Райчел Мид - Голод суккуба

• Название: Голод суккуба
• Автор: Райчел Мид
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43955-3

Она прекрасна. Она бессмертна. Она продала душу за возможность покорять и очаровывать.

Днем Джорджина Кинкейд — скромная продавщица в книжном магазине, а бурными ночами, как и полагается демону-суккубу, она играючи соблазняет мужчин и выкачивает из них жизненную энергию. Но ее по-прежнему волнуют вполне человеческие проблемы. Кто снабжает ее друзей-музыкантов наркотиком, от которого за версту разит магией? Как спасти репутацию коллеги-инкуба? Подобные задачи Джорджина решает с блеском, но главная проблема — любовь к смертному — так и не находит решения…

---

Он ждал, пока я выйду из задумчивости.

— Выпей.

Я колебалась, теперь уже с непритворным страхом. Выпей? Что же делать? Если я не стану пить, то разоблачу себя без всякой «провокации», которая бы позволила мне ударить этого негодяя, или кто он там, дротикообразным наконечником стрелы. Джером с Картером говорили, что амброзия не может повредить бессмертному; они даже сказали, что бессмертный некоторое время способен противиться ее пагубному воздействию куда дольше, чем люди. Хотя особенного облегчения я не почувствовала. Я предпочла бы разобраться с этим, используя свои обычные навыки, но, похоже, такой роскоши мне не предлагают. Медлить больше нельзя.

Застенчиво улыбаясь, я поднесла чашу к губам и отпила. Он сделал то же самое. Кто знает, может, расширение моих талантов как раз здесь и пригодится? Может, во мне скрыта тайная амазонка, у которой просто руки чешутся выскочить под действием амброзии и огреть кубком этого типа.

Сол пил, не останавливаясь. Запрокинув кубок, он осушил его до капли. Я последовала его примеру. На вкус не так плохо. Сладко, почти приторно. Самым странным была консистенция. Густая. Почти вязкая.

— Ну вот, — сказал он, принимая мою опустевшую чашу. — Скоро ты почувствуешь облегчение, а пока мы можем поговорить.

Он сел поудобнее, вытянул длинные ноги и расслабился. У него было хрупкое телосложение и тонкие черты лица. Узкими пальцами он теребил черную прядь.

— Расскажи о себе, Джорджина. Чем ты занимаешься?

— Я, ну, работаю в книжном магазине.

— А, так значит, ты любишь читать?

— Стараюсь.

Он кивнул в сторону стены, заставленной книгами:

— Я и сам люблю читать. Нет лучшего занятия, чем совершенствовать ум.

Он принялся рассказывать о своих любимых книгах, я улыбалась и вставляла в нужных местах замечания. Во время беседы я почувствовала… ладно, за отсутствием более подходящего слова, почувствовала себя хорошо. Действительно хорошо. Похоже на кайф от превосходного ликера. Чуть покалывало руки и ноги, а внутри разгоралось теплое чувство эйфории. Я услышала собственный смех после очередной его шутки. Я смеялась почти искренне.

— Ты очень красива, — вдруг сказал он, и я удивилась, обнаружив, что он сидит почти вплотную ко мне.

Мне пришлось поморгать, чтобы сфокусировать взгляд. Комната слегка кружилась перед глазами, а руки и ноги повиновались с некоторой задержкой. Сол протянул руку и провел по моей щеке изящными пальцами.

— Твоя красота — это дар.

Я попыталась шевельнуться, скорей чтобы выяснить, способна ли на это, нежели чтобы избежать его касания. Если честно, его прикосновение было приятно — чрезвычайно приятно. От него учащался пульс. Вскоре я обнаружила, что могу двигаться. Лишь немного замедленно.

— Ш-ш-ш. — Он положил руку мне на запястье. — Не бойся. Все будет хорошо.

— Ч-что ты делаешь?

Он сжал мое запястье и потянулся к шее. Его губы, коснувшиеся кожи, были теплыми и многообещающими. Я чуть вздрогнула от поцелуя и постаралась осознать, что происходит.

Если коротко, что-то здесь было не так. Я почувствовала головокружение и сумбур в мыслях, словно на студенческой вечеринке в Вашингтонском университете. А вдобавок ко всему этот бессмертный — этот не наш бессмертный, которого я едва знала, — вдруг показался таким соблазнительным, что я и вообразить не могла. Разве я не пришла сюда, чтобы надрать ему задницу? Почему я хочу его трахнуть? Это амброзия так подействовала? Не это ли мои основные черты — закосеть и ловить кайф от секса. Становиться еще непринужденней, чем обычно.

Он расстегнул мне блузку, так чтобы его руки могли скользнуть ниже, к грудям, лишь чуть прикрытым черным кружевным лифчиком, который я купила с Дейной. Теперь он целовал меня по-настоящему, в губы. Когда его язык осторожно проник между моих губ, я ощутила сладостное сходство с амброзией.

Вывод: необходима самооборона.

Так сказал Картер, но мне не требовалась защита, разве что от себя самой. Мои руки, совершенно не подчиняясь сознанию, принялись расстегивать его брюки, а наши тела сплелись воедино на мягких подушках.

Самооборона. Самооборона. Зачем мне самооборона? О чем же я забыла?

Ах да, конечно. Дротик.

Сквозь красное зарево, затмившее мои чувства, я пробивалась к ясности. Дротик. Дротик должен как-то остановить Сола, прекратить распространение ядовитой амброзии. Он не даст Солу вредить людям… таким, как Даг.

Я продиралась сквозь это затмение, я сжимала губы, пытаясь вывернуться из его объятий. Я преуспела, но не слишком. Он все еще был рядом.

— Нет, — выдохнула я. — Не надо. Перестань.

Сол уставился на меня с веселым изумлением:

— Ты не понимаешь, что говоришь.

— Понимаю. Прекрати.

Извернувшись, я высвободила руку и тут же нырнула в карман, где лежал мешочек Картера. Мне нужно было освободить и вторую руку, но Сол не отпускал ее. Опустив взор, я вдруг увидела, что его запястье истекает кровью. Как это произошло? Я ничего такого не делала.

— Джорджина, ты близка к тому, чтобы возвеличиться среди всех смертных женщин. Ляг. Перестань сопротивляться. Тебе не будет никакого вреда. Этой ночью ты испытаешь невиданное наслаждение, я обещаю.

Он снова потянулся к моим губам, и снова во мне воспылала эйфория. В горле застрял блаженный предательский стон. Приняв его за смирение, Сол ослабил хватку, и я смогла взять мешочек обеими руками. И все же это была тяжелая битва. Я контролировала свои действия вовсе не надлежащим образом. Целовать его в этот момент казалось куда важнее какого-то дурацкого мешочка. Ни на чем другом я сосредоточиться не могла.

Но я пыталась. Невероятным усилием воли я выбросила из головы физическое удовольствие и припомнила последствия действия амброзии: опустошенность Кейси, дикие перепады Дага от мрачного исступленного веселья до еще более мрачной депрессии и под конец его безжизненное тело в больнице.

Смертные — хрупкие существа.

Очень хрупкие. А Сол играл с ними, как будто они вовсе ничто. Тлеющие угли моего гнева мало-помалу начали разгораться.

Этот бессмертный сильнее тебя. Охотиться на тебя — особенно учитывая, что ты, так сказать, принадлежишь Джерому, — это нечто абсолютно недозволенное. Твое оправдание в самозащите.

Я снова оторвалась от его губ.

— Прекрати, — еще тверже повторила я. — Я хочу, чтобы ты перестал. Прекрати немедленно.

— И не подумаю, — огрызнулся Сол.

Гнев исказил его медоточивые интонации. Он тяжело дышал, грудь его вздымалась. Он — или я — снял рубашку, и передо мной предстал его ничем не защищенный торс.

— И не подумаю. Поверь мне, раз уж я начал, тебе самой не захочется останавливаться.

Пальцами одной руки я открывала мешочек; другая готовилась скользнуть внутрь. Амброзия притупила мои реакции, но я не прекращала борьбу и искала, где у него в груди бьется сердце.

— Я три раза просила тебя остановиться. Одного было бы достаточно. Нет — значит нет.

— Нет ничего не значит у таких, как ты. — Он хохотнул, все еще не принимая меня всерьез. — Что это с тобой? Я думал, ты хочешь стать бессмертной.

Рука нырнула в мешочек и вытащила дротик. Мы с Солом одновременно почувствовали его силу, и тут же он понял, кто я такая. Он вытаращил глаза, но я не дала ему времени на размышления. Сама я не раздумывала и не колебалась. В точности как велел Картер, я просто приняла меры — вплоть до мерзкой кульминации.

— Не впервой, — сказала я, вонзая дротик ему в сердце.

На мгновение Сол застыл, не в силах поверить случившемуся.

И тут началось черт знает что.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Пронзив сердце Сола этим крошечным кусочком дерева, я будто взорвала в комнате ядерную боеголовку. Ударная волна сшибла меня с дивана, и я больно и громко шмякнулась об пол. Застучали о стены мелкие предметы. Попадали картины и прочее искусство. Лопнули и осыпались сверкающим ливнем оконные стекла. И еще внутри хлынул дождь. Вокруг меня опадали красные сверкающие струи крови и блеска.

Обнаружилась не только моя истинная природа. За мгновение до того, как Сол взорвался, я тоже его почувствовала. Почувствовала по-настоящему. Да, он был частью системы, отличной от моей, но он не был низшим бессмертным бездельником в поисках мелких пакостей. Он был богом. Неподдельным истинным богом. Теперь я хотела бы отметить, что боги приходят и уходят в мире, основанном на вере. Божественная сила прямо пропорциональна вере приверженцев. Так что те, кого никто не вспоминает, часто бродят неприкаянные, ничем, кроме бессмертия, не отличимые от людей. У Сола, впрочем, была изрядная сила веры. Не как у Кришны или Бога с заглавной буквы Б, но большая. Уж всяко побольше, чем у меня.

Дерьмо собачье! Я только что уничтожила бога.

Полежав немного в позе зародыша, я выпрямилась и огляделась. Все было тихо, если не считать легкого ветерка, задувавшего в опустевшие оконные рамы. С ног до головы я была забрызгана липкой алой кровью, как будто попала под кисть у Мортенсенов. Сердце колотилось как бешеное.