Рудольф Баландин - Мифы революции 1917 года

• Название: Мифы революции 1917 года
• Автор: Рудольф Баландин
• Издательство: Вече
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9533-2294-2

До сих пор остается загадкой, что же случилось в октябре и ноябре 1917 года. Действительно ли произошла революция, великая и социалистическая, или, как теперь говорят, — трагедия мирового масштаба? Нам, ныне живущим, необходимо в этом разобраться, считает писатель-историк Р.К. Баландин, ведь все то, что свершилось в 1917 году, влияет и на день сегодняшний, во многом определяя будущее нашей страны.

Данная книга открывает новую увлекательную серию издательства «Вече» "Тайны советской эпохи".

---

В чьих интересах старался Троцкий устраивать мировую революцию, выставив как передовой отряд, обреченный на уничтожение, русский народ? Вряд ли он радел за пролетариев…

«Всегда равен себе»

В начале марта 1923 года Ленина познакомили с материалами комиссии Политбюро по грузинскому вопросу. Он был возмущен «русским великодержавным шовинизмом» Сталина, не желавшего предоставлять особые права нацменьшинствам, осуждавшего грузинский национализм.

Ленин продиктовал записку: «Уважаемый тов. Троцкий! Я просил бы Вас очень взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это сейчас находится под "преследованием" Сталина и Дзержинского, и я не могу полагаться на их беспристрастие. Даже совсем напротив. Если бы Вы согласились взять на себя его защиту, то я бы мог быть спокойным…»

10 марта у Ленина произошел инсульт, приведший к потере речи и почти полному параличу правой половины тела. Через три дня «Известия» опубликовали правительственное сообщение: в связи со значительным ухудшением здоровья Ленина было решено публиковать медицинские бюллетени о ходе его болезни.

Тотчас отозвался Владимир Маяковский:

Тенью истемня весенний день,
выклеен правительственный бюллетень.
Нет!
Не надо!…
Разве гром бывает немотою болен?!
Разве сдержишь смерч,
чтобы вихрем не кипел?!
Разве пульс
такой
секундами гудит?!
Вечно будет ленинское сердце
клокотать
у революции в груди…

Поэт не сомневается, что революция продолжается. На первый план выступала фигура «Демона Революции». По Москве поползли слухи: преемником вождя будет Троцкий. Был и более серьезный сигнал. Газета «Правда» опубликовала статью члена ЦК РКП(б) и секретаря Исполкома Коминтерна Карла Радека «Лев Троцкий — организатор победы».

Этот номер газеты был посвящен 25-летию I съезда партии в Минске. Но получалось так, будто бенефициантом выступает Лев Давидович, который на том съезде не присутствовал, ибо членом партии стал позже. До сих пор только Ленина принято было безмерно превозносить. На этот раз автор расточал комплименты в адрес Троцкого: «Великий представитель русской революции». «Великий умственный авторитет». «Знаменосец вооруженного народа». Восхвалялись его «организационный гений» и «гениальное понимание» военных вопросов. «Он был всем в одном лице», а его «труд и дело… будут предметом не только любви, но и науки новых поколений рабочего класса, готовящихся к завоеванию всего мира». К этому ведет «партия и с ней ее вождь Л.Д. Троцкий».

Такие славословия были с удивлением восприняты старыми большевиками. Они знали, что «стальная фигура Троцкого», которой восхищался Радек, в действительности не отличалась непреклонностью, стойкостью и принципиальностью. Не случайно Ленин в письме Инессе Арманд так отозвался о нем в феврале 1917 года: «Приехал Троцкий, и сей мерзавец сразу снюхался с правым крылом "Нового Мира" против левых циммервальдцев!! Так-то!! Вот так Троцкий!! Всегда равен себе = виляет, жульничает, позирует как левый, помогает правым, пока можно…»

Для справки: на Циммервальдской международной социалистической конференции, состоявшейся в сентябре 1915 года в Швейцарии, отделилось левое крыло, возглавляемое В.И. Лениным. Показательно, что он выделил качества Троцкого — позирование, нечестность, умение приспосабливаться к текущей ситуации. Вдобавок Троцкий был недальновиден, самоуверен, упоен своим красноречием. Не понимал, что возбуждать пламенными призывами толпу не то же самое, что доказывать верность своей позиции.

Вот как описал его выступление американский журналист Исаак Маркусон: «Появление Троцкого было тем, что называется у актера удачным выходом. После паузы и в соответствующий психологический момент он появился из-за кулис и быстрыми шагами направился к небольшой трибуне… Еще до его появления по обширной аудитории пронесся трепет ожидания. Из уст в уста передавались слова: "Идет Троцкий!". Он был элементарен, почти груб в своей страсти — человеческое динамо высокого напряжения. Он низвергал на аудиторию Ниагару слов; ничего подобного я никогда не слышал. В них звучали прежде всего тщеславие и дерзость».

Однако ситуация в стране радикально изменилась. И как бы ни старался Радек, раздувая культ Троцкого, получился не воздушный шар, вздымающий личность под облака, а мыльный пузырь, который вскоре лопнул. Не на громкие слова теперь обращали внимание партийцы, а на дела. Вот как о нем отозвались участники октябрьского Пленума ЦК партии:

«Он ни разу не посетил заседаний Совнаркома ни при Ленине, ни после отхода его от работы, он ни разу не был на заседании СТО (Совета труда и обороны. — Р.Б.), ни старого, ни реорганизованного. Он ни разу не внес ни в Совнарком, ни в СТО, ни в Госплан какое бы то ни было предложение по хозяйственным, финансовым, бюджетным и тому подобным вопросам. Он категорически отказался от поста заместителя Ленина. Это он, по-видимому, считает ниже своего достоинства».

После таких высказываний в адрес руководителя можно считать его карьеру завершенной. Поистине Лев Давидович сам себя высек… нет, не как унтер-офицерская вдова, а представил себя с помощью Радека высеченным из монолитной скалы, воздымающейся над восторженной толпой. Но такой монумент был явно преждевременным.

«Он ведет себя по формуле: "Все или ничего", — было отмечено на Пленуме. — Троцкий фактически поставил себя перед партией в такое положение, что или партия должна предоставить т. Троцкому диктатуру в области хозяйственного и военного дела, или он фактически отказывается от работы в области хозяйства, оставляя за собой лишь право систематической дезорганизации ЦК в его трудной повседневной работе».

Кандидатура Троцкого как преемника Ленина после таких отзывов о его работе (из-за его нежелания заниматься повседневным трудом) отпала окончательно. Хотя и прежде, в письме Ленина съезду, она находилась лишь на втором месте.

«Чудесный грузин»

Так отозвался о Сталине в феврале 1913 года Ленин в письме Горькому. Тогда Коба (подпольная кличка И.В. Джугашвили) работал в Вене, изучая в библиотеках литературу преимущественно по национальным проблемам. Следовательно, он, отлично владея грузинским и русским языками, неплохо знал немецкий язык, а также латинский и греческий, которые изучал в духовной семинарии.

Ленин был согласен с высказываниями Сталина, приведенными в статье «Национальный вопрос и социал-демократия», и отверг предложение о дискуссии на эту тему: «Конечно, мы абсолютно против. Статья очень хороша… Вопрос боевой, и мы не сдадим ни на йоту принципиальной позиции против бундовской сволочи».

За последние двадцать лет многократно утверждалось, будто Иосиф Виссарионович был малообразован, не знал языков, плохо разбирался в теориях и т.д. Этим унижали советский народ, якобы тупо подчинявшийся умственно отсталому и психически больному тирану.

Марк Алданов посвятил Сталину статью, опубликованную в 1927 году в парижской газете. В ту пору за рубежом о руководителе Советского Союза отзывались нелестно. Мол, в отличие от Троцкого Сталин — партийный функционер с ограниченным кругозором.

Тем не менее Алданов предугадал в нем крупного государственного деятеля (как, между прочим, и в Гитлере — почти во всем антиподе Сталина не только по национальному вопросу).

«Мне крайне трудно, — признавался Алданов, — "объективно" писать о большевиках. Скажу, однако, тут же: это человек выдающийся, бесспорно, самый выдающийся из всей ленинской гвардии. Сталин залит кровью так густо, как никто другой из ныне живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева. Но свойств редкой силы воли и бесстрашия, по совести, отрицать в нем не могу. Для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная, — этим он резко отличается от многих других большевиков».

Может показаться странным, что Ленин, близко знавший Сталина, не счел нужным признать в нем человека выдающихся способностей, отдав в этом отношении предпочтение Троцкому. Но Алданов имел возможность более длительный срок наблюдать за деятельностью Сталина. А Владимир Ильич, судя по некоторым признакам, не без ревности следил, как Иосиф Виссарионович успешно справляется с обязанностями Генерального секретаря партии.

«В своих книгах, посвященных октябрю 1917 года, — писал Алданов, — Троцкий отечески расхваливал самых серых революционеров… Но о Сталине Троцкий совершенно забыл упомянуть, Сталину ни малейшего букетика не досталось. Двухтомный труд Троцкого о 1917 годе украшен портретами Свердлова, Иоффе, Антонова-Овсеенко, Подвойского, Крыленко, — портрет Сталина так и не попал в книгу. Между тем роль нынешнего диктатора в Октябрьской революции была чрезвычайно велика: он входил и в "пятерку", ведавшую политической стороной восстания, и в "семерку", ведавшую стороной организационной».