Роберт Сальваторе - Проклятие демона

• Название: Проклятие демона
• Автор: Роберт Сальваторе
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: Эксмо

Демон повержен! Долгая кровопролитная борьба с силами Тьмы, стоившая жизни многим, окончена. Победой над Злом жители королевства Корона обязаны в первую очередь отважной Джилсепони и силе ее магических камней. Но даже они не смогли уберечь от гибели верного спутника девы-воительницы Элбрайна.

Стремясь залечить душевные раны, Джилсепони отправляется на север королевства, где надеется обрести новые силы. Однако и там ее ждут испытания; обитатели северных земель тысячами умирают от не поддающейся лечению болезни. Откуда пришла столь жестокая чума? Неужели силы Зла вновь поднимают голову? А что, если дух уничтоженного демона по-прежнему витает над миром? Недоумение и ужас охватывают жителей Короны.

Все уверены, что только магия камней и дар целительницы, которым обладает Пони, способны победить страшный недуг.

---

Сегодняшнее сражение положило конец бесчинствам гоблинов в провинции Вангард. Но Мидалис знал, что именно теперь начинается проверка на прочность их союза с альпинадорцами. Двинется ли армия Вангарда в южные пределы соседнего государства, чтобы очистить от гоблинов и те земли?

Мидалису хотелось заверить рейнджера в продолжении их союзнических отношений, но он не мог этого сделать. Все его разговоры на этот счет вангардцы встречали холодно. В ответ на слова Андаканавара принц лишь кивнул и сказал:

— Вскоре все приспешники демона-дракона уберутся восвояси.

Уклончивый ответ Мидалиса заставил рейнджера удивленно вскинуть брови, но затем он тоже кивнул, понимая всю тонкость сложившегося положения.

— Так где же все-таки был Андаканавар, если он пропустил такое сражение? — спросил Лиам О’Блайт и тут же добавил: — Разве Брунхельду не было бы легче биться, когда ты рядом?

— Дела на севере, — ответил рейнджер и еще пристальнее поглядел на принца Мидалиса. — Надо было подготовиться.

Мидалис быстро взглянул на Лиама. Лицо друга было озабоченным — он ведь сам рассказал Лиаму о спешных «приготовлениях» Андаканавара. Сомнение и даже страх, владевшие Лиамом, заставили храброго Мидалиса немедленно принять решение. Союз с Брунхельдом и его воинами не был временным явлением! Мидалис, нахмурившись, вновь повернулся к Андаканавару.

— Передай Брунхельду, что я встречусь с ним завтра вечером в пиршественном шатре, — сказал Мидалис. — Там и поговорим о дальнейших действиях.

Рейнджер посмотрел вниз, где последние гоблины лихорадочно пытались спастись, но неизменно падали замертво, сраженные стрелой или альпинадорским молотом.

— Великолепный будет у нас пир, — заметил рейнджер.

Он потрепал лошадь Мидалиса по шее и двинулся в обратный путь через кусты. Мидалис и Лиам провожали его глазами.

Когда принц наконец обернулся к своему другу, то заметил, что Лиам по-прежнему встревожен.

— Андаканавар движется с таким изяществом, какого трудно ожидать от такого великана, — сказал принц, чтобы как-то разрядить тягостное молчание.

— И ноги у него быстрые, если он сумел с гор добраться сюда и теперь возвращается назад, — согласился Лиам.

Резкий тон Лиама и его упоминание о горах — месте приготовлений к обряду кровного братания (об этих приготовлениях как раз и упоминал Андаканавар) — все это ясно показывало принцу, что опасения друга имеют веские основания.

— Мне кажется, ты беспокоишься, — усмехнувшись, сказал Мидалис.

— Мне не хотелось бы потерять моего принца, — сказал он.

— Если бы Андаканавар не был уверен, что я выдержу это испытание, он не стал бы его затевать, а я не согласился бы в нем участвовать, — ответил Мидалис.

— О, ты не откажешься, — продолжал Лиам, кивая головой. — Я тебя слишком хорошо знаю.

Мидалис снова усмехнулся. Принц вспомнил, как они с Лиамом, когда были помоложе, часто рисковали жизнью, оказываясь в густых вангардских лесах. Даже Лиам выдавил слабую улыбку, догадавшись, о чем думает принц.

— Ты тогда был моложе, — заметил Лиам. — И нам было нечего терять.

— Я еще не дал согласия, — резко и твердо повторил Мидалис.

Он говорил правду, ибо действительно еще не решил, проходить ли ему ритуал кровного братания, как называл это действо Андаканавар. Конечно, оно давало замечательную возможность укрепить союз между Вангардом и Альпинадором. Как-никак Брунхельд был значительной фигурой в этих краях! Если Мидалис и Брунхельд выдержат испытания кровного братания, то навсегда свяжут себя братскими узами. После этого они будут словно родные братья.

Однако Мидалис сознавал: соглашаясь на ритуал, который отныне связывал определенными обязательствами не только его самого, но и всех, кто ему служил, он фактически подписывал соглашение с Альпинадором или, по крайней мере, с многочисленным родом Брунхельда. Имел ли он право заключать такое соглашение, не поставив в известность своего брата-короля и не заручившись его благосклонностью? Что ждет принца, если в один прекрасный день Брунхельд на основании их союза потребует послать армию Вангарда в холодные, пустынные земли северного Альпинадора, чтобы сражаться с новыми врагами, будь то огромный дракон или вторгшиеся поври?

С другой стороны, принц Мидалис понимал, что Брунхельд со своими воинами спасли его самого и его армию. Более того, альпинадорцы спасли Сент-Бельфур. Имел ли право благородный Мидалис отклонить предложение Андаканавара?

— Не дал согласия? — после долгого и тягостного молчания спросил Лиам. — А разве ты не считаешь северян союзниками? Или даже друзьями?

Мидалис сурово поглядел на него, но возражать не стал.

— Ты что же, не понял, что нам пора двигаться на север и воевать с гоблинами на земле Брунхельда?

— Неужели ты считаешь, что мы должны это сделать? — спросил Мидалис.

— Считаю, — без малейших колебаний ответил Лиам. — По мне, так мы в очень большом долгу перед альпинадорцами. Но можешь не сомневаться, я пойду с тобой.

— А я и не сомневался, — ответил Мидалис и, натянув поводья, пустил лошадь вниз по склону.

Своих солдат они с Лиамом догнали уже на поле возле Сент-Бельфура. Монахи во главе с ликующим Агронгерром несли им навстречу угощение и кувшины с вином и элем, чтобы вместе отпраздновать победу. И без официального заявления Мидалиса все знали, что отныне земли Вангарда очищены от гоблинов. Крестьяне могут без опаски возвращаться в свои дома, чтобы мирно возделывать моля, и вся жизнь теперь мало-помалу начнет входить в привычное русло.

Мидалис с пониманием отнесся к происходящему. Пусть люди повеселятся, по крайней мере до появления Андаканавара и Брунхельда. И тут принц заметил приближение обоих.

Мидалис устремился им навстречу, решив объясниться, прежде чем они — и в особенности суровый Брунхельд — заведут разговор о походе вангардцев на север.

— Я обещал встретиться с тобой завтра вечером в пиршественном шатре, — сказал принц.

— Нас, значит, на свой праздник ты не приглашаешь? — спросил Брунхельд.

— Ну что ты, добро пожаловать, — запнувшись, ответил Мидалис. О Шейла, как неблагодарно он повел себя и как неучтиво встретил гостей! — Мы рады видеть и тебя, и всех твоих воинов. Я только подумал… я хочу сказать, мой друг, что, судя по всему, ты намерен не праздновать, а говорить о делах.

— Никакого шатра завтра вечером не будет, — довольно грубо сообщил Брунхельд. — На рассвете мы уходим. Пора возвращаться на северные тропы, что ведут домой.

Лиам О’Блайт поднес гостям по кружке эля.

— Думаю, тебе понятно желание Брунхельда поскорее вернуться домой, — включился в разговор Андаканавар. — Вдруг гоблины устремились в его родные края… Хотя на всех дорогах мы оставили надежную охрану.

— Вполне понятно, — согласился Мидалис и в знак приветствия поднял свою кружку.

Альпинадорский предводитель окинул принца взглядом, затем тоже поднял кружку.

— Завтра для жителей Вангарда наступит печальный день, — продолжал Мидалис.

— Для некоторых, — ответил Брунхельд.

Мидалис понял, что речь идет о братьях из Сент-Бельфура. Невзирая на горячее желание Агронгерра упрочить их союз, альпинадорцы по-прежнему относились к монахам с подозрением.

— Для всех, — возразил Мидалис. — Вангард не забудет того, что ты и твои воины сделали для нас. Ведь если бы Брунхельд и его богатыри не вступили тогда в битву, никто из находившихся за стенами монастыря не остался бы в живых. Мы этого никогда не забудем.

— Вы пойдете с нами на север? — без обиняков спросил предводитель.

Мидалис вздохнул.

— Я рассчитывал завтра ранним утром обратиться к моим воинам и все подробно им рассказать, — сообщил он. — Затем, как ты знаешь, завтрашним вечером я собирался говорить с тобой.

— Либо идешь, либо не идешь, — ответил на это Брунхельд.

— Ведь ты предводитель вангардцев, — добавил Андаканавар. — Разве твое слово для них не закон?

Вопрос был поставлен ребром и не допускал никаких уклончивых ответов. Да, Мидалис являлся правителем Вангарда, и принятие решения зависело от него. Но принц Мидалис всегда стремился к тому, чтобы его решения принимались на основе всеобщего согласия. Он всегда старался посоветоваться с людьми из своего окружения — с Лиамом, Агронгерром и другими и, прежде чем начать действовать, внимательно выслушивал их мнение. Однако сейчас решение целиком ложилось на его плечи. Тяжелое и очень ответственное решение, чреватое в ближайшем будущем серьезными последствиями для дорогих его сердцу жителей Вангарда, а в последующие годы — и для всего королевства Хонсе-Бира.

От Мидалиса ждали немедленного ответа. Зная альпинадорцев, он понимал, что требование принятия решения является проверкой, устроенной в большей степени лично для него, Мидалиса, чем для всех вангардцев. Ему и Брунхельду предстояло выполнить священный ритуал, во время которого, если верить Андаканавару, им придется либо целиком положиться друг на друга, либо погибнуть. Принц отлично понимал желание Брунхельда узнать, что у его союзника на сердце.