И Намор - В третью стражу [СИ]

• Название: В третью стражу [СИ]
• Автор: И Намор
• Жанр: Альтернативная история

И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте.

     Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие... Или изменить хоть что-то...

     Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное - начать. Так, как подсказывает совесть Так, как велит память.

Текст взят с Самиздат Версия 29.06.10 Сайт http://zhurnal.lib.ru/n/namor_i_a/

---

    Лишь с мушками дело обстояло более чем грустно. Их попросту съела моль, неизвестно как пробравшаяся в коробку из красного дерева с пробковыми вставками для крючков. Вместо маленьких шедевров из меха, перьев и шёлковой нити, на оголившихся крючках висели неопрятные комочки грязно-серого цвета – следы пиршества личинок зловредного и вездесущего вредителя.

    С ужасом, в предвкушении такого же разорения, Степан открыл ящик с инструментами и материалами для вязания мушек. И велика же, без преувеличения, была его радость, когда обнаружил, что моль не добралась до самого "вкусного", — с её, моли, точки зрения, — бумажных пакетиков с мехом косули, зайца, медведя и барсука, тщательно обёрнутых в тонкое полотно петушиных, фазаньих и павлиньих перьев. На отдельной подставке находились стройные ряды нанизанных на деревянные оси катушек с монтажными нитями, пропитанными клейким воском и разноцветьем шёлковой ровницы. Вид всего этого "богатства" вызвал у Матвеева почти детское чувство восторга. Верно говорят, что мужчина в магазине рыболовных снастей превращается в ребёнка и хочет всё и сразу.

    Аккуратно разложенные по размерам и видам крючки лишь разожгли аппетит "нового" обладателя всего этого нечаянного богатства. Захотелось прямо сейчас собрать тиски, заправить нить в бобинодержатель и связать что-нибудь этакое, ещё неизвестное чопорным английским джентльменам-пуристам[77], считающим "истинный" нахлыст исключительно ловлей на сухую мушку. Тем более что соберись Матвеев на рыбалку сейчас, он вызвал бы нездоровый смех возможных очевидцев, пытаясь "купать" в январской воде имитацию взрослого насекомого, до вылета ближайших особей которого было не меньше трёх месяцев.

    "Значит, стоит вязать нимф[78], — подумал он, — или имитации пресноводных рачков. Можно того же ручейника в домике или его "бездомную" разновидность. Местная форель, небось и не видела такого коварства со стороны рыболова, чтобы зимой, да на тонущую муху... это почти браконьерство, никакой fair play[79], сплошное читерство[80]. Шансов у рыбы нет... и этим стоит воспользоваться. Хе-х".

    Степану, дорвавшемуся до любимого занятия, потребовалось всего три часа, чтобы в коробке, взамен павших в "неравном бою" с молью сухих мушек, ровными рядами выстроились несколько десятков вполне приличных и даже похожих на живые имитаций разнообразных мелких насекомых и беспозвоночных обитателей речных вод. Возникшее неожиданно препятствие в виде отсутствия тонкой полимерной плёнки для создания подобия хитинового панциря было благополучно разрешено, но стоило "жизни" паре отличных американских одноразовых[81] кондомов из натурального латекса. Ожидаемый результат, в некоторых случаях обещавший, вполне сравнимое с сексуальным, удовольствие, того стоил.

    Следующим шагом, после подготовки снасти, стала проверка экипировки. В шкафу, стоявшем в той же комнате, обнаружились вполне современные высокие рыболовные сапоги, удобная непромокаемая куртка с капюшоном и множеством карманов и даже специальная шляпа с лентой из стриженой овчины для крепления мушек. В углу шкафа нашлась корзина для рыбы, вызвавшая своим изяществом неподдельное восхищение Матвеева, и короткий подсачек с мягкой сеткой в бамбуковой раме. Конечно, вместо сапог лучше бы нашёлся "забродный" комбинезон[82] и ботинки на войлочной подошве, да и складной посох не помешал бы, но "за неимением горничной...". В смысле – сойдёт и это. Привередничать не стоило, ведь Гринвуд мог оказаться и поклонником охоты — "помешательства буйного, но излечимого".

    От размышлений о причудах общих увлечений Степана оторвал мажордом, пригласивший "молодого господина" к обеду. Скрепя сердце, Матвеев оторвался от созерцания винтажных[83] снастей, переоделся для семейной трапезы и снова "выпустил на волю" старину Майкла, которому предстояло отдуваться за двоих. А переполненному впечатлениями разуму Степана нужно было дать отдых ...

* * *

    Ловля форели на искусственную мушку ранним утром на реке достойна высокохудожественных описаний. Есть в этом процессе много возвышенного и поэтичного. Если конечно это происходит не в январе и не в Британии.

    Вы когда-нибудь пробовали, стоя почти по пояс в быстротекущей и чертовски холодной воде, привязывать тонкую леску к миниатюрному крючку, одновременно удерживая от падения в воду длинное удилище с тяжелой катушкой расположенной в самой нижней точке рукояти? Тот, кто хоть раз это проделал, да ещё на промозглом январском ветру, поймёт. Остальным придётся поверить автору на слово. Однако, как бы то ни было, рыбная ловля в таких обстоятельствах – исключительно душеспасительное занятие, воспитывающее поистине христианскую кротость и смирение. Ибо выбора нет.

    К счастью, Степан рыбачил и не в таких условиях. Климат и гидросфера средней полосы России и юга Англии едва ли сопоставимы. Матвееву приходилось бывать и в достаточно экзотических – с точки зрения среднего англичанина – местах. Он вспомнил свою первую поездку на Кольский полуостров за кумжей и горько усмехнулся. Вот там был действительно экстрим, а здесь... так — "жалкое подобие левой руки".

    Руки Матвеева действовали почти автоматически, поднимая шнур с воды, по раз и навсегда затверженной мышцами траектории "одиннадцать-час", формируя петлю и с надлежащими паузами посылая её вперёд, выше по течению – чуть выше места выхода рыбы.

    Тяжёлая нимфа падала в воду с лёгким "бульк" и увлекала за собой поводок и передний конус шнура. После этого следовало сразу же перебросить петлю лежащего на воде шнура в соответствии с профилем речных струй и контролировать проплыв невидимой в толще воды приманки над дном.

    Заработав за первый час рыбалки несколько осторожных "потычек" — казалось, рыба играет с мушкой – и, поймав пару мелких форелей с тремя подростковыми полосками у хвостового плавника, Степан решил сместиться вверх по течению, поближе к перспективным с его точки зрения кустам, нависшим над водой, и поменять тактику.

    "Поменять тактику! Вполне своевременная мысль, — усмехнулся он, — с учётом гладкого, ну, почти, периода адаптации к новому телу и новому миру. Можно сказать обжился. А дальше что? Попробовать снова по совету друзей рвануть за океан? Просто так и на совсем? Ну, пожалуй, как разведчик я здесь немного стою, хоть и допущен в "круги", ещё меньше стою как журналист. Таких, как я, даже и без самоуничижения – в базарный день за фартинг дюжину купить можно, хотя теперь с послезнанием в рукаве вполне можно стать гуру журналистики и даже книжки начать писать. Но это все не то, потому что... потому что потому. Выйти на "Кембриджскую пятёрку"? Пока они молодые и несмышлёные. Так и представляю себе "Нерушимый союз" коммунистов и педерастов... Сладкая парочка — Гай Бёрджесс[84] и Коленька Ежов[85]. Тьфу, пакость! Прищемить бы им яйца, чтоб не мешали. Во всех смыслах. Но как?"

    Забросить мушку под "перспективный" куст никак не получалось. Нужно было что-то менять. Обычный заброс над головой не давал точности, кольцевой – проигрывал в дальности. Вариант выхода, как обычно, нашёлся сам собой.

    "А что если попробовать snake roll? Ну и что, что его изобретут лет через пятьдесят? Знатоков и ценителей в округе не наблюдается. "Без палева", как говорит... будет когда-то говорить молодёжь. Попробуем... Блин, до чего же мягкое удилище. Неудобно, а если так – медленно и аккуратно? Плавную спираль, Якорь. Толкнули. Уже лучше. Почти как взрослый. Хе-хе".

    Нимфа легла точно чуть выше куста по течению. Выбрав слабину шнура и заглубив муху, Матвеев на мгновение весь превратился во внимание. Все его чувства сконцентрировались в кончиках пальцев левой руки, контролирующих перемещение приманки у дна. Резкий рывок обжёг пальцы.

    "Клюнула! А ну-ка иди сюда, милая. Иди сюда, хорошая моя рыбонька!"

    Следующие несколько минут превратились в плавное "перетягивание каната", — то есть шнура, — между форелью и человеком. Рыба постепенно сдавалась. Вот уже над водой показалось радужное тело, усыпанное разноцветными пятнами. Лучи, теперь совсем кстати, выглянувшего, солнца наполнили картину такими яркими красками что Степан невольно затаил дыхание. Ради этого стоило жить.

    Заведя в подсачек изрядно уставшую форель, Матвеев освободил её от крючка и, немного передохнув, опустил подсачек в воду. Подойдя поближе к берегу, он достал рыбу из сетки прямо в воде и, придерживая форель за основание хвостового плавника, медленно отпустил её. Такую красоту нельзя убивать, ею можно только любоваться...

    "А теперь можно и за рыбалку! — С этими словами Матвеев достал из нагрудного кармана плоскую фляжку, отвинтил колпачок и залпом опрокинул почти треть восьмиунцовой ёмкости с ароматным бомбейским джином. — Какие к чёртовой матери восемь унций! Нет, определённо этот аристократ меня с ума сведёт. Четверть литра и никаких имперских мер!"