Хизер Гротхаус - Пробуждение любви

• Название: Пробуждение любви
• Автор: Хизер Гротхаус
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• ISBN: 978-5-17-067009-3, 978-5-271-28063-4, 978-226-02340-8

Крестовые походы ожесточили сэра Родерика Шербона. Он вернулся с мечом, обагренным кровью, и сердцем, в котором отныне нет места ни любви, ни жалости.

Лишь отчаявшаяся женщина пойдет под венец с таким человеком.

Красавица Микаэла Форчун решается на этот шаг ради спасения семьи от разорения.

Поначалу новобрачную пугает мрачный супруг. Но очень скоро в душе юной леди Шербон рождается привязанность, а потом и любовь. Это искреннее чувство озарит светом жизнь сэра Родерика и подарит ему надежду на счастье…

---

Между тем гости подогревали друг друга.

— Не удивлюсь, если все мы оглохнем от стихов, которые споет мисс Форчун-дьяволица!

Микаэла отвела волосы со лба и с достоинством отреагировала на неприятные реплики.

— Клянусь, если вы еще можете похвастаться, что не утратили слух после всех этих чудовищных звуков, — сказала она, взглянув в сторону шокированной Джульетты, — вашим нежным ушам ничего не грозит в вашей будущей жизни, дьявол я или нет.

— Микаэла! — выдохнула Агата и погладила руку дочери. — Это очень нелюбезно с твоей стороны.

Леди Джульетта вновь обрела спокойствие и вышла вперед со злым выражением на лице.

— Так, мисс Форчун!

«Чудовищные звуки», да? Ну что же, если судьи из гостей сочтут ваш голос достойнее моего, я сама выполню любую вашу просьбу. Все, чего бы вы ни пожелали.

Микаэла вопросительно вскинула брови:

— Все, чего бы я ни пожелала?

Леди Джульетта взглянула на Алана Торнфилда:

— Вы согласны на это пари, милорд?

Лорд смотрел на Микаэлу, словно видел ее впервые, что было невероятно, поскольку она привлекла к себе всеобщее внимание тем, что, поскользнувшись, опрокинула на себя десерт и разбила ценный фарфор.

— Ну конечно, леди, — с некоторым изумлением согласился хозяин вечера. — Пожалуйста, начинайте.

Какое-то мгновение девушка почувствовала себя так, словно оледенела в смолкнувшем, охваченном ожиданием зале, где гости откровенно ее рассматривали. Их глаза были прикованы к ней, она оказалась в центре внимания, а подобная ситуация никогда не складывалась в пользу мисс Форчун.

Кто-то кашлянул, Агата Форчун ободряюще улыбнулась дочери.

— Что будете петь, миледи? — вежливо спросил руководитель трио.

Микаэла посмотрела на леди Джульетту и увидела ее усмешку, словно та чувствовала, как близка была Микаэла к провалу.

«Думай о своем желании, Микаэла! Может быть, нам уменьшат налог…»

— Мы ждем, мисс Форчун, — насмешливо произнесла леди Джульетта.

Девушка глубоко вздохнула.

— Не нужно музыки, — сказала она, обратившись к музыкантам.

— О! — Джульетта засмеялась и хлопнула в ладоши.

— Музыка не была написана на эти стихи. Джульетта не нашлась что ответить.

Микаэла сделала глубокий вдох, Агата отошла в сторону, оставив дочь одну в кругу выжидающих гостей.

Затем девушка запела, закрыв глаза, мысленно уносясь из прокуренного зала Торнфилд-Мэнора, воображая, что летит среди облаков с широко раскинутыми, словно крылья, руками.

Стихам и мелодии ее научил монах, странствовавший по земельным владениям Шербонов, когда она была еще девочкой, а он сочинял церковные песнопения для монахов. Но Микаэла превратила стихи в песню о светлой скорби, воплощая в ней все свои мечты и желания, забыв об оскорблениях и унижениях, выпавших на ее долю — не только в этот вечер праздника, а всю жизнь, — и создала песнь такой чистоты и искренности, что почувствовала, как к закрытым глазам подступили слезы.

Это было весьма длинное произведение, но исполнительница не сократила его, наслаждаясь им и погружаясь в него, отдаваясь тому единственному, что хорошо ей удавалось. Зал был широким, длинным, с высоким потолком, и каждая нота, которую она исполняла, отражалась от каменных стен дома, описывала круг и встречалась с другими, создавая впечатление поющего хора.

Когда последнее слово повисло в воздухе, Микаэла неохотно вернула себя из воображаемого полета и открыла глаза.

Все взгляды были прикованы к ней. Даже слуги, вытиравшие длинный стол и снующие с подносами, замерли затаив дыхание.

Девушка почувствовала, как краснеет, и быстро повернулась, сосредоточив внимание на лорде Торнфилде. Он тоже, приоткрыв рот, смотрел на нее как на неожиданно появившееся у него в доме чудо и, казалось, не замечал, как из его наклоненного кубка ему на сапог стекает вино.

Микаэла не произнесла ни слова, ожидая решения по поводу того, кто победил в состязании, чувствуя себя словно обнаженной и крайне уязвимой, будто раскрыла душу перед всеми собравшимися.

Но по-прежнему никто не издал ни звука, слышно было лишь, как гости переминались с ноги на ногу. Девушка почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

Неожиданно кто-то зааплодировал, нарушив тишину. Микаэла повернула голову, чтобы увидеть, кто же это.

Элизабет Торнфилд вышла из-за занавеса рядом с музыкантами — и неистово хлопала. Улыбка девочки была самой теплой из всех, которые Микаэла получала от тех, кто не являлся ее родственником, и вид этой маленькой слушательницы, рискующей получить упреки за то, что появилась на пиру, чтобы похвалить свою новую приятельницу, тронула сердце девушки.

Хоть кому-то понравилось ее пение.

Появление дочери, очевидно, подействовало и на лорда Торнфилда, он встрепенулся, очнувшись от впечатления, произведенного на него пением, со звоном уронил свой, теперь уже пустой кубок и присоединился к аплодирующей дочери.

— Великолепно! — вскричал он.

— О да, поистине великолепно!

Зал огласили приторно сладкие похвалы, и когда Микаэла оглядела ряды гостей, то увидела, что, хлопая, они перешептывались и исподтишка наблюдали за ней.

Лорд Торнфилд, все еще хлопая, приблизился к дочери, упал перед ней на колени и обнял девочку, тихо говоря ей что-то, но его голос заглушили стихающие аплодисменты. Затем он поднялся и повел Элизабет к своему столу на возвышающемся помосте, поддерживая ее, когда она ступила на ступеньку, словно та была немощным инвалидом. Шепот гостей стал громче, и Микаэла отчетливо осознала, что теперь не она была темой для сплетен. Девушка попыталась подавить облегчение, которое тут же испытала.

Алан Торнфилд вновь обратился к гостям:

— Кто-нибудь еще хочет принять участие в состязании? Полагаю, что нет. После этого потрясающего исполнения объявляю леди… Микаэлу, не так ли? — Форчун победительницей, если, конечно, не найдется глупца, готового бросить ей вызов. Нет такого? — спросил он, оглядывая зал. Затем, прищурившись, нашел в толпе Микаэлу, и его пшеничные усы дрогнули. — Полагаю, вы заработали пару призов. — Он любезно вытянул вперед руку и слегка поклонился. — Выбирайте свою награду.

— Это возмутительно!

Слова, разумеется, принадлежали леди Джульетте. Женщина снова выступила из толпы гостей, шумя своими пышными юбками, и направилась прямо к Микаэле.

— Я что, должна выполнить пожелание девицы, которая получила свой талант от самого дьявола?

Микаэла почувствовала, как взлетели ее брови, а пальцы сжались в кулаки. Никогда в жизни она не наносила удара другому человеку, но сейчас была близка к этому.

— Ну-ну, леди Джульетта, — миролюбиво произнес лорд Торнфилд. — Вы определенно знаете девушку, которой бросили вызов, прежде чем она успела выступить, и сейчас перед вами стоит она, а не сатана. И вы же понимаете, что все это было сделано только ради развлечения. Уверен, просьба леди Микаэлы окажется достаточно разумной. — Хотя его слова прозвучали дружески и успокаивающе, тон указывал на то, что этот вопрос не подлежит обсуждению.

Леди Джульетта побелела как мел.

— Отлично, мисс Дьявольская Удача, — буквально выплюнула она. — Каково же ваше проклятое желание? И не дай Бог, чтобы вы поставили меня в неловкое положение, предупреждаю, я дам вам пощечину.

— О, моя просьба будет очень простой, — ответила М и-каэла и еще ближе подошла к кипящей леди, так, чтобы ее слова услышала она одна. — Я также предупреждаю, что если вы осмелитесь ударить меня, я за волосы выволоку вас из этого зала и призову нечистого, самого Охотника,[2] чтобы он забрал вашу душу, — прошипела она, и глаза ее наполнились злой радостью, что она так жестоко поддразнила эту принеприятнейшую особу.

«Надо же, нечистый. Господи!»

— Назови свою цену, тварь, — процедила Джульетта сквозь зубы.

— Отлично. — Микаэла отступила на пару шагов и посмотрела на свое платье. — Поскольку именно из-за вас мое платье безнадежно испорчено, — она обвела глазами изящное зеленое бархатное платье соперницы, — я хочу получить платье, которое на вас.

Джульетта рассмеялась:

— Ты рехнулась! Это платье стоило больше, чем весь годовой доход с мизерного участка твоих родителей!

Микаэла вздрогнула.

— Может быть, вам стоило бы оценить стоимость ваших собственных владений, прежде чем разрушить собственность другого человека.

— Я не делала ничего подобного! — пронзительно вскрикнула Джульетта, обращаясь к лорду Торнфилду. — Это абсурд.

— На мой взгляд, это весьма разумно, — сказал тот в ответ на ее обращенный к нему взгляд. — И именно вы, леди Джульетта, бросили вызов. Уверен, леди Микаэла примет платье, когда вы пришлете ей его домой с посыльным. Надеюсь, она не ожидает получить его прямо сейчас? — Вскинув брови, лорд Торнфилд обернулся к Ми-каэле, и ее сердце бешено забилось.