Дэн Ченслор - Разрушенное святилище

• Название: Разрушенное святилище
• Автор: Дэн Ченслор
• Издательство: АСТ, Северо-Запад Пресс
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-041256-3, 978-5-93698-377-1

…и снова Конан-Варвар отправляется в странствия, снова он принимает бой и снова выходит победителем.

«Северо-Запад Пресс», «АСТ», 2007, том 130 «Конан и разрушенное святилище»

Дэн Ченслор. Разрушенное святилище (роман)

---

Рогвард обратил испуганное лицо к брату.

— Эти люди забыли о почтении к предкам, — прошептал он торопливо и невнятно, исполнившись волнения и страха перед подобным святотатством.

Визалиус, как и остальные селяне привыкший к неукоснительно соблюдаемому ритуалу погребения умерших и почитанию их душ, которые витают над могилами, в ответ только пожал плечами, не в силах объяснить подобное пренебрежение.

Слышавший их разговор сержант вмешался.

— Здесь, на первом ярусе, живет чернь, отбросы, нищие. Солдаты, охраняющие периметр стены, держатся обособленно, не смешиваясь с ними. Ополченцев набирают и отсюда, но глаз с них спускать нельзя — или предадут, или резню устроят. Я иногда сомневаюсь, верят ли они вообще в богов.

Ответом на последние слова было изумленное, испуганное перешептывание. Бредущий по обочине совсем молодой парнишка вдруг пронзительно закричал, застыв на месте, неподдельным своим ужасом заразив остальных. Даже Сагурн запнулся, нарушив свой чеканный, ритмичный шаг.

Сухая беловатая глина на ближайшей могиле вдруг задрожала, перекатываясь комками, вздулась горбом, как будто погребенный силился выползти навстречу солдатам. Последовал сильный толчок снизу и на поверхность выбросило тонкую руку женщины, охваченную дешевым медным браслетом.

Следующий удар вытолкнул почти все тело, видно, захороненное недавно и прекрасно сохранившееся.

Мгновение женщина как будто плыла над собственной могилой и наконец вылетела из земли, упав на остолбеневшего парня, рухнувшего от неожиданности и страха. Он даже не пытался освободиться, лишь беспомощно подергиваясь под тяжестью ледяного тела.

Молодежь заверещала, бросившись бежать, однако пришедшие в себя солдаты быстро остановили исход так трудно добытого пополнения.

Сагурн рявкнул.

— Стоять, смердящие дети ярдов! Солдат не бежит, не понимая, от чего спасается! Разлепите свои бельма, это всего лишь вода!

Солдаты, сильные удары которых заставили ополченцев развернуться, погнали их назад и только тогда испуганные люди увидели, что над могилой бьет столб воды. Именно она разрушила земляной покров и выбросила тело.

Сагурн объяснил.

— Тот водоем, из которого вы пили, глубиной в десяток человек, поставленных друг на друга? Обычно вода уходит вглубь горы, но иногда прорывается сквозь новые трещины и бьет фонтаном там, где находит слабое место. Как правило, это кладбище.

Освободившийся от трупа мальчишка смотрел на него с выражением ужаса и восторгом, потому что красота окутанного рыжими кудрями лица потрясала столпившихся зрителей. Подбежали два запыхавшихся грязных оборванца с лопатами — смотрители кладбища и уложив женщину на кусок темной материи, понесли ее на другое место.

Визалиус воскликнул.

— Но как ее отыщут родные, если принесут жертву ее духу и богам?

Один из солдат только отмахнулся.

— Кому она нужна, никто не придет.

Ополченцы, после пережитого ужаса вдруг с новой силой почувствовавшие усталость, жару, пыльную коросту, облепившую тела, поплелись вслед за сержантом. Они старались держаться подальше от могил, и то и дело оскальзывались на осунувшихся отбросах свалки.

Поднявшись по осыпающимся ступеням боковой лестницы на вторую горную террасу, они очутились среди прихотливых изгибов лабиринта, созданного беспорядочным нагромождением каменных приземистых домов.

Большинство вообще не имело дверей, в других они были широко распахнуты, так что занятия1 каждого семейства не составляло тайн для соседей.

Голубоватый чад поднимался над железной сковородой, на которой толстуха, весьма неопрятного вида, жарила плоские лепешки из грубой муки.

Сидя на пороге своего дома, багровая не только от жара печи в виде треножника с пылавшими под нем дровами, но и от освежительного, которое хозяйка отхлебывала из стоящего рядом узкогорлого медного кувшина, она зычным голосом окликала проходящих, нахваливая товар.

Стопка лепешек на медном помятом блюде высилась возле ее распухших ступней, виднеющихся из-под серой, в пятнах жира и заплат юбки.

Обширная плешь, едва прикрытая тонкими слипшимися прядями, была украшена венком из малиновых цветов астеранта, своей изысканностью лишь подчеркивающих отталкивающую внешность торговки.

При виде солдат пыл ее вдруг погас, она резво вскочила, пытаясь прикрыть лепешки юбкой и делая вид, что не замечает их приближения, закричала в дом мальчишке, месившему тесто, как будто отвечая на его слова.

— Эвний, да неужто вся мука закончилась? О чем ты раньше думал, теперь весь день пропадет, даже жалкую монетку не выручим! Ой, горе мне, сироте, вдовице беззащитной.

Эвний, вместо того, чтобы понять план хозяйки и спрятать тесто, оставался возле стола, в удивлении раскрыв рот и глаза, машинально продолжая похлопывать ладонью по пухлой серой глыбе.

Сагурн, приблизившись, весело рассмеялся, ущипнув толстуху за круглый локоть.

— Так-то ты, Барбра, встречаешь своих храбрых защитников! Такая красотка, да еще в венке победительницы, должна бы быть поласковее.

Но лесть не растрогала неколебимую Барбру, и она запричитала.

— Ты разоряешь меня, Сагурн, проклятый солдат! Каждый раз, как приводишь этих ублюдков невесть откуда, голодных, как стая бродячих собак, отнимаешь мои деньги! И никак не узнаешь, когда ты явишься. Капитан хоть и ест у меня по десять раз на дню, никогда не поможет, словом не обмолвится!

Продолжая улыбаться и подмигивать, Сагурн распорядился взять каждому новичку по пышке, а когда стопка исчезла, не насытив всех, велел хозяйке немедленно напечь новые.

Она не осмелилась возражать, лишь недовольно ворча себе под нос, да стараясь как можно больше растянуть ставшие крошечными тестяные блины, которые, наконец догадавшись, что от него требуется, стал подавать ей подручный.

Повариха сноровисто оделила всех жесткими, пропахшими несвежим жиром, лакомствами.

Сцена эта привлекла внимание нескольких мужчин, вышедших из ближайшего трактира. Не решаясь подойти ближе к солдатам, они издалека отпускали замечания насчет жадности Барбры и постигшего ее справедливого возмездия.

Вскоре к ним присоединились женщины, их спутницы, одетые чрезвычайно легко в какие-то пестрые тряпочки, весьма откровенно подчеркивающие их пышные бедра и грудь.

Жующие солдаты и ополченцы уже отходили и появление этих потаскух, предательниц женского рода, ворующих чужих мужчин, отвлекая их от честного брака своими прелестями, стало последней каплей, заставившей выплеснуться из широкой груди Барбры накопившийся гнев.

Подхватив за ручку сковороду с булькающим жиром, она кинулась на прелестниц, изрытая хулу на богов, мужчин и призывая несчастья на головы противниц, которые, испугавшись всерьез, спасались бегством, не надеясь на помощь поклонников.

Крики и проклятия еще слышались некоторое время после того, как отряд свернул на лестницу третьего уровня, подойдя к череде длинных унылых казарм из серого камня.

Здесь еще два сержанта вместе с Сатурном разбили прибывших на отряды. Рогварда подозвал к себе серолицый человек с мутными глазами, которые столкнул с прямой линии широкий белый шрам, отчего лицо казалось состоящим из двух разных половин.

Визалиус пошел за ним, но был остановлен Сатурном.

— Ты останешься со мной.

Братья пытались возразить, прося не разлучать их, но сержант со шрамом, которого называли Августом, лишь спросил негромко:

— Желаете, чтобы вас на позор растащили силой, а потом выпороли на плацу? Если нет, приучитесь немедленно выполнять команды.

И они расстались впервые в жизни, если не считать кратких отлучек в другие города, когда ездили продавать оружие.

Глава 5 Портал

Корделия ждала киммерийца у городского фонтана.

Солнце, поднявшееся уже высоко, играло на золотых украшениях ее черного кожаного доспеха. Как известно, этот благородный металл быстрее других впитывает магию, вот почему лучшие из доспехов украшают именно им, а не серебром.

Волосы аквилонки, цвета воронова крыла, закручивались в две веселые косички, обернутые вокруг головы, словно тиара.

Девушка сидела на краю фонтана — что, разумеется, было запрещено городским уложением, — и водила точильным камнем но сверкающему лезвию меча.

— Слышал новости? — спросила она вместо приветствия. — В Валлардии война назревает. Зовут к себе наемников, тренировать ополчение.

Киммериец кивнул.

Перед глазами вновь встало благородное лицо отшельника Фогаррида. Вспомнилась жестокая война с тираном Димитрисом, последняя битва, когда на поле сражения внезапно вылетели три гигантских Харибды, едва не убившие всех, — сражавшихся и по ту, и по другую сторону.