Кэтрин Айворс - Дорога в рай

• Название: Дорога в рай
• Автор: Кэтрин Айворс
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-7024-1062-9

Вскоре после смерти отца Лиз ссорится с матерью и покидает родной дом. Семнадцатилетняя девушка с сумкой через плечо, где хранится весь ее нехитрый скарб, – одна на пустынном шоссе. Она не знает, куда направляется и что ждет ее – там, за поворотом…

И все же Лиз верит в свою путеводную звезду, ее не оставляет надежда на счастье. Порукой тому – ужин с любимым в скромном ресторанчике под символическим названием «Дорога в рай».

---

Лиз кивнула.

– А уходил я вот для чего. – Он протянул Лиз коробку. – Посмотри…

Она осторожно развязала ленту, которой была перевязана коробка. Внутри, завернутое в полупрозрачную шелестящую бумагу, лежало что-то легкое, серебристое. Лиз взглянула на Джека.

– Доставай, – сказал он. – Что же ты? – Лиз развернула бумагу: платье! – Надень!

Это был почти приказ, и Лиз выполнила его. Переодеваясь, спросила, где Джек тут, на ранчо, раздобыл платье. Или купил заранее? Он объяснил, что во время конных ристалищ на ранчо приезжают продавцы лучшего городского магазина с платьями «от кутюр»: вдруг у какой-нибудь гости что-то случится с туалетом.

Оглядев себя в новом наряде, Лиз покраснела от удовольствия: о таком она даже не смела мечтать! И тотчас представила себе позеленевшую от злости миссис Рассел.

– Нравится? – спросил Джек.

– Очень.

Джек усмехнулся. Лиз поняла, что от него не укрылось ни ее тщеславие, ни предвкушение женской мести. Она ткнулась ему в грудь. Джек погладил ее плечи:

– А теперь идем досмотрим конкур.

Теперь он не тащил ее, а она не бежала за ним, спотыкаясь. Они шли вместе и рядом. Был минутный перерыв, и на эту минуту глаза зрителей оторвались от поля, чтобы восхищенно следить за серебристой женской фигуркой, гордо идущей по проходу к нижней ложе. Ее спутника Джека Бредфорда, племянника хозяйки, знали почти все. Его спутницу – никто.

Место Лиз у барьера было свободно. Лиз боковым взглядом окинула миссис Рассел и осталась довольна. Действительность превосходила картину, нарисованную ее воображением: тетка Джека не могла скрыть ярости, вызванной поступком племянника. Лиз покосилась на Джека. Тот был невозмутим, хотя Лиз не сомневалась, что он все видит. Лишь Моника ни о чем не догадывалась. Наклонившись к Лиз, она потрогала рукой ее платье и шепнула:

– Балдежно!

– Моника! – Это было сказано слишком громко и слишком резко для миссис Рассел. Ближайшие соседи оглянулись. Миссис Рассел повторила уже спокойно: – Моника, проводи меня домой.

– Мама, я хочу досмотреть.

– Проводи меня домой!

Все-таки это был не обычный тон. Моника удивленно посмотрела на мать и повиновалась. Они пробирались по проходу как раз в тот момент, когда последний из выступающих жокеев слетел с лошади, преодолевавшей канаву. Трибуны ахнули. Моника задержалась, чтобы лучше разглядеть случившееся, но мать шла к выходу, и девушке ничего не оставалось, кроме как поспешить за ней.

Всю дорогу миссис Рассел молчала, а дочь перебирала в уме свои грехи, за которые она сейчас получит взбучку. Доведя мать до порога ее спальни, Моника хотела улизнуть, но та повелительно сказала:

– Зайди! – Миссис Рассел сняла дорогую кружевную накидку и уселась в кресло. – Садись.

Моника села, на всякий случай смиренно сложив на коленях руки. Мать любила покорность и смирение.

– Я хочу знать, – начала миссис Рассел, – кто такая эта Лиз? Откуда ты ее знаешь?

– Мама! Я тебе говорила: она тонула, а мы ее спасли.

– По-твоему, это основание приглашать ее в наш дом?

– Она помогла Джеку, когда он сломал ногу.

– Не сломал, а вывихнул. Но это еще не повод держать ее у нас.

– Джек любит ее!

Миссис Рассел поморщилась.

– Я не спрашиваю, кто кого любит! Я хочу знать, что тебе известно о ней? Она человек с улицы, которого вы с твоим двоюродным братом почему-то обхаживаете, как…

Она не могла подыскать подходящего сравнения. Моника выпалила:

– Лиз танцевала с дядей Чарльзом!.. – И испуганно умолкла, ожидая, что последует после столь мощного довода в защиту Лиз.

– Кто тебе сказал? Она?

– Дядя Чарльз…

– Когда это он успел говорить с тобой?

– Узнал, что мы спасли девушку, и позвонил. Он вспомнил…

– Странно – Чарльз танцевал! Я расспрошу его.

Моника осторожно спросила:

– Я могу пойти досмотреть?

– Иди. Хотя, наверное, все кончилось.

– Но я посмотрю, кому дадут призы.

– Иди. И пусть Мэтью принесет мне айвовый сок.

Моника не спеша вышла из спальни матери. Но едва закрылась дверь, она разыскала Мэтью, кивнула ему на ходу:

– Мама хочет айвовый сок… – И побежала к полю.

Зрители уже расходились, обсуждая результаты соревнований. До Моники долетали обрывки фраз. Первым был опять Робинс, хотя многие утверждали, что судья не объективен – Робинсу следовало засчитать еще несколько штрафных очков…

Она бежала против течения, задевая идущих и извиняясь на каждом шагу. Наконец увидела Джека и Лиз. Еще издали крикнула:

– Джек! Дай мне свой мобильник!

Он остановился.

– Что стряслось?

– Потом расскажу. Очень нужно. Срочно!

Джек достал из кармана сотовый телефон. Моника зажала его в руке и побежала в сторону лесопосадок, окружавших ипподром. Убедившись, что никто ее не видит, она прислонилась к дереву и, переведя дух, набрала номер. Почти сразу знакомый голос Бенджамина – или, как его называли домашние, Бенни, секретаря дяди Чарльза, – сообщил, что готов выслушать информацию и передать ее мистеру Бредфорду.

– Бенни, это Моника! Мне очень нужен дядя Чарльз!..

– Здравствуйте, мисс Моника! Мистера Бредфорда нет дома.

– Где он? Это очень важно, Бенни, вопрос жизни и смерти!

– Мисс Моника, я точно не знаю. Могу дать номер его мобильного телефона.

– Так давай же!

– Но это действительно важно? Мистер Чарльз не разрешает беспокоить его по пустякам.

– Бенни, я сказала: вопрос жизни и смерти!

Она запомнила номер и тотчас позвонила. Голос у дяди Чарльза был хрипловат. Моника догадалась: он курил свою любимую сигару. Делал он это в поездках, чтобы не видели врач и Бенни. Когда его все-таки застукивали за этим занятием, он оправдывался:

– Кури – умрешь, не кури – умрешь. Так хотя бы получишь удовольствие. Там, – он глазами показывал на потолок, – точно не дадут…

– Дядя Чарльз!

– А, Моника! Что ты натворила на этот раз?

– Дядя Чарльз, ты всегда меня выручал…

– Знаю: я тебя всегда выручал, я хороший дядя, я тебя люблю. А теперь дело! И не тяни.

– Помнишь, я говорила о девушке, которая тонула? Она еще помогла Джеку, когда он был ранен на дороге…

– Ей нужны деньги?

– Нет! Не перебивай. Джек влюблен в нее.

– Это он тебе сказал?

– Я же не слепая!

– Ах, да: ты не слепая. И что же?

– Мама не хочет, то есть она хочет, чтобы Лиз…

– …исчезла? – Эдна в своем репертуаре, подумал мистер Чарльз.

– Мама говорит, что Лиз неизвестно кто, что она с улицы.

– А я должен сказать ей, что Лиз не с улицы?

– Я сказала маме, что Лиз танцевала с тобой… От неожиданности Чарльз Бредфорд не мог найти слов.

– Дядя Чарльз, ты подтвердишь?

– Где же мы с ней умудрились танцевать?

– Скажи, на вечере у Сандерсов.

– На вечере у Сандерсов, – повторил он. – И как я выглядел? То бишь, как я танцевал?

– Отлично!

– А Сандерсы знают об этом событии?

– Пока нет.

– Пока нет, – снова повторил он ее слова. – Значит, и их следует предупредить? А так как у Сандерсов, кроме меня и твоей Лиз, были другие гости – их тоже надо посвятить в наши секреты.

– Что же ты предлагаешь? – спросила Моника упавшим голосом.

– Не врать.

– Но ведь мама…

– Не волнуйся, я поговорю с ней. Скажи, эта Лиз действительно хорошенькая?

– Очень!

– Передай ей привет. И Джеку!

– Дядя Чарльз, я люблю тебя!

Он засмеялся. Ему было приятно. За свою жизнь он много раз слышал слова «Я люблю тебя», но верил признанию только этой вруньи. Он тоже любил ее.

Моника вышла из лесопосадок. Было тихо. Мужчины перекочевали в ближайший городок – в бары и ресторанчики, где продолжали разговоры о лошадях. Молодежь отправилась на дискотеку. Над стадионом звучали только голоса рабочих, готовивших дорожки к завтрашним бегам.

Моника заглянула в конюшни. Конюхи мыли и чистили лошадей. Она пошла к дому. Отец теперь отдыхает, и мать тоже, если только не звонит дяде Чарльзу, чтобы проверить, не наврала ли ей дочь. Проходя мимо материнской комнаты, Моника сбавила шаг и прислушалась. Там разговаривали, но голосов было два, и один принадлежал двоюродному брату. Джек говорил сухо и медленно, что выражало крайнюю непреклонность. Бесполезно в такое время было настаивать или переубеждать его, если только не хотели добиться обратного результата. Мать должна это знать.

– Один раз я послушал тебя, – говорил Джек.

– Но я не предполагала, что Клаудиа…

– А сейчас, – продолжал он, не слушая тетку, – я поступлю так, как хочу сам. Лиз тебя шокирует? Что ж, мы уедем. Я участвую в скачках. Сразу после скачек мы уедем.

– Моника говорила, – перебила миссис Рассел, – что Лиз танцевала с Чарльзом?

Моника не знала, известна ли Джеку ее выдумка. Если он скажет, что это чушь, мать поймет, что она соврала. Девушка замерла.

– Лиз танцевала также и с государственным секретарем. Это тебя устраивает?..

Джек стремительно вышел. Моника едва отскочила от дверей.