни. Все, кто желал власти над людьми, — народовольцы, пламенные вожди пролетарской революции, лидеры нацистской Германии, — все они так или иначе были вовлечены в нее. Но решающее сражение начинается сегодня на улицах маленького провинциального российского городка. Кто встанет на пути потусторонних сил, стремящихся прорваться в наш мир? Есть ли герои?

---

Уверен, если я спрошу, на какой он улице в Киеве жил или где работал, он мне много и интересно про это расскажет, и все, конечно же, наврет. А поди проверь… А раз так, я не стал спрашивать дальше, направив разговор в другую сторону:

— А Лариса в какой класс пойдет?

— А ты в какой?

— В одиннадцатый.

— И она в одиннадцатый.

Почему-то мне показалось, что это снова ложь. Скажи я — «в десятый», и он бы сказал, наверное, то же самое. Странная семейка. Шпионы, что ли? С поддельными документами, купили дом и будут воровать секреты. Хотя секретов у нас вроде и нету. Не с консервного же завода их воровать, не с «холодильника» и не с обувной фабрики…

Какой-то я чрезмерно подозрительный стал. Человек меня пивом отменным угостил, а я козни строю… Я иногда баловался с пацанами пивком, когда батя не просекал, но все разливные «Балтики» и тем более повсеместно продаваемые у нас белорусские сорта в подметки «Эфесу» не годились.

Стефан тем временем продолжал расспрашивать:

— А что тут поблизости у вас есть? Мы только дом осматривали, когда покупать собрались, а на окрестности времени не хватило.

— Ну… — Я задумался. — Вот если прямо по улице пойти, будет продуктовый магазин. Хороший, только молоко там прокисшее в пакетах все время продают, не покупайте. И рыба мороженая бывает несвежая. Чуть подальше — овощной, там же остановка троллейбуса номер семь, идет на автобусный вокзал и к рынку. Но у вас-то машина, вам без разницы… Если по Кутузова идти, будет частный сектор и конец города, дальше поле кукурузное и лес. В эту сторону — микрорайон и кинотеатр «Победа», чуть подальше. Больше вроде ничего интересного… Ах да. Церковь Воздвижения, семнадцатый век. Она была бы видна, если бы не деревья вон там. Ее реставрируют сейчас.

— Интересно, очень интересно. Спасибо. А… кладбище? Где тут у вас оно?

— Кладбище? Да по третьему маршруту если ехать, предпоследняя остановка. А другое далеко очень, в другом конце города. А что?

Стефан улыбнулся:

— Нет, ничего. Хобби у меня такое: могильные памятники. Город ваш старый, кладбище, наверное, тоже старое… Я их фотографирую, иные зарисовываю.

— Старое, — подтвердил я, допив пиво. — Есть мраморные, черные такие, под ними купцы похоронены, чиновники… Эпитафии интересные. «Остановись, прохожий, не обижай мой прах и помни: я дома, а ты в гостях».

— Замечательно, — сказал он. — Ну, спасибо тебе еще раз.

— Да не за что. Вы, если что, обращайтесь. У меня там инструмент есть кое-какой, шурупы всякие, гвозди… Дрель электрическая, станочек даже маленький токарный, только я на нем работать не умею.

Наверное, пиво повлияло, что-то я очень добрый стал. Но дядька вроде ничего, только про Киев соврал. С другой стороны, мало ли что у него там случилось. Может, дом сгорел. Или рэкетиры какие-нибудь замучили. Или просто жизнь бедная… Тогда с чего он «Эфес» хлещет? Для понтов? Хотя не такой и дорогой этот «Эфес».

Я попытался вернуться к похождениям Сварога, но никак не мог включиться в повествование и поймал себя на том, что постоянно таращусь на соседний дом в ожидании появления девчонки. Этого мне еще не хватало. Тем более у меня и девушка есть, Танька…

Но соседка, конечно, классная. Симпатичная в смысле. Так-то, может, дура дурой, типа Эльки из «Б»- класса…

2

Пора, наверное, сказать несколько слов о себе.

Зовут меня, как вы уже поняли, Леха. Фамилия моя простая, кинематографическая — Рязанов. В родстве с прославленным режиссером, который, правда, снимает сейчас всякую дрянь, не состою, но приятно. Болею, кстати, за московский «Локомотив», в просторечии «Паровоз». У нас это непопулярно: в школе все болеют либо за «свиней», то бишь «Спартак», либо за «коней», то бишь ЦСКА, и все вместе болеют за местный «Цементник», который никак не вылезет из второго дивизиона. Но что это я на футбол отвлекся…

Так вот, учусь я в школе номер шесть, живу на Кирова, хотя и это вам уже известно. Дом наш новый и здоровенный, на первом этаже магазин радиотоваров и продуктовый с видеопрокатом, но летом я обитаю преимущественно здесь, у бабки: помогаю по хозяйству и отдыхаю.

Друзей у меня хватает, подруг вроде тоже… Про свою девушку я уже сказал, хотя это громко сказано, что девушка, — так, гуляем иногда вместе. А соседка…

Тут она как раз вышла на улицу и направилась ко мне. Что-то они зачастили, еще приехать не успели, а все «ходють и ходють», как сказала бы бабка.

— Привет! — сказала она улыбаясь.

При ближайшем рассмотрении она оказалась еще симпатичнее. В левом ухе блестела золотая сережка-гвоздик в виде маленького черепа. Вот тебе раз! Панкует, что ли?

У нас в городе панков хватает: ходят в рванине, в джинсах, обрисованных шариковыми ручками, на головах гребешки. Правда, гребешки хитрые: пока ходишь как крутой — мылом его или сахарным сиропом, а чуть в школу или там в опасное место, где навешать могут, водичкой смыл — и выходит почти приличная челочка. Таких, что «по жизни» панки, мало. Раньше их били, сейчас никто не трогает, но старые — много кто побросал панковать, а новые — чаще всего дети лет по четырнадцать максимум.

— Привет, — сказал я, откладывая книгу.

— Бушков, — констатировала она. — Люблю Бушкова. Читал «Пиранью»?

— Читал.

— Здорово. Меня Лариса зовут. Можно просто Лора.

— Знаю. Папундель твой сказал.

— Кто? А… Папа?

— Он. А меня зовут Леша, Алексей. Можно Леха.

— А можно, я буду тебя звать Алекс?

— Зови. — Я пожал плечами. А что, красиво. Пусть зовет. — Ты заходи, чего мы через забор хрюкаем…

Она хихикнула и перепрыгнула через штакетник. Только что стояла по ту сторону, и вот она уже здесь, причем сделала это без видимого напряжения, будто перешагнула. А штакетник, между прочим, метр с хвостиком.

— Ого! — сказал я.

— Я легкой атлетикой занималась, — почему-то смущенно сказала она, присаживаясь на лавочку. — Три года.

— А я ничем не занимался. У нас секция баскетбола была, но я ростом не вышел… Да и не люблю его. Я бы в большой теннис играл, но в городе только один корт, на стадионе, там вечно местные крутые тусуются. На бетоне. Полтинник час.

— Ну, о чем будем… хрюкать? Что тут у вас интересного есть? — спросила она, перебирая пальцами лепестки на бабкиных ромашках, высеянных под заборчиком.

— Да ничего… — А и правда, что у нас тут интересного? Два кинотеатра, куда почти никто не ходит, ночной клуб с ломовыми ценами… — Скучно у нас, если честно.

— Ну, это можно пережить! — Она ничуть не опечалилась. — Зато город красивый.

— А вы где раньше жили? — закинул я удочку.

— Далеко. В Киеве.

— Тоже красивый город, только я там не был. А к нам надолго?

— Дом купили, значит, надолго, — сказала она, глядя в землю. Черепушка в ухе ослепительно блестела на солнце.

— А черепок зачем? — спросил я.

— Красиво. Разве нет?

— Красиво… Но в школе подумают, что ты панкушка.

— А я панк-рок и правда люблю.

Номер. Девчонка любит панк-рок. Ладно бы «Нирвану» какую, таких куриц у нас хватает, особенно мелких: напялят футболки «Кто убил Курта Кобейна?»… А никто его не убил, сам нажрался и застрелился.

— Я, в принципе, тоже… Хотя я все помаленьку слушаю. Погоди, а твой отец сказал, что ты в нашу школу будешь ходить, в шестую.

— Да мне-то все равно. В шестую так в шестую. Но, конечно, если ты там учишься, это хорошо. Веселее будет.

— Ну, до школы еще дожить надо, — философски сказал я.

Лето было в самом разгаре, и о занятиях думать совершенно не хотелось. Особенно о том, что мне осталось учиться всего год, а там уже пора озаботиться, как бы в институт поступить и от армии откосить…

О будущем я размышлять не любил и потому резко сменил ход мыслей, спросив Ларису:

— Лор, а твой отец кто по профессии?

— Историк. И мама тоже. Они ученые, пишут книги.

Так я и думал. Загадочная с виду семейка оказалась просто парочкой слишком умных людей. Трактаты пишут. Чего им в Киеве делать, в самом деле.

— А ты с бабушкой живешь? Я видела, старенькая такая…

— У бабушки я живу временно, летом, — объяснил я. — Надежда и опора. А вообще живу в центре.

— Покажешь мне город?

— Покажу.

— Только вечером, а то мне еще вещи разбирать нужно. Я зайду, ладно?

— Договорились.

— Я ожидал, что она снова выкинет свой трюк с перепрыгиванием заборчика, но Лариса вышла через калитку, аккуратно прикрыв ее за собой.

Нехорошо смотреть человеку в спину, но я проводил ее взглядом до самого крыльца. Нормально. Сегодня вечером все знакомые будут валяться. Что за девчонка, откуда такая? Наши доморощенные красавицы просто отдыхают. Удавятся небось… Черт с ней, с Танькой, когда такая девчонка живет по соседству и просит город показать.