Вера Камша - Герои на все времена

• Название: Герои на все времена
• Автор: Вера Камша
• Издательство: «Эксмо»
• Жанр: Поэзия
• Год: 2010
• ISBN: ISBN 978-5-699-41799-5

Прошлое, далекое и совсем близкое. Настоящее. Будущее. Вымышленные миры и Константинополь, Лондон, Москва, Поволжье, Беларусь, Нью-Йорк… Магия и механика, мистика и наука, пастораль и антиутопия, притча и боевик — все смешалось в этой книге. На любой вкус и герои — генерал и домовой, дворник и князь, самолет и дракон, бог и кот, священники, оборотни, кентавры, артиллеристы, милиционеры, ученые — они такие разные, и все же есть, есть у них общее:

Это на них во веки веков прокладка дорог в жару и в мороз.

Это на них ход рычагов; это на них вращенье колес…

Это на них…

И нынешний сборник — дань чувству справедливости, попытка хоть как-то изменить баланс литературных весов в пользу тех, кто создает и хранит. Нелишних людей. Героев на все времена.

---

— Может, попробовать с Объединенным королевством Ирландии и Англии? — предложил оператор. — У них пока только тысяч пять граждан. Может, они поспокойнее и смогут ответить на наши вопросы? Я слышал, ирландцы очень гостеприимны.

— Попробуем все-таки здесь, — решил глава группы. — Сказали — взять интервью у разных слоев населения России, вот и будем этим заниматься. Если у президента нет на нас времени, может, у обычных граждан время найдется.

Ухватив за руку пробегающего юношу, журналист попытался полностью перехватить инициативу:

— Как насчет пары вопросов?

Парень недовольно ответил:

— Но только два, не больше. Меня на агростанции ждут.

— Как думаете, вы справитесь? Без помощи остального мира?

Паренек с раскосыми глазами и смолянисто-черной челкой гордо ответил:

— Справимся. Мы, русские, никогда не сдаемся!

ВСЯКОЙ ТВАРИ ЗЕМНОЙ

Когда пала твердь на фундаменте шатком,

Когда правда втоптана в землю порядком

И прежде пылавшее пламя постыло,

Тогда пробуждается третья сила.

Она пробуждается там, где желали,

Но там, где ее пробужденья не ждали,

Едва лишь мерцавший светильник угас,

И смотрит на мир бледной зеленью глаз.

Страждущий знать да обрящет ответ:

Третья сила не тьма и не свет,

Не властно ни время над ней, ни пространство,

Она постоянное непостоянство.

Жар леденящий в крови ее бродит.

Третья сила из мира уходит

И снова приходит, покорна судьбе,

Дабы затмить собой первые две.

Долгая нас ожидает дорога.

Люди явились.

Их мало, их много.

Каждый пришедший получит свое,

Если родился под знаком ее,

И нету той бездны, куда б не водила

Своих верноподданных третья сила.

Вук Задунайский

Элеонора Раткевич ЗДРАВСТВУЙТЕ, Я ВАША ТЕЩА

Взрослые любят посмеиваться над детскими мечтами. Ну в самом деле, о чем может мечтать малолетний несмышленыш? Заполучить во-о-ооо-он то краснобокое яблоко. Надавать плюх белобрысому Аилу с соседней улицы — а чего он задается! Прогулять урок. И лучше — не один. Нет, вот лучше всего — проснуться и вдруг обнаружить, что ты уже вырос и учиться больше не нужно… да, вырасти поскорее мечтают все дети, разве может быть иначе? Вырасти, стать великим воином, найти большой-пребольшой волшебный меч, победить всех врагов и убить дракона! А еще лучше — стать глашатаем, его ведь все-все слушают! Или жонглером, который на ярмарке кидает в воздух факелы, а то и глотает их — проглотил факел, и никакой колбасы не захочется! А еще лучше стать магом, маги все знают, и их все уважают, их даже король уважает!

На самом деле об этом мечтают и взрослые — только никому не признаются.

Да, ну и о чем ты там мечтал, Рейф Эррам? Стать самым-распресамым великим магом? Премудрым, верно? Прославленным? Работой научной заниматься в столичной академии? А со временем, глядишь, и саму эту академию возглавить? Не за красивые глаза, разумеется, — за вклад в магические науки… мечтал, верно? Разлакомился? Расхлесталось честолюбие?

Ну так забудь. Ничего этого тебе не будет. Ни доклада на академической конференции. Ни работы в столичных лабораториях. Ни мантии мага-академика. Ни заслуженных регалий. Ни Королевского Совета, куда традиционно приглашают самых мудрых и знающих магов. Совсем ничего. А будет тебе от щедрот судьбы, Рейф Эррам, городок провинциальный. И сидеть тебе в нем безвылазно отныне и до веку. И жить тебе в нем чужой жизнью. Не о таком тебе мечталось, но другому не бывать…

А ведь как хорошо все начиналось! Эх, вот если бы знать загодя, что поджидает молодого честолюбивого мага по дороге в столицу! Знал бы заранее — так и…

Обогнул бы Меллу десятой дорогой?

Нет.

Пришпорил бы коня, чтобы оказаться в ней хоть на день, хоть на два раньше.

Потому что Рейф отлично знал, как выглядит город, попавший под Маятник, если в городе не случилось мага-защитника.

Знать о чужой беде, знать, что никто не поможет и никто не спасет, кроме тебя, — и проехать мимо? Знать, заранее знать — и объехать Меллу стороной, добраться до постоялого двора, спросить вина и ужин для усталого путника, заночевать, а наутро как ни в чем не бывало продолжить свой путь в столицу, где вот-вот начнется конференция магов? Прочитать на конференции свой доклад, раз уж так сладко было мечтать об успехах на поприще науки? Покорить столицу своими познаниями и талантом — и уже не возвращаться обратно мимо непоправимо мертвой Меллы, которую некому было спасти, потому что ты обогнул ее? Знать заранее — и миновать обреченный город?

И никогда больше не глядеться в зеркало — слишком уж мерзкая тварь посмотрит на тебя оттуда…

От соприкосновения с этой мыслью прежние мечты тускнели и выцветали — словно пестрый некогда наряд, вываренный прачкой в горячем щелоке: тряпка линялая, сколько ни приглядывайся, а узора уже не разобрать. И только память так некстати подсказывает: здесь раньше цветок распускался, а здесь и вовсе птица на ветке пела… Рейф еще не вполне понимал, что был бы наряд цел, а узоры — дело наживное, не успевал понять: слишком быстро переменилась его жизнь. Но что лучше наряд линялый, да чистый, чем цветастый, но грязный, понимал отлично. Однако так ли уж легко сразу позабыть недавнее яркое разноцветье и примириться с куда более скромной участью? Ну на что это похоже, скажите на милость?

На неправильную сказку, вот на что это похоже. На сказку о прекрасной падчерице, хлебнувшей горя от злой мачехи. И вот как раз когда у прекрасной падчерицы закрутился было головокружительный роман с не менее прекрасным принцем, ее выдают замуж за городского мельника, даже согласия для порядка не спросив. И ведь житье у мельника куда как лучше, чем у мачехи, и любит он красавицу, и сыта-одета будет, и мельник ей куда больше по нраву, по правде-то говоря, и, главное, она еще неделю назад и мечтать не смела, что мельник ее посватать вздумает… Но как же так — вместо принца вдруг мельник!

Представив себя прекрасной падчерицей, Рейф только фыркнул. Очень иногда полезно представить себе что-нибудь этакое… совсем уж несообразное. Такое, чтобы поневоле смешно сделалось. А когда становится смешно, ныть уже не очень-то сподручно.

Да и ныть-то смешно. Мог ли Рейф еще лет этак пятнадцать назад даже мечтать, что когда-нибудь у него будет свой дом, хорошее жалованье, нужная и уважаемая работа — и что его еще умолять станут все это принять? О чем тут плакать? С какого перепугу горевать и убиваться? Он ведь не прекрасная падчерица и не в сказке родился, ему никогда и ничего просто так, в подарок, не доставалось. Это в сказках появляется тетушка-фея и дарит несчастной падчерице волшебный наряд и чародейную карету, а у него тетушки-феи нет и не было… то есть тетушка как раз была, даже две тетушки — но вот назвать их феями…

…Жили-были в большом, но провинциальном городе три сестрички — чем не начало для сказки? И прозывали сестричек за глаза Киска, Крыска и Зайка. Метко прозывали, ничего не скажешь.

Киска нравом и повадками была не кошкой, а именно киской — балованной, капризной и глупой. И когда соседские кумушки поучали дочерей — мол, не умничай, мужчинам слишком умные женщины не по душе, — девицы неизменно спрашивали, отчего же тогда никто так и не присватался к Киске, раз мужчинам нравятся дурочки. Но представить себе мужчину, способного взять в жены Киску, не смог бы даже городской сумасшедший. Киску, впрочем, это мало волновало. Она слишком любила себя, чтобы хоть немного внимания уделить кому бы то ни было еще, даже поклоннику.

И уж тем более никто и никогда бы не женился на Крыске — неглупой, но тиранически властной крохоборке. Чертами лица и фигурой Крыска ничуть не уступала хорошенькой старшей сестре, но рядилась в такие заношенные обноски, что выглядела облезлой, как крысиный хвост. Впрочем, как раз у Крыски когда-то жених был — милый юноша, начитавшийся романтических книг и возмечтавший спасти Крыску от семейной тирании. Однако у жениха достало все же ума приглядеться к невесте и сообразить, что если Крыска и жертва, так только своего неисцелимо мерзкого нрава и скупости, зато любой, кто попадется ей в зубки, будет обглодан до костей. С перепугу юноша разорвал помолвку и женился на горничной своей матери — это было не менее романтично, но куда более разумно.

А Зайка… ну, она и есть зайка. Серенькая и перепуганная. Зайки, они все такие. Серенькие и пугливые. Кроткие и неприметные. Киска и Крыска были притчей во языцех — но о существовании Зайки город едва ли помнил толком. Любого встречного спроси, и он тебе расскажет, что собой представляют Киска в ее кокетливых платьях с оборками и Крыска в обносках, — но затруднится припомнить, как выглядит Зайка.