Франсуа де Ла Круа - Французская литературная сказка XVII – XVIII вв.

• Название: Французская литературная сказка XVII – XVIII вв.
• Автор: Франсуа де Ла Круа
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Сказка
• Год: 1991
• ISBN: 5-280-01982-8

В сборник, представляющий интересный и самобытный жанр французской литературы, вошли произведения Ш. Перо, М. д'Онуа, А. Гамильтона и других авторов.

Столетняя история французской литературной сказки опрокидывает ходячие представления о классицизме и Просвещении как об эпохах сугубо рациональных, чуждых вымыслу, игре воображения. «Фантастические» и «правдоподобные» произведения не боролись друг с другом, а взаимодействовали и взаимообогащались. Сказка раскрепостила культуру, открыла перед прозой и поэзией новые повествовательные возможности, подспудно подготовила приход романтизма.

---

С помощью палочки я узнала также, что у колдуньи есть сын, почти ровесник старшей из моих племянниц, и поняла, что Загрызу вознамерится похитить наследницу Черкесии, чтобы выдать ее за своего отпрыска. Вот почему я решила взять девушку под свое покровительство. Сестра тайно послала ко мне свою дочь, но эта предосторожность едва ее не погубила: колдунья нашла способ похитить крошку почти из моих рук, едва мне успели ее доверить. Тщетно пыталась я выдать девочку за свою дочь, злобную Загрызу обмануть не удалось, и вся моя неусыпная забота не могла оградить бедную маленькую Тернинку от беспощадной колдуньи. Да, калиф Кашмира, Тернинка, которую вы видите и которую вы так торопились предать огню, наследница королевства Черкесии. Так вот ее у меня похитили, и я даже не знала, как это случилось, и ни мое искусство, ни все силы мира не вырвали бы ее из рук колдуньи, если бы за дело не взялся Нуи-ну. Одержать эту победу суждено было самому находчивому и самому верному из влюбленных. Я знала, что тот, кому уготовано похитить лошадь и шапку, должен обладать двумя этими добродетелями. Но не знала, где такого человека найти.

В эту пору на свет появилась Лучезара. И когда книги, которые я вопросила о ее судьбе, поведали мне, как расцветет однажды ее красота, я влила тайную отраву в прекрасные глаза, уже становившиеся неотразимыми — я была уверена, что в поисках лекарства от этой напасти за помощью обратятся ко мне, и решила оказать ее только при условии, что мне возвратят Тернинку и доставят сокровища колдуньи. По счастью, любознательность Нуину привела его ко мне еще до того, как он явился ко двору, и, когда я узнала, каковы его мысли и чувства, у меня появилась надежда, что, если он отважится на этот подвиг, он добьется успеха. Я оценила его еще более, когда он явился ко мне за советом. Я увидела, что его не смущает плата, назначенная мной за помощь, какую у меня просили, хотя я предупредила его, сколь опасны условия, мной поставленные. Когда я спросила его, знает ли он при вашем дворе смельчака, который решится такой ценой оказать услугу прекрасной Лучезаре, он ответил: «Чтобы отважиться на подобный подвиг, необходимо большое честолюбие или большая любовь, но и одной надежды прослыть смельчаком в ваших глазах вполне довольно для того, чтобы отважиться на все, не имея другого побуждения, кроме желания покрыть себя славой».

Не могу вам сказать, как обрадовал меня такой ответ в устах человека, который уже заслужил мое уважение. Я не сомневалась в том, что это ему судьба судила стать спасителем Тернинки.

Я дала ему понять, что не откажу ему в поддержке, если он решится пойти навстречу опасности, которую я представила ему в еще более грозном виде, нежели в первый раз. Это не поколебало его решимости. Я сдержала слово, и, хотя я не вправе была постоянно оказывать ему помощь, я часто мысленно направляла его действия. Однако славной победой он обязан своему собственному уму, своей твердости и в первую очередь своей верности.

Пока он был в пути к жилищу колдуньи, я с помощью своей палочки разузнала все, что мне хотелось знать о Тернинке. Палочка изобразила мне ее черты и горести ее печальных будней. Я нашла, что она достойна стать наградой тому, кто ради нее совершит подвиг, и посчитала, что, если ум ее и чувства отвечают ее красоте, нет нужды привлекать к ней сердце Нуину, но признаюсь, что Тернинке я внушила склонность к юноше, которая при первом взгляде на него могла и не пробудиться в душе девушки, но которую он, без сомнения, в самом скором времени все равно заслужил бы и без моей помощи.

Узнав, что они прибыли в ваше королевство, я была безмерно счастлива, и хотя с моей стороны было немного жестоко преградить Нуину доступ в мое жилище, когда он хотел привезти ко мне Тернинку, я желала до конца испытать его преданность и узнать, достоин ли он моей племянницы. Вы видели торжество этой преданности, — она выдержала испытания, доказавшие, что Нуину заслужил право воцариться в королевстве принцессы, которая царит в его сердце.

Переворот, который случился в Черкесии, я предвидела задолго до того, как он совершился. Но, предвидя его, я не могла его предотвратить. Я могла только спасти королеву и трех остальных ее дочерей от грозившего им неистовства тирана. Чтобы избавить их от его преследований, я укрыла их у самой границы королевства в убежище, почти никому не ведомом.

Но, боясь, что их могут найти и там, я прибегла к колдовству, и потому, едва случай приводил в замок кого-нибудь чужого, королева представала его глазам в образе вороны, а ее дочери и их подруги в образе сорок, хотя друг для друга они сохраняли свой обычный облик.

Эта обманчивая картина и поразила вас, принцы, когда случай поочередно привел вас в замок, где они скрывались.

Пока Нуину с Тернинкой тщетно искали меня, я уже знала, в каком обличье явилась сюда Загрызу, знала я и о ее злодейских умыслах, но я знала также, что с тех пор, как она утратила лошадь и шапку, власть ее стала ничтожной, и, если она захочет лишить кого-нибудь жизни, мне будет легко ей помешать.

И вот я допустила, чтобы глупая сенешальша и бесчеловечная Загрызу некоторое время подвергали Тернинку жестоким страданиям. Потому что отдать Тернинку следовало только самому верному из влюбленных. А лучшим способом испытать верность Нуину было сделать так, чтобы Тернинка явилась перед ним в том страшном и отталкивающем виде, в какой ее ввергли злодейские чары колдуньи, и это в топору, когда ему предлагали трон Кашмира и руку Лучезары.

Я не стала удерживать его, когда он доставил мне Святящуюся шапку и Звонкогривку. Однако дала ему обещанное лекарство, которое могло исцелить прекрасные глаза, причинявшие столько бед. Но хотя Нуину и возвращался к своей Тернинке, я знала, что он найдет ее в таком состоянии, когда одной его помощи будет мало.

Я прибегла к содействию духов, которых подчинило мне мое искусство, приказав им, чтобы они оберегали жизнь Тернинки, пока не прибуду я сама, и решив выехать следом за Нуину. Но выехала я в самую последнюю минуту и едва не опоздала — дело в том, что я уже села на Звонкогривку, когда меня задержала радостная и желанная помеха.

С промежутком в один час ко мне один за другим прискакали три гонца из Черкесии, которые привезли мне удивительные вести о том, что сестре моей вернули ее королевство. Первый гонец сообщил мне, что узурпатор убит во время бунта, столь же внезапного, как и переворот, посадивший его на трон. Второй гонец подтвердил эту новость, добавив, что мятежная толпа не пощадила даже его горбуньи-дочери.

Наконец последний гонец подробно описал мне, с какими криками радости и нетерпения ожидают в столице Черкесии королеву и ее дочерей. Последний гонец прислан мне был самой королевой, навстречу которой выехали все советники и вельможи королевства.

Таким образом, государь, вопреки вашим предположениям, Нуину заключил не такой уж невыгодный брак, и, как бы поспешно ни вернулась Тернинка в свое королевство, стремясь поскорее увидеть на троне того, кто заслужил это своей безупречной любовью и нерушимой верностью, она найдет свое королевство вкушающим мир и покой, и только ее мать и сестры еще тревожатся, горя нетерпением увидеть свою дочь и повелительницу, которую считали погибшей. А народ, по своему обыкновению жаждущий перемен, не преминет осыпать благословениями и добрыми пожеланиями такую королеву, как Тернинка.

Когда Серена закончила свой рассказ, калиф начал расточать любезности Серене и рассыпаться в извинениях перед Тернинкой и запутался было в своих витиеватых речах, но слуги выручили его, объявив, что угощение подано.

Такого роскошного пиршества еще не видел свет, хотя обоим принцам, которые состязались в страстных взглядах, бросаемых ими на своих избранниц, казалось, что оно нестерпимо затянулось.

Наконец пробил долгожданный час: бог Гименей зажег все факелы, чтобы осветить Фениксу путь в покои Лучезары, на пороге которых калиф простился с ними. А в покоях, отведенных Тернинке, теперь уже только от самого верного из всех влюбленных зависело стать и самым счастливым из смертных.

Рассвет наступил задолго до того, как сказка окончилась. Но Дуньязада не обращала никакого внимания на разгорающуюся зарю, а султан на этот раз не спешил в свой совет и примирился с тем, что солнце встало раньше него. Султанша, как мы уже убедились в начале этого повествования, была прекраснейшей из всех султанш: султан обратил к ней страстные взоры, а визирь тем временем удалился, унося с собой скипетр. Можно было подумать, что султан впервые видит свою жену, так он был поражен, разглядывая ее прелестные черты. Приняв в соображение, что при такой красоте она обладает еще и умом, оснащенным арабскими сказками, он встал с ложа, на котором возлежал рядом с ней, и облачился в свой халат, чтобы изъявить ей свои пылкие чувства.