Ирина Цыганок - Хозяйка перекрестков

• Название: Хозяйка перекрестков
• Автор: Ирина Цыганок
• Жанр: Фэнтези

---

— Ну, давай! — Ленка откинулась на спинку офисного кресла, отодвинулась от стола, демонстрируя, что готова меня слушать.

— Понимаешь, в последние дни я себя плохо чувствую… — Начала я.

— "Ой, зачесалося в му…, в твоем случае, в грудях! Не помру ли я на днях?" — насмешливо процитировала Рейнгард, считавшая что я завзятая симулянтка.

— Погоди ты! — "Цыкнула" я на нее. — Вечно не дослушаешь — скорее иронизировать. Я тебе про душевное здоровье толкую, а не про физическое! Хотя, видела бы ты мои синяки!..

— Нате, вам хрен из-под кровати! — Ленка поджала губы. — Мы с тобой уже неделю со всякими барабашками хороводимся. С чего вдруг именно теперь ты решила, что у тебя с психикой нелады?

— С того, что… — И рассказала подруге про одержание.

— Да, дело — дрянь. — Подтвердила она, выслушав историю об изрубленных зомби. — Надо и впрямь окрестить тебя поскорее! Что-то меня не прельщает с какой-то там Марджаной "шампунью" баловаться.

— Я договорюсь с Лазаревым, чтобы свозил меня в церковь и обратно — встретиться со священником. Если получиться протиснуться вне очереди на крещение — мы тебе позвоним. Только Миргородцеву — ни слова, а то Белая Курия сразу вскинется!

— Заметано.

В церкви, куда доставил меня Вовка Лазарев, было малолюдно и ужасно холодно. Возможно, дело в недостатке света, но внутри церковного зала, мне показалось даже холоднее, чем снаружи, на улице. Окна-витражи, расположенные на высоте второго яруса, плохо пропускали тусклые лучи зимнего солнца. У иконостаса с правой стороны, там, где принято ставить свечки "за здравие" сгрудилось несколько женщин преклонного возраста, в повязанных на голове платках и шалях. Еще парочка топталась слева — молилась за упокой. У самого алтаря прохаживалась парочка: плотный мужчина в короткой дубленке, с небрежно распахнутым воротом и без шапки, его спутница в норковой шубке "автоледи" сверкала затянутыми в капрон коленками, но на голову, подобно косящимся на нее старушкам, повязала шаль-паутинку. Эти двое рассматривали драгоценные киоты, словно пришли на художественную выставку. Затем из боковой дверцы, ведущей куда-то за иконостас, появился поп. Я с некоторым беспокойством узнала давешнего молодого батюшку, с которым беседовала несколько дней назад. В прошлый раз он принял меня отнюдь не с распростертыми объятиями. Я-то рассчитывала договориться с другим, менее впечатлительным священником. С другой стороны, этот, по крайней мере понимает сущность моей проблемы. "А, была-не была!"

— Отец Виталий! — окликнула я его.

Повернувшись, он опять вздрогнул, как в нашу первую встречу.

— Вы?.. Вы не пришли в тот день. Я решил, что передумали.

— Видите ли, при моей работе трудно строить личные планы.

— Отец Игнатий по моей просьбе приезжал из монастыря. — Сообщил батюшка с легким укором. — Он уже в летах, и не любит покидать свой приход.

— Я искренне сожалею. — Заверила я, как можно убедительнее. — Но у меня к вам все та же просьба. Мне просто необходимо немедленно покреститься.

— Не уверен, что диакон согласится во второй раз…

— Не нужно никакого дьякона, отца Игнатия. Вы… — Я замялась, не зная, как объясниться со священником, чтобы сопровождающий меня оперативник ничего не заподозрил.

Тихонько глянула на Лазарева. Тот терпеливо ждал, чем кончаться наши переговоры. Молодой батюшка заметил и расценил мой взгляд правильно.

— Пойдемте со мной. — Позвал меня, указывая на дверь слева от иконостаса, но не ту, откуда он появился. — А вы, подождите нас здесь, — повернулся к оперу, — мне необходимо переговорить с вашей спутницей с глазу на глаз, чтобы убедиться, что ее желание прийти ко Христу, искренне.

Лазарев понимающе кивнул. Я прошла за священником сначала коротким коридорчиком, больше похожим на тамбур, потом длинным узким проходом, освещенным электрическими лампочками. В конце него отец Виталий толкнул обитую дермантином дверь, и мы очутились в странно обставленной комнате. Она одновременно напоминала и гостиную сталинских времен — оттуда были круглый стол темного дерева, накрытый красной скатертью из рытого бархата, стулья с закругленными спинками; деревенский дом — о нем напоминала беленая русская печь и сохнущие на ней валенки и, наконец, контору ритуальных услуг — поскольку в углу, прислоненный к стене, стоял погребальный венок, а на скатерти были разложены какие-то, похожие на кружевные рушники, длинные белые тряпки. Последние тоже почему-то ассоциировались у меня с похоронами. Печь была натоплена, и мне мгновенно стало жарко.

— Я не могу ждать другого священника. — Взяла я быка за рога, едва убедилась, что в комнате мы одни. — Пару дней назад со мной случилось одержание. Знаете, что это такое?

Отец Виталий испуганно покачал головой: сначала отрицательно, потом кивнул.

— Я не желаю делить свое с тело с… с кем бы то ни было! И я уверена: крещенье мне поможет! Знаю, в том, чтобы уверовать увидев, не много чести. Зато я не просто верю, а знаю, что Он — есть! И я прошу Его и вашей помощи. Да что вы там увидели у меня за плечом?! — Довольно резко одернула священника, и впрямь все время кидающего мне за спину короткие опасливые взгляды.

— Простите. — Отец Виталий зарделся, как девушка. — А вы, разве не замечали, что…

— Что?!

— У вас три тени.

Я поглядела к себе под ноги. Действительно тени: одна четкая, две других — довольно смутные, веером "раскинулись" на полу.

— Здесь такое освещение. — Пожала плечами.

— Да, но у меня-то одна!

Перевела взгляд под ноги священнослужителю. Отбрасываемая им тень вытянулась назад, и она, и впрямь, была одна.

— И это все? — Не нахожу ничего устрашающего, пусть и в не совсем обычном свойстве моей фигуры отражать свет.

— Позади вас — дыра в пространстве. — (Я скептически скривилась.) — Как будто открытый дверной проем. Темный и оттуда поддувает… — попик поежился, будто его и впрямь прохватило потусторонним сквозняком, — холодом смерти.

Мне снова стало неуютно, как в стылом церковном зале, где горящие под иконами и на стенах свечи не могли не согреть, ни разогнать скопившийся под куполом мрак.

— Вот и еще одна причина, по которой именно вы должны проводить обряд. — Я заставила себя встряхнуться, напомнив, что пришла сюда, чтобы устроить свои скорейшие крестины. — Вы сразу увидите, подействовал ли он на меня.

— Не обряд, крещение — это таинство! Но, хорошо, — решился вдруг отец Виталий. — Я проведу церемонию. Надеюсь, что не нарушу тем самым волю Его. Ведь зачем-то же Он поставил вас второй раз на моем пути?.. Сегодня, в 14.00 часов. — Предложил после небольшого раздумья. — Обычно в это время перерыв, но ничего, обойдусь без обеда. Сумеете прийти?

— Да. — Сразу согласилась я. — Чем скорее, тем лучше.

— Вам понадобятся два восприемника — крестные отец и мать. Или хотя бы один из них.

— А можно обойтись одним? — Я обрадовалась. Больше всего меня тревожило (правда я не стала делиться этим с батюшкой), что во время церемонии спящая внутри Марждана проснется, и устроит какое-нибудь безобразие. Чем меньше у этого безобразия будет свидетелей, особенно неподготовленных, вроде Лазарева, тем лучше.

— Можно. Но предпочтительнее, чтобы было двое.

— Я попробую, святой отец… — Протянула с сомнением.

— Тогда, жду вас в два после полудня. И вам придется прямо сейчас внести деньги в церковную кассу. — Священник явно испытывал неловкость, упоминая о деньгах. Но я лишь деловито кивнула.

— Договорились.

Лазарев, которого я попросила доставить меня и Рейнгард в храм к указанному сроку, посопел разочарованно, заранее прощаясь с пропущенным обедом, но я пообещала ему накрыть праздничный ужин после крестин, и он воспрял духом. Собственно времени до полудня оставалось совсем немного, так что мы только-только успели заехать за Ленкой на работу, купить ей косынку — покрыть голову во время церемонии и вернуться к церкви в назначенный час.

Все это время настроение у меня было тревожно-приподнятое. Приподнятое — потому что крещение — это, как ни крути, вступление в новую жизнь. А тревожилась я из-за того, что не знала, как поведет себя богиня во время обряда. Я даже Ленку не могла проинструктировать, что делать в этом случае, поскольку сама не знала. Если все будет так, как на руднике, никто глазом моргнуть не успеет, как на моем месте окажется совсем другая, возможно агрессивно настроенная, сущность. Единственное, что я посоветовала подруге, в случае чего, хватать отца Виталия и драпать куда подальше. Но пока что мои страхи не оправдывались. Мардажана "спала" крепко, а может пребывала в каких-то иных измерениях. Батюшка принялся читать молитву, потом освятил воду и я без приключений встала босыми ногами на обжигающе-холодное дно крестильной купели. Таинство шло своим чередом, я изо всех сил пыталась проникнуться словами псалмов, что произносил отец Виталий. Немного мешала архаичность изложения молитв, ну и конечно то, что я поминутно прислушивалась к себе, не начнутся ли изменения. Наконец обряд бы завершен. Придерживая рукой нательный крест, впилась вопросительным взглядом в священника.