Вальтер Кирхнер - Альба Железный герцог Испании

• Название: Альба Железный герцог Испании
• Автор: Вальтер Кирхнер
• Издательство: Феникс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1998

Нидерланды XVI века, славная эпоха борьбы голландского народа за свою независимость… Обширная страна, известная в Европе своими льняными и шерстяными мануфактурами, являлась лакомым кусочком для феодальной католической Испании. Мрачный деспот Филипп II прислал для усмирения герцога Альбу, оставившего в истории Нидерландов кровавый след. Противостоял ему во главе народного восстания принц Вильгельм Оранский, по прозвищу Молчаливый. Две сильные личности столкнулись в жестокой борьбе. Но если сравнить их жизнеописания, то становится ясно, что оба они — жертвы собственной чести и сильных мира сего. И кто знает, как сложились бы их отношения при других обстоятельствах…

---

Возможно, между Филиппом и Альбой произошел разрыв, если бы император не затребовал полководца. 1 января 1546 года в Брюсселе созывался капитул рыцарского ордена Золотого Руна, и Альба поспешил в числе 22-х получить высшее отличие. В тот день был отмечен также Ламораль, граф Эгмонт, чья судьба в будущем пересечется с Альбой столь роковым образом.

Затем вместе с Карлом герцог Альба отправился в Германию. Здесь религиозные распри привели к образованию политических партий, вылившемуся в вооруженное противостояние. Однако расстановка сил казалась императору достаточно благоприятной для окончательного решения о восстановлении императорской власти. Альбе было поручено отплыть в Испанию, чтобы проинспектировать укрепления страны, а затем вернуться со вспомогательными войсками для нападения на Шмалькальденский союз, который в 1531 году создали протестантские князья и города для защиты веры и свобод.

Если Альба доказал свои организаторские способности и силу воли, предусмотрительность и продуктивность мышления, когда оснащал испанскую армию для алжирской кампании, то в начавшейся в 1546 году шмалькальденской войне он впервые продемонстрировал гениальное тактическое искусство, благодаря которому вошел в число выдающихся полководцев всех времен. Впервые он стал, не считая императора, главнокомандующим. С этого момента никогда в жизни он не попадал под чье-либо командование.

В начале похода его колеблющаяся тактика разочаровывала. Когда не только вражеские но и свои войска с нетерпением ждали решающей схватки, он придерживал своих солдат. Он стремился выковать из смеси народов и войск единую армию и, несмотря на сопротивление немецких князей, укрепить свое собственное положение как главнокомандующего. Он настоял на отмене наступления, желая, чтобы протестантские войска растворились «как соль в воде», и ничего не предпринимая. Он избегал осады крепостей. Вместе с тем, не желая осаждать других, он и сам не хотел попасть в их положение поэтому, оставаясь в поле, окапывался там, а ког да противник пытался навязать ему бой, то рассматривал это как предостережение и отступал. Лишь когда враг воображал себя в безопасности, Альба решался на битву. Ему мешали голод и потери из-за болезней, но он знал, что враг страдает от этого еще сильнее.

Таким образом, операции все затягивались и затягивались. Однако постепенно чаша весов начала склоняться в пользу Альбы. Вначале война шла на территории Баварии. Основной укрепленный пункт Инголыптадт, почувствовав опасность, прекратил сопротивление; Нейбург на Дунае вынужден был сдаться. Донауверт последовал примеру Нейбурга; в конце года был взят Нордлинген.

Под Грундлингеном шмалькальденские военачальники еще надеялись спасти положение. Им удалось начать битву при благоприятных условиях. В середине наступления Альба приказал трубить отбой. И друзья и враги пришли в ужас. Развязка близка, а прервать битву еще хуже, чем проиграть. Однако Альбу ничего не трогало. Решение было принято уже давно: он хотел выиграть не битву, а войну.

Он отступил и занял Франконию, лишив тем самым протестантов облюбованных ими зимних квартир. Затем наступила очередь Франкфурта, Ульма и, наконец, Вюртемберга. Если бы все происходило по желанию Карла, то поход продолжался бы и зимой. Однако Альба настоял на том, чтобы дать солдатам отдохнуть на зимних квартирах, и вследствие этого наступил перерыв.

Заслуги Альбы были настолько выдающимися, что у Карла возникла мысль предложить ему герцогство Вюртембергское, обладатель которого присоединился к Шмалькальденскому союзу, но вынужден был сдаться и оказался смещен. Для испанского гранда это было большое искушение, однако он решил отказаться от такого подарка.

Зимой сдался Нюрнберг, и вместо Карла Альба принял присягу города на верность. Затем продолжилось продвижение на север через Эгер и Мейсен. Когда весной следующего 1547 года возобновились военные действия, то они велись в сердце протестантизма — Саксонии.

Под Мюльбергом, на Эльбе, у предводителя Шмалькальденского союза курфюрста Иоганна Фридриха Саксонского был лагерь, который он считал неприступным, поскольку войска императора находились на противоположном берегу реки и с трудом могли переправиться. Не ясно, исходил ли план такой попытки от Карла и Альба поддержал его, тщетно пытаясь вначале переубедить императора, или же его разработал сам Альба. Во всяком случае, накануне битвы он нашел крестьянина, который указал ему брод. На рассвете 24 апреля первые испанские всадники переправились через реку. Сам герцог последовал за конной разведкой на лодке крестьянина. Не успел Иоганн Фридрих опомниться, как был окружен. За несколько часов все решилось, а сам курфюрст попал в плен. Эта битва была величайшим триумфом не только императора, но и Альбы. Даже брат Карла, король Фердинанд, который сильно недолюбливал Альбу, вынужден был извиниться за недоверие и подозрительность.

Когда двенадцать лет спустя французский король Генрих спросил у герцога, как ему удалось добиться победы за такое короткое время, — не иначе, как для Иисуса Навина под Иерихоном, солнце опять остановило свой ход — Альба усмехаясь ответил, что в то утро у него было столько дел на земле, что не хватило времени проследить движение светил на небе.

Когда люди добиваются решительной победы, весьма полезно на какое-то время остановиться. Когда Карл, Альба, Иоганн Фридрих, да и весь мир считали, что ход событий решен, что выиграна не только битва, но и война, события продолжали развиваться, причем в пользу побежденных. Вскоре после Мюльберга Альба посоветовал, заняв Виттенберг, выкопать останки Лютера и развеять их по ветру. Карл ответил, что он воюет с живыми, а не с мертвыми. Но хотя Лютер и был мертв, протестантизм жил.

Впрочем, вначале напряжение не спадало. Саксонский курфюрст был в плену. Его передали герцогу Альбе для надзора и приговора. Как мятежник он был приговорен к смертной казни. Карл заменил казнь на пожизненное заключение. Жене узника, который жил в подобающем сану комфорте, разрешили посетить супруга. К ней отнеслись с глубоким уважением, так что она была крайне удивлена дружелюбием столь ужасных, судя по описаниям, испанцев, и прежде всего герцога Альбы. Князем стал Мориц, племянник курфюрста. Напрасно Альба предостерегал от этого шага, напрасно предлагал сохранить титул за находившимся в заключении Иоганном Фридрихом. Карл, который купил поддержку Морица за титул курфюрста, не хотел нарушать своего слова.

Второй лидер Шмалькальденского союза, ландграф Филипп Гессенский, также был захвачен в плен. В середине июня он прекратил сопротивление и обратился к Карлу с просьбой о пощаде. В тот же день его пригласили на обед к герцогу Альбе, но перед уходом внезапно окружили, а герцог потребовал у него шпагу. Эта сцена стала печальной прелюдией того, что двадцать лет спустя пришлось пережить в Брюсселе графу Эгмонту.

Тем временем Карл вернулся в Аугсбург, Аль-ба же поехал сначала в Богемию и встретился в Праге с королем Фердинандом. Там начались восстания, которые, впрочем, посте победы под Мюльбергом удалось легко подавить. Затем он отправился в Аугсбург к императору и оставался там до января 1548 года, принимая участие во всех важных совещаниях. Затем через Геную вернулся в Испанию за новыми поручениями, которые имели исключительно важное значение для габсбургской монархии. Ему предписывалось ввести при дворе Филиппа бургундский придворный церемониал, в связи с чем он был назначен главным мажордомом при дворе будущего короля.

Карл выбрал чопорный и строго формальный бургундский церемониал для своего испанского дворца, чтобы дать своему сыну единственное в своем роде положение. Несмотря на всю любовь к блеску и пышности, это противоречило духу испанских грандов, которые ощущали свое родство с троном, а также желаниям испанского народа. Филипп, которому шел тогда 21 год, чувствовал себя подавленным. Герцог Альба, которому было поручено нововведение, тоже энергично сопротивлялся. Однако Карл в резких выражениях поставил его на место, и Альба вынужден был исполнять его волю. Создали бесчисленные должности с точным ранжиром, пустыми правами и обязанностями, и вскоре началась глупая погоня за должностями. Каждый считал себя обделенным приличествующими ему почестями, и Альба, которого упрекали в том, что он выпросил себе высшую должность, хотя именно он отговаривал императора, вновь стал объектом ненависти своих соотечественников и сословия.

С достоинством переносил он все нападки, упорно претворяя в жизнь указания, которые ему не удалось изменить. Вероятно, он был единственным кроме Филиппа, кто знал, что распоряжения Карла были связаны не только с Испанией, но и с намерением обеспечить Филиппу императорский трон вместо дяди Фердинанда или племянника Максимилиана. Некоторые историки считают, что эта мысль исходила не от Карла, а от Филиппа и что за спиной Филиппа герцог Альба был движущей силой. Все это более чем сомнительно. Во всяком случае, именно по инициативе Карла, для осуществления плана Филипп был призван в Нидерланды и Германию. Альба должен был сопровождать принца.