Олег Трубачев - История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

• Название: История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
• Автор: Олег Трубачев
• Издательство: КомКнига
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-484-00395-2

Многие исторические построения о матриархате и патриархате, о семейном обустройстве родоплеменного периода в Европе нуждались в филологической (этимологической) проработке на достоверность. Это практически впервые делает О. Н. Трубачев в предлагаемой книге. Группа славянских терминов кровного и свойственного (по браку) родства помогает раскрыть социальные тайны того далекого времени. Их сравнительно-историческое исследование ведется на базе других языков индоевропейской семьи.

Книга предназначена для историков, филологов, исследующих славянские древности, а также для аспирантов и студентов, изучающих тематические группы слов в курсе исторической лексикологии и истории литературных языков.

~ ~ ~ ~ ~

Для отображения некоторых символов данного текста (типа ятей и юсов, а также букв славянских и балтийских алфавитов) рекомендуется использовать unicode-шрифты: Arial, Times New Roman, Tahoma (но не Verdana), Consolas.

---

Наиболее правдоподобна, особенно в свете анализа ряда других названий свойства, этимология слав. surь и родственных слов, принятая Словарем Вальде — Покорного[1037]: и.-е. *siəur(io)- ‘брат жены’ < *sia-’шить’, т. е. ‘вязать’; сюда, кроме слав. surь и родственных, еще др.-инд. syāla-h ‘брат жены’ с иной, чем в surь, ступенью корневого вокализма. Этой этимологии следует отдать преимущество по сравнению с менее удачным сближением surь и sve-kъrъ у Э. Бернекера, о чем уже говорилось выше, а также по сравнению с этимологией слова, предложенной X. Педерсеном[1038] и поддержанной Э. Френкелем[1039]. Согласно мнению этих двух ученых, слав. surь происходит из *seur- с тем же корнем, что и русск. свояк, литовск. диал. savaitinis, тохарск. snasse ‘родственник’, собств. ‘свой’, ср. латышск. savrup ‘abseits, für sich’. Эта этимология сопряжена, однако, с фонетическими трудностями. Так, нам кажется более надежной старая точка зрения, соответственно которой и.-е. eu > балт. iau, слав. ои(и) ср. литовск. kidutas ‘скорлупа’: русск. кутать. В то же время surь предполагает не *seur, a *sjour-(*siəur-), которое стоит в отношении количественного чередования к слав. siti, литовск. siuti, и.-е. *siū.

Таким образом, слав. sиrь, русск. шурин является бесспорно древним, индоевропейским словом. Последнему утверждению не противоречит немногочисленность родственных форм в разных языках. Напротив, в его пользу говорит точное терминологическое значение *siəur(io)-, засвидетельствованное славянским и древнеиндийским языками, а также очевидность его этимологических связей. Самостоятельное наличие тождественных форм одного специального термина в разных концах индоевропейского мира говорит о древнем характере индоевропейского названия одного из родственников жены, что весьма ценно как наблюдение, противоречащее теории агнатической семьи у индоевропейцев, согласно которой родственники жены никогда не воспринимались родней мужа как родственники, а только лишь как друзья. На самом деле положение гораздо сложнее и вопрос не может быть решен подсчетом процентного соотношения количества индоевропейских форм с тем и с другим значением[1040].

Слав. *svьstь , названия свойства от svоjь . Прочие термины

Рассмотрим довольно значительную, но в целом однородную группу терминов свойства. Эту группу составляют производные от индоевропейского местоименного корня *sue- ‘свой’, которые являются тем самым наиболее характерными названиями свойства, так как определяют лиц, породнившихся через брак родичей, как своих. В других индоевропейских языках есть много аналогичных названий, произведенных от индоевропейского корня sue-. Но детали словообразования настолько разнообразны и так расходятся между собой, что у нас есть возможность говорить только об общем использовании индоевропейского корня, в то время как образование происходило независимо, аналогичным путем в разных языках. Так, независимое образование этих названий очевидно для балтийского и славянского языков, о чем подробно — ниже.

В рамках самого славянского можно выделить различные моменты образования соответствующих названий, с отражением различных ступеней корневого вокализма: наряду со слав. *svo-, *svojo- в русск. свояк и родственных, имеется слав. *svь- < *svi- в слав. *svьstь.

Слав. *svьstь: др.-русск. свестъ, русск. диал. свесть, свестка, свесточка ‘свояченица, женина сестра’[1041], укр. свiсть, −сти ‘свояченица’, др. — польск. swiesc ‘siostra meza albo zony, szwagierka’, польск. swiesc ‘siostra meza lub zony’, диал. swiec ‘siostra zony’, swieic ‘siostra bratowej’[1042], словенск. svast ‘сестра жены’, svest ‘сестра жены’, ‘жена брата мужа’, сербск. сваст, свасти ‘женина сестра’, свастика ‘сестра жены’[1043], болг. свестка ‘сестра жены, свояченица’.

Конец слова не вполне ясен: то ли из *svьs-ti-[1044], то ли из *svь-stь. Г. А. Ильинский[1045], специально занимавшийся этимологией слова, анализирует его вторым из двух названных способов, причем −siь < *st(h)ā-’стоять’, т. е. ‘состояние’; *svьstь= ‘состоящая в свойстве’, ср. также формы *svestь и его же этимологию слова *nevesta, о которой — выше. Нельзя здесь не отметить натяжек, характерных для этой, как и для других смежных этимологий Ильинского. Прежде всего, Ильинский с известной долей пристрастия стремится видеть в различных терминах родства с суффиксальным элементом −st-, −sta- равноценные сложения с обязательным значением второй части ‘стоящий, состоящий, −ая’ Вряд ли это может считаться доказанным, так как для этого нужно показать, что ко времени образования сложения −st- было не словообразовательным формантом[1046], а полнозначной корневой морфемой, еще не утратившей семантическую связь с глаголом stojo.

Может быть, справедливее предположить в слав. *svьstь, *svestь древнее отвлеченное существительное со значением ‘принадлежность к своим, свойство’, причем −stь выступало в своей типичной словообразовательной функции, с последующим семантическим переносом на отдельное лицо женского пола: ‘свояченица’. Примеры подобной конкретизации абстрактных образований известны. Что касается редукции корня (svь- < sve-, svo-), ср. — тоже древнее — ст.-слав. сласть: сладъкъ, наряду со сладость. Мейе[1047] затрудняется объяснить сласть, так как оно противоречит его теории генезиса слав. −ostь < −os + tь.

Русск. свояк ‘муж сестры жены’, свояченица, диал. своячина, своякиня, свойка[1048], др. — польск. swak, szwak ‘szwagier’, польск. swak ‘свояк’, диал. swoiwk ‘rodowicz, z tej samej wsi’[1049], прибалт.-словинск. svauk ‘Schwager’, и. — луж. swak, swack, в.-луж. swak ‘Schwager’, swakowa, swakowka ‘Schwägerin’, чешск. svak (устар.) ‘свекор по отношению к тестю и наоборот, словацк. svuk, svako ‘муж тетки’, svakro ‘свояк’, словенск. svak ‘Schwager’, svakinja ‘Schwägerin’, сербск. свак ‘муж сестры жены’[1050], болг. свояк, свако ‘муж сестры’[1051].

Этимологические связи русск. свояк и родственных совершенно прозрачны, ср. слав. svojь, русск. свой. Ф. Мецгер[1052], изображая историю этих названий как развитие из и.-е. *sewe ‘прочь, в сторону’, которое лишь впоследствии оформляется как возвратное местоимение, искажает реальные соотношения фактов.

Сюда примыкают аналогичные образования балтийского: литовск. svainis, латышск. svainis ‘свояк, муж сестры жены’ и другие производные, которые носят самостоятельный, местный характер: балт. *suainia-. Акцентологическая и фонетико-морфологическая характеристика этих производных подробно разработана К. Бугой[1053].

Прочие славянские названия свояка, свояченицы: словенск. pas, pasanec, pasenog ‘свояк’, pasanoga ‘свояченица’, сербск. пашанац, пашеног ‘свояк’, болг. баджанак ‘свояк’. Слово заимствовано из тюркского[1054], причем отмечалось, что болг. пашеног взято из тюркско-болгарского[1055], в то время как баджанак— позднее заимствование из османского; попытки Ф. Миклошича[1056], а позднее Г. А. Ильинского объяснить слово как исконнославянское неудачны. Из турецкого же происходит и болг. балдъза ‘сестра жены, свояченица’[1057].

У западных славян привилось в этой функции другое недавнее заимствование — из немецкого языка: чешск. svagr, svagrovа, словацк. svager, svogor, svagor, svagorina, svagrinka, svagrina, польск. szwagier, szwagrowa. Эти заимствования распространились достаточно широко, быстро вытеснив общеславянские названия. Их влиянием объясняются различные внешние изменения смежных исконных названий: др. — польск. szwak, чешск. svegruse.

Сюда непосредственно примыкает группа слов, объединяемая интересным слав. svatъ: ст.-слав. сватиѩ ‘affinis’, сватовьство ‘affinitas’, сватъ ‘affinis’, сватьство ‘affinitas’, др.-русск. cвamаmucѧ ‘породниться через брак детей или родственников’, сватитисѧ то же, сватовьство ‘свойство, родство через брак детей или родственников’, сватъ ‘отец или родственник одного из вступивших в супружество в отношении к отцу или родственнику другого’, сватьство ‘свойство, родство через брак детей или родственников’; русск. диал. сватовство ‘некровное родство’[1058], в то время как в общенародном употреблении русск. сватовство теперь обычно значит только действие от сватать ‘просить руки’; укр. сват ‘сват, отец зятя или невестки’, сватач ‘жених’, сваха ‘мать зятя или невестки’, польск. swat ‘сват’, чешск. svat, svatka ‘родители зятя или невестки’, диал. starosvat ‘сват, в узком значении свадебного персонажа’[1059], словацк. svat ‘отец зятя или снохи’, svatka ‘жена брата’, н.-луж. svat 1. ‘шафер, дружка’, 2. ‘всякий родственник обрученной четы’, словенск. svat ‘сват’, дружка’, др.-сербск. свать ‘affinis’, сватвица, сербск. сват ‘сват’, ceaħa ‘сестра снохи’, болг. сват 1. ‘сват’, 2. областное ‘родственник’, сватовник ‘сват’, сватовница, сватя, сваха ‘сваха’.