Юрий Дроздов - Я принимал у агента присягу на верность фюреру

• Название: Я принимал у агента присягу на верность фюреру
• Автор: Юрий Дроздов
• Жанр: Публицистика

Борис Кротков"Российская газета" - Неделя №4454 от 31 августа 2007 г.

---

Такая организация была "создана". Не сразу, конечно. Потребовалось несколько лет, чтобы в ФРГ поверили в нее. Возглавил ее барон фон Хоэнштайн, бывший офицер СС. В войну он пропал на нашем фронте, а в начале 1970-х "воскрес" в лице Дроздова Юрия Ивановича. Работа велась двумя группами разведчиков. Мне пришлось посетить некоторые страны Латинской Америки, познакомиться с рядом бывших нацистов, проживавших там. Другая группа подобрала среди сотрудников БНД кандидата в агенты - фанатичного последователя Гитлера. Мне не пришлось прибегать при вербовке к шантажу или иному давлению. Это была беседа немецкого барона, бывшего офицера, ныне живущего в изгнании и руководящего теми, кто остался верен идеалам Великой Германии, и молодого неонациста. Я лично принял от него присягу в том виде, в каком ее давали в вермахте и СС во время Третьего рейха: "Перед лицом Всемогущего Господа Бога я клянусь быть верным и смелым солдатом фюреру немецкого народа - Адольфу Гитлеру!"

Агент, назовем его условно "Д-104", работал в самом чувствительном для нас подразделении Центрального аппарата БНД. Вокруг него была создана защитная агентурная сеть. В итоге мы получили доступ к деликатной информации о взаимодействии спецслужб стран НАТО.

Мы работали с "Д-104" около пяти лет. Потом случился провал одной нашей агентессы из защитной сети, и нам пришлось, скрепя сердце, прикрыть операцию. Барон фон Хоэнштайн и "Д-104" ушли в небытие.

РГ: Как у вас получалось вживаться в чужой образ?

Дроздов: Приходилось многое изучать, впитывать в себя, осваивать солдатский жаргон вермахта, многое другое. Помню, не брезговал текстом листовки, подобранной в Западном Берлине "Откровения директора Шарлотенбургской общественной уборной"... Много полезного было взято и из мемуаров, военной литературы тех лет, в том числе и в странах Латинской Америки, где нашли убежище солдаты и офицеры вермахта.

РГ: Андропов был в курсе всех операций вашего управления?

Дроздов: Я знаю его как Председателя КГБ, хотя познакомился еще в 1964 г., когда, будучи резидентом в КНР, докладывал ему, завотделом ЦК КПСС по работе с соцстранами, о ситуации в Китае. Он тогда уже произвел впечатление своим умением слушать и задавать вопросы. Особо эти качества проявились у него в КГБ. Юрий Владимирович был рядовым членом нашей парторганизации, и сам приходил к секретарю платить ежемесячные партийные взносы.

Занимая высокий пост, он не был недосягаемым. Жил жизнью нелегалов, встречался с ними. Если доверял - предоставлял широкое поле деятельности.

Резидент в Китае

РГ: Вы были резидентом КГБ в Китае. Но разве в соцстранах мы вели агентурную разведку?

Дроздов: Шел 1964 год. Резкое ухудшение советско-китайских отношений потребовало организации разведработы по КНР, которую мы прекратили в октябре 1949-го. Тем самым совершили недопустимый для любой разведки промах. Ведь китайские разведчики и контрразведчики проходили в те годы обучение у нас, были частыми гостями на Лубянке, мы не делали от них секретов из своей работы, поскольку не обращали внимания на отдельные действия китайской верхушки. В частности, не сделали выводов из ставшего уже тогда известным нам разговора между Мао Цзедуном и Чжоу Эньлаем во время первого парада на площади Тяньаньмынь. Мао сказал Чжоу: "Ну что? Несбыточное, как видишь, с советской помощью осуществилось". На что Чжоу ответил: "Теперь бы с их помощью и удержаться". "Удержимся, - бросил Мао. - Но не будешь же ты считать их постоянными союзниками?".

Так что первое, чем я занялся в Китае, было воссоздание нашей там резидентуры. Тяжкое было время, особенно когда началась "культурная революция". Но свою задачу мы выполнили. Центр информировали правдиво, хотя от прямого начальника иногда слышал: "Ваши шифровки вгоняют меня в инфаркт". А на одной моей шифровке "высокий дядя" со Старой площади начертал: "Ерунда! Проверить, если не подтвердится - резидента наказать". Проверили, подтвердилось.

РГ: Китайцы знали о вашей деятельности?

Дроздов: Полагаю, они все определили по моей активности в дипкорпусе. Но вели себя тактично.

РГ: Вы были резидентом и в Нью-Йорке - под крышей нашего представительства в ООН. А там трудно было работать?

Дроздов: Очень. Особенно после того, как к американцам ушел Шевченко, занимавший пост зама Генерального секретаря ООН. Он выдал ФБР известных ему сотрудников разведки. А знал он многих.

РГ: Но разве нельзя было предотвратить его уход?

Дроздов: Предотвратить можно было, и я пытался сделать это. Получив информацию об опасных связях Шевченко, послал депешу в Москву с предложением о немедленном отзыве. В ответ получил указание: наблюдение за Шевченко прекратить. Попутно мне кое-кто напомнил о 37-м годе. Шевченко был близок к главе МИДа Громыко. Так что мои начальники, видимо, не захотели ссориться со Смоленской площадью. Интересная реакция на побег Шевченко была у советского представителя в ООН Трояновского. Он сказал мне буквально следующее: "Ведь может же советский человек выбрать себе новую родину?"

РГ: Вы сказали, что Шевченко выдал наших разведчиков. Значит, выдал и вас. Выходит, фэбээровцы знали, кто вы, могли испортить жизнь вам лично. Не было таких попыток?

Дроздов: Были, конечно. Но все это - явления, связанные с профессией, сопутствующее ей. Главное, нам пришлось многое поменять в своей работе. Если говорить о частностях, мы увеличили скорость движения при выемке контейнеров из тайников, поменяли сомнительные адреса бросков. А вообще-то противник выставил против нас более 100 сотрудников своей службы наблюдения. Слежка велась даже со спортивных самолетов, чего мы, скажу честно, вначале не восприняли всерьез.

Начальник управления "С"

РГ: В Москве, заняв пост шефа нелегальной разведки, вы стали носителем больших государственных секретов. Вам телохранители были положены?

Дроздов: В наше время телохранителей не было. Жили - как все. На КПП в аэропортах других стран меня иногда узнавали, здоровались даже, но не грубили, не мешали.

РГ: Вы оставили службу в разведке в самом конце "перестройки". Как, на ваш взгляд, она, а вслед за нею и рыночные реформы повлияли на состояние безопасности страны?

Дроздов: В итоге перестройки и реформ 90-х годов система обеспечения безопасности нашего государства была разрушена. Непродуманностью, поспешностью, поддаваясь на вроде бы дружеские рекомендации Запада, мы нанесли ущерб самим себе.

Несколько лет назад бывший американский разведчик, которого я хорошо знал, приехав в Москву, за ужином в ресторане на Остоженке бросил такую фразу: "Вы хорошие парни. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы можете гордиться. Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру имели ЦРУ и Госдепартамент у вас наверху".

До сих пор я слышу голос, помню эти слова. И они наводят меня на мысль, что, может, именно в этой фразе американца кроется разгадка, почему руководители СССР, обладая максимумом достоверной информации об истинных намерениях Вашингтона, не смогли противостоять разрушению страны.

Подчеркну, такая информация шла к ним в том числе и от нелегальной разведки.

РГ: А что думаете о нынешнем ее состоянии?

Дроздов: Думаю, не ошибусь, если скажу, что сегодня внешняя разведка в целом работает эффективно. Американцы - судя по моим наблюдениям - чувствуют ее силу.

Из досье "РГ"

Дроздов Юрий Иванович. Родился в 1925 г. в семье военнослужащего. Отец - офицер царской армии, в революцию встал на сторону большевиков.

Юрий закончил войну в Берлине лейтенантом; служил в Германии и Прибалтике; окончил Военный институт иностранных языков. В КГБ с 1956 г., во внешней разведке с 1957 по 1991-й. В ряде операций разведки действовал как разведчик-нелегал, псевдонимы - Юрген Дривс, инспектор Клейнерт, барон фон Хоэнштайн и др. 12 лет возглавлял Управление "С" (нелегальная разведка), генерал-майор КГБ СССР.