Владимир Гусев - Укус технокрысы

• Название: Укус технокрысы
• Автор: Владимир Гусев
• Жанр: Научная Фантастика

---

Черт с ним, с этим "Тригоном" и его незаконными связями. Но, кажется, нам с Гришей еще рано уезжать. В моей блистательной теории появился маленький изъян. Не стал бы он "ультрафиолетовой катастрофой"... Во всяком случае, вероятность того, что вирусы в сеть "Невод" запускает "Тригон", пока не исключена. Крепчалов и Грибников, видимое были уверены, что "Тригон" не подключен к сети, и - выперли меня сюда. Но вдруг они тоже ошиблись? А "минус" на "минус", как известно, дает "плюс"! Кто, собственно, сказал, что Петя и еще двое из обслуги "Тригона" - в опасности? А вдруг они, как резонно предположил Гриша, загородившись "стеной ужаса", сейчас ставят решающий эксперимент? А заодно и вирусы в сети запускают!

Я быстро иду по коридору. Сейчас вытащу Гришу, поедем на этот самый узел "Невода" и попробуем разобраться во всем на месте. Или... Лучше, пожалуй, Гришу одного снарядить, а самому... Я имею полное моральное право заехать в гости к Элли. Нет, не так: я должен, обязан нанести визит Элли, чтобы получить необходимую информацию.

Глава 17

Вытащив из комиссии Гришу и заодно узнав адрес Пеночкина (телефона у пето, как я и ожидал, нет), я отправляю своего Генерального Помощника на городской ВЦ, а сам заскакиваю в гостиницу, принимаю душ, меняю белье, сорочку, носки и, весь из себя принаряженный и благоухающий, отправляюсь на поиски своей Прекрасной Дамы. Эх, "вольвочку" бы сюда! Но гнать ее по зимним российским дорогам, на каждом повороте рискуя соскользнуть в кювет или под колеса встречного "Камаза"... К счастью, быстро подвертывается такси. Я называю адрес, водитель молча кивает головой. Все ясно: окраина, район новостроек, с транспортом плохо, обратно пустой не поедет.

- Но вначале на рынок, цветы купить, - добавляю я.

- На рынке цветы только с утра. Хотите, приторможу возле "Руслана", там в вестибюле гвоздики продают до самого закрытия.

Через полчаса, сунув водителю почти вдвое больше, чем показывает счетчик, и посулив еще столько же, если подождет меня ровно семь минут, я жму на кнопку звонка квартиры Пеночкиных. Дверь не утеплена - Петя, конечно, не позволяет себе тратить время на такие пустяки. У порога лежит чистенький резиновый коврик, покрытый влажной тряпкой. Я тщательно вытираю ноги и еще раз звоню.

Главное - ошеломить своим появлением, и сразу же - решительный штурм. Только бы дочка не помешала. Но если грамотно действовать, учитывая особенности местности и маневры противника, то и это непреодолимое препятствие можно будет преодолеть. К соседке ее отправить или пораньше спать уложить. Сколько сейчас? "Денщик" показывает 19:55 МСК. Вот-вот передача для малышей начнется. Или она теперь позже идет?

М-да. Напрасно я ноги вытирал. Квартира словно вымерла. И где эта Элли пропадает? Муж, можно сказать, в опасности, а она шляется где ни попадя... Тоже мне, декабристка!

Достав записную книжку, я вырываю из нее листок, торопливо пишу: "Прекрасной Даме от отвергнутого ею рыцаря", вкладываю записку в букет, пристраиваю его между ручкой и косяком двери. Круто поворачиваюсь в сторону лифта и сразу же - в обратную, в ответ на глухое лязганье замка. Пытаюсь поймать падающий букет, но промахиваюсь, а заодно сбиваю на пол собственную шапку. Элли, одной рукой придерживая распахнутую дверь, а другой - полу халата, смотрит на меня сверху вниз с царским спокойствием на лице.

- Пришли все-таки, - констатирует она, когда я, справившись, наконец, с непокорным букетом и своенравной шапкой, вручаю ей цветы, не забыв при этом вынуть и спрятать в карман дурацкую записку.

- Извините, что без приглашения, - произношу я совсем не ту фразу, с которой должна была начаться партия. Но дебют ее я бездарно и безнадежно проиграл. Придется начинать с обороны, позабыв на время о наступлении.

- Я почему-то была уверена, что вы сегодня придете, - говорит Элли и, загадочно улыбнувшись, улетучивается из прихожей. Тотчас раздается звук льющейся воды. Я снимаю пальто, пристраиваю его на перегруженной вешалке, причесываюсь перед большим овальным зеркалом.

- И даже дочку на время к соседке отвела.

Эдли скользит мимо меня с вазой в руках, по-прежнему улыбаясь.

Расческа на мгновение замирает в моей руке.

Неужели - поддавки, с форсированным выигрышем? Даже неинтересно как-то...

Быть такого не может.

Небольшая, со вкусом обставленная комната. Все свободные участки стен увешаны книжными полками.

- Вы ведь об этом мечтали, не правда ли? - спрашивает Элли, поправляя в вазе гвоздики.

О форсированном выигрыше не может быть и речи. Слишком приветливо она улыбается. Подозрительно приветливо.

- Как о несбыточном, - откровенно признаюсь я и, повинуясь едва заметному жесту, усаживаюсь в кресло с низкой спинкой. Элли устраивается на диванчике напротив. Короткий халатик не закрывает острых коленок, и мой взгляд, повинуясь закону всемирного тяготения, неудержимо падает на них, отскакивает, мячиком, к большим глазам, настороженно глядящим из-под светлой пушистой челки, скатывается по туго обтянутой сатином груди к крутому изгибу бедер...

Кажется, битва будет скоротечной. Но исход таких сражений непредсказуем.

- Зачем вы пришли? - делает выпад Элли. На лице ее нет и следа очаровательной улыбки. - Неужели вы надеетесь, что... что я... когда даже неизвестно, жив мой муж или нет... Вам не кажется, что это - чересчур?

Это называется - выбить оружие. Весь план кампании, и без того неудачно начавшейся, окончательно скомкан.

А в самом деле, на что я надеялся? Дон Жуан несчастный. Несостоявшийся. Ясно же было, еще с прошлой ночи: здесь ловить нечего. Так нет, приперся...

- Я пришел, чтобы попросить прощения. За "Элли", - тихо говорю я и отвожу глаза в сторону - от колен, от груди, от светлой пушистой челки.

- Да что уж там... Давно быльем поросло, - так же тихо отвечает Элли, и я понимаю: она теперь тоже безоружна. Значит, еще повоюем? Не только женщинам интуиция подсказывает безошибочные ходы. Мужчинам тоже иногда удается расслышать ее слабый голос. А что касается Пети... Мартьянов четко сказал: он жив. То есть, можно считать, находится в служебной командировке. Ситуация стандартная, и Элли зря давит мне на психику.

- Я... Мне... Очень скверно было тогда, восемь лет назад. И вспоминал я потом вас... часто. Чаще, чем других, хотя ничего между нами не было. Да и быть, как я теперь понимаю, не могло. Мне и в голову не приходило, что ты... вы можете быть так... ну, влюблены, что ли...

- Привык, что тебе ни одна не отказывает? - грустно улыбается Элли. - Думал, и я тоже, только помани пальцем?

Как легко, как незаметно мы перешли на "ты"! Чудесно. Теперь главное - не сбиться с верного тона.

- Да нет же, нет! То, что с тобою - далеко не каждый и только по-серьезному - это я уже тогда понимал. И намерения у меня, кстати, были самые серьезные. Но - Петя? Это... Мне до сих пор непонятно. И вчера... Чтобы ночью, в мороз бежать на свидание к мужу... Тебя даже командир спасателей зауважал.

Кажется я оказал что-то не то. Элли смотрит на меня пристально и молчит. Как поправить дело? Нужен комплимент, срочно,

- Счастливчик твой муж. Он хоть понимает, какое сокровище ему досталось?

- Не знаю. Вряд ли. Да и сокровище - вряд ли, - озадачивает меня Элли. - Для Пети главное - работа, а не семья. Даже дочка для него - так, забава. Не говоря уже обо мне. Как я устала от всего этого... У меня даже характер изменился. Злой стала, безжалостной. И ты - ничего, ну ничегошеньки не понимаешь! Со своей примитивной мужской логикой... Решил, что я спасать его примчалась...

Элли вдруг низко наклоняет голову, закрывает ладонями лицо. Две слезинки дождевыми капельками падают на ее совсем еще девчачьи колени.

Я мгновенно оказываюсь рядом. Осторожно обнимаю, плавно прижимаю к груди...

- Я ведь и сама думала, что - спасаю. А потом поняла: на самом-то деле просто хочу убедиться, что - все, что - кончилась эта жизнь, что свободна. Ты не думай, он не деспот какой. Ни в чем меня не ограничивал, не обижал особенно... Но - не нужна я ему была, и Анечка - тоже не нужна. Счастье всех - это да, это важно, а мы с дочкой... Так, украшение. Вроде этих гвоздик. Сама бы я, конечно, от него не ушла. Где жить? На что? Ну, а раз уж само получилось...

Элли вдруг обнаруживает, что мои чисто дружеские объятия как-то незаметно лишились этого своего определения, и резко отстраняется.

- Не надо... Пока он там, пока неизвестно, жив ли - не надо. Не знаю, что на меня нашло. Я... Я ведь надсмеяться над тобой хотела, поэтому и дочку отправила. А видишь, как получилось... Она сейчас придет.

Кажется, пора сделать залп из орудий главного калибра.

- Знаешь... Давай поженимся. Не сейчас, конечно, а потом, когда все прояснится. Такие женщины, как ты, не должны плакать. И ты у меня плакать не будешь. Никогда.

Кажется, я хорошо сказал. Уверенно так, весомо. Как и положено говорить мужчине, уже добившемуся кое-чего в жизни, но еще не утратившему ни бойцовских, ни сугубо мужских качеств.