Александр Афанасьев - Русские заветные сказки

• Название: Русские заветные сказки
• Автор: Александр Афанасьев
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 1991
• ISBN: 5-87012-004-7

"Русские заветные сказки" А.Н.Афанасьева были напечатаны в Женеве более ста лет назад. Они появились без имени издателя, sine anno. На титульном листе, под названием, было лишь указано: "Валаам. Типарским художеством монашествующей братии. Год мракобесия". А на контртитуле была пометка: "Отпечатано единственно для археологов и библиофилов в небольшом количестве экземпляров".

Исключительно редкая уже в прошлом веке, книга Афанасьева в наши дни стала почти что фантомом. Судя по трудам советских фольклористов, в спецотделах крупнейших библиотек Ленинграда и Москвы сохранилось всего лишь два-три экземпляра "Заветных сказок". Рукопись книги Афанасьева находится в ленинградском Институте русской литературы АН СССР ("Народные русские сказки не для печати, Архив, № Р-1, опись 1, № 112). Единственный экземпляр "Сказок", принадлежавший парижской Национальной библиотеке, исчез еще до первой мировой войны. Книга не значится и в каталогах библиотеки Британского музея.

Переиздавая "Заветные сказки" Афанасьева, мы надеемся познакомить западного и русского читателя с малоизвестной гранью русского воображения — "соромными", непристойными сказками, в которых, по выражению фольклориста, "бьет живым ключом неподдельная народная речь, сверкая всеми блестящими и остроумными сторонами простолюдина".

---

Пришел сват поднимать молодых, стучит:

— Добрый день, молодой Грицько!

А он сидит на сохе и говорит:

— Будь здоров!

— А что, Грицько, нашел волосья?

— Нашел.

— И взял?

— Влез-то лихо, да никак не слезу.

— Вались на бок.

Грицько повалился на бок, ударился о землю и разбил себе голову до крови. Сват спрашивает:

— Ну что, свалился?

— Свалился.

— И что, до крови?

— Дак ведь видишь — до крови! Открывайте ж двери.

Открыли. Грицько сразу выскочил и побежал в степь к

своим овцам. Бежит по попову двору. Вдруг наскочили на него собаки; он начал обороняться, пятиться и влез в самую церковь, а было воскресенье. Он подивился и говорит: "Ишь, бесовы собаки сколько сюда нагнали людей".

И удивительно ему, что людей много, а все молчат, только помаленьку шепчут да кланяются. Может, они просят, чтобы их кто до дому довел? А потом увидел он попа в золотой одежде, что ходит меж людей да все кланяется; вон идет — и к Грицьку. Грицько думает: "Что такое? Несет он торбочку[25] и на людей огонь кидает[26]". Поп ближе, а Грицько ему говорит:

— Понемногу, батюшка! Очи не выпечи.

А поп все махает да махает. Как Грицько двинет его по голове, он аж упал; тут люди, может, человек пятьдесят будет, вцепились в дурня. Он их всех вытащил из церкви, а сам пошел в степь: "Ну, бесовы люди, скажите мне спасибо, а то бы вы туточки[27] заночевали!"

А Гапка скучает без мужа и плачет. Вот и научили ее, чтоб она пошла к Грицьку в степь. Если будет он стоять со стадом возле воды, то чтоб она спросила у него:

— А что, мужик, нельзя ли тут искупаться?

А он скажет:

— Отчего ж не можно — можно.

— Да, может, здесь глубоко? Полезай сам вперед в воду.

Вот так дело и сделается!

Пошла Гапка в степь, приходит, а он стоит около пруда:

— Будь здоров, паноче!

— Будь здорова!

— А что, можно ли тут искупаться?

— Почему ж не можно?

— А вдруг глубоко, покажи мне.

Он сразу скинул рубаху и штаны, влез в воду и говорит:

— Видишь, по колено.

Она и сама влезла в воду, увидела у него х… и выспрашивает:

— Что это такое? А он отвечает:

— Это собака.

— А чем ты ее кормишь?

— Да ничем.

— Вот-то она и худа!

А Грицько поглядел на Гапкину п…ду, да и спрашивает:

— А у тебя что это?

— Лепешка.

— А на что она тебе?

— Собаку кормить. Пусть твоя собака лепешки поест.

— Э! Чтоб она меня укусила! Бес ее!

— Не, не укусит.

Грицько взял свою гирлыгу[28] и начал пробовать: не укусит ли? А потом согласился покормить свою собаку. Надрочила она ему х… направила в п…ду да и придерживает. Любо стало Грицьку, бросил он степь, прибежал домой и кричит:

— Тятька, мамка, где моя жинка?

— На что она тебе?

— Е…ть хочу.

— Сейчас придет.

А жена тому рада и сама говорит:

— Подожди до обеда, мать галушки[29] варила. А он:

— Ничего не хочу, пойдем кормить собаку. И начал ее е…ть, а она и говорит:

— Я, муженек, уже не сдюжу[30].

— Что же делать?

— Да мне добрые люди сказали, чтоб нашего соседа вол полизал мне жопу — тогда, может, я и поправлюсь, пойди попроси!

Пошел он к соседу:

— Пускай ваш вол моей женке жопу полижет.

— Пускай!

Вернулся он к жене, да и говорит:

— Иди! Уже пригнал вола.

Вот Гапка задрала подол, выставила жопу в окно. Грицько ее придерживает, а соседский Ивашка (она с ним наперед договорилась) как начал Гапку через жопу чесать, ее аж лихорадка забила.

— Ну что? — говорит Грицько.

— Да немного полегчало]

А потом и сам Грицько заболел и говорит:

— Женка, пойди попроси соседова вола, чтоб и мне жопу полизал.

Она пошла и просит у вола:

— Ну, давай, иди к окну!

Он спустил штаны и выставил в окно жопу, а вол как вдарит его по жопе — он аж через голову перевернулся!

Посев х…ев

Жили-были два мужика, вспахали себе землю и поехали сеять рожь. Идет мимо старец, подходит к одному мужику и говорит:

— Здравствуй, мужичок!

— Здравствуй, старичок!

— Что ты сеешь?

— Рожь, дедушка!

— Ну, помоги тебе Бог, зародись твоя рожь высока и зерном полна!

Подходит старец к другому мужику:

— Здравствуй, мужичок!

— Здравствуй, старичок!

— Что ты сеешь?

— На что тебе надо знать? Я сею х…и!

— Ну и зародись тебе х…и!

Старец ушел, а мужики посеяли рожь, заборонили и уехали домой. Как стала весна да пошли дожди — у первого мужика взошла рожь и густая, и большая, а у другого мужика взошли все х…и красноголовые, да так-таки всю десятину и заняли: и ногой ступить негде — все х…и! Приехали мужики посмотреть, каково их рожь взошла; у одного дух не нарадуется, глядя на свою полосу, а у другого так сердце и замирает. «Что, — думает, — буду я теперича делать с эдакими чертями?» Дождались мужики — вот и жнитво пришло[31]; выехали на поле: один зачал рожь жать, а другой смотрит — у него на полосе выросли х… аршина в полтора, стоят себе красноголовые, словно мак цветет. Вот мужик поглазел-поглазел, покачал головой и поехал назад домой; а приехавши собрал ножи, наточил повострее, взял с собой ниток и бумаги и опять воротился на свою десятину и начал х…и срезывать: срежет пару, обвернет в бумагу, завяжет хорошенько ниткою и положит в телегу. Посрезывал все и повез в город продавать. «Дай-ка, — думает, — повезу, не продам ли какой дуре хошь одну парочку!" Везет по улице и кричит во все горло:

— Не надо ли кому х…и, х…и, х…и! У меня славные, продажные х…и, х…и, х…и!

Услыхала одна барыня, посылает горничную девушку:

— Поди поскорее, спроси, что продает этот мужик?

Девка выбежала:

— Послушай, мужичок! Что ты продаешь?

— Х…и, сударыня!

Приходит она назад в горницу и стыдится барыне сказать.

— Сказывай же, дура! — говорит барыня, — не стыдись! Ну, что он продает?

— Да вот что, сударыня, — он, подлец, х…и продает!

— Эка дура! Беги скорей, догони да поторгуй, что он с меня за пару возьмет.

Девка воротила мужика и спрашивает:

— Что парочка стоит?

— Да без торгу сто рублей.

Как только сказала девка про то барыне, она сейчас же вынула сто рублей.

— На, — говорит, — поди, да смотри выбери какие получше, подлиннее да потолще.

Приносит девка мужику деньги и упрашивает:

— Только, пожалуйста, мужичок, дай каких получше.

— Они у меня все хороши уродились!

Взяла горничная пару добрых х…ев, приносит и подает барыне; та посмотрела, и показались ей оченно[32]. Сует себе куда надыть, а они не лезут.

— Что же тебе мужик сказал, — спрашивает она у девушки, — как командовать ими, чтобы действовали?

— Ничего не сказывал, сударыня.

— Эка ты дура! Поди сейчас спроси.

Побежала опять к мужику:

— Послушай, мужичок, скажи, как твоим товаром командовать, чтобы мог действовать?

А мужик говорит:

— Коли дашь еще сто рублей, так скажу!

Горничная скорей к барыне: так и так, даром не сказывает, сударыня, а просит еще сто рублей.

— Такую штуку и за двести рублей купить — не дорого!

Взял мужик новую сотню и говорит:

— Коли барыня захочет, пусть только скажет «но-но!» Барыня сейчас легла на кровать, заворотила свой подол и командует: «Но-но!» Как пристали к ней оба х…я, да как зачали ее нажаривать, барыня уж и сама не рада, а вытащить их не может. Как от беды Избавиться? Посылает она горничную:

— Поди, догоняй энтого сукина сына да спроси, что надо сказать, чтоб они отстали?

Бросилась девка со всех ног:

— Скажи, мужичок, что нужно сказать, чтоб х…и от барыни отстали? А то они барыню совсем замучили.

А мужик:

— Коли даст еще сто рублей, так скажу!

Прибегает девка домой, а барыня еле жива на кровати лежит.

— Возьми, — говорит, — в комоде последние сто рублей, да неси подлецу поскорей! А то смерть моя приходит!

Взял мужик и третью сотню и говорит:

— Пусть скажет только «тпрру!» — они сейчас отстанут.

Прибежала горничная и видит: барыня уж без памяти и

язык высунула. Вот она сама крикнула на них "тпрру!" Оба х…я сейчас выскочили. Полегчало барыне; встала она с кровати, взяла и припрятала х…и и стала себе жить в свое удовольствие: как только захочется — сейчас достанет их, скомандует, и х…и станут ее отрабатывать, пока не закричит барыня "тпрру!"

В одно время случилось барыне поехать в гости в иную деревню, и позабыла она взять эти х…и с собою. Побыла в гостях до вечера, и стало ей скучно: собирается домой. Тут зачали ее упрашивать, чтоб осталась переночевать.

— Никак невозможно, — говорит барыня, — я забыла дома одну секретную штуку, без которой мне не заснуть!

— Да коли хотите, — отвечают ей хозяева, — мы пошлем за нею хорошего, надежного человека, чтоб привез ее в целости.