Петр Павленко - Степное солнце

• Название: Степное солнце
• Автор: Петр Павленко
• Издательство: Гослитиздат
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1959

Повесть «Степное солнце» написана Петром Павленко по материалам его поездки по колхозам Крымского полуострова.

Пионер Сережа Емельянов, ранее никогда не бывавший в степи, приезжает с отцом, шофером, на уборку урожая. Его ранние представления о колхозной жизни, как о чем-то скучном и неинтересном, под впечатлением проделанной работы меняются — и мальчик с большой грустью расстается со степью и людьми, которых полюбил на всю жизнь.

---

— Это я, — раздался в ответ голос Крутикова; он сбросил у огня сырое полотно и отдышался.

— Там тебя ваш механик требует, — сказал Крутиков Сергею. — Сбегай к нему. А ты ложись, спи! — приказал он Алику. — Этот танкист, видать, здоров работать. «До самого утра, говорит, смолить буду, всех вас, говорит, замотаю, никому покою не дам».

Сергей понял, что ему придется идти одному, и невольно замешкался.

— А как идти? Прямо так? — спросил он в тайной надежде, что Алик все-таки проводит его, но никто из мальчиков даже не догадался, что ему страшновато.

— Возьми курс на комбайн и сыпь прямиком, — сказал Крутиков, расстилая полотно и не глядя на Сергея.

В двух шагах от костра стало так темно, что хотелось вытянуть руки и идти, как слепому. В черном омуте ночи чудились опасности, неожиданные препятствия, ужасы.

Когда глаза Сергея привыкли к темноте, он стал различать край неба над степью и черные — чернее, чем ночь — пятна соломенных скирд, прицепных вагончиков, где, должно быть, жили тракторные бригады. Встревоженная птица вылетела из-под самых ног Сергея. Он испуганно отскочил в сторону. Шуршали соломой полевые мыши. Кто-то невидимый сладко и безмятежно храпел.

— Не воду несете? — спросили сиплым шепотом. — Ходют, ходют, покоя нет! — Будто дело происходило в укромной спальне, а не в открытой степи.

Потом услышал он звук отбиваемой косы и у самого комбайна наткнулся грудью на грузовик Еремушкина. Старик сладко спал, какая-то немолодая женщина с рыже-седыми волосами, выбивающимися из-под темного в крапинках шелкового платочка, при свете электрического фонаря принимала рапорты бригадиров. Это была Наталья Ивановна, председатель колхоза, как сразу же догадался Сергей. Решительные движения ее полных рук, громкий, командирский голос с низкими, мужскими нотами и багровое, темное на электрическом свету, жесткое и плотное лицо — все выражало сильный характер и непреклонность.

— Третья бригада у нас нынче отстала, — говорила она, взглядывая то на сводку, то на стоящих перед нею людей. — Если завтра не выравняешься, возьмем тебя, Крутиков, на буксир, так и знай.

Крутиков-отец молча развел руками.

— Воду кто сегодня доставлял в поле?

— Я доставлял, — осторожно выступил вперед крохотный худенький старичок с бородкой хвостиком.

— Скощу наполовину твои трудодни, Иван Данилыч. Люди неумытые, чаю скипятить нельзя, ужинали всухую. Что за пустыню Сахару развел?

— При чем тут, Наталья Ивановна, пустыня Сахара, если Крутиков у меня последнюю кобыленку забрал! Не на себе ж носить, как вы считаете?

— А хоть бы и на себе, — спокойно ответила Наталья Ивановна, что-то отмечая в бумажке. — Мог бы на зерновозках подбросить, попутные машины использовать. Не болеешь ты душой за воду, вот что!

Сергей не слышал, что ответил Иван Данилович: грохот комбайна заглушил все на свете.

Светлана стояла у штурвала, а Вольтановский следил за выгрузкой бункера в зерновозки. Жестом руки он велел Сергею подняться на мостик. Растопырив руки и осторожно оглядываясь, Сергей кое-как вскарабкался наверх. Ох, и трясло же!

— Отец где? — крикнул в самое ухо Вольтановский и, узнав, что спит, недовольно крякнул. — Пойди разбуди его, скажи, что я тут до утра проканителюсь, пусть на первую ездку меня не планирует.

— А вы тут останетесь?

— Не бросать же! Видишь, как дело пошло.

Держась за сырые поручни, Сергей осторожно прошел к штурвалу. Трактор и комбайн, трясясь и покачиваясь, валили в глубину мрака, лишь, с самого края скупо освещенного лампами. Стоять на мостике было замечательно. Дрожь неясного восторга заставила Сергея поежиться. Ах, как тут было интересно, жутко и удивительно!

Проходили небольшой склон. Светлана тревожно спросила Вольтановского:

— Петя, убавить ход, как думаешь?

Вольтановский, нахмурясь, поглядел вперед.

— Не надо. Я еще скорость ножа, пожалуй, увеличу — хлеб сыроват.

Комбайн, занося вверх левый бок, покачнулся, как на волне.

Никогда еще не испытывал Сергей такого головокружительного волнения. Ухватившись обеими руками за поручни и для устойчивости немного расставив ноги, он вдыхал дым трактора, как самый праздничный запах. Бот так бы и стоять сутками и, не отрываясь, по-хозяйски оглядывать степь.

«Попрошу Вольтановского взять до утра в связные», — мелькнуло у него.

— Дядя Петечка, — сказал он как можно ласковее, — ну, пожалуйста, ну, возьмите меня до утра связным!

— А чего связывать? — словно не поняв его, спросил Вольтановский. — Нечего тут болтаться. Беги к отцу.

— Может, чаю принести, а? У нас целый чайник сейчас закипит, — вспомнил Сергей.

На одно мгновение лицо Вольтановского подобрело.

— Чаю? — переспросил он, соглашаясь, но потом быстро взглянул на Светлану и, вспомнив или сообразив что-то, отмахнулся: — Беги скорей, какой там еще чай! Беги!

Сергей заморгал и, посапывая носом, спрыгнул с комбайна и побежал. Он бежал, не разбирая пути: ему думалось, что он обязательно выскочит на огонь костра, куда б ни бежал; и в самом деле, какой-то свет скоро оказался на его пути. Но странно, это был совсем не костер. Человек десять женщин, одетых просто, но явно по-городскому, сидя и лежа вокруг грузовика с зажженными фарами, готовились ужинать. Они вынимали из рюкзаков и плетенок вяленую воблу, огурцы, яйца, помидоры и все это вкусно раскладывали на газетах. Они, должно быть, недавно приехали и наперебой обменивались впечатлениями.

— Мальчик, ты не из молодежной бригады?

— А что? — растерянно сказал Сергей.

— А то, что вы с газетами нас не забудьте, вот что. Скажи — на втором полевом стане городские, пусть там выделят чего почитать.

— Ладно, — сказал Сергей и побежал дальше.

Удивительное дело: куда бы он теперь ни взглянул, всюду мерцали огни. Как он не замечал их раньше!

— А-а-лик! — прокричал он, прислушиваясь, но голос его был слаб для степи. — Папа! — крикнул он еще раз.

В темноте, почти рядом, кто-то удивленно рассмеялся.

— Папу какого-то разыскивает, — произнес женский голос. — Это не тебя, Костя?

— Моим по степям рано еще гарцувать, — степенно ответил тот. — Кого шукаешь, хлопчик?

Сергей, не отвечая, побежал на ближайший огонь. Это оказался костер пастухов. Он повернул вправо. Где-то тут стояли бачки с горючим, и возле них дежурил противный, придирчивый Женька, а за бачками должны были стоять вагончики на колесах, но ничего этого он не мог найти. В одном месте при свете «летучей мыши» шоферы латали камеры, в другом при свете электрического фонаря Наталья Ивановна беседовала с лобогрейщиками. Семенов, опершись на велосипед, слушал ее. Первым желанием Сергея было броситься к комсоргу и рассказать о своей беде, но он удержался.

«Да это же где-то здесь, рядом, совсем-совсем рядом», — терзался Сережа и снова наугад несся в темноту, потеряв последнюю надежду разыскать отца в этой удивительной ночной толчее.

Он, вероятно, бежал больше получаса. Волосы его стали мокрыми, он то и дело захлебывался воздухом, и от волнения или от сырости у него нещадно заныли зубы.

И вдруг, с полного бега, едва не наскочив на спящего, он остановился. При свете «летучей мыши» — костер погас — Алеша читал книгу.

— Уф-ф! Я прямо заблудился тут у вас, — забыв свой недавний страх, обрадованно сказал Сергей.

— За тобой Крутиков Вася и Курочкин побежали, — не отрываясь от книги, сообщил Алеша. — С комбайна уже два раза нас вызывали.

— А отец спит?

— Отец твой к комбайну пошел.

Мокрый, с взъерошенными волосами и горячим от пота лицом, Сергей опустился на землю. Как много знал он в городе и как мало его знания оказались полезны в этой степи! Он умел обращаться с радиоприемником, играл в шахматы (правда, плохо), мог набрать номер по телефону-автомату, различал теплоходы по контурам и знал все виды рыб, какие появлялись на базаре. Да что там — знал! Даже закрыв глаза, на ощупь он мог различить султанку от ставридки или кефаль от паламиды. Ему стоило только одним глазом взглянуть на любую машину, как он уже знал, что за марка. Но здешние знали гораздо больше, чем он.

Зубы уже не ныли, а как бы распухали, горели. Сергей готов был попросить Алешу, чтобы разыскали отца, но тот появился сам.

— Где пропадал? — строго начал он, но, сразу заметив, что с Сергеем неладно, остановился. — Что, сынок, с тобой?

— Зубы, папа, — только и мог ответить Сергей.

Отец взял его за руку и, не сказав ни слова, повел к селу.

7

— Что мне с тобой делать? На, положи подушку на голову, согрейся, — недовольно говорил отец, не зная, чем помочь сыну, и злясь на свое неуменье, когда они пришли к тете Саше и улеглись под деревьями. — Вера, ты спишь?

— Отстань, пожалуйста, — сквозь сон ответила Зотова.